Мы дышим осенним воздухом, дышим дождями,вдыхаем по каплям наше сложное время, торопимся забрать все минуты. А вдруг завтра в другие миры?! Нужно успеть собрать кусочки окружающего сегодня напоследок, как память, что ли? Успеть бы и записку накарябать для близких: "Вышла. Вся вышла. Вернусь нескоро". А может и не успеется. Торопиться надо, а то дождь пойдет.
Мы вообще всегда торопимся. Торопимся, даже сидя на скамейке,даже полуприкрыв глаза не спим - веки дрожат, на яблоках - закрытая ото всех мысль: "Мало времени, мало времени, чертовски мало времени, когда же я успею пожить?"А вдруг завтра уже "совсем"?Вот и бежим, бежим, бежим куда-то, так и не попрощавшись с нашими лондонскими городами.
Мы слишком много придумали имен для смерти, лишь бы не призывать ее вслух. И все не зря: у нас настоящей-то смерти теперь нет, затерялась она в собственных кличках да названиях.Умирая, песни поем, даже с ножом в спине, и под стук колес поездов - дождями, дождями, до-ждя-ми. Мы безнадежно живые. Это диагноз.