Согласно Дионисию Ареопагиту и Максиму Исповеднику, даже эрос «распутника» сохраняет некоторую связь с Добром и божественной любовью. «Так и распутник, хоть и лишается Добра из-за бессловесной похоти <…> тем не менее причаствует Добру в самом этом слабом подражании соединению и любви» (Дионисий Ареопагит) [Дионисий Ареопагит. Сочинения. Толкования Максима Исповедника / Дионисий Ареопагит. - М.: Алетейя, 2003. – С. 359]. Распутник «соединяется по любви с тем, что для него губительно и, хотя любовь (эрос) представляется извращенной, это все же слабый отголосок божественной Любви (Эроса) , и за благо он принимает фантазию» (Максим Исповедник)[Там же]