Удар был настолько сильный, что у колобка началось непроизвольное выделение кала и газов. «По-моему это конец», - подумал колобок. Собственно и колобком-то он стал после этого удара. А до этого он был бригадиром бригады ассенизаторов Засипатром Ананасовым. Начальник ДЭЗа послал его на боксерский фестиваль и сказал, что бить будут понарошку. Но, когда на ринг вышел чемпион по городкам и навернул ему городошной битой по башке, Ананасов понял, что это серьезно. Голова отделилась от туловища. Волосы, уши, глаза, ноздри и зубы разлетелись в разные стороны. Он стал похож на бильярдный шар. И только лишь румянец и щелочка рта выдавала в нем колобка. «Кабы ваще не убили», - прикинул колобок, закатываясь под первый попавшийся стул. Но тут же кривая нога в черном, капроновом чулке, с острым и длинным каблуком попала ему в щеку. «Ну и гады же здесь. То каблуком в рожу, то битой по башке. Куда ж бечь та, а? А все начальник паскуда. У меня же в ящичке пол бутылки портвейнового вина стоит. Как же я его выпью, у меня и рук-то нету. Ребята небось разделят. Им хорошо, когда бригадира нет. А то, что из человека колобка сделали, так всем наплевать».

Из воспоминаний Акакия Назарыча Зирнбирнштейна о Зопухе