Опять пустые комнаты пугают,
Я слышу чьи-то быстрые шаги,
И колко сердце замирает,
Касаясь взглядом губ его, руки.

Нельзя. На это подписалась кровью,
И в ад дорога устлана ковром,
Сковало душу чуть заметной болью,
От той игры, что я веду с огнем.

И грех змеёй мне сердце выедает,
И соблазняют вновь твои глаза,
И даже пусть никто и не узнает
Пылает тело, а в душе «нельзя».