Я слушал белый шум своих мыслей И ждал снега: Он белый и чистый... Я душил игноры своего рассудка, Я смотрел в окно И ждал целые сутки Маленькие точки вечного холода, Прошлогодний снег прокисшего города.
В ответ лишь молчание и талая вода, Она стекала на пол из красного льда, Обвалакивая тело Израненной надеждой... Я разбил стекло. я хотел всё как прежде.
Когда-нибудь останется последний камень, И он будет лежать непременно меж нами. Мы закроем глаза и увидим кино, Где все главные роли забыты давно, Где так часто "The End" зовут идеалом, Где любовь так чиста и где нет звёздной славы...
А открыв глаза, мы увидим, что камень Разобьёт слеза Загнанного пса Посреди пустыни зданий, Над дрейфующим островом знаний, После ужаса великих страданий, Из-за нескончаемых маний Эгоистичных детей. Нам нужно больше! Ещё больше гвоздей!
Нам нужно больше! Ещё больше гвоздей, Чтобы заколотить небо издевательски чистое, Чтобы скрыть ужасающе светлое солнце, Закрыть всё покрывалом и плитами, Не оставив ни одного оконца. Чтоб никто не сидел у него И не ждал снега летом. ведь это глупо, нелепо. Чтобы никто не мечтал о точках вечного холода и не улетал из прокисшего города.
Есть время собирать камни, Есть время их разбрасывать. Но решил кто-то, что ему никто не смеет указывать. Он наполнил город белым пухом снега, Синим инеем ветки деревьев, льдом реки в середине лета. Пускай быстро кончился жидкий азот и искусственный лёд, Но он всё же думает, что она всё видела, Что она верит и ждёт.