«Разные Люди» о разном… (интервью с Александром Чернецким)

«Разные люди» достаточно гастролируют: разные города, разные люди. Вот, есть какое-то существенное различие между Санкт-Петербургом и Москвой? Отличается ли питерский музыкальный мир от московского?

- Я только могу судить по людям, приходящим на концерты. Меня очень поразило, когда мы отмечали пятнадцатилетие группы, и здесь был концерт в Старом Доме, а в Москве – в Б2 – в принципе, люди, наши люди, везде одинаковые примерно, просто в разных городах по-разному бывает, где-то лучше принимают, как-то так в общем. И хотел бы сказать, что питерская публика более отвязная и более бесшабашная: нашего басиста Пашу Михайленко поразило то, что он впервые видел, когда молодые ребята в круг встали и начали беситься, толкаться, такого на московских концертах не бывает в принципе, там люди просто прыгают, но так, чтобы пого, нет, и один парень врезался в толпу и разбивал её. Паша спросил у охранника, ваша работа? Нет, это не наш человек,- ответил тот. И Пашу удивило, что люди творя такое, не доводят до абсурда, до беспорядка. То есть безбашенная более питерская публика, более рок-н-ролльная.

В Питере многие музыканты, помимо занятия музыкой вынуждены где-то работать. Вы где-то работаете?

- Работать я пробовал на всяких работах, ещё живя на Украине. Ни за что денег не платили. За музыку почему-то даже в те годы, когда мы не играли, звонили люди, например, с Москвы и предлагали сдать диски, старые записи и прочее-прочее, за это платили. За что-то другое пытался браться, но ничего не платилось. Но а теперь-то собственно она (музыка) и жизнь, она и душа и профессия, если так можно сказать. Всё это достаточно экстримальный бизнес в том плане, что в разных городах и кидают людей, и не встречают, то есть это такой определённый риск, такая вот собственно гастрольная жизнь. Но тем не менее нам везёт как-то, в общем, таких экстримальных ситуаций было очень мало. Вот, и за этим хочу сказать, что никаких других работ нет, есть хобби, такие как ребёнок, футбол, в последнее время, конечно, компьютер: очень большие возможности открываются. Очень слабый компьютер у меня в распоряжении, но интересно, что я могу что-то слепить, восстановить старые записи концертные, которые посредством Интернета можно будет выложить, и люди узнают их.

Каково отношение к столь популярным современным группам, с профессиональной точки зрения играющим проще и, может быть, хуже вас и собирающим целые стадионы, как, например, коллектив «Звери».

- Я ничего не могу сказать по поводу этого, то есть, если люди ходят, и это происходит, значит, нормально. Я не знаю ответа на этот вопрос. Убеждён, наша группа лучше всех, и за столько лет существования в номинации на премии FUZZ Лучшая Life-группа Разные Люди никогда даже не были номинированы, причём люди, посещающие наши концерты, говорят, что более лайфового коллектива нет: иногда какое-то безумство происходит на концертах, потому что мы ни одну песню не играем одинаково. Уровень импровизации такой бывает, что…, это зафиксировано на некоторых записях, в том числе сейчас реставрирую “Come Back In America” (полный вариант этой пластинки) для издания МР3 второго, второй части нашей антологии, и слушаю, там такие импровизации, не то что лажа какая-то, просто сами себя куда-то уводили, или кто-то из нас по очереди уводил друг друга, и все подхватывали. Так что загадка, она должна быть, наверное, загадкой, чтобы искать на неё разгадки.

Что для вас главное? В творчестве? В жизни?

- Самое главное – прежде всего родные, семья, родители, друзья, в общем, то, что до такой степени главное, что даже мысли о том, что можешь потерять кого-то из близких, уже сами по себе вводят в ужасное состояние. Из менее существенных, но составляющих жизнь: самое главное – дружба, искренность, непродажность, вера в себя, самоотдача, самопожертвование и, в общем, каждый день жизни, каждая минута, которые бесценны в том, что ты ещё живёшь, ты находишься здесь, можешь что-то сделать для людей хорошее.


Как бы Вы описали свой творческий процесс?

- Творческий процесс сложен. Некоторые песни пишутся годами, некоторые забываются и дописываются через 10-15 лет, бывает стремительно, вот так за 15 минут, бывает за два часа, за ночь. Сама песня – нечто нереальное, потому что из воздух сделать, сочинить песню, что тоже для меня загадка, так как она не требует никаких инструментов, никаких приспособлений для записи, воспроизведения и при передаче. Это просто общение между людьми, самый универсальный способ. Песня круче, чем поэзия, тем более проза, тем, что её можно напеть, в самой песне есть ритм, есть мелодия, что способствует восприятию и запоминанию. Вот. Собственно процесс непонятный, и если бы знали, как это всё делается, то был бы какой-то, хотя он и так есть, конвейер, Фабрика Звёзд, например. Творческий процесс, грубо, кратко – написал я песню, показываю её друзьям где-нибудь на пьянках, всё обсуждается, тут же, если есть инструмент, подыгрывается, придумываются какие-то рифы, а потом по мере возможности записывается и издаётся. Собственно, иногда играется на концертах, чтобы понять, иногда даже не играется, а просто уже в процессе записи альбома, когда есть материал на целую пластинку, записываются некоторые вещи, которые даже не озвучивались. Собственно, ничего нового я не рассказал.

Если бы Вас попросили описать собственную жизнь одной строчкой из Вашей песни, какую бы Вы выбрали?

- Наверное, «жизнь стоит того, чтобы просто идти и дышать». Это очень важно для меня и актуально: иногда я проводил по 9 месяцев в больничной койке, по полгода в больницах, и для меня сама жизнь сужалась до возможности идти и дышать просто. Люди не ценят жизнь, думают, что они всесильны и прочее, а на самом деле вещь очень хрупкая; когда здоровье теряешь, понимаешь, на сколько ты не дооценивал жизнь.

Если бы Вас попросили описать собственную жизнь одной строчкой из чьей-либо песни, какого бы автора Вы выбрали и что за строчка?

- Я бы выбрал Высоцкого безусловно, любая строчка из любой песни Владимира Семёновича.

Каким образом Вы пишите песни? Что является толчком к написанию?

- Нет как бы таких рецептов написания, потому что это не ремесло, но есть ремесленники (люди, которые знают, как писать песни, то есть у них есть определённые стимуляторы). Я, как человек, который не понимает, как это происходит, замечал, что фактически ничего незначащие вещи для окружающих, например, строчка в газете, обрывок песни на радиостанции либо просмотренный фильм, либо книга прочитанная, задушевный ночной разговор о жизни, о вещах серьёзных или наоборот несерьёзных… могут повлиять на сочинение чего-то нового. Да нет, мне кажется, никакого рецепта. И когда возникает внезапно какая-либо тема, тревожащая тебя, знаешь, что если сейчас это всё не запомнишь или не запишешь, уйдёт, как наваждение, его можно стряхнуть и потом ничего не останется.
Расскажите о своих любимых писателях.

- Это точно Булгаков, Стругацкие, Ильф и Петров, но я говорю о классиках, не говорю о современных; в юности, например, Джек Лондон. Всё более менее традиционно, не могу ничего сказать о модных современных писателях (тот же Пилевин, японские авторы). Да, Чехов очень поражал; не буду говорить о Достоевском: это просто Питер, прочитать Достоевского – понять хотя бы угол Сенной площади и подъезда, где он жил. Честно говоря, довольно сложный для меня вопрос, потому что схож, например, с вопросом, какая у тебя любимая вселенная; каждый писатель – вселенная, целый мир, хороший писатель имеется в виду.

А что вам интересно из поэзии?

- Поэтов серебряного века безумно люблю, из современного, безусловно, Высоцкий. Маяковский отчасти, но это был москвич, а серебряный век – это же питерцы. Есенин, конечно; короче говоря, наши ребята, про зарубежных ничего сказать не могу. Но на все времена остаётся Высоцкий, потому что это человек, под влиянием чьего творчества, я взял гитару в руки, дабы петь его песни, это моё, это то, чего не хватало мне в 16 лет, как для понимания мира, понимания себя в этом мире, и каждый раз я нахожу что-то новое.

Вы серьезный человек?

- Конечно, нет. Если бы я был серьёзным человеком, я, во-первых, ничего подобного не делал бы, что я делаю, а во-вторых, как минимум сошёл бы с ума. Я понимаю, серьёзным человек должен быть иногда, когда встаёт какой-либо вопрос жизни или смерти, чести и достоинства, например. Люди, играющие рок-н-рол, те, кто придумал эту музыку, они по натуре не могут быть серьёзными людьми. Если даже говорить словами битлов, рок-н-рол – всего лишь несколько лет весёлой жизни.

Вы - сильный человек?

- Говорят, да. Но и физически в последнее время тоже: полжизни на костылях, ну, во-первых, я занимался спортом, поэтому у меня было всегда тело тренированное, так как тренировки два раза в день, игры в любую погоду и прочее. И собственно любовь к спорту осталась даже тогда, когда я боролся с болезнью, даже лёжа занимался, например, экспандером, то есть старался силу не терять, она же всегда пригодится. А если говорить не о физической силе, так это, наверное, могут сказать мои друзья, близкие, я же не могу сам себя оценить. Скажу, что сильный, но кто поверит-то.

А в чем Ваши слабости?

- Ну, как у всех мужчин, это, наверное, женщины или любимая женщина. Из несерьёзных слабостей – вредные привычки, но это и не так, я могу не курить, могу не пить и от этого страдать не буду, допустим. Слабость в хорошем смысле слова – дети. Детство всегда меня поражало своей искренностью, своей чистотой, тем, что в детях есть.

Что для Вас одиночество? Вы его не боитесь?

- Иногда оно необходимо. Счастье, что ты не один; можно позвонить другу, или друг позвонит тебе, да даже можно просто выйти на улицу. Я так понимаю, одиночество наваливается на людей, которые не в ладу с собой: живёшь, и у тебя даже есть друзья, общение, а ты сам себя не можешь найти или место в жизни. Короче говоря, я не знаю, что такое одиночество, слава Богу. Считаю, мне чертовски повезло, что я не одинок.

Насколько одиночество важно для творческого человека?

- Одновременно и нужно в определённый момент. Безусловно, бывают моменты, когда ты должен остаться наедине с инструментом или с мыслями своими, дабы собрать в кучу; и в то же время, если этим поделиться будет не с кем – неприятные ощущения, ты ведь делаешь всё это не для себя, а для людей. В заключении скажу, одиночество на каком-то этапе необходимо, но краткосрочно.

Что для Вас совершенство? Сталкивались ли Вы с ним когда-нибудь?

- Вряд ли кто-нибудь знает, что это такое. Если задуматься, то ничего совершенного нет, вследствие незнания его. А так, возможно, это вселенная, в которой мы живём.

Какие люди Вам интересны?

- Мне интересны настоящие, искренние, честные в своих деяниях, последовательные в делах, идущие до конца, такие как я, безумцы, козероги, понимающие, что счастье есть в любой мелочи: если человек не умеет радоваться малому, то когда придёт большое, он не поймёт, что оно пришло. Люди, живущие для людей.

Что для Вас друзья?

- Это одни из самых нужных людей в жизни, которые не дают тебе быть одиноким, впасть в депрессию, и которых сам спасаешь от этого.

Расскажите о других участниках группы. Как вы с ними познакомились? Как вообще начинались "Разные Люди"?

- Это будет проще сделать с помощью Интернета, в частности, посетив сайт группы Разные Люди: www.raznyeludi.com

С чем связано такое название группы "Разные Люди" и какой смысл вы в него вкладываете?

- Название это возникло исторически, не нами придумано. Была целая история, произошедшая в 1987 году в городе Риге на Домской площади, но это тоже можно прочитать в Интернете (проще будет), там очень красочно и подробно всё описано, даже ещё лучше написано в книге о Чиже автора Андрея Юдина, которую также можно найти на сайте Сергея Чигракова. Она интересна, и несколько глав посвящено собственно группе Разные Люди и ГПД (Группа Продлённого Дня).
А насчёт смысла, мы ничего не вкладываем в название, а наши друзья говорят, оно поразительно подходит: наверное, из-за того, что стараемся на концертах все время по-разному играть, при составлении альбома помню, он не должен быть идентичным предыдущим, одной фактуры, хочется удивлять и себя и слушателей. Никогда не боялись экспериментировать, привносить что-либо новое.

Чем сейчас занимается ваша группа? Что нового в коллективе?

- Записывали песню из кинофильма «Офицеры» для пластинки, которая будет ко Дню Победы издаваться, готовимся к гастролям, репетировать у нас точки нет, записывать альбом пока время не пришло, готовим вторую часть МР3-антологии «Разные Люди 2000-2005», по аналогии первого диска, но возможно будет занятнее: может быть, будет видео, теле-радио эфиры. Эти эфиры довольно смешные, как радиоспектакли, они показывают, какая группа за пределами официальных альбомов, показывают саму суть рок-н-ролла.

После создания чего-то нового состояние опустошенности не возникает?

- Возникает состояние радости, что это новое создалось. Опустошение возникает, когда всё выпили, и остались лишь пустые бутылки, означает, довели себя до полного… опустошения :) Когда пытаешься что-либо придумать, и не получается, опускаются руки, ложишься спать, понимая, ничего не выходит, но и то это ещё опустошение с надеждой некой. А когда что-то сделал, наоборот хочется показать, поделиться, гордиться, что годен для этого.

Как вы отдыхаете?

- А мы не напрягаемся, хочется ответить. Любим активный отдых. Летом обязательно на море, без моря лето – не лето, до нового года чувствуешь себя заряженным энергией. Собственно, отдыхаем как все советские люди

А как семейная жизнь сочетается с творчеством. Одно другому не мешает?

- Очень даже способствует. Они у нас даже не расходятся (подсказывает Инна Чернецкая). Все песни написаны под впечатлением женщины, усердно стучащей по клавиатуре, безумной любви либо невыносимой разлуки.

Муза и жена для вас не являются одним и тем же?

- Вопрос провокационный. Муза же должна приходить, а жена даже не уходила, поэтому ответить сложно. Ответить можно было бы так: да, мы встречаемся, и уже 16 лет. Кроме юмора ничего в голову не идёт.

Какую музыку вы сейчас слушаете?

- В основном стараюсь слушать наши команды, отечественные. В последнее время из западного то, что не смог найти в юности, например, битлов какие-либо записи редкие. Из наших рекомендовал бы наших друзей, группу Avenue из Нарвы; люди, слушавшие их записи, удивляются, как они могут быть эстонцами, если играют такой похабный русский рок, рок с русскими корнями, так есть, потому что у них не загажены мозги ерундой всякой, они занимаются этим не ради шоу бизнеса, а делают, потому что делают. Как говорил Партос: «Я дерусь, потому что я дерусь». Собственно так же, как и мы, но мы играем англо-америкнский рок-н-ролл на русском языке. Нравится ещё такая группа, как Ливень Алексея Летуновского, Умка чем-то продолжает удивлять; команды, которые не раскручены, то, что необычно, нестандартно, с хорошей поэзией, то, что сперва надо найти, потом дойти до них, врубиться, так сказать.

Поклонники не нарушают спокойствие?

- Такого, как Чиж боится выходить из дома, у меня никогда не было. Поклонники – люди, ради которых ты это всё делаешь. У каждой группы свои поклонники, которые понимают, достойно ли это выглядит или нет. Безбашенных у нас нет, продвинутые, начитанные; не может не радовать, в последнее время много молодых. В общем, поклонники не то, что достают, помогают, понимают. Можно сказать, идеальные, рекомендовал бы, пожелал бы всем таких.

Творческие кризисы случаются?

- Для меня творчество – жизнь, рок-н-ролл – всё. Творчество не прекращается, всегда происходит: ты же не знаешь, что можешь сделать завтра, и что подвигнет на это, это же не плановый отдел какого-нибудь завода.

Расскажите, пожалуйста, как вы пришли в музыку?

- Очень хочется ответить, ногами. Никаких особых талантов не было, вообще никогда музыкой не увлекался, вот футболом, да. Но так получилось, что я заболел в 15 лет; у отца был знакомый, дядя Володя, фанат Высоцкого, его ровесник, играл на семиструнке, пел песни Высоцкого один к одному. Это меня зацепило и я пристал к нему с просьбой научить меня игре на гитаре, очень хотелось петь песни Владимира Семёновича. Я не то что не мог отличить ноту Ми от ноты Ля, я не знал, как рот открыть, каким образом извлечь звук, но желание было настолько сильным, что не благодаря каким-то способностям, вопреки отсутствию их, научился игре на семиструнной, шестиструнной, песни Высоцкого петь, а позже и свои начал сочинять.

Я знаю, что люди, сочиняющие песни, пишут все по - разному: у кого - то сначала появляется стихотворение и на него пишется музыка, у кого - то наоборот, а у кого - то стихи и музыка неразрывны, то есть возникают вместе. А как пишете вы?

- Неразрывно, так как, например, куплет уже содержит сам по себе внутри ритмику, некую мелодию, но в голове, как бы, и когда берёшь гитару, наигрываешь эту мелодию; выходит что-то вроде бус: нанизывается всё на ритмическую основу, каждая строчка и прочее-прочее, и ты уже экспериментируешь, не зная, куда выведет эта кривая. Процесс непредсказуемый, но, действительно, происходит одновременно. Потом уже чувствуешь, что корявые слова местами, порядок не тот, но специально записывал просто, дабы успеть записать, чтобы не потерять нить, позже отредактируешь, но сама идея должна быть простой, песня должна петься, катиться, в ней должна быть какая-то мысль, ради которой она будет сделана.
Бывает, конечно, гитары нет под рукой, тогда это ещё интереснее, начинаешь запоминать (нет ни бумаги, ни ручки), тем самым и память свою тренируя, доказывая, что можешь запомнить, это во-первых, а во-вторых, запоминаешь некими вехами, то есть, например, это – начало первого куплета, второй будет таким, а третий будет заканчиваться так, и кода к песни будет примерно следующей; такая мысль, даже сочиняешь не полностью песню, а ставишь своеобразные зарубки.

Я заметил одну такую интересную особенность: многие питерские музыканты, став более или менее известными, перебираются в столицу. А у вас никогда не было желания переехать в Москву?

- А зачем? Всё, что там происходит, мы и здесь можем устроить, то есть клубные концерты, большие фестивали, издание пластинок, и жить там необязательно. Там даже музыканты по-другому живут: если здесь встречаешь людей на улице, в клубах, создаёшь проекты здесь же, на ходу договариваешься, всё рядом, всё возможно, всё по-домашнему, там люди годами могут не видеться и по телефону общаться в лучшем случае. Великолепные слова сказал некогда Александр Башлачёв: «В Москве можно жить, а в Питере стоит». А ещё слышал такое, что приезжающие в Москву становятся, кем хотят стать, а приезжающие в Питер становятся питерцами. На самом деле это тонко подмеченная истина, может быть, именно благодаря нашему городу я такой, как есть. Поэтому, собственно, я – питерец, даже харьковские друзья так и говорят. Можно ли быть одновременно душой и сердцем в двух местах, в Харькове и Питере? Коли можно, то я такой; там – Родина, тут – дом, хотя и там дом, но нет рок-н-ролла, а рок-н-ролл там, где всё происходит. Так живёт практически весь мир, и ничего странного в этом нет.

Вам нравится, когда зал подпевает? И вообще, каким видите вашего зрителя?

- Я сам, когда хожу на концерты, в первых рядах подпеваю, ору и кайфую, то есть отрываюсь на полную. Я понимаю, что люди, пришедшие на концерт, заплатили деньги, желают оторваться, получить то, чего не хватает. Так как они подпевают, то понимаешь, не просто так это делают (не на всех же песнях подпевают), значит, то же самое тревожит или радует и их; ты сказал словами, которые у них не нашлись, становишься с ними одним целым, находишься на одной волне. Всё, что делаешь, правильное и нужное людям дело, хотя оно такое несерьёзное по большому счёту.

Отношение к «квартирникам». Есть ли разница между выступлением на большой сцене и в такой своеобразной домашней обстановке?

- Разница, конечно, есть. Квартира – это неофициально, нерегламентированно и непредсказуемо, так как нет play-листа, нет задачи, если не спешишь на поезд. На концертах, как бы плохо тебе ни было слышно или ещё чего, не можешь наступить на горло собственной песни; на квартирниках же можно остановить выступление, можно начать играть песню и прервать её. Я знаю ребят, которые не ходят на концерты вообще, только на квартирники. Здесь особая какая-то прелесть, причём, когда несколько лет назад мне задавали вопрос, играете ли до сих пор на квартирниках, ответил, что играем больше, чем в 80-е годы, и больше людей приходит и больше интересуется, чем тогда. Это интересно.

Вы выступаете в рок-клубах нашего города. Какой из них вам больше всего по душе, чем именно?

- Самый уютный был Старый Дом, сейчас по звуку лучше всего Red Club, но там место такое не рокерское. Помню, очень душевным местом был клуб Зоопарк, вот опять же что было, было, нынче же всё позакрывалось. Короче, в Питере так мало клубов рокерских, что везде хорошо, куда приходят на нас.

Для многих рок-музыкантов и слушателей клуб-музей Камчатка является чем-то очень близким и дорогим. Является ли он таким для вас?

- Очень приятное место, и сейчас там ремонт сделали: расширили сцену, а то раньше для музыкантов были невыносимые условия, аппаратуры фактически не было, и сцена представляла своеобразный закуток, втроём уже было тесно, в данное время всё довольно кайфово, уютно. Мы там и летом на уличной площадке выступаем. Там всё время хорошая компания, и хотелось бы пожелать, чтобы лояльнее относились к музыкантам, к сожалению, они зависимы, так что желаю так же, чтобы выдержали, изменилось что-то. Но нет в городе более знаменательного места, чем клуб-музей Камчатка; очень хорошее заведение, рекомендую всем.

Пожелание читателям.

- Светлого неба и больше рок-н-ролла, здоровья, счастья, успехов. Собственно и всё, уже много, не унести.


Постскриптум

Как посоветуете бороться с попсой в экономическом ВУЗе?

- Не пускать её туда. На вступительных экзаменах спрашивать, что слушаем, в анкете подпункт создать о музыкальных пристрастиях.

Не так давно Вы с Сергеем Чиграковым записали альбом «Just 44 for pair», будут ли подобные проекты, если будут, то с кем?

- Мы очень долго думали над названием, примерно полгода, записали в июне, издался перед новым годом, были варианты: ничего святого, ЧЧ (но есть такая группа)… Решили написать эти две буквы в виде четвёрок, а что они означают, зачем, к чему, никто ничего не знает. Самое удивительное, что люди, которые наслышаны были, что такой альбом вышел, задались вопросом, а почему собственно 44? Вот он уже интересен. Толи это две четвёрки равноценные, толи полный привод автомобиля, толи… При оформлении обложки уже было придумано «44 за пару», 2 револьвера разместили, а четвёрки, если задуматься, чем-то могут напоминать револьверы. Масса вариантов для рассуждений.
Не будет. По началу, когда с Чижом слушали эту пластинку, мы друг друга удивляли: записывались по отдельности и слушали, когда песни расставляли уже при сведении. Мы сильно напились и жалели, что, мол, вот ту бы песню ещё, ту, думали, а может быть, двойник надо было, а потом протрезвели, поняли, всё хорошо в меру. В нашей стране подобных альбомов никто не делал, это некие шаржи наши друг на друга, все пишут tribute, но а split-альбома никто не делал. Мы были первыми, и всё это прошло незамеченным. Продолжения не состоится, точно, возможно, что-нибудь другое придумаем, какие-нибудь мысли новые придут. Мы открыты для всех предложений, для всех экспериментов безумных и прочих, нам только дай пищу.

Беседовал независимый
рок-эксперт-самоучка
Егоров «Гера» Михаил

Для газеты СПбГИЭУ «Марата, 27»