Итак, все началось с того, что 3 года назад я уехал в Европу. Эта поездка не стала одним из поворотных событий в моей жизни, ее нельзя было бы назвать ключевой или даже в целом «удачно сложившейся», однако ее последствия простерлись далеко, дальше, чем я мог бы подумать, и затронули струны того душевного созерцания, которое отвечает за цвет очков, через которые смотришь на мир. Моими очками стали гармонически слаженный механизм диоптрий, встроенных в объектив взятого напрокат фотоаппарата.
       Это не было неким откровением, не являлось также и энтузиазмом в целях саморазвития, скажем, это было не более, чем выполнение четко поставленной изначально цели, и уже позже было осознанно как необходимость и часть собственного существа.
       Так часто случалось, что в Париже у меня заканчивалась пленка, покупать ее приходилось в самых неподходящих для этого местах, к примеру, у эмигрантов бывших французских колоний, каковых в огромном количестве обреталось на Площади Согласия или в садах Тюильри, или даже преследующих туристов по пятам по Марсовой Горе вплоть до самой венчающей ее базилики Тайного Сердца, норовящих в искренних чувствах одарить девушек цветами, а также сумками, шляпами и брелками, после чего стребовать по 10 евро. Однако, это не мешало наслаждаться зрелищами района художников, приютивших в свое время Пикассо и Модильяни, Ван Гога и Руссо, Тулуза-Латрека и Писарро. В целом, осознание четко поставленной цели подавляло и экспрессивные итальянские восторги в Лувре, и назойливое американское жевание жвачки в соборе Парижской Богоматери, и ужасающую французскую безалаберность в гостинице на западной окраине города.
      Позже, по возвращении домой, разбирая архив (высушенный на батарее и выглаженные утюгом, после того как брат принес домой один большой слепленный дождем блок глянцевой бумаги), глядя на забавных бомжей из ночных кабаре Сен-Жермен-де-Пре или на серебристых мимов у Бранденбургских Врат, появилась мысль, что засвидетельствование факта своего пребывания в отельной точке пространства не может, да и не должно являться единственной целью фотографии.
         Череда опытов, поставленных дешевой (впрочем, не такой уж дешевой) японской мыльницей были в такой степени убедительны и подтверждали данную теорию, что моему восторгу от подобной находки позавидовал бы даже самый эмоциональный итальянский турист. Позже, конечно, же были и другие откровения (наподобие смысла жизни или таинства абсента), но едва ли они оказались бы способны встать в один ряд с этим. Впрочем, возможно.
            К чему я это все… а не к чему. Просто так.  
 
P.S. А все ж, какая банальность…
 [418x700]
 [600x450]
 [700x700]
 [653x649]
 [482x699]
 [700x561]
 [674x699]
 [523x698]
 [508x699]
 [469x698]
 [700x700]
 [682x522]
 [444x650]
 [699x466]
 [678x699]
 [700x700]
 [526x698]
 [699x534]
 [660x660]
 [466x699]
 [691x667]
 [700x448]
 [600x600]
 [432x699]
 [699x689]
 [474x700]
 [699x473]
 [699x541]
 [437x600]
 [700x700]
 [550x373]
 [679x691]
 [показать]
 [600x600]
 [699x471]
 [700x700]
 [471x699]
 [699x459]
 [600x519]
 [467x700]
 [600x600]
 [331x698]
 [696x500]
 [344x698]
 [700x485]
 [700x474]
 [699x342]
 [662x10]
 [600x600]
 [700x466]
 [500x500]
 [700x432]
 [700x466]
 [402x562]
 [698x388]
 [698x319]
 [464x699]
 [523x650]
 [375x500]
 [662x406]
 [698x309]
 [699x466]
 [699x525]
 [499x699]
 [450x600]
 [593x698]
 [489x698]
 [700x560]
 [700x476]
 [528x698]
 [700x350]
 [699x525]
 [522x698]
 [показать]