[показать]Инженер телекоммуникационной компании Иван Дьяконофф называет себя французом русского происхождения. По-русски почти не говорит, учил язык в школе, но это было давно и почти все забылось. Женат на француженке Франсин. Но если Дьяконофф встанет рядом с портретом великого русского художника Ильи Репина, то любому станет понятно – кровь не вода

 

Лионец – прямой потомок великого русского живописца по линии дочери и внучки. В непростые для страны 30-е годы семья перебралась из реквизированной новыми властями белорусской усадьбы Здравнево во Францию. К сегодняшнему дню в стране фиалок живет около 40 носителей генов Репина. Один из них – Иван Дьяконофф, праправнук художника.

 

В начале августа он и его супруга Франсин три дня провели в Пскове. Привезла их сюда наша землячка Светлана Майоргас (уже несколько лет она живет во Франции, где совершенно случайно познакомилась с Иваном и остальными членами большой семьи).

 

Светлана Майоргас – В 2011 году я решила совершить для них открытие не просто России, а всех памятных мест, связанных с Репиным, – говорит Светлана.

 

Тогда 19 потомков художника объехали несколько городов, связанных с его творчеством: Киев, Чугуев, Репино (Пенаты), Москву, Здравнево, Петербург. На этот раз Светлана решила напитать французов русским духом. Ну а где это лучше всего сделать, как не в родном Пскове? 1 августа Иван и Франсин в сопровождении Светланы приземлились в Петербурге. После осмотра красот Северной Пальмиры и ее пригородов скатались на Валаам, в Репино, а 7 августа выгрузились с чемоданами из маршрутки в Пскове.

 

Танцы после свадьбы

 

Встречать гостей решили с размахом. Светлана заранее связалась со своей подругой Светланой Мильшиной. Та работает учителем начальных классов в 11 школе, ее класс дружит с Домом детского творчества и Псковским музеем. Первые собрали не разъехавшихся на лето детей из ансамбля «Гусельки», а вторые совершенно бесплатно подготовили специальную экскурсию для заграничных гостей.

 

В Поганкиных палатах французов встречала сама «жена купца-хозяина Февронья», которая рассказала, чем и как жили псковичи века назад. А в одном из залов заиграла гармошка, и подростки в народных костюмах потащили французов в хоровод.

 

– Пели величальные песни, частушки, звучали псковские наигрыши, например «Скобарь», – рассказывает руководитель ансамбля Евгения Листкова. – Француз активно включился, плясал, участвовал в хороводах.

 

После Иван Дьяконофф рассказал, что танцевал дважды в жизни, на собственной свадьбе и вот теперь в Пскове. Мол, почувствовал себя купцом Поганкиным.

 

- Не могу сказать, что это была типовая экскурсия, – говорит Анна Егорова, научный сотрудник отдела научно-просветительской работы Псковского музея-заповедника. – За пять лет, что я работаю в музее, к нам еще не приезжали потомки тех, чьи картины висят в нашей галерее. 

Лучше, чем у Церетели Светлана Майоргас не могла не отвести своих гостей в Троицкий собор. Тем более что Иван крещен в православии.

 

- Когда мы пришли, как раз была служба, – рассказывает она. – Присели послушать. Франсин сначала думала, что из усилителей транслируют запись, но, обернувшись, увидела стоявших на хорах певчих. Если бы нас не прервал телефонный звонок, думаю, отсидели бы там всю службу. 

Франкоговорящий гид рассказала гостям о фресках Мирожского монастыря, а на Кузнечном дворе французы самостоятельно выковали для себя по псковской деньге.

 

Евгений Вагин – Даже не думал, что у людей может быть столько интереса к кузнечному делу, – признался после их визита кузнец Евгений Вагин. – Я рассказывал им о кузнечной жизни города, о наших праздниках, про свадебный обряд. Хотя слабо верится, но они сказали, что в Москве у Церетели им понравилось меньше, чем на нашем Кузнечном дворе. Это было очень приятно. Они позитивные и положительные люди.

 

Отвезла Светлана гостей и в Печоры. Там экскурсанты прямиком попали на День города. Первой, кого они встретили на своем пути, была женщина в народном костюме. Французы почему-то решили, что это украинский наряд, и очень удивились. Но Светлана рассказала им, что наряд этот русский, и договорилась с женщиной о совместном фото с французами. Те были в полном восторге.

 

Борщ и творог

 

Понять русскую душу, не вкусив русской пищи, невозможно. На этом пути французов в Пскове тоже ждало несколько откровений. Так, Светлана научила их есть огурцы, похрустывая зеленой шкуркой – во Франции пупырчатые плоды принято чистить. Русская окрошка оставила во французских душах неизгладимый след. Таких, как продают у нас, арбузов и дынь во Франции, как они говорят, тоже не встретишь. Однако основные овации французских желудков достались нашему творогу.

 

– Во Франции нет творога в том виде, как мы привыкли. Там творог – это жидковатая масса, заготовка для сыра, которую невозможно есть сразу, обязательно нужно доделывать, – рассказывает Светлана. – А здесь они попробовали сырники, зерненый творог, творожные сырки. И каждый раз удивлялись, что это один и тот же продукт. Еще я их познакомила со снежком и ряженкой, объяснила, что это такое. Моя мама, конечно же, наварила борща. 

Карта скидок для Репина Не все было так радужно во время этого визита. Например, псковские тротуары сразу же повернулись своей неприветливой стороной, путь гостей с чемоданами после маршрутки с Октябрьского проспекта до частной зоны за улицей Льва Толстого превратился в маленькое приключение. Не все местные такси стремились не упасть в грязь лицом. Как раз в дни приезда гостей у мамы Светланы, где они жили, отключили горячую воду. 

 

Зато в памяти французов остались люди, которые везде и во всем стремились помочь. Светлана вспоминает, как во время прошлого визита в гипермаркете Петербурга вся очередь стремилась поделиться с Иваном дисконтной картой, узнав, чья кровь течет в его жилах. 

 

– Когда в этот раз я сажала Ивана и Франсин в маршрутку до Питера, отдала водителю записку с моим номером телефона, объяснила, что эти его пассажиры не говорят по-русски, и попросила позвонить, если потребуется какая-то помощь, – рассказывает Светлана. – Доехали благополучно, из аэропорта прислали СМС. Сказали, что едят наши домашние огурцы с помидорами. 

 

«Наше сознание до сих пор в Пскове», – вот что они написали.

 

Этюдник для потомка До этих визитов в Россию Иван Дьяконофф не сильно гордился своим происхождением. Работы Ильи Репина мало известны широкой французской публике, с Россией у семьи не было никакой связи. А во время этих двух визитов потомков Репина принимали на территории бывшей Российской империи как самых дорогих гостей, знакомили с культурой страны и творчеством художника, чьи картины висят в знаменитых на весь мир галереях.

 

Иван Дьяконофф никогда не становился к мольберту. Но даже это будет исправлено после его русских сезонов. В этом году в Петербурге Иван познакомился с художником Стасом Бородиным, который подарил ему этюдник и назначил встречу на пленэре во французском Вель-ле-Розе, где творили многие русские живописцы. В том числе Илья Ефимович Репин.

 

Справка

 

Картин Репина в Пскове четыре. Это «Портрет генерала Алексея Николаевича Куропаткина» (эскиз для «Торжественного заседания Государственного Совета»), «Портрет Николая Дмитриевича Ермакова», «Зима. Пенаты» и «Улица в Тифлисе». У этих работ гости задержались особенно долго.

 

Сейчас в семье потомков Репина не осталось картин великого предка. Они стали стартовым капиталом, позволившим переселенцам обосноваться во Франции. Последние полотна были проданы несколько десятилетий назад находившемуся в эмиграции Мстиславу Ростроповичу. Вдова маэстро Галина Вишневская выставила на аукцион всю коллекцию супруга после его смерти. Полотна, в том числе репинские, купил олигарх Алишер Усманов, подаривший их затем государству. Сегодня картины, глядя на которые рос Иван Дьяконофф, висят в Константиновском дворце Стрельны, где несколько дней назад потомок художника вновь их увидел.

 

Оригинал публикации: Псковская правда