Почему-то в современном сознании четко сидит ассоциативная пара: "сказка - детство". Почему именно так? Почему не может быть взрослых сказок со взрослой моралью, взрослыми проблемами и взрослыми ошибками? Думается мне, упущение это очень досадное, потому как великовозрастным детям, коими являются многие, сказок хотелось бы.)
Сказки сочинялись на ходу, буквально в течение двадцати минут каждая. Временные перерывы достаточно большие: первая написана в конце апреля, остальные - вчера и позавчера. Влияния внешних факторов не наблюдалось, внутренние - желание "написать чего-нибудь". Фантазия?.. Да, фантазия...)

Сказка про соль

Жила-была на свете крупинка. Самая обычная, белая и почти прозрачная, которую умные люди называли хлоридом натрия, а нормальные - солью. Жила она припеваючи, скрипела каждый день с товарищами, пряталась от солнечного света, зато очень любила вечерами выглядывать из солонки в щелочку между дверцами кухонного шкафа: уж больно красив был желтый свет от лампы.
Хорошо ей жилось, но однажды на дне солонки осталась последняя щепотка соли, а хозяйка как раз готовила обед. И решила крупинка, что смерть через растворение - не самое приятное, хоть и не растворялась никогда. Тогда она выпрыгнула из солонки и спряталась за стопкой тарелок. Через неделю, делая генеральную уборку, хозяйка заметила грязь в дальнем углу шкафа и не раздумывая смела ее тряпкой. Так и погибла крупинка.
А если бы она подняла революцию и повела за собой еще пару сотен крупинок, все могло быть совсем по-другому.
Мораль этой сказки проста: с общественными устоями в одиночку не справится. Viva la Revolution!

Сказка про слова

Жил-был на свете человек. Самый обычный человек, может быть, чуть более молчаливый, чем все остальные. Почему? Просто у него где-то в районе дыхательного горла стоял маленький клапан - видимо, мутация, но он сам никогда об этом не задумывался, а врачи только руками разводили, - который перекрывал лишние слова, оставляя их внутри. Очень давно Человек говорил много, громко, отчаянно жестикулируя, но со временем становился все тише и четче. Просто некоторые слова царапали горло, оставаясь невысказанными, иные наоборот, разливались сладким сиропом, который вынуждал выпивать пару стаканов воды, лишь бы воздух обрел нормальный вкус. Постепенно Человек начал продумывать речь, прежде чем сказать что-нибудь, а через некоторое время и вовсе стал отвечать односложно или обходиться самым минимумом слов. Естественно, с течением лет он и слова начал забывать, потому что они ему были ни к чему. А слова его не забывали, застаивались, залеживались, невысказанные, запертые в темноте трахеи, ютясь между легкими и диафрагмой, комочками свернувшись в пузырьках альвеол. Некоторые спокойно спали, ожидая своего часа, не подозревая, что так и останутся внутри Человека навсегда, некоторые умирали, отравляя кровь своим присутствием, некоторые протестовали, выжигая свое обиталище изнутри.
И Человек, конечно же, умер, потому что никто не может жить, если внутри находятся несколько тысяч разлагающихся мертвецов.
Морали у этой сказки могло бы и не быть, но пусть на всякий случай будет: плохо и молчунам, и болтунам, потому что одни мучаются, раздираемые словами на части, а слово других слишком легковесно, поэтому ему не всегда верят. Поэтому не стоит ни бросаться словами, ни замалчивать, лучше найти золотую середину, как бы тяжело ни было.

Сказка про чай

Жил-был на свете чай. Ну, как "жил"... Точно так же, как и был: нежным росточком, гибкой веточкой, маленьким кустом и много чем еще. Но дольше всего он был листочком: прозрачным, клейким, зеленоватым, сорванным, листочком-в-руках, листочком-в-мешке, листочоком-в-ящике, листочком-в-самолете, листочком высушенным, листочком скрученным, листочком сморщенным, листочком-в-банке-жестяной, листочком-в-банке-стеклянной и так далее, пока не стал наконец листочком заваренным. Стоит ли говорить, что как только горячая вода вытянула из листочка весь цвет, вкус и полезные свойства (которых, несмотря на все его приключения, оставалось предостаточно), листочек вместе с миллионами своих собратьев оказался в сточной канаве, став просто мусором. И поделать со своим положением уже ничего не мог. Но мудрый лист зеленого чая (который, как известно, один раз заваривают только транжиры), рассказал ему, что поделать со своим положением он ничего не мог уже от рождения. "Так уж повелось у нас, чайных листьев, - чуть слышно вещал он, дрожа от холодного осеннего ветра, - рождаться, расти, набираться сил, высыхать, отдавать себя, а потом оказываться здесь. Но ты не грусти, - утещал Зеленый Чай маленький Заваренный Листик, - ты еще принесешь пользу! Ты поможешь усталой Земле, которая тебя породила, поможешь молодым чайным листьям вырасти и стать сильнее, вкуснее и зеленее! Таков закон жизни, маленький друг, все помогает всему, и никто не остается в стороне".
Мораль, как обычно, очень проста: даже если твоя дорога подошла к концу, цель выполнена и сил больше нет, это совсем не значит, что окончилась жизнь всеобщая. Даже собственной смертью можно послужить общему делу, потому что общему делу помощь требуется постоянно.