Слишком привычные строки
Тоску отражают русскую:
Вот листья шуршат осоки,
И смотрят на реку широкую,
И пальцы режут ножами узкими.

А вот у окна замерзшего
Сижу и смотрю, как клонится
Березка, снежком запорошена.
Ах, белая ты, хорошая.
Церквей силуэты и черная звонница.

И в городе пышно-пасмурном
Бегу, никем не замечена,
Отличаюсь разве что паспортом,
И в одиночестве заспанном
Должна быть русской, обязана - женщиной.

Святой Себастьян,
Золото и песок,
На колокольнях Гранады
Не видишь стрелу у себя в груди.
О Святой Себастьян,
Я подле тебя.
И одна из твоих стрел
Скрепляет нам руки,
Чувствуешь?
И мир
Красным шелком подбит.
Не сбежать мне,
Не выжить.

Прыгнем вместе с башни дозорной
В медь цыганских монист,
В их немолчный трезвон,
В черноту их гитар,
В пустоту их окон.
Разлетимся от криков детей
И останемся тлеть за стеклом фонарей.

Ослепительный снег, звонкий смех и зима,
Новогодний парад снегопада.
Пусть я всё пропущу, виновата сама,
Но я так не хочу возвращаться из сна,
Где из звезд, фонарей и из окон домов
Освещаю я ночью Гранаду.