В колонках играет - всё подряд
Настроение сейчас - спать хочется...

Казнь… страшное слово… но ужасно и пугающе звучит не само название, а то, что под ним скрывается. Ведь, если бы этим термином нарекли какое-нибудь приятное чувство или яркие эмоции, оно бы не ассоциировалось в нашем понимании с чем-то тёмным, кровавым, траурным.
Не знаю, к сожалению ли, а, может, и к счастью, но мы живём в крайне трудное время. Возможно, я ошибаюсь и высказываю субъективное мнение, но, как ни крути, все мы эгоисты где-то глубоко-глубоко, в самом потайном местечке нашей широкой души. Так вот, та безграничная среда, в которой нам по воле божьей суждено обитать, пропитана духом грязной несправедливости, разделена чертой банального сепаратизма, пронизана копьём подлости, лжи, фальши… Мне, конечно, станут противоречить… Но кто? Только лишь те, которые получают от жизни удовольствие, облачая свою аристократическую плоть в шелестящую ценными купюрами вуаль. А остальные индивиды вряд ли посчитают нужным не согласиться с моими печальными выводами.
Оккупированные вечным социальным неравенством, упорной завистью, непогасимой злобой и холодной ненавистью к окружающему их миру, люди всё чаще и чаще стали подвергаться посещению философских мыслей… Они больше теперь рассуждают о смысле жизни, о загадочном назначении человека на земле, о сомнительном существовании любви, дружбы, уважении; общество задумалось о жизни и смерти… Одним словом, соразмерно с ухудшением социального строя люди переламывают себя изнутри, неохотно поворачиваясь к жестокой и порочной жизни лицом реалистов, воспринимающих мир таким, какой он есть.
Я тоже с каждым новым днём пытаюсь осмыслить бытиё по-новому, созерцать его с изнаночной стороны. В связи с этим, замысловатые риторические вопросы часто навещают мой, пока ещё максималистский мозг.
Но философия для того и существует, чтобы составить компанию ушедшему в себя индивиду в пасмурный вечер за чашечкой ароматного чёрного кофе. Придет она, делая грустные мысли человека об одиночестве наивными и смешными; погостит немного, успев за столь короткое время заинтересовать собеседника донельзя, и исчезнет внезапно, улетит в никуда до очередного долгожданного визита. А человек останется наедине со своими многочисленными думами, переживаниями и безответными загадками. И каждый из нас после продолжительного диалога со своим насыщенным эмоциями внутренним миром приходит в итоге к своеобразному апогею мысли, выносит, так сказать, вердикт, непоколебимый и стойкий в своей основе.
Я тоже размышляла, томила себя раздумьями, домыслами, эмоциями и, наконец, определила ту относительную истину, к которой упорно и страстно стремилась. Я вообразила себе жизнь бесконечной, состоящей из двух противопоставленных стадий: до и после смерти. Я поверила в то, что человек не уходит из жизни, он лишь переступает черту между её обликами и, испытывая чувство неизвестности и страха, погружается с головой во вторую жизненную стадию. Я сконструировала в воображении образ жизни второго этапа бытия и поверила в то, что он гораздо лучше, чем настоящий; он намного добрее, ласковее, искреннее и светлее. Этот мир непорочен ни физически, ни духовно, он девственен, как первая весенняя травка, как крохотный младенец на руках у матери. Я прониклась верой в то, что сотворила в своих мыслях.
Но все мы разные, у каждого из нас свой специфический взгляд на риторику, философию и жизнь в целом. Это значит, что миллионы людей, заселяющих нашу необъятную планету, определяют смерть траурным финишем «блаженной» жизни. Здравствуя изо дня в день, проживая однообразно-надоедливую рутину неприметных, в большинстве своём серых будней, общество старается абстрагироваться от пасмурных и тяжёлых дум об ужасном, в его представлении, завершении привычного бытия, каким бы тёмным и ненастным оно не было. А если всё–таки в располагающей к тому обстановке биосоциальные субъекты задумаются о смерти, то ничего кроме ужасания, неподдельно испуга и непогасимого страха не посетит их чувствительные сердца…
Потенциальный преступник в период подготовки к тому или иному коварному злодеянию, краже, грабежу, убийству и другим бесчинствам тщательно изучает мельчайшие детали того страшного противозаконного предприятия, которое, по ложному мнению злодея, избавит его и его семью, если таковая имеется, от непрерывных бед и страданий, обрушивающихся на их судьбу со второй космической. Для чего он настолько сильно углубляется в подробности?! Зачем ему все эти меры предосторожности и иные лишние нюансы? Чтобы остаться незамеченным и наверняка избежать заслуженной санкции. А для чего её нужно избегать? Для того, чтобы не сидеть срок, а в худшем случае, не доживать свои дни в сыром и холодном четырёхстенном удушье… Выходит, преступник любит жизнь, дорожит ею и всячески пытается оттянуть как можно дальше момент горького расставания с нею. Неопровержимая истина гласит о том, что всё познаётся в сравнении, или в жизни всё относительно… Значит, переступающий роковую законную черту индивид руководствуется доминированием жизненных плюсов над её многочисленными минусами; он стимулирует свою сомнительную бодрость и постепенно иссякающую энергию, сопоставляя блага беззаботного бытия, ожидающего его в будущем после совершения грязного бесчинства, с непотребным существованием в серой и вонючей тюремной камере. Пока он на воле среди искусственно в большинстве своём улыбающихся лиц прохожих, в окружении тождественной внутренней среде человека одушевлённой природы он ценит свою бесценную свободу и желанную крылатую независимость и уверен, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы не лишиться этого необходимого и яркого раздолья и веселья. И… бац!!! Пульс внезапно участился, нервы вдруг пошатнулись, сердце заколотилось в такт с взволнованным пульсом, ещё мгновение, и оно выпрыгнет из груди… Когда преступник беспрекословно приговорён к пожизненному заключению, он, сидя на мокром, источающем «гламурный» аромат пищевых отходов, непереваренных остатков и обильных продуктов жизнедеятельности полу, искренне мечтает повернуть время вспять и не совершать больше столь серьёзных ошибок, или, хотя бы, чтоб сердце всё-таки выпрыгнуло…
Вот она, жизненная относительность. Одно дело – сравнить смертную казнь с беззаботным существованием, а совсем иное – противопоставить её «отсиживанию» своих порочных дней в грязной тюрьме.
Я всегда искренне удивляюсь, когда люди, отвечая на вопрос, касающийся их отношения к крайне жестокой мере наказания, утверждают, что казнь нужна, даже необходима; говорят, что это единственный и наилучший способ расчета с преступником. То есть, они упорно настаивают на том, что за смерть надо платить смертью… Красивая фраза, не правда ли? Её лаконичная педантичность и даёт людям возможность истинно поверить в собственную ложь. Подкрадывается даже такое ощущение, что пользующиеся данной фразой индивиды просто ленятся рассуждать, сопоставлять, думать…
Я придерживаюсь абсолютно иной точки зрения. Долго думая, я, наконец, тезисно и кратко сформулировала наиболее подходящее, по моему мнению, определение и значение этого страшного, на первый взгляд, термина: казнь – это прощение… Смешно звучит, скажете вы… На первый взгляд, возможно, но если углубиться дальше, попытаться проникнуть в самые недры этой противоречивой фразы, можно осмыслить роковую ситуацию иначе, другими глазами, прозревшими после долгого натиска фальшивых лучей солнечной лжи. Карая человека за совершённое злодеяние, мы только лишь облегчаем ему заслуженные муки и страдания. За зверское, ужасное преступление он непременно обязан адски томиться и слёзно чахнуть в четырёх с каждым днём теряющих всё больше и больше столетней штукатурки стенах. Ведь заключённый, из разу в раз прокручивая, словно на автомате, надоедливую плёнку под завораживающим названием «Конец существования», на поверхности души боится скорой и неизбежной смерти, но всё-таки в сокровенных тайниках бешено колотящегося преступного сердца кроется страх, омерзение и необоримое отвращение к окончательному вердикту чествуемого судьи. Да… Приговорённый к казни преступник истинно боится предстоящей ему смерти, но будучи имеющим «привлекательную» альтернативу оставаться засыхать в тюрьме, он страстно, жгуче и пылко молится об ускорении приближающегося конца своего здравствия, на который он обречён. Ну, как можно отправлять человека на тот свет в знак строжайшего наказания, когда нам абсолютно неизвестно, что есть загробный мир и существует ли он вообще!!! Почему мы так упорно и неотступно верим в чёрный ад после кончины!? А, может, жизнь – это основное и крайне сложное испытание для каждого из нас, а уход из неё – это награда за то, что мы с этим тяжёлым заданием справились… Кто-то раньше, кто-то позже… Но без внимания не останется никто – каждый получит долгожданный и ценный подарок и с облегчённой душой и умиротворённым сердцем переступит порог следующей жизни. Почему же послушно выполняющие свою мерзкую кровавую работу палачи, справедливые судьи, правые до апогея стражи порядка не рассматривают иной исход событий, подразумевающий попадание казнённого в солнечный мир без ежедневных забот, шумной суеты, нерешенных проблем; в мир, где по мановению волшебной палочки сбываются сокровенные мечты и тайные желания; мир чистой духовной любви, искреннего уважения и настоящей дружбы; в рай естественных улыбок и сияющих без причины очей.
Я не настаиваю на доминировании именно этого варианта развития событий, но он имеет такое же место быть, как и первый. Выходит, вполне возможно, что, способствуя казни, мы дарим негодяям свободу, волю, спасение; вручаем билет на место под солнцем. Разве это рационально?..
Ещё один немало важный аспект серьёзно взволновал меня во время рассуждений на тему смертной казни. Не кажется лит вам, что законно расстреливая, лишая человека частей тела, толкая осуждённого в глубокую яму и забрасывая его камнями, мы уподобляемся представителям преступного мира. Пусть даже эти действия разрешены законом, но как же человеческий фактор? Где же наши мягкие и трепещущие сердца!? Казня осуждённых, мы, сами того не осознавая, превращаемся в кровожадных, бесчувственно-холодных живодёров. И это страшно!!!
Многие люди встают на оппозиционную сторону и противоречат мне, приводя от безысходности смешные аргументы. «Казнь необходима, - говорят они, - чтобы устрашать начинающих уголовников и невинных мирных жителей, предостерегать их». Мол, «будут знать, как закон обходится с мерзавцами, причиняющими индивидам моральный и материальный ущерб». Господи! Неужели люди, так доказывая мне свою правоту, верят своим словам!? Это же банально!! Ну,.. если бы казнь действительно пугала потенциальных нарушителей закона, то в мире бы произошли глобальные изменения в лучшую сторону: преступность резко бы понизила свой высокий уровень, и число несчастных пострадавших сократилось бы уж наполовину точно, а, возможно, и больше. Но… к великому сожалению, казнь не способна предостеречь посторонних субъектов, пока они царствуют в своей личной жизни.
Руководствуясь этими причинами, я пришла к выводу о том, что я категорически против смертной казни в различных её проявлениях и, надеюсь, что в ближайшее время жители нашей огромной красочной планеты начнут понимать всю грязь и мерзость бесчинств и злодеяний через непосредственное нравственное самоуглубление и исповедь перед своими широко открытыми сердцами.