Исчезло все. Лишь мы на сцене...

...Исчезло все. Лишь мы на сцене.
И, опьяненный ритмом танца,
Ты вдруг подумал об измене,
Себя заставив рассмеяться.

А я зову тебя глазами,
Чтоб утонуть в пучине рая...
Весь мир от удивленья замер,
А я от счастья умираю

В твоих ласкающих объятьях...
Забытый, остывает ужин,
И облегающее платье
Становится уже ненужным...

А утро, как всегда, жестоко
Меня настигнет адской болью...
Все это было сном - и только.

Зрячесть

все твердят что ты злая а еще равнодушная
флаг им в руки они все равно ничего о тебе не знают
не знают какие мягкие у твоих пальцев подушечки
и как ты невыносимо-красиво-долго платье снимаешь
а еще ты спишь очень тихо дыхание еле слышное
и даже ветер крадется на цыпочках мимо
когда ты глаза закрываешь а небо висит над крышами
и звезды складываются в лужах в форме твоего имени
и что тут поделаешь если я в тебе все это заметила
солнце тоже сложно в упор не видеть когда оно перед глазами маячит
одного боюсь а вдруг найдется кто-нибудь третий
такой же как я тоже зрячий

И может быть еще - любовью...
Жестокое танго

В шелке узкие бедра,
плечи обнажены...
Бешеным взрывом аккорда
встречи обречены

если б на вальс! - на танго -
гибель, пожар, огонь!
Чувствуешь: жадно, жарко
лижет твою ладонь

шелка язык? И нервный
танец ломает, скользя,
наши тела. Кто первый
взмолится: так нельзя?

Ты ли шепнешь: хватит...
я ли выдохну: стой!
Темно-синее платье
плавится под рукой...