Мучительно хочется лета. Даже не самого лета, а этого запаха нагретой пыли, сухой травы, соли и чего-то еще непонятного, душисто-сладкого.

А сегодня мы с мамой были на концерте в московском лютеранском соборе. Мы слушали органную музыку и средневековую музыку, которую играли на трех волынках и двух барабанах. Средневековая музыка нравится, нравится мне.:) И барабанщик с большим барабаном оказался невероятно энергичным и прямо-таки лучезарным человеком.) Под конец заразились бодрыми мотивами даже бабули, пришедшие ради органа и с удивленной вежливостью слушавшие молодых музыкантов в начале.) И собор мне очень понравился изнутри - художественно красивый и при этом аккуратный и лаконичный, с приятными несуетливыми линиями.

А сейчас я читаю странную книгу и чувствую себя странно и, кажется, мыслю странно...
Но более интересно и осмысленно, менее пусто, чем обычно. Слушая музыку сегодня в соборе, я, тоскливо скорчившись, ощутила снова, как много времени и умственных и жизненных ресурсов трачу вхолостую. Эта мысль настолько мучительна, что сама по себе является событием, от которого хочется убежать, спрятаться, открыть браузер и посмотреть что-нибудь глупо-убаюкивающее, успокоить себя потоками информации. Я открываю окно и, почувствовав еще не первый запах весны, но уже намек на него, пугаюсь чего-то и поспешно закрываю окно обратно. Как будто проснуться сейчас, выйти на улицу и понять, что жизнь снова течет через меня не по капле, а потоком - это слишком много. Слишком большой напор. Очнуться сейчас, просунуть и расправить осознанность и ощущение через все части моего тела, как пальцы в перчатке, сейчас означает вместе с тем принести вещи, которые меня очень пугают. Убрав защитное онемение, анестезию, сонно и спокойно окутывающую меня так долго, я мучительно прочувствую сожаление за каждый из тех не-дней, которые я проживала, глядя на стрелки в ожидании вечера, когда можно будет лечь и заснуть, закончив, наконец, еще один день. Не то, что день был неприятной вещью, скорее просто скучной, как неинтересный урок.
А в состоянии активного мышления нет ничего хуже потраченного времени, неувиденных картин, неполученных впечатлений, непрожитой жизни. Становится непонятно, как можно хотеть, чтобы время быстрее прошло. Представляется, что каждый из тех дней можно было прожить так, как проживается время сейчас. Само собой подсчитывается, сколько миллиардов впечатлений было пропущено, так как не было живого сознания, чтобы их получать. И осознание этого невыносимо. Настолько, что кажется проще не просыпаться из этого анабиоза. Но, к счастью или к несчастью, все эти мысли уже являются признаком того, что процесс разморозки начался и теперь необратим. Если меня наполняет тоскливым восторгом цвет неба, то - если осознать это - это означает, что я уже подняла голову, посмотрела в сторону окна и осознаю, что за ним. Зимой - моей душевной зимой - такого просто нет, новая информация просто не проходит дальше механических рецепторов. И, конечно, я не задумываюсь ни над чем и ничего не осознаю.
Будет мучительно красиво - вот что я знаю о ближайших днях.