РИММА ГЕРЛОВИНА О КУБИКАХ И ПР.
©2007, Rimma Gerlovina
Кубикам предшествовали различные визуальные эксперименты с прозой и поэзией. В основном это были тексты напечатанные на пишущей машинке в виде геометрических структур, которые были выпущены в виде переплетенных вручную книг в 1972-74 гг. Почти все они сопровождались цветными монотипиями Валерия Герловина, которые были сделаны с помощью копировальной бумаги. Следующим литературным этапом явилась целая серия партитур для полифонического чтения, нечто вроде разговорных мадригалов. Одна из этих партитур "Четыре прелюдии к рождению", 1974, была написана на пяти славянских языках, что явилось следствием полученного филологического образования в Московском Университете. В ней отразилось эхо праславянского единства в его морфологическом и фонетическом аспекте.
Вскоре интерес к новым формам в визуальной поэзии привел все это экспериментальное литературное творчество в иное измерение - в зону концептуального искусства. Серия поэм-кубиков появилась в 1974 году; и сразу же эти портативные объекты самиздата начали литься фонтаном, так что скоро ими была заполнена вся наша квартира. Сделанные на одном дыхании, с такой же легкостью они раздаривались и расходились по домам и студиям многих наших знакомых художников и поэтов.
Римма Герловина со своими работами, Москва, 1976
Кубические концепты представляют собой разнообразные геометрические тела, в основном это кубы с текстом снаружи и внутри со стороной 8 см; они сделаны из картона и обклеены бумагой или тканью. Внутри многих из них находятся маленькие деревянные кубики (3см3) с кратким концептуальным текстом. Каждая кубо-поэма является аллегорической единицей времени, пространства или человеческого характера, как например, кубик с надписью на крышке "Душа. Не открывать, а то улетит!" Тот, кто открывает этот куб, видит на дне его вердикт: "Вот и улетела!"
Римма Герловина, "Душа. Не открывать, а то улетит!", 1974, 8 см3, картон, ткань,
серебряная бумага, акрилик. Куб показан в двух позициях: закрытой и открытой.
Находясь на грани поэзии и изобразительного искусства, кубики как "овеществленные" японские хайку говорят на языке закодированной простоты. Именно эта парадоксальная простота в сочетании с аналитическим подходом, лирической иронией и фаталистическим элементом образуют семиотическую среду этих работ. В то же время их метафоричность не противоречит их поливалентному истолкованию.
|
Римма Герловина, "М – Ж", 1974, 8 см3 , картон, бумага, акрилик. Куб разложен на свои половины, которые складываются в одно геометрическое тело с помощью выступающего кубика "М", входящего в отверстие "Ж". Синий и красный цвета в сумме дают фиолетовый. |
Характер этих гомо-кубов (особенно тех, которые "разговаривают" в первом лице,) показан символически, как в анатомическом театре: не голым, но обнаженным. Случайно ли, что в самом начале появляется тот кубик, который, казалось бы, должен быть последним? И на самом деле, в самом первом кубике, символизирующем квинтэссенцию, содержится одновременно и начало и конец.
|
Римма Герловина, "Квинтэссенция", 1974, 8 см3, картон, ткань,бумага, акрилик. Вариант этого куба, как многие другие работы, находятся в коллекции Третьяковской галереи. |
Традиционно кубическое тело считалось символом материальной субстанции с ее гравитацией в осязаемом мире, где так же оперируют иные скрытые созидательные силы. В этом концептуальном объекте мы не видим действующего лица, а только слышим его внутренний голос; по которому можно представить его местонахождение благодаря его проекции на стенках куба. Этот голос свидетельствует о неосязаемом измерении, находясь в то же время в этом вполне осязаемом кубе, на гранях которого условно обозначены координаты этого измерения.
Согласно традициям Древней Греции подобные координаты соответствуют четырем первичным элементам, из которых складывается вселенная. Земля, вода, огонь и воздух в определенных условиях приводят к образованию нового пятого элемента - эфира или их квинтэссенции. Как лимон, выжатый в свою эссенцию, эти четыре элемента сублимированы в свою невидимую субстанцию, которая представляет собой наиболее совершенную из них из всех форму существования. Квинтэссенция заключена внутри материального фактора, символизированного этим трехмерным кубом, текст на гранях которого свидетельствуют о ее невидимом присутствии. Мы только слышим ее голос, подобно звуку Эоловой арфы, извлекаемому дуновением ветра без всякого музыканта. В поэтическом смысле квинтэссенция есть голос сознания, которое априорно знает законы времени и пространства, в которые мы заключены, как в этот куб.
Римма Герловина, "Голый", 1974, 8 см3, дерево, кар-
тон, ткань, бумага.
Римма Герловина,"Могила",1974, 8 см3, дерево,картон, ткань,бумага,
как многие другие работы, находятся в коллекции Зиммерли музея
(Zimmerli Art Museum at Rutgers, The State University of New Jersey).
Римма Герловина, "Прошу не беспокоить", 1974, 8 см3,
дерево, картон, ткань, бумага.
Римма Герловина, "Жизнь гражданина (роман в двух частях)" 1974,
8 см3, картон, бумага. Куб складывается из двух половин жизни:
в первой части романа гр-н поднимается на первую ступень,потом
на вторую и на третью. Во второй части гр-н спускается с третьей
ступени на вторую, а со второй на первую. Ступенчатый роман
заканчивается и закрывается, складываясь обратно в целый куб.
( Фото Виктора Новацкого)
Многие кубики сочетают в себе не только метафорические приемы, но также фактические и даже статистические элементы. Куб с географическим названием "1 кв. км Монголии", внутри которого находится один маленький монгол, базируется на несложной школьной информации, которая с детства врезалась в память благодаря своей исключительной пропорциональности.
Римма Герловина, "1 кв.км Монголии", 1974, 8 см3,
дерево, картон, ткань, бумага.
Римма Герловина, "Хьюстон", 1974, 8 см3, картон, ткань, бумага.
Кубики не только открываются, разнимаются на части, но могут образовывать и составные композиции, как например, кубо-поэма "Лицо Политбюро". На девяти ее кубиках выклеены части портретов советского Политбюро таким образом, что можно выложить лица шести его основных представителей. Вспоминается, как выкладывая из них портрет составного советского руководителя, зрители невольно подшучивали над характерными зап. частями этого архетипического единого на них лица - над легко узнаваемыми бровями Брежнева или сухим тонким ртом Суслова. Но, как известно, от перемены мест слагаемых сумма не меняется.
Скульптурная композиция "Групповой секс" тоже может соединяться в различном порядке с помощью выступающих маленьких кубиков, помеченных буквой "М", и кубических отверстий, с буквой "Ж" внутри. Из этих кубиков можно построить различные формы: башню, зигзаг, сплошную стенку и пр. групповые композиции. Все зависит от фантазии манипулятора.
|
Римма Герловина, "Групповой секс"”, 1975, 9 кубов со стороной 8 см, картон, бумага.(фото Виктора Новацкого) Эта поэма, как многие другие наши работы, находятся сейчас в Музейном центре РГУ, в музее неофициального искусства 1950-70 годов "Другое искусство" на основе коллекции Л. П. Талочкина. |
В состав двух "Художественных наборов", входят конкретные действующие лица: в одном случае художники из разных эпох, а в другом - московская богема начала 70-ых. Русский набор состоит из 64 кубиков с именами московских художников, которые согласно инструкции на крышке куба-коробки предлагается раскладывать по любым критериям: по предполагаемой значимости, по личному отношению, по материальному положению, по возрасту, по красоте и т. д. В наборы входит также один пустой кубик, резервированный для художника, чье имя еще не вписано.
Римма Герловина, “Художественный набор”,1975, картонная коробка
13,5см3,бумага, 64 деревянных кубика со стороной 3 см.Некоторые из
имен московских художников, написанных на кубиках: Абрамов,
Алексеев,Булатов, Бордачев, Васильев, Вейсберг, Вечтомов, Воробьев,
Заневская, Зверев, Кабаков, Киблицкий, Комар, Мастеркова, Меламид,
Неизвестный, Немухин, Пивоваров, Плавинский, Рабин, Рогинский,
Свешников, Ситников, Соболев, Харитонов, Целков, Чернышов,
Штейнберг, Эльская, Яковлев, Янкилевкий и т.д. ( фото В. Новацкого)