Записюля вторая. Мокрый хлеб, арабы и датский жмот.

Отель под название «ДУМ» находился в, так называемой, Праге-4. Меряясь яйцами и сферами влияния чешские правители обзывали номерами административные центры. «Ваш отель находится не в самом центре. Придется передвигаться минут 20 на автобусе»,- говорила туристическая менеджерша. «Хуйня какая! Буду пешком гулять!»,- полагая, что пешком выйдет минут 40, планировала Белоснежка. 20 минут автобусом… до метро… и еще 20 на метро. Прага-4 оказалась нашей «Ботаникой» с домами-скворечниками, зелеными газонами и бегающими бездомными собаками. Путешественница не сдавалась: «Зато я увижу НАСТОЯЩУЮ Прагу, а не ту, которую познают центровые туристы, в окно видящие памятник святого Вацлава»,- думала она. «В музей?»,- предложила тетька из группы, также прилетевшая в столицу Чехии одна. «Не… Пиво пить!»,- гаркнула Белоснежка. «Мы хотим что-нибудь национальное: кнедлики и пиво!»,- ясно-понятно сделали заказ туристки. Горячо любимые чехами кнедлики оказались подобием мокрого хлеба, пресные и совершенно противные. А пиво… Хм… Она закрыла глаза, поднесла ледяной бокал к горячим губам, погрузила их в густую пену и, затаив дыхание, сделала глоток… Бррр… Открыла глаза. Повертела бокал в руке… Сделала второй, уже жадный большой глоток… «Маруся, чешское пиво-то – дерьмо!»,- в тот же миг отправилось смской на родину. Наверное надо пробовать в пивоварнях,- подумала Белоснежка, и, отодвинув надкусанные кнедлики, принялась планировать свой дальнейший вечер. Кстати, пивища в Праге действительно навалом. Каждыя занюханная харчевня варит свой сорт, добавляя туда все: от деревяшек до экзотических фруктов.
К моменту, когда спутница покинула Белоснежку, вторая уже поняла, что не взяла в отеле ни адреса, ни телефона, дорогу со своим топографическим природным дебилизмом¸ ясное дело, не запомнила. Проходя по парку с кучей бомжей Туристка заприметила компанию черных. Азеры чтоли…,- подумалось ей. Дэвушка, а дЭвушка! Точно, сука, азеры… И тут уже… Ан нет: коренное население парка и окрестностей в самом центре Праги составляли арабы и ливийцы. На вид совершенные банчилы с Таганского. Правда, более воспитанные. Еще бы, местная полиция трахает их за плевок на улице, не то, что за приставания к туристам. В общем, смеркалось… Зайдя в первое попавшееся кафе Белоснежка обратилась на английском к официанту: Не поможете мне найти мой ДУМ? (название отеля). Оказалось, слово ДУМ на чешском – ДОМ. Официант рекомендовал русской пьяной закусывать и сказал, что дом ее – Россия. Был послан на хуй по-русски и покинут. Второй кабак… Стулья перевернуты, мужчина в длинном фартуке натирает стаканы… Мэй ай хэлп ю, май диар? О да… Диар рассказала ему о том, что заблудилась, заказала пива, потом еще… разговорились. Он – Лукас. Датчанин, приехавший в Прагу на велосипеде и оставивший тут след в виде себя, собственного кафе и незаконнорожденного сына. Лукас помог найти карту, объяснил как доехать до отеля и предложил встретиться завтра, поехать на пляж. Они обменялись телефонами. Уже на выходе Белоснежке в спину прозвучало: с тебя 38 крон за пиво… Она остолбенела… На наши деньги это 50 рублей. Хозяин кафе решил, что проведенные полтора часа в компании роскошной русской женщины не мотивация для того, чтобы угостить ее дешманским пивом. Кинув на стол 50 крон, не обернувшись она выходила из кафе, удаляя из сотика Лукасов номер. Жадное, европейское говно!,- резюмировала поддатая Белоснежка, закрывая глаза в двухместной кроватке. Это был первый день ее чешской жизни…

Продолжение следует…