В углу я простояла целый час, но потом Господин выпустил меня, сказал, что я могу отдохнуть и больше не вспоминал о проступках. Правда, я уже понимала, что его спокойствие сменится гневом, если я не скажу ему в 22.30 о... ну, знаете о чем. Я лежала на своем одеяле и думала, что же теперь со мной будет и какая жизнь меня ожидает... Вечером, часов в восемь, мужчина вдруг засобирался. Он переоделся, а потом взял поводок. Этот жест так походил на жест хозяина собаки, собравшегося с ней погулять, что мне стало страшно.
- Мы идем в казино, и ты будешь там выигрывать, - сказал он, пристегнув поводок к ошейнику.
Я молчала, наученная горьким опытом.
- Когда ты за столом - ты можешь говорить. Когда ты не играешь - ты на коленях у моих ног. Всё понятно?
- Да, Господин.
- Возьми-ка хлыст... вдруг пригодится, - сказал он, вручив мне свой злой хлыст, и повел меня голую с хлыстом в руках на улицу на поводке.
Снова войдя в казино, я испытала в первый миг знакомое радостное возбуждение, но тут же сознание подсказало, что произошло со мной здесь вчера, и прикосновение хлыста к моей коже как будто обожгло.
Как ни в чем не бывало, Хозяин повел меня к рулетке, усадил рядом с собой и пристегнул поводок к ручке кресла.
Крупье спросил:
- Сударыня играет?
- Да, - сказал мой Хозяин абсолютно спокойно.
Больше вопросов мне никто не задавал, игроки только глазели, а вышколенные служители не обращали внимания. Господин подозвал одного из них.
- Это рабыня, которую я выкупил здесь вчера.
- Да, я знаю, сударь. - невозмутимо ответил слуга.
- Я могу делать с этой женщиной всё, что угодно в вашем заведении?
- Да, сударь. За исключением прямого совокупления. Для этого Вы можете воспользоваться нашими отдельными комнатами.
- Хорошо, - удовлетворенно сказал Господин, и шепнул служителю ещё что-то на ухо. Тот кивнул и ушёл.
Мне придвинули фишки. Я выиграла с первой ставки, в глазах загорелся прежний азарт, но Господин, заметив это, нахмурился и увел из-за стола.
Он подошёл к бару и заказал себе выпивку, а я, как и должна была, опустилась на колени у его ног.
Здесь меня ждал новый сюрприз, и он был неприятным. Одна из дам, с которой я часто встречалась в казино, и приятельски разговаривала, оказалась знакомой с моим Господином. Она подсела к нему и завела беседу.
Холодно скользнув по мне взглядом, она произнесла:
- Твоя новая рабыня, которую ты купил вчера?
- Да.
- Жаль, деточка... Ты очень красиво играла всегда, - сказала она с издёвкой, обращаясь ко мне.
Я молчала, потому что не знала, можно мне говорить или нет. В любом случае сказать мне было нечего.
- Она и сейчас играет, - усмехнулся Господин.Он явно флиртовал с этой дамой, и мне почему-то было это неприятно.
- А это ещё зачем? - спросила она, кивнув на хлыст, который я держала на коленях.
- Спроси у неё, - сказал Господин, улыбнувшись. - Побеседуй с дамой, - сказал он, обращаясь ко мне.
- Хм... как ты её зовешь, Мортимер?
- Кэти, - ответил он.
Спасибо, хоть не сукой назвал, подумала я, краснея от ожидания неприятного вопроса. О. Да я узнала имя своего Хозяина. Значит, его зовут Мортимер... дурацкое имя.
- Кэти... - протянула дама насмешливо. - Кэти, девочка, зачем же ты носишь с собой эту штуковину, и что это?
Сжав хлыст в руках, я медленно опустила глаза и ответила:
- Это хлыст... он может понадобиться моему Господину.
- Ах, и зачем же? - продолжала она откровенно издеваться. Хозяин молчал, наблюдая за мной, и я поняла, что защищать он меня не собирается.
- Чтобы... чтобы наказать меня, если я вдруг буду непослушной, сударыня, - ответила я так кротко, как только могла, хотя больше всего мне хотелось всыпать хлыстом этой лицемерке, ещё вчера рассказывавшей мне последний анекдот.
- Что ж, Кэти... твои ответы выдают примерную девочку. Наверное, ты даже не попробовала этого хлыста, - засмеялась она, глядя на меня.
Я думала, что этот цирк наконец-то закончится, но тут Хозяин сказал:
- Да. За последние шесть часов она его не пробовала, - и улыбнулся. Они оба засмеялись.
- Ах, но как же тебя наказывают, Кэти? Очень интересно, - продолжала она.
- Меня порют хлыстом, сударыня...
- Ну-ка, дай мне его, - сказала она вдруг, хищно раздув ноздри.
Не оставила ли она вчера на мне во время порки на сцене своих следов, подумалось мне. Не всех вчерашних экзекуторов я видела и запомнила...
Я посмотрела на Господина. Он кивнул. Послушно я протянула хлыст женщине.
- Мортимер, покажи мне, как ты её наказываешь? - сладким голоском пропела она, и я задрожала, понимая, что эта змея обворожила моего Господина, а для меня это означало новую порку.
Хозяин немного выпил за это время и был довольно весел.
- Кэти, - сказал он голосом, не предвещающим ничего хорошего, - А ну-ка встань так, как ты стоишь, когда я тебя наказываю хлыстом.
Чертыхаясь про себя, я повиновалась, опустившись в унизительную коленно-локтевую. Мои выпоротые ягодицы и бедра уже подрагивали в предвкушении новой порции хлыста, на этот раз совершенно незаслуженного.
- Эти следы - от вчерашнего "официального", - мужчина словно проводил экскурсию по моему располосованному телу. - А эти - от моего... Их совсем немного.
Я почувствовала, что кончик хлыста водит по моей коже, отрывается... уходит вдаль... замах...
- Да, немного, - голос женщины, и...
- Ай!
Это был не мой голос, это был её голос, удара не было, и обернувшись я увиделя, что мой Хозяин крепко сжал ее запястье, а лицо её стало сразу каким-то жалобным и испуганным.
- Ммммм...мммортимер, что ты делаешь, отпусти меня, мне больно! - затараторила она, пытаясь вытащить руку, однако у Господина, похоже, была железная хватка. - Ай... нет, нет, пожалуйста, не делай мне больно!
Он продолжал сжимать её руку с хлыстом, а своей левой разжал женские пальцы и забрал рукоятку. Она не сопротивлялась.
- Отпусти... отпусти меня! - снова взмолилась она.
- Ты не будешь трогать МОЮ рабыню, - сказал он ледяным голосом, глядя ей в глаза, и бывшая спесивая дама закивала испуганной девочкой. - Если хочешь опробовать хлыст - можешь опробовать его и на себе.
С этими словами он разжал запястье, и женщина сразу же стала потирать руку. Глянув на меня и на Хозяина, она быстро ушла в другой конец зала.
- Кэти... послушная девочка, - сказал Господин, оглядев меня, всё ещё стоящую в позе. - Надеюсь, останешься такой до конца вечера. Пойдём играть.