Красное, черное, красное, черное... Зеленое... Красное, черное... Стоп!
- Вы проиграли, сударыня.
- Что? Но Вы, наверное, ошиблись! Посмотрите сюда! Вот же он!
- Вы проиграли, сударыня, - невозмутимый крупье собирает свою дань. А мне... мне нечем расплачиваться.
Он смотрит равнодушно-отрешенно, окидывает меня взглядом, мол, сколько я вас, таких барышень, видел тут... и ты тоже сейчас будешь стоять в центре зала, предъявив всем свое голое тело... а потом... пойдешь на приз, как и положено.
- Вы будете расплачиваться, сударыня?
- Я... да. Минутку... - я отчаянно роюсь в сумочке, хотя знаю, что денег там нет, ищу телефон, хотя позвонить некому... почему... ну почему я пошла сюда...
- По нашим правилам, сударыня, если Вы не имеете достаточно средств, Вы будете обязаны принести компенсацию нашему заведению. Вас ознакомили с правилами перед входом?
- Да. Я... но я...
- У Вас есть десять минут, сударыня, - презрительно бросает он, и удаляется, нисколько не волнуясь, что я могу сбежать.
Сбежать отсюда невозможно - камеры в зале и на входе, охрана, охрана, охрана...
Откинувшись в кресле, я вспоминаю Джеймса Бонда и "Казино Руайяль". У него появился волшебный конверт. У меня... у меня такого конверта не будет.
Двое мужчин слева, знакомые, о чем-то перешептываются, усмехаясь. У одного из них гадкие сальные усики, он противно косится на меня и ржет.
Сволочь, ты сейчас думаешь о том, какой я буду через десять... ох... уже меньше минут. Похотливый кобель.
Мужчина напротив, седеющий брюнет, смотрит на меня спокойно и оценивающе, о чем-то раздумывая. Женщина рядом с ним, кажется, в ужасе, но в глазах у нее явное любопытство, и она ждет-не дождется увидеть, как вершится правосудие в этом казино. Женщины. О, мы любим публичные казни, ахая от возмущения и наслаждаясь втайне мучениями жертвы.
- Сударыня, время вышло, - насмешливый голос крупье выводит меня из раздумий.
В глазах моих отчаяние.
- Вам нужно пройти со мной.
Мужчина напротив вдруг делает знак крупье, тот подходит, а брюнет что-то говорит ему на ухо. Дикая надежда шевелится в моей груди, но нет - крупье лишь говорит, что подойдет к нему попозже, и возвращается ко мне.