бугаго. по 7ой книге
28-11-2007 22:12
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
«О боги, да как же вы меня ЗА-ДОЛ-БА-ЛИ!!!» - злобно ругалась Джоан, с трудом затаскивая в дом очередной мешок писем от фанатов. Пот струился по её лицу. Соседи с язвительным подхехекиванием заглядывали за забор и невинно предлагали помощь, от которой писательница гневно отказывалась.
Привычно вывалив письма на ковровое покрытие в прихожей, Роллинг села прямо на пол и занялась ежеутренней сортировкой. Около тридцати процентов писем были трогательными соплями в духе «Вы мой самый любимый писатель!» или ядовитыми плевками вроде «Ну и хрень же вы пишете!». Первые Джоан приобщала к огромной корзине для белья, уже почти доверху заваленной подобным сентиментальным хламом, оставленным на случай жестокой писательской депрессии. Вторые, логично рассудив, что железобетонных нервов медицина пока, увы, не придумала, а собственных на каждого критика не напасешься, она, не проглядывая, отправила в корзину для мусора.
Осталась небольшая пачка прелюбопытных экземпляров, многие из которых начинались примерно так:
«Здравствуй, Джоан! Я тоже ведьма. Давай с тобой встретимся и, объединив магические усилия, направим мощный луч диареи в сторону наглых издателей, которые раньше не хотели издавать твоего «Гарри Поттера», а теперь бессовестно гнобят моего «Ларра Строттера»!! И это жестокие происки врагов, что наши с тобой книги похожи: даже имена главных героев разные!......»
Но самые нелюбимые писательницей и составляющие основную массу корреспонденции письма кричали на всех языках мира: «Пожалуйста, не заканчивайте историю Гарри седьмой книгой!!! Напишите продолжение!!! Иначе мы тут всем селом Бартусинским придем к английскому посольству и повесимся на его воротах!!! Или объявим в стране голодовку!! Или….».
Вариантов угроз было много. Самих писем – ещё больше. А писательское терпение при любом раскладе имеет свои пределы.
-Ах, так, мелкие шантажисты?! – вознегодовала Роллинг, вскакивая на ноги. – Продолжения вам надо? Вы у меня дождетесь!!!
Теряя на ходу тапочки, великая писательница понеслась к компьютеру и гневно создала новый вордовский документ.
«Гарри Поттер…» - привычно пробежались пальцы по клавиатуре…
Джоан задумалась. Стоило с самого начала, с названия, дать понять, что на этой книге история закончится, причем без перспектив продолжения.
«… и дары Смерти», - с язвительным хихиканьем добавила она.
Пятый час подряд клавиатура дымила под тонкими ловкими пальцами. Обиженные дети остались без обеда, мужу пришлось ограничиться приветственным поцелуем, попавшим куда-то в район макушки. Часы показывали третий час ночи, и Джоан, довольно потянувшись, отправилась на кухню за чашкой крепкого кофе. Она была полна решимости выцарапать из цепких лапок музы первую смерть. Если не начать книгу со смерти, то к ней отнесутся несерьезно, а этого Роллинг никак не могла допустить.
Не доставайте писателя с просьбой написать продолжение: писатель озвереет и начнет мочить всех подряд. Нет героев – нет продолжения – нет проблемы.
Первое «Авада Кедавра» выскользнуло из-под суетливых писательских пальцев уже под утро, когда хмурое солнышко только-только показало светлый бок из-за горизонта. Короткая вспышка, удар падающего тела – и, улыбнувшись со счастливым видом кошки, стащившей хозяйскую котлету и благополучно переждавшей праведный гнев под диваном, Джоан аккуратно сохранила написанное, выключила компьютер и отправилась спать.
Вторая смерть наклевывалась ближе к концу пятой главы, что несказанно раздражало Ролинг, вынужденную писать целых тридцать листов «всухую». Пытаясь хоть как-то развлечь себя, она издевательски начинала новые главы трагичным «Гарри истекал кровью», пересыпала страницы неотразимыми проклятиями, отрывала героям уши и резала им руки почем зря. Особым приемом стало регулярное садистское напоминание о мученической смерти Дамблдора.
Герои страдали, но не сдавались («Они умирали тысячами, но возрождались сотнями тысяч» - ©). Они умудрялись переживать даже самые жестокие приступы писательского вдохновения Джоан и выходить сухими из воды (правда, заляпанными в кровь, раненными, потерявшими все вещи, сов и иногда даже палочки). Это невообразимо бесило зарвавшуюся Ролинг, которая в бешенстве носилась туда-сюда по комнате, теряя тапочки с зайчиками, бессильно грозила монитору кулачком и даже от расстройства забывала по утрам выгребать кипы своей корреспонденции и относить в ближайший пункт приема макулатуры. Письма, таскаемые почтальонами в мешках, заполонили всё крыльцо и мешали открывать двери. Муж, негромко ворча, по утрам вылезал в окно и отправлялся на работу, мысленно отмечая, что великописательский статус жены порой имеет свои недостатки.
Приближалось Рождество. Число невинных смертей близилось к половине десятка, а ни за что ни про что отправленные на вечное поселение в Азкабан не поддавались подсчету. Гарри с Гермионой прогуливались по кладбищу, выбирая себе могилку посимпатичнее. Ввиду расклада, при котором у них на руках был веер карт, и все – «ловленные», как раз наступило время озаботиться подбором нового места обитания.
Вокруг носились дети, просыпая на пол конфетти, а в кресле сидел мрачный муж, отпущенный с работы на рождественские праздники и страдающий от недостатка женского внимания. Уборщица, приходящая два раза в неделю для уборки и стирки, в расчет не принималась.
-Мама, скажи, а Рождество – это добрый праздник? – заюлила справа от клавиатуры младшая дочь.
-Добрый, добрый, - отмахнулась Джоан, занося палочку Волан де Морта над скуксившимся Гарри.
-Значит, всем в Рождество должно быть хорошо? – не отставала дочь.
-Ну… да, - уже осторожней подтвердила писательница. Пальцы с сомнением зависли над клавиатурой, не решаясь бодро простучать любимое «Авада Кедавра».
-Как здорово! – взвизгнула девочка, наконец-то убегая от стола и не мешая своей гениальной матери создавать очередной шедевр.
«Черт с ним, пусть живет!» - кисло поморщилась Джоан, позволяя Гарри убежать, - «Потом убью. С особой жестокостью».
Но даже такой ценой всем «хорошо» не стало. Потому что Волан де Морт остался обиженным, как кот, которому не дали закогтить показанную мышку; а муж вообще заснул от скуки, не дождавшись праздничного ужина.
«Джоан, дорогая, Вы, кажется, забываете, что пишете роман для детей! Основная масса Вашей читательской аудитории приходится на возраст до двадцати лет.
Нельзя же так бичевать тонкую детскую психику смертями и ранами, идущими почти подряд! Ну зачем столько подробностей? Ведь достаточно просто сказать, что такой-то умер…» - литературный агент Ролинг очень старался быть максимально вежливым и корректным. Но получив от неё две трети нового романа, он неделю просыпался в холодном поту от жутких кошмаров и решился-таки посоветовать Джоан несколько смягчить подачу материала.
В ответ пришло предложение о расторжении издательского контракта – и бедняге пришлось тут же (уже в холодном поту от вполне реального ужаса) сочинять хвалебную оду на семь листов одиннадцатым кеглем о том, что он просто пребывал в заблуждении, не сумев сразу оценить все величие и красоту сюжета и слога.
Пусть на возмещение морального ущерба детям уйдет половина его гонорара, но и на оставшуюся он сможет несколько лет ни в чем себе не отказывать.
-Мне нужны русские книги о событиях начала двадцатого века, - огорошила Джоан только-только вернувшегося домой мужа. – Особенно те, где много сцен пыток красногвардейцев.
-Но зачем? – опешил муж.
-Затем, - отрезала раздраженная писательница. Весь день она потратила на двадцать третью главу, но тщетно. Сцена получалась вымученной и недостаточно живой. – Затем, что реалистичности не хватает, вот и хочу подучиться на чужом опыте.
Честно попытавшийся скрыть шок за пониманием муж на следующий день принес Джоан целую кипу книг о революциях, пыточных казематах и методах средневековой инквизиции. Та вгрызлась в них с такой жадностью, что дети испугались.
Через пару дней глава (мечта матерого мазохиста) была окончена и признана достойной издания.
Летели головы, ломались палочки, загрызали магов змеи, вспыхивал «Круциатус», сражались студенты Хогвартса – а роман порывисто и неуверенно летел к концу на крыльях призрачных фестралов.
Издатели потирали руки в ожидании прибыли от многотысячных тиражей, художники торопливо оформляли обложку в затребованные Джоан темные тона, а пираты-переводчики точили перья и выставляли Пизанские башни словарей на столах.
Чтобы через несколько месяцев, когда книга выйдет в продажу в Англии, фанаты, критики и просто читатели раскрыли тугие, ещё пахнущие свежей краской обложки, перебрались по ссылкам на пиратские форумы перевода – и, вчитавшись в первые несколько глав, уже бросили считать количество невинно убиенных на квадратную милю, а дружно выдохнули в едином порыве возмущения: «Ну как же она ЗА-ДОЛ-БА-ЛА!!!»
З.Ы.: Всё вышеописанное есть исключительно мною ради развлечения меня же придуманная ересь. Ибо я не знаю ни слова из биографии Дж. К. Ролинг, понятия не имею, есть ли у неё муж и дети, и ни в коем разе не претендую на достоверность!!!
З.Ы.2: Гала, это – не эмоциональный отзыв, а происки моего извечного сарказма. Не обращай внимания и не обижайся. Обсуждать ТУ главу все равно можно только всерьез и только вслух. Думаю, в субботу мы найдем для этого время:-)
Привычно вывалив письма на ковровое покрытие в прихожей, Роллинг села прямо на пол и занялась ежеутренней сортировкой. Около тридцати процентов писем были трогательными соплями в духе «Вы мой самый любимый писатель!» или ядовитыми плевками вроде «Ну и хрень же вы пишете!». Первые Джоан приобщала к огромной корзине для белья, уже почти доверху заваленной подобным сентиментальным хламом, оставленным на случай жестокой писательской депрессии. Вторые, логично рассудив, что железобетонных нервов медицина пока, увы, не придумала, а собственных на каждого критика не напасешься, она, не проглядывая, отправила в корзину для мусора.
Осталась небольшая пачка прелюбопытных экземпляров, многие из которых начинались примерно так:
«Здравствуй, Джоан! Я тоже ведьма. Давай с тобой встретимся и, объединив магические усилия, направим мощный луч диареи в сторону наглых издателей, которые раньше не хотели издавать твоего «Гарри Поттера», а теперь бессовестно гнобят моего «Ларра Строттера»!! И это жестокие происки врагов, что наши с тобой книги похожи: даже имена главных героев разные!......»
Но самые нелюбимые писательницей и составляющие основную массу корреспонденции письма кричали на всех языках мира: «Пожалуйста, не заканчивайте историю Гарри седьмой книгой!!! Напишите продолжение!!! Иначе мы тут всем селом Бартусинским придем к английскому посольству и повесимся на его воротах!!! Или объявим в стране голодовку!! Или….».
Вариантов угроз было много. Самих писем – ещё больше. А писательское терпение при любом раскладе имеет свои пределы.
-Ах, так, мелкие шантажисты?! – вознегодовала Роллинг, вскакивая на ноги. – Продолжения вам надо? Вы у меня дождетесь!!!
Теряя на ходу тапочки, великая писательница понеслась к компьютеру и гневно создала новый вордовский документ.
«Гарри Поттер…» - привычно пробежались пальцы по клавиатуре…
Джоан задумалась. Стоило с самого начала, с названия, дать понять, что на этой книге история закончится, причем без перспектив продолжения.
«… и дары Смерти», - с язвительным хихиканьем добавила она.
Пятый час подряд клавиатура дымила под тонкими ловкими пальцами. Обиженные дети остались без обеда, мужу пришлось ограничиться приветственным поцелуем, попавшим куда-то в район макушки. Часы показывали третий час ночи, и Джоан, довольно потянувшись, отправилась на кухню за чашкой крепкого кофе. Она была полна решимости выцарапать из цепких лапок музы первую смерть. Если не начать книгу со смерти, то к ней отнесутся несерьезно, а этого Роллинг никак не могла допустить.
Не доставайте писателя с просьбой написать продолжение: писатель озвереет и начнет мочить всех подряд. Нет героев – нет продолжения – нет проблемы.
Первое «Авада Кедавра» выскользнуло из-под суетливых писательских пальцев уже под утро, когда хмурое солнышко только-только показало светлый бок из-за горизонта. Короткая вспышка, удар падающего тела – и, улыбнувшись со счастливым видом кошки, стащившей хозяйскую котлету и благополучно переждавшей праведный гнев под диваном, Джоан аккуратно сохранила написанное, выключила компьютер и отправилась спать.
Вторая смерть наклевывалась ближе к концу пятой главы, что несказанно раздражало Ролинг, вынужденную писать целых тридцать листов «всухую». Пытаясь хоть как-то развлечь себя, она издевательски начинала новые главы трагичным «Гарри истекал кровью», пересыпала страницы неотразимыми проклятиями, отрывала героям уши и резала им руки почем зря. Особым приемом стало регулярное садистское напоминание о мученической смерти Дамблдора.
Герои страдали, но не сдавались («Они умирали тысячами, но возрождались сотнями тысяч» - ©). Они умудрялись переживать даже самые жестокие приступы писательского вдохновения Джоан и выходить сухими из воды (правда, заляпанными в кровь, раненными, потерявшими все вещи, сов и иногда даже палочки). Это невообразимо бесило зарвавшуюся Ролинг, которая в бешенстве носилась туда-сюда по комнате, теряя тапочки с зайчиками, бессильно грозила монитору кулачком и даже от расстройства забывала по утрам выгребать кипы своей корреспонденции и относить в ближайший пункт приема макулатуры. Письма, таскаемые почтальонами в мешках, заполонили всё крыльцо и мешали открывать двери. Муж, негромко ворча, по утрам вылезал в окно и отправлялся на работу, мысленно отмечая, что великописательский статус жены порой имеет свои недостатки.
Приближалось Рождество. Число невинных смертей близилось к половине десятка, а ни за что ни про что отправленные на вечное поселение в Азкабан не поддавались подсчету. Гарри с Гермионой прогуливались по кладбищу, выбирая себе могилку посимпатичнее. Ввиду расклада, при котором у них на руках был веер карт, и все – «ловленные», как раз наступило время озаботиться подбором нового места обитания.
Вокруг носились дети, просыпая на пол конфетти, а в кресле сидел мрачный муж, отпущенный с работы на рождественские праздники и страдающий от недостатка женского внимания. Уборщица, приходящая два раза в неделю для уборки и стирки, в расчет не принималась.
-Мама, скажи, а Рождество – это добрый праздник? – заюлила справа от клавиатуры младшая дочь.
-Добрый, добрый, - отмахнулась Джоан, занося палочку Волан де Морта над скуксившимся Гарри.
-Значит, всем в Рождество должно быть хорошо? – не отставала дочь.
-Ну… да, - уже осторожней подтвердила писательница. Пальцы с сомнением зависли над клавиатурой, не решаясь бодро простучать любимое «Авада Кедавра».
-Как здорово! – взвизгнула девочка, наконец-то убегая от стола и не мешая своей гениальной матери создавать очередной шедевр.
«Черт с ним, пусть живет!» - кисло поморщилась Джоан, позволяя Гарри убежать, - «Потом убью. С особой жестокостью».
Но даже такой ценой всем «хорошо» не стало. Потому что Волан де Морт остался обиженным, как кот, которому не дали закогтить показанную мышку; а муж вообще заснул от скуки, не дождавшись праздничного ужина.
«Джоан, дорогая, Вы, кажется, забываете, что пишете роман для детей! Основная масса Вашей читательской аудитории приходится на возраст до двадцати лет.
Нельзя же так бичевать тонкую детскую психику смертями и ранами, идущими почти подряд! Ну зачем столько подробностей? Ведь достаточно просто сказать, что такой-то умер…» - литературный агент Ролинг очень старался быть максимально вежливым и корректным. Но получив от неё две трети нового романа, он неделю просыпался в холодном поту от жутких кошмаров и решился-таки посоветовать Джоан несколько смягчить подачу материала.
В ответ пришло предложение о расторжении издательского контракта – и бедняге пришлось тут же (уже в холодном поту от вполне реального ужаса) сочинять хвалебную оду на семь листов одиннадцатым кеглем о том, что он просто пребывал в заблуждении, не сумев сразу оценить все величие и красоту сюжета и слога.
Пусть на возмещение морального ущерба детям уйдет половина его гонорара, но и на оставшуюся он сможет несколько лет ни в чем себе не отказывать.
-Мне нужны русские книги о событиях начала двадцатого века, - огорошила Джоан только-только вернувшегося домой мужа. – Особенно те, где много сцен пыток красногвардейцев.
-Но зачем? – опешил муж.
-Затем, - отрезала раздраженная писательница. Весь день она потратила на двадцать третью главу, но тщетно. Сцена получалась вымученной и недостаточно живой. – Затем, что реалистичности не хватает, вот и хочу подучиться на чужом опыте.
Честно попытавшийся скрыть шок за пониманием муж на следующий день принес Джоан целую кипу книг о революциях, пыточных казематах и методах средневековой инквизиции. Та вгрызлась в них с такой жадностью, что дети испугались.
Через пару дней глава (мечта матерого мазохиста) была окончена и признана достойной издания.
Летели головы, ломались палочки, загрызали магов змеи, вспыхивал «Круциатус», сражались студенты Хогвартса – а роман порывисто и неуверенно летел к концу на крыльях призрачных фестралов.
Издатели потирали руки в ожидании прибыли от многотысячных тиражей, художники торопливо оформляли обложку в затребованные Джоан темные тона, а пираты-переводчики точили перья и выставляли Пизанские башни словарей на столах.
Чтобы через несколько месяцев, когда книга выйдет в продажу в Англии, фанаты, критики и просто читатели раскрыли тугие, ещё пахнущие свежей краской обложки, перебрались по ссылкам на пиратские форумы перевода – и, вчитавшись в первые несколько глав, уже бросили считать количество невинно убиенных на квадратную милю, а дружно выдохнули в едином порыве возмущения: «Ну как же она ЗА-ДОЛ-БА-ЛА!!!»
З.Ы.: Всё вышеописанное есть исключительно мною ради развлечения меня же придуманная ересь. Ибо я не знаю ни слова из биографии Дж. К. Ролинг, понятия не имею, есть ли у неё муж и дети, и ни в коем разе не претендую на достоверность!!!
З.Ы.2: Гала, это – не эмоциональный отзыв, а происки моего извечного сарказма. Не обращай внимания и не обижайся. Обсуждать ТУ главу все равно можно только всерьез и только вслух. Думаю, в субботу мы найдем для этого время:-)
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник бугаго. по 7ой книге | жПд - Слеш |
Лента друзей жПд
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»