[показать]
Часть I - Происхождение и Значение

Поскольку это сайт Burzum, я полагаю, Вам интересен Burzum, поэтому я расскажу Вам некоторые вещи о Burzum, о которых не было сказано ранее. У всех групп есть происхождение, начало и причина, благодаря которым они существуют. Поэтому я начну с того, что расскажу, почему возник Burzum, а также почему он стал таким, каким он стал.

В 1988 или 1989 году, когда я уже пару лет играл на гитаре, я собрал группу Kalashnikov с двумя другими парнями. Мы назвали группу Kalashnikov прежде всего потому, что так назывался мой любимый автомат. Я играл в RPG (Ролевые Игры), и когда мы играли в такие игры, как "Twilight 2000", я всегда снабжал своего героя AK-74 (Автоматом Калашникова 74). Я также играл в фэнтезийные RPG, такие как AD&D ("Advanced Dungeons And Dragons") и MERP ("Middle-Earth Role-Playing") по правилам GM ("Game Master"), и был заворожен сказочным миром Средиземья. Поэтому одна из наших песен называлась "Uruk-Hai", и вскоре мы заменили название всей группы на Uruk-Hai. Я не помню текст той песни, но не думаю, что он был очень серьезным или особо продвинутым (припев был: "Uruk-Hai! You will die" или что-то вроде того...). "Урук-Хаями", как большинство поклонников Burzum должно знать, именуются "Высшие Орки" Саурона, что в переводе с Черной Речи, языка Мордора, означает "Раса Орков".

Согласно моим подростковым представлениям, Хоббиты мне казались детьми или просто неинтересными. Гномы слишком напоминали мне жадных капиталистических свиней, и они также были довольно неинтересными. Их правила были классными, а Мория была замечательным местом, но я очень не любил их жадность, да и кто захочет быть коротышкой? Эльфы были очаровательны, красивы, и в особенности их бессмертие и близость к природе были классными, но они были глуповаты и сражались не на той стороне. Вместо этого я чувствовал естественную тягу к Саурону, - личности, которая прежде всего привносила в мир риск, несчастия и бросала вызов. Его Одно Око, Одно Кольцо и башня Барад-Дур - атрибуты, схожие с атрибутами Одина. Одно Око было похоже на глаз Одина, Одно Кольцо похоже на кольцо Одина, Драупнир ("Dripper"), а Барад-Дур похожа на башню или трон Одина, называвшийся Хлидскъяльф ("Тайное Ритуальное Место"). Его Урук-Хаи и Олог-Хаи ("Раса Тролей") были похожи на викинговских берсеркеров, Варги походили на одиновых оборотней и т.д. Мне нравилось неистовство "темных сил", и я получал огромное удовольствие от их существования, потому что они делали скучный и тихий мир опасным и захватывающим.

Я рос, читая традиционные скандинавские сказки, в которых языческие боги представлены "злыми" существами, "троллями" и "гоблинами", и все мы знаем, как инквизиция превратила Фрейра (Гернунноса/Дионисия/Вакха и т.д.) в "Сатану". Толкиен был не лучше. Он превратил Одина в Саурона, а моих языческих предков в боевых Урук-Хаев. Для меня "темные силы", атакующие Гондор были викингами, атаковавшими христианскую Францию Карла Великого, "темные силы", атаковавшие Рохан были викингами, атаковавшими христианскую Англию. И я могу добавить, что викинги в конечном счете также проиграли войну, как и Саурон с Орками - и меня не тревожило то, что я был на стороне проигравших. Я всегда бы уверен, что надо делать то, что правильно, независимо от последствий, и если я боролся за проигранное дело, это не имело значения. Я предпочту умереть, борясь за то, во что верю, чем буду жить ради чего-либо другого.

Однако он использовал не только викингов и норвежский язык при создании орков и их языка. Слово "Орк" является на самом деле названием племени, которое в древности обитало в Шотландии, на Оркнейских островах (также известных как Оркадия). "Орк" - гаэльское слово, которое, насколько мне известно, переводит как "боров". В культах воинов родных племен Британских островов, вероятно, использовались боровы, точно так же как в скандинавских культах воинов берсеркеров и оборотней использовались медведи и волки. "Орки" были частью группы племен, которые известны нам со времен Римской Империи до Эры викингов как Пикты ("Окрашенные").

Теперь не удивительно, почему католик и англичанин Толкиен использовал, помимо прочих, "безумных, рыжеволосых, орудующих старинными палашами шотландских варваров" и "неистовых, жгущих церкви скандинавских берсеркеров" в качестве образцов для некоторых отрицательных героев, и из-за этого меня больше привлекали отрицательные герои, чем положительные. У меня было мало общего с "христианскими" героями, такими как "английские" всадники Рохана или "французские" обитатели Гондора. Меня мало восхищал "святой" Арагон. Даже эльфы были несколько чуждыми, поскольку Толкиен использовал финский язык, когда создавал их язык, и использовал самих финнов в качестве образца, когда создавал их. На самом деле у них много общего с эльфами, поскольку они в основном живут в большом лесу (Финляндии), к востоку от скандинавских гор ("Серых Гор"). Ранее они жили в Северной России, в огромном ("Myrkwood"? [Темном Лесу]) лесу к западу от Уральских гор. Кроме того, они очень светлые (белокурые) люди, и подобно эльфам они отчасти молчаливы, меланхоличны, необычны и сдержанны. Загадочны, если хотите. Для меня язык эльфов звучал чуждым и непонятным, точно так же, как непонятен финский язык, в то время как оркская и Черная Речь были явно основаны на языке моих предков. Так что Uruk-Hai в качестве названия группы было логическим выбором.

Барабанщик и басист Uruk-Hai были людьми, которых я встретил так или иначе случайно. Я уже знал барабанщика по более раннему знакомству, когда нам было (где-то между) 12-15 лет, и он направил заряженный .375-й револьвер Magnum в мой лоб накануне Нового Года, потому как он полагал, что я назвал его "толстяком" (отличное оправдание, чтобы направить оружие в чью-то голову, ага...). На самом деле я назвал "толстяком" не его, а его друга, сказав ему об этом, - и все. "Эм, ладно", сказал он, и отстал от меня (ха-ха). Его интерес к исполнению музыки был, как я полагаю, "нормальным" - то есть "секс, наркотики и рок-н-ролл". Другой парень в Uruk-Hai играл на басу только потому, что он хотел трахать девчонок - иначе говоря, он был обычным "рок-н-роллером". В идеале он должен был бы играть на гитаре, поскольку гитаристы в силу некоторой сверхъестественной причины больше нравятся девочкам, но он даже толком не знал, как играть на басу, так что...

Потом в 1989 году я встретил парней из Old Funeral, которые были превосходными и серьезными музыкантами, и мы забросили проект Uruk-Hai. Два других участника Uruk-Hai уже боролись за девчонку, и мы перестали репетировать, так что отправить Uruk-Hai на покой не составило труда. Я играл в Old Funeral в течение двух лет, и тогда Old Funeral превратились из по-настоящему классной техно-трэш группы в скучную Death Metal группу. Хотя это была не моя вина, поскольку они уже перешли от техно-трэша к Death Metal, когда я к ним присоединился. По этой причине я в конце концов покинул Old Funeral, поскольку я хотел играть собственную музыку, более оригинальную и личностную музыку, чем та музыка, которую мы играли в Old Funeral в то время (1989-1991 гг.).

(Вы, возможно, отметили глупое название Old Funeral. В их защиту я должен сказать, что я думаю, они первоначально назывались просто Funeral. Потом они узнали, что другая группа также называлась Funeral, но они использовали это название до другой группы Funeral, поэтому они заменили его на Old Funeral. Иными словами, они были "старыми Funeral", а не Old Funeral, так что это не столь глупо, как кажется на первый взгляд.)

Вместо того, чтобы возродить проект Uruk-Hai, я заменил название и решил делать все самостоятельно, хотя я использовал некоторые рифы из Uruk-Hai. Я не хотел играть вживую и мои мотивы исполнять музыку очень отличались от традиционной "рок-н-ролльной" мотивации. Играя в Old Funeral, мне были интересны RPG и меня все еще крайне вдохновляла магия воображения. Думаю, я уже сказал, что у Burzum была оккультная концепция, но правильнее сказать, это была магическая концепция, или концепция, основанная на магии воображения. Все в Burzum было не от мира сего, даже название.

Как я сказал, тогда как христиане назвали богов моих предков "демонами", "троллями", "гоблинами" и не в последнюю очередь "злыми", меня, естественно, привлекало все то, что христиане считали "злым". Возможно, это несколько незрелая реакция, но я был всего лишь подростком, так что меня это не волнует. Я все еще придерживался данной позиции в 1991 году, и Uruk-Hai было превосходным названием, но я чувствовал, что начинаю все заново, поэтому мне также понадобилось и новое название. Как большинство поклонников Толкиена должно знать, "Burzum" - одно из слов, написанных на Черной Речи на Одном Кольце Саурона. Насколько я помню, последнее предложение гласит: "ash nazg durbabatuluk agh burzum ishi krimpatul", что означает "одно кольцо, чтобы собрать их вместе и заключить их во тьму". "Тьма" для христиан была, конечно же, моим "светом". Так что в целом для меня было естественным использовать название Burzum.

У большинства групп (разумеется, кроме Old Funeral ) были "классные" англоязычные названия, например, Immortal, Mayhem, Darkthrone, Destruction, Celtic Frost, Enslaved, Pestilence, Paradise Lost, Morbid Angel, Death и т.д. Я не хотел этого, и это послужило одной из причин, по которой я выбрал в качестве названия Uruk-Hai, а позже Burzum. В то время - перед выпуском кинофильма "Властелин Колец" Питера Джексона - его значение было в основном только для посвященных. Только посвященные, если можно так выразиться, знали, что оно означало. Только люди, у которых был особый интерес к миру Толкиена, знали бы, и это было отчасти круто - или по крайней мере я так думал. Это позволило слушателям почувствовать себя особенными и ощущать, что Burzum был создан специально для них (и так оно и было).

Идея Burzum заключалась не только в написании оригинальной и личностной музыки, но также и создании нечто нового - "тьмы" в слишком "светлом", безопасном и скучном мире. В отличие от 99% всех музыкантов я не играл музыку, чтобы стать известным, заработать денег и трахаться с девчонками. Мне были не интересны ни слава, ни деньги, и у меня было весьма наивное и романтичное представление о женщинах, почти средневековое (или скорее вымышленного мира) представление о женщинах, поэтому у меня было только презрение к бестолковой позиции "секс, наркотики и рок-н-ролл" других металлистов. Вместо этого моим мотивом было желание экспериментировать с магией и попытка создать иную реальность при помощи "магии". Если бы духовная сила многих людей могла быть "собрана" в единый сосуд или перекачена через один магический предмет или существо (на норвежском мы называем его fylgja ["слуга", "духовный хранитель"]), она могла бы использоваться для создания нечто реального. Это чисто магическое мышление, и вместо того, чтобы быть основанным на оккультизме, оно было основано на магии воображения - на том, о чем довольно занятно подумать. Burzum должен был стать сосудом, магическим оружием (или если Вам нравится, магическим кольцом), так сказать. Я должен подчеркнуть (в том случае, если Вы подумали, что я окончательно потерял рассудок), что это был экспериментальный проект, который отнимал у меня лишь часть моего времени, и я также делал другие вещи в своей жизни (например, готовился к партизанской войне в случае американского вторжения в Норвегию... ).

Если бы люди знали, что Burzum был всего лишь группой какого-то подростка, это бы сокрушило магию, я понял это и поэтому решил стать анонимным. Поэтому я взял псевдоним, Граф Гришнак (Count Grishnackh), и использовал свою фотографию, на которой я был сам на себя не похож, на дебютном альбоме, сделав так, чтобы Burzum казался еще больше не от мира сего, и запутать людей. Я могу добавить, что интервью, которое попало на первые полосы всех газет в январе 1993 года, было также сделано анонимно, и я никогда не давал согласия каким-либо газетам использовать мое имя или мои фотографии до того момента, когда было слишком поздно оставаться анонимным. С моей стороны в этом не было абсолютно никакого намерения стать известным (или "печально известным"...), и даже когда они использовали мое настоящее имя Кристиан (от греческого "Kristos", означающего "Христос") Викернес вместо псевдонима, меня это ужаснуло - и это окончательно переполнило мою чашу терпения и заставило меня наконец пойти и законно изменить свое имя. Я ни за что не хотел позволить магии Burzum быть "уничтоженной" из-за чего-либо подобного...

Когда они уничтожили мою анонимность, я вынужден был бросить эту идею и в конце концов прекратил использовать псевдоним. Я хотел, чтобы Burzum был известным, а не я, но это явно не сработало так, как я планировал.

Как имеющие отношение к магии люди должны знать, магия связана с воображением, символикой, визуализацией и силой воли. Если Вы вообразите нечто в Вашем сознании, Вы сможете заставить это случиться, если Ваша сила воли достаточно сильна, или если Вы обладаете достаточной "духовной силой". Если объект символизирует определенную силу, он становится этой силой. Именно поэтому наши предки вырезали руны на камнях и кусках дерева, потому что руны символизировали определенные силы. Именно поэтому зимнее и летнее солнцестояние и равноденствие настолько важны, потому что они символизируют особые события, описанные в нашей мифологии. Именно поэтому мы начали носить украшения, потому что различные металлы или камни символизировали различные силы во вселенной.

Burzum должен был стать таким символом. Burzum был попыткой создать (или, если хотите, "воссоздать") воображаемое прошлое, иллюзорный мир, который в свою очередь был основан на нашем языческом прошлом. Burzum сам по себе был заклинанием. Песни были заклинаниями, а альбомы были устроены специальным образом, чтобы заклинания работали. Burzum не был предназначен для концертных выступлений, но вместо этого он предназначался для прослушивания вечером, когда солнечные лучи не могли рассеять силу магии, и когда слушатель был один, желательно в его или ее кровати, перед отходом ко сну. Первые два альбома предназначены для винилового (LP) формата, с заклинанием на каждой стороне, поэтому они не действуют на компакт-диске, если только Вы не запрограммируете проигрыватель компакт-дисков, чтобы он каждый раз играл композиции только с одной стороны пластинки. Более поздние альбомы предназначались для компакт-дисков, поэтому они в свою очередь не действуют на пластинках. Первая композиция должна была успокоить или скорее "подготовить" слушателя, и сделать его или ее более "восприимчивым" к магии, следующая песня или песни должны были истощить слушателя и погрузить его или ее в состояние транса, и заключительная композиция должна была "успокоить" слушателя и перенести его или ее в "вымышленный мир", когда он или она заснет. Это было заклинание, магия, которая должна была сделать воображаемое прошлое реальностью (в сознании слушателя). Если Вы посмотрите на альбомы Burzum и как они устроены, Вы поймете, что я имею в виду. Последняя композиция "заклинания" (пластинки или компакт-диска) - всегда спокойная (обычно синтезаторная) композиция. Работает это или нет, - конечно же другой вопрос, но во всяком случае такова была идея.

Оформление двух первых альбомов навеяно модулем AD&D (1-ое издание) под названием "The Temple Of Elemental Evil", а оформление третьего и четвертого альбомов навеяно традиционными скандинавскими сказками. Я никогда не читал книг об оккультном сатанизме, так что те, кто полагает, что на меня оказал влияние сатанизм, просто-напросто заблуждаются. Я называл себя сатанистом недолгое время в 1992 году, но я никогда не был сатанистом. Я использовал это понятие, чтобы провоцировать и подчеркнуть мою враждебность к христианству, и подчеркнуть необходимость во "тьме" в мире (поскольку слишком много "света" не освещает наши пути и не греет нас, а лишь ослепляет и сжигает, как ясно показано в "Hvis Lyset Tar Oss" и на альбоме "Filosofem" [Если Вы хотите узнать побольше об этой философии, рекомендую Вам почитать мои статьи или книги о язычестве]).

То, что вдохновило меня писать саму музыку, также является отчасти странным. Когда я был подростком, мои друзья по RPG и я иногда брали с собой деревянные дубинки, копья и мечи, и шли за город, чтобы повоевать с друг другом. Мы просто сражались, потому что это было здорово, и мы не пытались ранить друг друга. Мы никогда не пробовали ударить противника по голове или иным "уязвимым" областям (где расположен мужской мозг...), и мы не употребляли много силы. Все же иногда мы случайно ранили друг друга, но сражение никогда не прекращалось, пока по крайней мере у одного из нас не шла кровь, чаще всего из пальцев или суставов, и один из нас не получил достаточно за день.

Мы сражались с друг другом обычно в трех различных местах. Одно было в лесу, возле старого и заброшенного кладбища жертв проказы, испанки или Черной Смерти, я точно не помню. Лес был густой, а ландшафт ухабист, и мы часто падали или скорее скатывались вниз с маленьких холмов сквозь кусты, падая на гниющие стволы деревьев, пытаясь увернуться от ударов наших противников.

Другое место было поросшим деревьями холмом с древним horg (языческим каменным монументом) в пяти минутах к северо-востоку от того места, где я рос. Это был лиственный лес, так что он очень отличался от другого (соснового) леса, в котором мы обычно сражались, и это было очень атмосферное место. Разумеется, приносить оружие и бороться на святом месте теоретически не совсем хорошо, согласно древним традициям, но оружие было сделано из дерева и не было предназначено для причинения боли другим, так что в конце концов оно было не столь серьезным (оно скорее походило на посохи волшебников, чем на что-либо иное).

Третье "поле боя" было руинами старого монастыря в трех или четырех минутах к юго-западу от того места, где выросли парни из Immortal. Монастырь был сожжен дотла викингами в VIII веке, насколько я помню. Между прочим, это был первый монастырь, построенный в Норвегии, - и не удивительно, почему его существование в качестве монастыря было столь непродолжительным. (Вероятно, британские) монахи были убиты или утоплены в располагавшемся неподалеку болоте.

Как же здорово было возвращаться домой, чтобы принять горячий душ после этих поединков; потным, насквозь промокшим, в ушибах, часто с кровоподтеками и с сосновыми иголками или листьями в одежде (и волосах). Мне казалось, что я пришел домой с настоящего поля боя. Обессиливший и чувствующий себя живым.

Естественно, местные жители были против нашего присутствия. Однажды я выскочил из кустов - затаившись, чтобы заманить в засаду других парней - и застал врасплох прогуливавшуюся семью. У меня были длинные волосы в клочках мха и сосновых иголках, более темная серая или черная одежда с жуткими Death Metal изображения, а в руках у меня была дубинка, так что они были не очень рады видеть меня. Из-за риска столкновения с "нормальными" людьми, наслаждающимися красотами Матери Природы, мы решили сражаться, когда риск столкновения с "нормальными" людьми был минимален. Иначе говоря, мы дожидались позднего вечера. Иногда мы приносили факелы или разжигали костер, чтобы видеть в темноте, ну и конечно же скандинавские летние ночи не настолько темные, и продолжали сражаться.

Поначалу я участвовал в сражениях с другими моими друзьями по RPG, но когда я встретил парней из Old Funeral (и Amputation) (позднее Immortal) мы тоже начали играть. Это объединяло нас, и во время перерывов мы говорили о музыке, другие планировали концертные выступления, и в целом мы вдохновляли друг друга, пока не возвращались домой посереди ночи и писали музыку!

(Я могу добавить, что когда я был арестован за убийство Йеронимуса, эти сражения были описаны СМИ как "ночные сатанинские ритуалы", проиллюстрировав на данном примере, насколько смехотворны и ошибочны обвинения и слухи СМИ о "сатанизме".)

Дух леса, дух ночи, дух древнего святого места, боль от ушибов и легких ранений, вкус сосновых иголок, земли и крови, и запах горящей древесины. Это было нашим (или по крайней мере моим) вдохновением. По пути домой, после того, как мне исполнилось 17 лет и я обменял свой шумный мопед на автомобиль, я громко включал музыку и часто по ночам долго ездил по густым долинам и лесам, а также по городу или пригороду, прежде чем наконец возвращался домой. Монотонный звук мотора автомобиля и громко играющей музыки гипнотизировали, к тому же на меня действовали эндорфины, поскольку мое тело боролось с болью от ушибов и прочих ранений. Это была частица позитивной "тьмы" в нашем "светлом" мире, и это вдохновляло меня и давало возможность ощущать себя живым.

В этот ранний период Burzum - с 1991 по 1992 или август 1993 гг. - я написал в почти всю музыку для всех альбомов. Альбомы "Dau?i Baldrs" и "Hli?skjalf" были в основном воссозданием забытых рифов или синтезаторными версиями старых гитарных рифов Burzum, или даже старых неиспользованных песен, так что они также были написаны в основном в этот период. В некотором смысле это был Золотой век Burzum, который естественным образом завершился, когда я был заключен в тюрьму в августе 1993 года.

Когда я основал Burzum, я даже не слышал о Venom, так что на самом деле Burzum - как некоторые утверждали - совершенно не был вдохновлен Venom. Когда я ехал домой после битв на "мечах", слушая музыку, я слушал демо-запись Paradise Lost, выпущенную, как мне кажется, в 1989 или 1990 году, "Hammerheart" Bathory и "Blood. Fire. Death.", демо-запись Old Funeral под названием "Abduction Of Limbs" (...), Pestilence (насколько я помню, голландскую Death Metal группу) и некоторые другие андеграундные Death Metal группы, которые я сейчас не помню, я слушал андеграундную house и techno музыку (хотя только когда я был один, потому что металлистам не совсем нравится такая музыка), и конечно же я слушал Burzum. Другие парни любили Entombed и Morbid Angel, но я никогда не любил или слушал такое. Между прочим, никто не слушал Venom, лишь в конце 1991 года мы начали слушать наш старый Celtic Frost, Destruction, ранний Kreator ("Pleasure To Kill" и "Endless Pain"), а также (старые) работы Bathory, которые мы, кстати говоря, считали Thrash Metal. Entombed и прочее модное Death Metal дерьмо к тому времени уже было позабыто. Я знаю, что парни из Emperor слушали Merciful Fate и King Diamond вместо или, возможно, в дополнение к вышеупомянутым мною группам, то, что они слушали в 1980-х, так что не было никакой теории, согласно которой вы должны были слушать ту или иную группу. Мы слушали то, что нам нравилось. В 1992 году я (и по крайней мере один из парней из Emperor) также начал слушать Dead Can Dance, "Within The Realm Of A Dying Sun" и подобную музыку. Нам всем просто-напросто надоели все эти скучные, модные и бездарные полчища Death Metal групп, которые делали тонны дрянных альбомов, звучащих одинаково, и мы возвратились к той музыке, что слушали до того или нашли иную. Разумеется, я также продолжал слушать хорошие Death Metal альбомы, такие как демо Paradise Lost, о котором я уже упомянул, и я знаю, что другие продолжали слушать "Altar Of Madness" Morbid Angel, и Deicide (когда они выпустили свой дебютный альбом, кажется, в 1992 году).

Послание Burzum на самом деле сконцентрировано в тексте первой песни ("Feeble Screams From Forests Unknown") на первом альбоме. Это все, что мне хотелось сказать, остальная часть текстов Burzum - всего лишь дополнения к ней. Последняя строчка в этом тексте была "безнадежная душа продолжает плодиться" ("the hopeless soul keeps mating"), а на обложке было неправильно написано "безнадежная душа продолжает ждать" ("the hopeless soul keeps waiting") из-за ошибки, допущенной Йеронимусом, управляющим студией грамзаписи (DSP), на которой впервые вышел альбом. Видимо, мой почерк было трудно разобрать. Кроме того, песня "Ea, Lord Of The Deeps", на самом деле называется "Ea, Lord Of The Depths", но Йеронимус явно думал, что ему видней, и исправил ее.

Магия была необходима только потому, что я был недоволен реальным миром. Не было приключений, никакого страха или троллей, драконов или бессмертных существ. Никакой магии. Поэтому я решил сотворить магию самостоятельно. Было очень печально наблюдать за тем, как эта магия была порушена или по крайней мере подавлена в 1993 году, когда СМИ начали писать о ней, и множество прежде кантри, рок и Death Metal групп в Норвегии внезапно окрасило волосы в черный цвет и начало наносить грим и играть Black Metal; чтобы стать известными, заработать денег и трахаться, а не изменять мир. Они наверняка не задумывались о магии, но в их защиту я должен сказать, что они мало чего узнали о магии. СМИ как всегда извратили все до неузнаваемости. Новые группы сделали Black Metal частью современного мира, вместо того, чтобы протестовать против него, чего им следовало бы делать. Возможно, их привлекло это потому, что магия сработала, потому что их привлекло нечто, бывшее особенным. Я не знаю. Я лишь знаю, что я не одобряю то, во что все это превратилось; в очередную лишенную воображения субкультуру "секс, наркотики и рок-н-ролл", являющуюся частью современного мира. Это стало частью "хлеба и зрелищ" угнетателей - это стало частью проблемы.

Я надеюсь на то, что Burzum побудит людей стремиться к новой и лучшей действительности в реальном мире, желательно сделав для этого что-нибудь. Возможно, протестуя против современного мира, отказавшись принимать участие в насилии над Матерью Землей, отказавшись принимать участие в уничтожении нашей европейской расы, отказавшись быть частью любой из этих искусственно созданных СМИ субкультур "рок-н-ролла" и создавая новые и здоровые сообщества, где будет культивироваться языческая культура и, если хотите, магия.

Варг Викернес Декабрь 2004 г.

Часть II - Йеронимус

Интересно видеть, как некоторые люди стремились выдумывать истории относительно того, почему я в конечном счете убил Йеронимуса. Грустно видеть, что люди выдумывают истории только потому, что правда им не нравится.

В 1991 году большинство музыкантов-металлистов в Норвегии считало, что Йеронимус был, так сказать, крутым перцем, но в середине или в конце 1992 года большинство из нас поняло, что он таковым не был. Когда DSP (Deathlike Silence Productions), его лейбл, выпустил дебютный альбом Burzum в марте 1992 года, ему пришлось взять ссуду, чтобы расплатиться за него. Он не мог себе этого позволить, и взял у меня денег взаймы. Когда он продал все альбомы Burzum, он расплатился по своим личным счетам, вместо того, чтобы отпечатать еще дисков или вернуть мои деньги назад, которые он должен был мне (кстати говоря, я даже процентов с них не получил). Так что когда он все распродал, у него не было денег, чтобы отпечатать еще дисков. Возможно, по этой причине некоторые люди думают, что я убил его из-за денег, но я конечно же не вернул бы мои деньги, убив его. Если бы я переломал ему ноги, это, возможно, сработало бы, но только не убийство. По крайней мере я с всегда могу найти денег, если захочу, и никогда не вкладываю денег больше, чем могу себе позволить потерять. Я спокойно отношусь к деньгам, так что этот слух - самая натуральная глупость, кроме того, речь шла о приблизительно 36.000 норвежских крон (около 5100 долларах США - среднемесячной зарплате в Норвегии).

Я понял, насколько он некомпетентен и глуп, и основал свой собственный лейбл, называвшийся Burznazg (означавший на Черном Наречии Толкиена "Кольцо Тьмы"), в дальнейшем (в конце 1992 года) переименованный в Cymophane (от греческого: "поднимающаяся волна", название драгоценного камня, похожего на глаз), и решил делать все самостоятельно. Мне он был не нужен. Все, что он делал, так это сидел на своей жирной заднице в своем магазине и пил "Кока-Колу" и ел шашлык. Его магазин не приносил ему прибыли, и это было лишь вопросом времени, пока он (и, соответственно, DSP) не станет банкротом.

Тем не менее, мы пока в нем не разочаровались, по крайней мере не окончательно, и в качестве последней попытки не дать его магазину закрыться мы решили, что я должен был дать интервью одной газете, чтобы привлечь немного внимания к металлической музыке. У него не было альбомов Burzum, но у него в магазине были и другие альбомы, которые нужно было продавать. Когда я дал анонимное интервью в январе 1993 года, я многое преувеличил, и когда журналист покинул нас, я и моя подруга вдоволь посмеялись, потому что он, казалось, не понял, что я одурачил его. Он отнесся ко всему более чем серьезно. К сожалению, он пошел в полицию, и на следующий день (19-го) меня арестовали, а (20-го) газета напечатала его версию того, что я сказал, тогда как я был в КПЗ и не мог никому сказать, что все сказанное мной было чепухой, потому что я хотел вызвать интерес к металлу, чтобы помочь Йеронимусу привлечь новых посетителей.

Самое интересное в этом то, что когда я был арестован, Йеронимус закрыл магазин, вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией в свою пользу, потому что его родители считали, что это внимание доставляло слишком много хлопот! Поэтому "злой" Black Metal герой сделал то, что велели ему его мать и отец! Весьма трогательно, согласен, но, закрыв магазин, он также в той или иной степени лишил мои усилия смысла. Я из-за этого провел шесть недель в заключении, а все, что он сделал, так это закрыл магазин! Посетители валили толпой, но к закрытому магазину! Ну разве это не глупо?!

Когда я вышел из тюрьмы, меня сильно разочаровало все то, что творилось в СМИ, а полиция навела такой беспорядок, когда устроила обыск в моей квартире, что я уже не мог заниматься Cymophane так, как планировал. В то же время DSP заключил (возможно, благодаря шумихе в СМИ) дистрибьюторский контракт с компанией в Осло и снова получил возможность выпускать и продавать альбомы DSP.

Йеронимус выставил себя полным дураком, закрыв магазин, и большинство из нас сошлось во мнении, что он был придурком и идиотом. Я был зол на него из-за того, что он не воспользовался ситуацией, ради которой я прежде всего дал то глупое интервью, и я более не хотел иметь с ним чего либо общего. Бессмысленно было иметь с ним дело. Вместо этого я подписал контракт с дистрибьюторской компанией в Осло для Cymophane, и продолжил делать все самостоятельно.

Для меня он перестал существовать. Когда он позвонил мне, чтобы спросить, могут ли парни из Mayhem остановиться у меня, когда они были в студии звукозаписи Grieghallen, чтобы закончить альбом Mayhem, я ответил отказом. Никто другой в Бергене также не захотел пустить их переночевать, поэтому они были вынуждены снять комнату в мотеле. Тогда никто ничего не имел только против Хеллхаммера, участника Mayhem, но нам не хотелось иметь дело с Йеронимусом. У меня всегда были хорошие отношения с Хеллхаммером, да он и сам был не в восторге от Йеронимуса. В 1992 году, когда мы записали "De Mysteriis Dom Sathanas", он даже отпускал шутки по поводу того, что мы должны убить его!

В течение нескольких месяцев эта неприязнь к Йеронимусу распространилась по всей металлической сцене, по мере того, как все больше людей понимало, каким он был идиотом, а он обвинял во всем этом меня и начал меня ненавидеть. Он полагал, что это из-за меня люди перестали уважать его. В некотором смысле он был прав, поскольку мое мнение не было ни для кого секретом, но я считаю, что он сам был во всем виноват. Это было видно по тому, как он реагировал на происходящее. Он сам выставил себя дураком. Далее, когда СМИ написали весь этот бред обо мне, он почувствовал себя менее важным. Неожиданно он перестал быть "главным героем" на ужасной металлической сцене. Ему казалось, что в этом также повинен я. Возможно, поэтому люди утверждают, что убийство было результатом борьбы за власть между двумя лидерами на сцене, но на самом деле это было важно только для него. Мне это было более чем безразлично. Я даже не общался с таким количеством металлистов, а когда я вышел, то предпочел ходить на house вечеринки и в андеграундный techno-клуб в Бергене, называвшийся "Foniks" (Феникс), тогда как большинство металлистов ходило в различные рок-н-ролльные заведения. На самом деле я ходил в techno-клуб, чтобы держаться подальше от всех этих новых металлистов, потому что мне было неприятно внимание с их стороны. Я, так сказать, предпочел внимание хорошеньких девушек.

Позже в Mayhem пришел новый гитарист, Снорре В. Рух (Snorre W. Ruch) из Thorns, из Трондхайма, а когда он переехал в Берген, я разрешил ему спать на гостевой кровати в гостиной моей квартиры, пока у него не появится собственная квартира. С этого момента Йеронимус начал строить планы против моей жизни. Он хотел убить меня. Ему казалось, что я являюсь проблемой, поэтому он верил, что, убив меня, проблема разрешится.

Он допустил ошибку, рассказав некоторым металлистам о своем намерении убить меня, и они сказали об этом мне. Он сказал им, потому что доверял им, но они явно лучше относились ко мне, чем к нему. Однажды он позвонил Снорре, который жил в моей квартире, и Снорре позволил мне послушать то, что хотел сказать ему Йеронимус. Он сказал Снорре, что "Варг должен навсегда исчезнуть" и что-то в этом роде, тем самым подтверждая свои планы, о которых мне поведали ранее.

Многие люди утверждали, что я принял все слишком близко к сердцу, потому что Йеронимус был таким придурком, и у него не хватило бы мужества даже попытаться убить меня. Конечно же он был придурком, но на сей раз он не рассказывал всем о своих планах, как он обычно делал. Я отнесся к этому серьезно, потому что он сказал об этом лишь немногим людям, которым он доверял, его самым близким друзьям, или по крайней мере тем, которых он считал своими самыми близкими друзьями. Кроме того, в августе 1993 года он чуть было не сел в тюрьму на четыре месяца, будучи обвиненным в нанесении ранений двум людям разбитой бутылкой, потому что они "пялились на его подругу" на автобусной остановке. Он не был слишком благожелателен и когда он почувствовал себя прижатым к стенке, он был способен воплотить в жизнь свои планы. Будучи достаточно напуганными, даже большие трусы становятся опасными.

В тот же день, когда он поведал Снорре о его намерениях убить меня (и таким образом косвенно поведал и мне, поскольку я слушал их беседу), я получил от него письмо, в котором он притворился столь милым и дружелюбным и хотел встретиться со мной, чтобы обсудить контракт, который я еще не подписал. Это был единственный повод, чтобы связаться со мной, и он, казалось, пытался задобрить меня. Согласно его "друзьям", план состоял в том, чтобы повстречаться со мной, оглушить, связать и уложить в багажник автомобиля. Далее он собирался уехать за город, привязать меня к дереву и замучить до смерти, снимая все на видеокамеру.

Разумеется, я разгневался. Что он, черт возьми, о себе думает? В тот же день я решил поехать в Осло, вручить ему подписанный контракт и велеть ему "убираться к чертям", в основном, и таким образом лишить его всяческих поводов когда либо снова связаться со мной. Должен признать, я также не исключал возможности побить его. Перед самым отъездом Снорре сказал мне, что хочет поехать вместе со мной, потому что хотел показать ему несколько новых гитарных рифов. Я собирался заскочить в Сарпсборг с кучей футболок Burzum (для Металлиона из журнала "Slayer", насколько я помню), оставив Снорре в Осло с Йеронимусом. Чудаковатый (и неверный) Снорре, казалось, спокойно чувствовал себя другом нас обоих, в отличие от нормального человека (с твердым характером).

Мы покинули Берген около 21:00, и приехали в Осло около 03:00 - 04:00 (я уже не помню точно; это случилось более одиннадцати лет назад). По дороге мы поменялись местами, и когда мы прибыли, я спал на заднем сиденье. По этой причине я снял свой ремень, и когда мы остановились, я передал его Снорре, попросив убрать его в безопасное место. На ремне у меня висел нож, а разъезжать с ножом, лежа на заднем сиденье, было не очень безопасно.

Мы подошли к входной двери дома, и я позвонил в дверной звонок. Он спал. Вы могли бы думать, что навещать людей посреди ночи было немного странно, но среди нас это было в порядке вещей. Многие представители металл-сцены были т.н. "ночными существами". Он спросил, кто там, и я назвал свое имя. "Я сплю. Ты не можешь зайти попозже?", - сказал он. "Я получил контракт. Впусти меня", - сказал я, и он впустил меня. Его квартира располагалась на пятом этаже (или выше?), и я начал подниматься по лестнице. Снорре хотел выкурить сигарету, а в квартире Йеронимуса было запрещено курить (как и в моей машине), поэтому он остался внизу покурить.

Йеронимус ждал меня у входа, выглядя очень возбужденным, и я вручил ему контракт. Могу добавить, что конечно же он был возбужден. Парень, которого он планировал убить, появился на его пороге посреди ночи. Тогда я спросил его, какого черта он затеял, и когда я шагнул вперед, он запаниковал. Он дернулся и ударил меня в грудь. Я отбросил его к двери и был немного ошеломлен. Я был ошеломлен не его ударом, а тем, что он напал на меня. Я не ожидал этого. Не в его квартире и не так. Совсем недавно он начал учиться "кик боксингу", и как все новички думал, что уже стал "Брюсом Ли", но все же.

Несколько секунд спустя он вскочил с пола и бросился на кухню. Я знал, что на кухонном столе у него лежал нож, и я подумал, что "если у него будет нож, у меня он тоже должен быть". Мой ременный нож был в машине, потому как он был на том самом ремне, что я в ней оставил, но у меня с собой был карманный, или скорее сапожный нож (с 8-сантиметровым лезвием). Я выскочил перед ним и смог остановить его, прежде чем он дотянулся до кухонного ножа. Тем самым он раскрыл свой замысел, так что когда он побежал в спальню, я подумал, что он направился туда за другим оружием. За несколько недель до этого он сказал нескольким людям, что скоро заберет свой дробовик из полиции (которым застрелился Dead), поэтому я решил, что он побежал именно за ним, или же за своей электрошоковой дубинкой. (И хотя в его квартире не было ни электрошоковой дубинки, ни дробовика, я об это мне знал.) Я погнался за ним, нанес ему удар ножом и был несколько удивлен тому, что в ответ он выбежал из квартиры. Бежать было бесполезно, и меня очень рассердило то, что он начал драку, а когда все обернулось против него, он решил убежать, вместо того, чтобы драться как настоящий мужчина. Подобного я всегда терпеть не мог.

(Некоторые люди утверждали, что я убил беспомощного и невооруженного человека, но ведь он попытался заполучить нож прежде меня, и конечно же у него была возможность вооружиться, если бы он остался и принял бой, вместо того, чтобы убежать как трус. В его квартире было полно вещей, которыми он мог защититься, не завладев кухонным ножом.)

Снаружи мы встретили Снорре, докурившего сигарету. Все двери были похожи друг на друга, а Снорре был довольно рассеянным товарищем, поэтому он дошел до верхнего этажа, ошибившись на один этаж. Заблудившись, он спустился вниз, подсвечивая дверные таблички светом от зажигалки, пытаясь прочитать их и найти нужную квартиру. Пока он пытался прочитать дверные таблички, мимо пронесся Йеронимус в нижнем белье, весь в крови и орущий как полоумный. Снорре это столь удивило и ужаснуло, что он был похож на привидение, а его глаза готовы были выскочить наружу. Согласно Снорре, он был столь удивлен и потрясен, что у него случился провал в памяти, и он ничего не помнил, пока позже я не спросил, все ли с ним в порядке.

Йеронимус сбежал на один лестничный пролет вниз и остановился, чтобы позвонить в соседскую дверь. Он быстро понял, что я побежал за ним, и побежал вниз по лестнице, стуча по стенам, пытаясь позвонить в соседские двери, пробегая мимо них и крича о помощи. Пока он бежал, я ударил его ножом (три или четыре раза) в левое плечо, потому что это была единственная часть его тела, которую я мог поразить, пока мы бежали. Потом он споткнулся и разбил настенную лампу, вероятно, головой или рукой, и упал в осколки стекла в нижнем белье. Я подбежал к нему и остановился. Снорре был все еще наверху, и я понятия не имел, как он на все это отреагирует. Возможно, это была ловушка, и он был ее частью? Возможно он также напал бы на меня? Я не знал. Когда Снорре прибежал, он выглядел очень испуганным, и я дал ему пробежать мимо меня. Я понял, что он не был частью всего этого, поэтому спросил его, все ли с ним в порядке (потому что с ним конечно же было не все в порядке). К тому времени Йеронимус поднялся на ноги. Он выглядел покорно и сказал: "Достаточно", но после этого он попытался толкнуть меня снова, и я прикончил его ударом ножа в голову через лоб, и он тотчас умер. Его глаза закатились, и когда он умер вместе с последним выдохом послышался стон. Он упал, приняв сидячую позу, но нож застрял в его голове, поэтому я приподнял его, держась за нож. Когда я выдернул нож из его черепа, он упал вперед и скатился вниз по лестнице как мешок картошки, шумя так, что это могло разбудить всю округу (это была шумная металлическая лестничная клетка).

Возможно, этот способ убийства может показаться странным, но мой нож был очень маленьким, им можно было только колоть. Лезвие не было острым. Оно было настолько тупым, что я не смог бы разрезать помидор, не раздавив его. Единственным способом убить его быстро этим ножом был удар в сердце или голову. На самом деле я смог бы убить его гораздо легче и быстрее, если бы у меня совсем не было ножа, вместо этого забив его до смерти. Я достал нож только потому, что он попытался сделать то же самое, и я посчитал, что будет честно, если у меня тоже будет нож, хотя имевшийся у меня нож был невелик.

Он раскрыл передо мной свое намерение убить меня, и хотя там и тогда он не представлял для меня прямой угрозы, я не сожалею, что убил его. Его трусость разозлила меня, и у меня не была повода оставить его в живых, когда он обнаружил свое намерение убить меня. Если бы я оставил его в живых, я бы дал ему еще один шанс убить меня, позже.

Убийство человека 8-сантиметровым тупым ножом - дело кровавое, и хотя стены на лестничной площадке были забрызганы кровью, по мере того, как мы сбегали вниз, на моем лице не было ни кровинки, только на верхней части туловища. У Снорре были ключи от машины, поэтому я выбежал, чтобы не дать ему уехать, оставив меня насквозь пропитанного кровью в Осло. Я забрал у него ключи от машины, открыл дверь, вернул ему ключи и велел ехать. Прежде чем сесть в машину, я залез в свой спальный мешок, хранившийся в багажнике, чтобы не оставить в машине следов крови. После этого я решил, что лучше убираться оттуда. Но я не знал, что Снорре был все еще в шоке, поэтому он колесил по Осло около 20 минут, и в конце концов мне пришлось сесть за руль. По пути в Осло Снорре заметил полицейский патруль на шоссе в Берген, рядом с Осло, поэтому нам пришлось ехать по другой дороге. Мы поехали на север в сторону Трондхайма, а затем через некоторое время свернули на запад. Я остановился у озера и снял с себя всю одежду. Я привязал к одежде камни и поплыл к центру озера, чтобы она утонула там, где было глубоко. К счастью, у меня были футболки, которые я намеревался продать в Сарпсборге (как я уже сказал, Металлиону, насколько я помню), а Йорн (Jorn) из Hades забыл свой балахон на заднем сидении моей машины (по иронии судьбы это был балахон Kreator с надписью "Pleasure To Kill"), так что у меня был ко всему прочему еще и чистый балахон, (ну не совсем "чистый", но по крайней мере он не был пропитан кровью). Наконец, у меня были очень-очень грязные штаны, пролежавшие целую вечность на полу в задней части машины, так что у меня был почти полный комплект одежды. Теперь можно было "спокойно" и без приключений продолжать путь.

(Снорре позже показал полиции, где я избавился от одежды, но они нашли только футболку с изображением викинга и надписью: "Норвегия: Земля Викингов", на которой не было следов крови. Все остальное пропало, и даже водолазы не смогли ничего найти. У них даже не было доказательств того, что футболка принадлежала мне [да и кто бы мог предположить, что я ношу подобные футболки? ]. Остальная одежда, видимо, увязла в грязи глубоко на дне озера, как и предполагалось.)

Наш друг все еще был в моей квартире. Когда я решил поехать в Осло, мы смотрели видео и ели пиццу, а когда мы уезжали, я разрешил ему остаться, чтобы досмотреть фильмы и доесть пиццу. Поэтому я хотел, чтобы он покинул мою квартиру, на тот случай, если полиция уже в курсе случившегося. Мы остановились в Хонефоссе (Honefoss) у телефонной будки, чтобы велеть парню в моей квартире идти домой. Первая будка, которую мы видели, была окружена подростками, а мы не хотели, чтобы нас тогда кто либо видел в Восточной Норвегии, поэтому мы поехали дальше, пока не нашли другую телефонную будку. Я сидел за рулем, поэтому Снорре вышел позвонить, после чего на дороге показалась полицейская машина. Видимо, подростки разбили телефонную будку, перед тем, как они пошли дальше, чтобы разбить следующую, и кто-то вызвал полицию. Когда полицейский подъехал и увидел нас, он счел нас теми, кого искал. (Что это, отличный пример "Закона Мерфи"?). Телефон был сломан, и Снорре вернулся в машину. Я тронулся, а приблизительно в ста ярдах позади нас ехала полицейская машина, и я подумал, что если он нас остановит и даже всего лишь запишет наши имена, алиби получить уже не удастся. Поэтому я ехал все быстрее и быстрее, а полицейская машина следовала за нами с той же скоростью, и когда я подъехал к вокзалу в Хонефоссе, я свернул направо и погнал как настоящий маньяк (с завыванием покрышек, скрежетом колес, визгом тормозов на поворотах и всем остальным, что обычно можно увидеть в остросюжетном фильме про погоню). Я вел Фольксваген Гольф, и мы ехали так быстро быстро, что не заметили, как вновь оказались на шоссе в Берген, потеряв из виду полицию. Видимо, он даже не старался угнаться за нами (или, что менее вероятно, он не смог нас догнать), поскольку позже в ходе расследования (со стороны полиции) стало ясно, что он даже не сообщил об этом происшествии своему начальству.

После этого я подумал, что они должно быть уже ищут нас, и раз это действительно так, я предложил Снорре высадить его у вокзала, в местечке под названием Голь (Gol), на пути в Берген. Если бы полиция остановила меня, я был бы один, и он не попал бы в переплет. Он отказался от моего предложения, и мы поехали обратно в Берген без каких бы то ни было происшествий. Первым делом я заехал в типографию, чтобы обеспечить алиби, а потом поехал к парню, который остался у меня в квартире, чтобы сказать ему, что нам надо поговорить и обеспечить алиби. Снорре уже сказал ему по телефону, что "что-то произошло" в Осло, когда мы останавливались у телефонной будки рядом с Воссом (Voss), недалеко от Хонефосса. Мы придумали историю, и все было отлично.

К тому времени я смог наконец пойти немного поспать домой. Примерно через 20 минут позвонили в дверь, это был журналист, который хотел поговорить со мной о смерти Йеронимуса, о чем к тому времени (11:00) уже было известно, и я сказал ему, что слишком устал, чтобы говорить с ним об этом. В конце концов я уже достаточно долго не спал (хотя я не сказал ему этого...). На следующий день на первых страницах появился заголовок: "Граф скорбит! Его так расстроили новости об убийстве его лучшего друга, что он даже не смог поговорить с нами об этом." Весьма забавно, Вам не кажется? Это лишь подтверждает, насколько неправдоподобны сведения в СМИ!

Некоторые почему-то утверждали, что я убил Йеронимуса из-за девушки, но я могу по этому поводу добавить, что моя подруга в то время (и с апреля 1993 до примерно 1998 гг.) даже не знала, кем он был. Она даже не слышала о нем, пока я не убил его (и я могу добавить, что она была даже не металлисткой, а "обычной" девушкой, слушающей поп-музыку). Поэтому она очевидно не имела к этому никакого отношения, и я конечно же не убивал его из-за девушки. Насколько я знаю, у Йеронимуса не было подруги, поэтому это была не его девушка, о которой люди распространяли дурацкий слух.

Даже люди, упрекающие меня в том, что я убил собрата норвежца, неправы. На самом деле Йеронимус был саамом, что ясно видно на его фотографиях. Его саамские (монгольские) черты лица бросаются в глаза, его волосы были чисто саамскими (тонкими и прямыми), а его рост также выдавал в нем саама (как большинство саамов, он был коротышкой).

Проблема была в том, что Снорре был все еще в шоке. Я должен признать, что случившееся ни коим образом не отразилось на мне. Невелико дело: злостный преступник, планировавший убить меня, был мертв. Ну и что с того? Я не вижу причин жалеть человека, планирующего замучить меня до смерти, записывая все это на видео ради собственного развлечения.

Полиция захотела поговорить со мной, потому что они с первого дня поняли, что это сделал я, и попросили меня приехать в Осло на допрос. Я согласился и поговорил с ними, представил алиби, которое мы составили после убийства, и они отпустили меня. Затем они продолжили расследование в моем городе, по вполне понятным причинам, и начали допрашивать всех подряд. Против меня у них не было никаких улик, поэтому им пришлось заставить кого-нибудь расколоться, чтобы взять меня. Они быстро поняли, что Снорре был, так сказать, тем самым слабым звеном. Он был нервным человеком, и они надавили на него. Они позвонили ему ночью, когда меня не было дома, задавая вопросы, одни и те же вопросы по нескольку раз, и в конечном счете, через девять дней, он сломался. Согласно полицейскому рапорту, он был настолько эмоционально надломлен, что им пришлось ждать несколько часов, прежде чем они смогли получить от него признание. Несомненно, это сильно травмировало его. Он сказал им, что я убил Йеронимуса, и где я находился. В тот момент я был в ночном клубе и когда я выходил (думаю, примерно в 02:00 - 03:00, в пятницу, 19-го августа 1993 года), они арестовали меня.

Они спросили мое имя, но я даже его отказался им назвать. Они раздели меня, бросили в камеру, сутками не выключали свет и не дали мне даже одеяло или матрас, на который я мог бы прилечь. Я ожидал этого, поэтому я отнесся ко всему спокойно, и мне оставалось только улыбаться в ответ на их жалкие попытки сломать меня морально, но "алиби" в моей квартире подверглось тем же испытаниям, ему сказали, что он виновен в убийстве, и, будучи абсолютно к этому неподготовленным, он был так взволнован, что тут же во всем признался. Что-то случилось в Осло, сказал он им, и что я решил убить Йеронимуса. Он рассказал им то же самое, что и Снорре.

Тем не менее, у них все еще не было веской улики против меня. Единственное, чем они могли воспользоваться, так это признанием Снорре, но даже он не видел, как я наносил удары Йеронимусу. Согласно его показаниям, он был в Осло, но единственное, что связывало меня с преступлением, было его показаниями. У них даже была видеозапись, сделанная камерой видеонаблюдения на бензоколонке в Хонефоссе той ночью, когда он заправлял бензином машину по пути в Осло. Меня же нигде не было видно. Он был один в машине. Если бы они ничего не предприняли, им бы пришлось обвинить его в убийстве, а я остался бы на свободе. Его бы посадили в тюрьму!

Так что Вы думаете произошло? Внезапно они заявили, спустя два месяца после убийства и два месяца после того, как я подозревался в убийстве (а ведь у них уже были мои отпечатки пальцев, взятые во время ареста в январе 1993 года), что они нашли мои кровавые отпечатки пальцев на месте преступления. Когда я убил его, на мне были перчатки, поэтому я знал, что это чепуха, но никто другой этого не знал, и Снорре по ошибке подумал, что я сказал ему, что на мне не было перчаток, когда я убил Йеронимуса. Тогда внезапно Снорре и тот парень поменяли свою версию и стали утверждать, что мы спланировали все заранее. Парню из квартиры сказали, что это я все сделал, и что если он не будет сотрудничать с ними, вина падет на Снорре. "Ты хочешь, чтобы Снорре сел в тюрьму за то, что совершил Варг?" Они сделали все, чтобы заполучить меня и снять вину со Снорре, но при этом они выдумали историю случившегося, не соответствовавшую действительности. Они утверждали, что Снорре спланировал свое алиби, отдав свою кредитную карточку тому парню, который должен будет воспользоваться ею посреди ночи в Бергене, оставив таким образом электронное свидетельство того, что в это время он был в Бергене, а не в Осло. Правда, у он не отдавал ему свою кредитную карточку, поэтому тот парень, разумеется, не мог оставить электронных следов в Бергене, так зачем надо было утверждать это? Они утверждали, что мы взяли в прокат видеофильмы, которые смотрели раньше, чтобы если кто-нибудь спросил бы нас о них, мы смогли бы рассказать, о чем они были. Они также утверждали, что парень остался в моей квартире, чтобы шуметь, и чтобы соседи видели, что я дома. Он даже выходил из моей квартиры, одев мою куртку, чтобы встретившие его по пути люди подумали, что это был я, и чтобы воспользоваться банковской карточкой Снорре, чтобы оставить электронную улику. Тем не менее, у него не было кредитки Снорре, и никто не видел его, выдающим себя за меня, так что... Они утверждали, что Снорре поехал в месте со мной, чтобы обмануть Йеронимуса и проникнуть в квартиру, хотя позвонил в звонок и говорил с ним я. Наконец, они утверждали, что я в машине передал Снорре нож, чтобы он также был вооружен на тот случай, если мне понадобится его помощь. Это был конечно же тот самый нож и ремень, которые я велел ему положить в бардачок, потому что не хотел, чтобы нож находился на заднем сидении машины. Естественно, я не надел ремень, потому что разгуливать по Осло с огромным ножом на поясе противозаконно и меня бы арестовали, будь я замечен полицией. Они извратили все до неузнаваемости, и представили все так, что я спланировал его убийство.

Не знаю, странно ли это или глупо, но парень из квартиры и в самом деле утверждал, что он - это я, когда его освободили. Он цеплял девчонок фразой "Привет, я граф" (?!). Я знаю об этом, потому что некоторые девушки пришли и рассказали мне об этом. Так что если он и в самом деле носил мою куртку и ходил по Бергену, пытаясь заставить поверить людей в то, что он - это я, то это еще не значит, что он пытался обеспечить меня алиби. Это скорее доказательство тому, каким он был презренным типом, и того, как низко могут пасть некоторые люди ради соблазнения девчонок. Могу лишь добавить, что я не думаю, что эта фраза была особо эффективна, учитывая тот факт, что девчонкам не составило бы труда понять, что он не был "графом". Берген - очень маленький город с населением всего лишь в 130.000 жителей (или 250.000, включая округ), и тогда почти каждый так или иначе знал, как я выгляжу, поэтому не понятно, о чем он думал?! Он был даже не из Бергена (а из Лиллехаммера в Восточной Норвегии), и каждый мог это понять, как только он открывал свой рот.

На самом деле я несколько смущен тем, что общался с этими людьми: и с этим парнем, и со Снорре, а также какое-то время с Йеронимусом. Существует поговорка: "Скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты." Согласно ей, я, разумеется, был полнейшим идиотом... Но в свою защиту должен сказать, что у меня также были другие, хорошие друзья. (Уф!)

Они даже не удосужились объяснить, с какой стати Снорре желал смерти Йеронимусу. Он только что стал гитаристом в Mayhem, я уверен, это было мечтой многих гитаристов в Heavy Metal, а также он был другом детства Йеронимуса, так что это было сущей бессмыслицей. Далее, они утверждали, что я планировал "перерезать его глотку" (вероятно потому, что это звучало очень кровожадно), но в таком случае с какой стати я бы тогда взял тупой нож, которым можно было только колоть? С тем же успехом я мог бы попытаться перерезать его глотку ложкой. Это тоже чепуха, кроме того, мы отлично знаем, что я не резал его глотку.

Они и полиция так увлеклись выдумыванием фактов, чтобы обвинить меня, что в конце концов Снорре также был обвинен за соучастие в планировании убийства и моральную поддержку. (Ага, "конечно".) Хотя тот парень, который утверждал, что принимал активное участие в планировании "убийства" и обеспечении меня алиби, провел в камере в общей сложности всего лишь одну единственную ночь. Его ни в чем не обвинили, что несколько странно. Если бы полиция всерьез поверила в его безумный рассказ, его бы, конечно, также обвинили, но они знали, что это была чепуха, выдуманная, чтобы заполучить меня, поэтому они отпустили его. И я могу добавить, что у нас в Норвегии нет системы залогов для доносчиков, как в США, а также, возможно, в других странах. В Норвегии за совершение преступления откупиться от тюрьмы нельзя. Просто они не хотели обвинить его в том, чего он не совершал. Он лгал, и они знали это. Они сами велели ему говорить эту неправду!

Личный адвокат (масон) Снорре даже свидетельствовал против своего клиента в намерении "заполучить" меня, и когда Снорре был осужден, даже присяжные были опечалены ("я сожалею, но нам и вас придется признать виновным"), и я не думаю, что кто либо ожидал этого. Это было неожиданным поворотом событий для всех нас.

В суде я сказал им, что Снорре не имел никакого отношения к случившемуся, и что он просто оказался не в том месте не в то время, но на следующий день Снорре свидетельствовал и утверждал, что я был неправ. Я все спланировал, и он знал это, потому что сам имел к этому отношение. Вся его защита строилась на том, чтобы мне не в чем было обвинить его, но я даже не думал об этом (и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять эту причину его беспокойства). Если бы он сказал правду, его бы выпустили из тюрьмы, но вместо этого он продолжал говорить неправду из-за запугиваний со стороны его адвоката - и он получил 8 лет ни за что.

СМИ утверждали, что убийство было результатом "борьбы за власть" в "сатанинском движении", и что я убил его, чтобы занять его место и стать лидером (?). Значит так, это все ерунда. Т.е. разве это так происходит? Нужно убить кого-то, чтобы занять его место? Если Вы хотите стать директором фирмы, вам не надо для этого убивать нынешнего директора. В каком мире живут эти журналисты? Они что, живут в звериной стае или где? Это такая ерунда. И тем не менее, такова была их версия, их единственная версия. "Первоклассный" журналист (Michael Grundt Spang), писавший для самой большой газеты Норвегии, даже провозился над описанием моих волос и в целом над тем, как я выглядел. Согласно нему, я "отрастил" свои "серо-коричневые косички" "как девчонка", и вокруг меня совершенно не было "ореола зла", который должен был быть у такого "злого сатаниста", как я и т.д. Очевидно, он был весьма разочарован тем, что я не выглядел "злым". Ему никогда не приходило в голову, что я не выгляжу как "злой сатанист" просто потому, что я не был "злым сатанистом"... Снорре был описан как всего лишь "маленькое, худощавое и бледное подобие графа". Журналист конечно же не хотел превратить все это в забаву, но так оно и получилось, потому что это было невероятно глупо.

Другие представители металл-сцены, естественно, ненавидели меня, поскольку в конце концов они поверили в газетную байку о борьбе за власть, поэтому они также, за некоторым исключением (например, Фенриза и парней из Mayhem), сделали все, чтобы засадить меня, а в ходе расследования они еще и доносили друг на друга, так что в конце концов из-за них полиция раскрыла почти все преступления, совершенные блэк металлистами в Норвегии с 1991 до 1993 гг. Позже я беседовал с некоторыми из них, и они сказали мне, что если бы знали правду, то никогда бы не набросились на меня (а во время расследования друг на дружку), как тогда. Их запутали СМИ и конечно же полиция. Им говорили неправду, точно так же, как и другим, и, к сожалению, они не могли знать правду.

Когда я был осужден, я получил 21 год, максимальное наказание в Норвегии, а судья утверждала, что я убил его "без веского повода". Неужели трудно понять, что я убил его, когда узнал о его планах замучить меня до смерти, после чего он напал на меня в квартире? Что из этого судье было непонятно? Сначала это была самооборона, но когда он начал убегать, я уже был вне опасности, так что с этого момента это была уже не самооборона, а сознательное убийство, но я расценивал это как упреждающий удар, чтобы не дать ему второй шанс убить меня. За это я должен был получить всего 8-10 лет! Вместо этого мне дали 21 год, а Снорре - 8 лет абсолютно ни за что!

Они также попытались представить убийство настолько зверским, что утверждали, что он умер, потому что оба его легких были проколоты. Далее, они утверждали, что я нанес ему 23 удара ножом. Во-первых, я отлично знал, что он умер, когда я нанес ему удар в голову. Во-вторых, он упал в груду стеклянных осколков в нижнем белье. Разумеется, из-за этого он сильно порезался, даже одну из пяток, поскольку после падения он поднялся на ноги. Они и это знали, но вместо этого утверждали, что я нанес ему 23 удара ножом, чтобы заставить людей думать, что я был таким беспощадным, жестоким и бесчеловечным. В суде они показали фотографии вскрытия напуганным присяжным. На фото Йеронимус лежал голый на столе, с полностью сбритыми волосами и все еще открытыми глазами, а все порезы были отмечены ручкой на коже. Я знаю, его убийство было унизительным, но когда они обнародовали фотографии вскрытия в суде, это было конечно же еще хуже. Одно дело убить подонка, но я бы никогда и никого не унизил бы подобным образом.

Ах да, и конечно же судья включила в обвинительный приговор, что "Варг Викернес верит в Сатану", хотя я неоднократно говорил в суде, что я не верил ни в "Сатану", ни в "Бога". Они проигнорировали правду, и выдумали собственную версию, по политическим причинам.

Что касается суда присяжных, то мне выпала "честь" иметь в числе присяжных единственного в Норвегии христианского "целителя". Очевидно, он даже выступал по ТВ, утверждая, что может "изгнать зло из тела с помощью Иисуса", таким образом "исцеляя" людей. Что это, совпадение? Является ли совпадением то, что единственный христианский "целитель" в Норвегии (по крайней мере на тот момент) оказывается в моем суде присяжных? Он числился "председателем", но я узнал о том, что он был христианским "целителем" намного позже, в 1995 году, когда один журналист сказал мне об этом, и он также сказал, что по крайней мере два других присяжных заседателя были масонами. Остальные были пенсионерами, за исключением одной или двух женщин. Вне сомнения, все они были моими "сторонниками"... Как я уже сказал, адвокат Снорре также был масоном, один из судебных психиатров был масоном и "выжившим" в еврейском Аушвице (одним из трех в Норвегии на тот момент), а другой психиатр - левым экстремистом, мой адвокат был абсолютно неспособен вести дело (из-за болезни сердца), а согласно журналисту, с которым я говорил, по крайней мере один из трех судей также был масоном.

Поджоги церквей были едва упомянуты в суде. Они представили по одному свидетелю в каждом деле, которые утверждали, что я сжег ту или иную церковь, вот так. "Виновен". Что-то вроде этого. Эта процедура повторилась четырежды, и я был признан виновным в поджоге четырех церквей, три из которых сгорели дотла. Ни в одном из дел не было ни малейшего вещественного доказательства. Я был обвинен исключительно согласно показаниям одного единственного человека по каждому из дел. Все эти свидетели были друзьями Йеронимуса!

Даже мой некомпетентный адвокат не удосужился заговорить о поджогах церквей, поскольку он утверждал, что это "не столь важно". "В любом случае, много ты за это не получишь", говорил он. Занятней всего то, что никаких отпечатков пальцев или каких либо других вещественных доказательств в суде также не было предъявлено. Когда меня арестовали, у меня в квартире было около 3.000 боевых патронов (в основном .22LR, 38 особых, 7,52N, 7.92 мм и 12 калибра), но большая часть из них даже не была включена в перечень конфискованных предметов. Полицейские просто присвоили их. Они сочли их "бесхозными боеприпасами". Они даже украли мой стальной шлем СС, хотя я могу только догадываться, зачем.

Наконец, я был обвинен в краже и хранении около 150 кг взрывчатых веществ (в основном динамита и немного глинита) и трех сумок с электронными детонаторами, а также в проникновении в какие-то постройки в горах, из которых я, согласно им, украл норвежский флаг (?!) и книгу, ища оружие. Меня не обвинили в осквернении могил, как некоторые могут подумать, или в поджоге церкви Фантофт (Fantoft). Они не нашли какого-нибудь тупого металлиста, который соврал бы, что вместе со мной поджог эту церковь, как в других случаях, так что в данном случае у них не было абсолютно никаких доказательств моей вины, а у меня даже было алиби, поскольку в ту ночь я был с одной девчонкой в Осло. (И тем не менее мой "адвокат" даже не потрудился попросить ее дать показания в мою защиту!) Обвинение было целиком основано на слухе. Однако когда суд присяжных не счел меня виновным в том, чтобы я спалил церковь Фантофт, главный судья так рассердилась, что заявила, что это "очевидно" также сделал я, но это не имеет значения, поскольку я в любом случае получу максимальный срок, и к удивлению она сказала это, прежде чем трое судей и члены суда присяжных даже начали обсуждать приговор, так что вполне очевидно, что они заранее решили, что я должен получить 21 год тюрьмы невзирая ни на что. Они хотели на моем примере показать всей молодежи Норвегии, что с "системой" шутки плохи.

Убийство Йеронимуса были им на руку. Наконец-то у них был повод избавиться от меня (или по крайней мере они так думали: люди склонны считать, что даже год, проведенный в тюрьме, - это "конец" всего). Я не думаю, что все это случилось, если бы СМИ не написали обо мне так много лжи, потому что именно из-за этого Йеронимус захотел избавиться от