По папиной линии были - до революции - богатые торговцы. После революции они, конечно, многое потеряли, тем более, они были евреями.
У моего прадеда, Марка Исаакиевича, была огромная семья. Семь сыновей и три дочери. Неплохо? Но вот жилось им в послереволюционной Украине не так уж и хорошо, скорее, плохо. И вот, ещё до войны, мой прадедушка и шестеро его сыновей махнули рукой на киевское не-житьё и эмигрировали в Америку. Папа был военным и дослужился до майора, с семьёй не поехал. Но, тем не менее, его вызвали соответствующие органы и заявили, что Давид Маркович должен выбирать - семья или жизнь. В том смысле - отрекайся от отца-эмигранта и братьев, иначе мы тебя со свету сживём. Ну, что оставалось делать Давиду Марковичу...
Потом началась война. Войну он прошёл, звания повысить ему не удалось - думаю, сказалось "преступление" его родных. Домой он вернулся уже с женой, Марианной Сергеевной и её приёмной дочерью Томой. Бабушка работала где-то у железной дороги фельдшерицей и подобрала как-то на путях девочку-сироту... Дедушка её удочерил. Потом у них с бабушкой родились собственные дети - Евгения и Виктор. Но папе было всего восемь лет, когда его папа умер.
Тома была значительно старше и она рано вышла замуж. Не очень удачно, они потом с мужем разошлись, но тогда она жила с ним. А бабушка поднимала папу и тётю. Жили они в коммунальной квартире, впрочем, довольно большой и соседи были дружелюбные, за исключением одной грымзы, которой почему-то здорово не нравилась вишня, которую бабуля пыталась вырастить под своим окном - с другой стороны дома. Бабуля посадит - а грымза спилит... Но на грымзу потом кто-то пожаловался и вишня в конечном итоге выросла... А бабушка получила новую квартиру, куда папа привёз маму. Потом бабуля выбила ещё одну квартиру... как - непонятно. Оформлена она была на неё, в списке жильцов над дверью стояло её имя, официально эти три комнаты были на четверых - её, маму с папой и меня, но она осталась жить в старой квартире, а её потом тоже расселили... благодаря тому, что Жека вышла замуж за довольно влиятельного соседа и тот сумел добиться площади для семьи, и взял к себе тёщу. Правда, на этом его "милости" кончились и он семью бросил, ещё до рождения дочери Маргариты, моей лучшей подруги.