Получился грустный.....

…Она встала с кровати, посмотрела на Его портрет в черной рамке и тихо-тихо вздохнула. После она посмотрела в окно: шел дождь. Она пошла в душ, потом вернулась в комнату и переоделась. Она надела модные, протертые на коленках джинсы. Единственное отличие этих джинсов от сотен тысяч других таких же состояло в том, что дырки появились в процессе носки, а не на фабрике. Она пошла разогревать остатки от вчерашнего ужина. Позавтракав, она вновь выглянула в окно – все еще шел дождь…
История Ангелины была прозаична и необычна одновременно. Детдомовская сирота, в детстве она была лишена любви. Именно поэтому ей понадобилось целых семь лет, чтобы понять, почему при виде Вити ее маленькое сердечко начинает так громко и быстро постукивать. И лишь в тринадцать лет, впервые испытав чувство ревности, маленькая Геля начала что-то осознавать. Через год выяснилось, что Виктору Ангелина так же не была безразлична… На первое свидание Гелю собирала вся женская половина детдома. Скоро они начали встречаться. Девчата завидовали Ангелине, многие пытались разбить пару. Но все попытки оказались неудачными. Витя любил Гелю с такой же силой, с какой Геля любила Витю...
Спустя два года Ангелина забеременела. По молодости она даже не поняла, почему ее все время тошнит и почему она вдруг стала поправляться. Глупышка села на строгую диету, доводя себя до еженедельных обмороков. Когда же тайное стало явным, что-либо предпринимать было уже поздно…
Сегодня у Ангелины был важный день. Именно сегодня она встречалась с директрисой своего же детдома. Геля была уже на седьмом месяце беременности. Она мечтала о том, что ребенок будет жить с ней вместе… Но где? В предоставленной ей малюсенькой комнатке в общежитии? В этой каморке 3 на 3? Последняя надежда – сдать ребенка в свой же детдом. Там о нем позаботятся ее младшие подруги, да и сама Геля под предлогом «навестить подруг» могла беспрепятственно видеться с малышом. Поэтому сейчас она сидела перед входом в кабинет Анны Ивановны Горькой, директора своего бывшего детдома.
Из-за двери высунулась Машка, приветливая и веселая девушка, бывшая воспитанница сего заведения, а сейчас – секретарь директрисы.
-Ангелин, проходи. Аннушка ждет! – Сообщила она. Из-за двери послышалось хмыканье. – ну… эээ... то есть Анна Ивановна ждет вас! – Маша стушевалась и юркнула обратно за дверь.
Ангелина усмехнулась, встала и прошла в кабинет:
- Здравствуйте….
- Привет, Ангелина, проходи, - Анна указала на стул напротив себя.
Девушка робко уселась на краешек стула:
- Я собственно, вот по какому вопросу…
- Я помню, зачем ты пришла… Чаю хочешь?
- Нет, спасибо…
-Ну не хочешь, как хочешь. Так вот: я обо всем договорилась. Твой ребенок поступит к нам как оставленный на улице, но…
-Огромное вам спасибо! – Ангелина вскочила и стала обнимать директрису. На ее глазах блестели слезы. Она не могла сдержаться, и скоро зарыдала в полный голос.
-Ну что ты, что ты, - Анна стала неловко гладить девушку по спине.
-Я… я столько пережила! Я сто... сто… столько боялась, - сквозь всхлипывания произнесла Геля, - Я так устала…
И ее плечи затряслись с удвоенной силой.
-Погоди…
-Я вам так благо… го… благодарна! Я за ва… вас буду молиться!...
-Да погоди ты! – Прикрикнула директриса.
Геля замерла в изумлении.
-Я повторяю: твой ребенок поступит к нам «с улицы». Но могут возникнуть некоторые осложнения… Ведь, как тебе известно, Виктор болен. И если болезнь перейдет по наследству… Вряд ли нам доверят ВИЧ-инфицированного ребенка. Его, скорей всего, заберут спец-интернат. Но шанс есть: 30% детей рождаются просто носителями инфекции… Что с тобой?
- Ангелина беззвучно рухнула на пол. Ее лицо приобрело землистый оттенок:
- Витя… болен? Но почему он мне ничего не говорил?
- Ты не знала? И… ты не лечилась? Не принимала лекарств? – Встревожено спросила Анна.
- Я не знала… Витя – болен… теперь я… но… откуда? Как? Почему? – Голос Ангелины становился все слабее и слабее, все тише и тише. Анна лишь опустила глаза…
…Пропустим скандальное расставание Виктора и Ангелины, пропустим тяжелые роды мертвой девочки. Пропустим годовую терапию. Пропустим смерть спившегося Виктора… И скажем лишь, что спустя несколько лет Она встала с кровати, посмотрела на Его портрет в черной рамке и тихо-тихо вздохнула…