«Телега едет, покуда скрепит колесо»

Банчила по имени Депутат. Единственное, что его связывает с законодательной властью – пачка казахстанского «Парламента», а большинство его актов признали бы неконституционными даже в Нидерландах.
Я под психоделиком, Ксю под впечатлением.

- Только никому не говори, что мы под кислотой играли в карты.
- Должна же я хоть раз тебя обставить.

Ее лицо постоянно менялось, от хорька и обезьянки до медсестры из городской офтальмологической больницы, которая неправильно сняла мне в детстве шов с глаза, и Голлума. Апофеоз Голлума наступил, когда она с криком: «Моя прелесть!» выхватила у меня трубку от кальяна.
В ходе этой несанкцонированной вооруженной стычки где-то на границе между комнатой и углом, временно исполняющим обязанности кухни, кальян пошатнулся, и - горящий уголь упал на фамильный персидский ковер. Причудливые багровые вьюны, что лет сорок спокойно цвели на этом ковре, в панике бросились в рассыпную и заструились по моим рукам махровыми татуировками. Подумалось, что между персидским ковром и персидским котом есть нечто общее помимо названия.
Глаза - зеркало души, так, кажется. Психоделики расширяют зрачки и сознание, причем так, что на расстояние вытянутой руки - одни цветные пятна.
«Этот цвет нравится всем.
Эта музыка никому не нравится.
Но этого цвета никому не получается избежать. А эту музыку никто не слышит.
В первом случае, получается полное незнание. Во втором - тоже самое».
На периферии внимания надрывался Джимми Моррисон. Так, как будто был еще жив и молод.

«This is the End, my friend…»

- «Royal Flush». Деньги на сигареты на х.. олодильнике.