Потягивается, будто большой кот, хитро блестит глазами и произносит: - Знаешь, а она просто чудо.
- Ну, я уже понял. То-то ты так сияешь,- фыркаю я,- ты только особо этим не увлекайся, ок? Фанатки народ нервный.
- А чего ей нервничать? Ты же знаешь, я не люблю отношений на одну ночь, так что, думаю это надолго,- мечтательно улыбается и вздыхает. Да чувствую теперь проблем будет…
- Готов поклясться, она уже себе свадебный наряд присматривает. Наверняка, думает, что ты в нее влюблен по уши.
- Ну прям. Скажешь же ты – «по уши». Что она, дура, что ли, после одной ночи так думать?
- Бедный наивненький Билл,- я снисходительно растягиваю губы в улыбке и поднимаюсь с кресла,- ничего ты не понимаешь! Они ж все наши единственные и неповторимые! Что ни девушка, то обязательно с амбициями. В духе « я его исправлю», «он поймет, что я не такая, как все», « он разглядит мою душу». Да как там из-за такой… э-э-э… груди душу рассмотреть? Там только эту самую грудь и видишь. Да еще и с пьяных глаз…
- Фу, цинник,- морщится брат, с интересом разглядывая себя в зеркало. Поправляет прическу. Удовлетворенно улыбается. Поправляет еще раз. Улыбается загадочно. Еще раз. На лице сияет улыбка секс-символа.
- Боже, ты еще скажи себе что-то в духе « какой же я мачо!».
- Иди ты.
- Посмотрите на этот самовлюбленный блеск в глазах! А эта улыбка! Ты меня пугаешь. Знаешь, что если много смотреться в зеркало, то развивается звездная болезнь?
- Отвали, я вообще все знаю,- ни взгляда в мою сторону, полная поглощенность своей персоной.
- Ты вообще одеваться собираешься?
- Не-а. Мне и так хорошо,- он задумчиво трет татуировку на животе и поправляет полотенце соскальзывающее с бедер,- очень-очень хорошо. Очень-очень-очень.
- Придурок,- я не выдерживаю и смеюсь, настолько уморительное выражение на его лице,- псих озабоченный.
- Я?- мурлыкает брат и смотрит, наконец, на меня,- Томми, это ты у нас псих озабоченный. Я натура влюбчивая и поэтически-страдающая.
- Не, ты натура потерпевшая. Вечно ноющая и несчастная.
- Кто бы говорил. У тебя, между прочим, в клипах тоже рожа не особо счастливая,- он почесывает нос и направляется к гардеробу,- ладно, надо одеться.
- Выбери, пожалуйста, что-нибудь менее педерастическое и более человеческое.
- А не пошел бы ты куда-нибудь глубоко и надолго?- хмыкает Билл, распахивая дверцы шкафа.
- Не пошел бы. Кстати, куда ты ее дел?
- Чего, Мэл, что ли? – он сдергивает полотенце и начинает натягивать трусы.
- Что ли ее. А ты мог бы хоть сказать, что б я не смотрел.
- Болеешь?- он поворачивается ко мне, удивленно расширив глаза,- когда это ты меня застеснялся?
- Я тебя никогда не стеснялся и не буду. Но все же…
- Ну-ка поподробнее.
- Меня уже Густав и Георг задрали тупыми намеками.
- Всего лишь?- он вздыхает и отворачивается, начав перебирать вешалки с одеждой,- я то думал у тебя серьезные психологические проблемы после той муры, что мы в и-нете откопали.
- Эти двое между прочим тоже ее откопали! Да «этой муры» знаешь, как много?!
- За-бей,- по слогам произносит брат, застегнув ширинку темных джинсов и продевая ремень,- мало ли что пишут.
-Просто мерзко.
- Ну,- легко соглашается Билл и, приложив к себе одну черную футболку, бормочет,- эта,- прикладывает другую,- или эта?
Я закатываю глаза и смеюсь: - Билли, ты неподражаем.
- Эта!- решительно кивает он в ответ.

Неоновые огоньки бесят ужасно. Я успокаивающе вздыхаю и продолжаю поиски лохматой макушки брата среди толпы дергающихся подростков.
О, Густав!
– Густав, не видел Билла?!
- Он где-то возле бара околачивается, по-моему,- девушка, сидящая рядом с ним улыбается мне так, что не остается сомнений с кем она хочет познакомиться через Густава. Я коротко киваю и быстро отхожу от них, пока она не перешла к активным действиям.
Черт возьми, да где он?!
Знаю я братца – если он выпьет, то просто абзац. Он себя в пьяном состоянии вообще не контролирует, поэтому я пытаюсь держать его подальше от бара и алкогольных напитков, сам я могу выпить очень много перед тем, как опьянею. А этому и пары бокалов хватит, чтобы вообще башню снесло.
У бара толпится куча народу, но Билла среди них нет. И непонятно – то ли вздыхать с облегчением, то ли наоборот волноваться.
- Эй, Эндж, в курсе, где Билл?- девушка поворачивается ко мне и пожимает изящными плечами: - Вроде бы они с Марти где-то здесь были. Посмотри у черного входа, кажется, они хотели выйти покурить. А зачем тебе он?
- Да так. Дела.
Она встряхивает белокурыми локонами и качает головой: - Боже, Томми, у вас и здесь дела. Ты вообще когда-нибудь расслабляешься?
- Еще как,- я невинно улыбаюсь,- только я предпочитаю расслабляться в более тихих и уединенных местах. Вдвоем, в крайнем случае, втроем.
- О,- она явно пытается понять, имею ли я виду то, что она поняла. Я улыбаюсь еще невинней. Она тихо смеется,- пригласишь меня как-нибудь на такую приватную вечеринку?
- Непременно. Ладно, пойду, поищу Билла.
- Ага,- кивает она и опять поворачивается к барной стойке.
Так пошутили, и хватит, теперь нужно найти этого курильщика и раз и навсегда отучить от сигарет. Заодно и Марти морду набить за развращение малолетних, а то вечно подбивает Билла выкурить сигаретку, а он и рад себе легкие портить.
Я иду по коридору к двери, когда мое внимание привлекает шум из небольшой комнатки где обычно уединялись самые нетерпеливые парочки.
- Тише, блин!- о-па, голос Билла. Понятно. Ага, курит он, романтик чертов. Отрицательно он относится к отношениям на одну ночь, ха. Мэл я здесь не видел, значит с другой. Я не сдерживаю коварной улыбки – пришло время мщения. Помню я, как он две недели назад заломился ко мне в номер в самый ответственный момент и заявил, что «если хотите, можете валить в любой другой отель или еще куда, но ваши крики слышно даже в моем номере и от них у меня башка разболелась».
Держись Билли, око за око.
Я пинаю дверь и ору: - Эй, дайте покурить спокойно, доста…
Последними словами я просто давлюсь.
Боже-боже-боже-боже.
Мартин и Билл. Футболка брата живописно валяется прямо перед моими ногами, рубашка Марти расстегнута, штаны обоих спущены. Та же история с трусами. Малиновые губы, горящие глаза, руки Мартина обвивают талию Билла. Оба смотрят на меня с изумление и ужасом. Нет, скорее с изумительным ужасом.
Боже, мог ты дать сдохнуть без мучений, а? Зачем же так издеваться?
- Т-т-томми, что ты здесь делаешь?- голос Билла дрожит, он, наконец, отталкивает Мартина, по-моему, пребывающего в ступоре, и судорожно натягивает трусы и штаны. Ага, его-то узкие джинсики на такой стояк.
- Эээ… я пойду,- выдавливаю я и пулей вылетаю из комнатки.
- Нет, Том, подожди!- кричит мне вслед брат и, судя по звуку, рвется за мной, но запутавшись в штанах, падает.
Я выбегаю через черный ход и рвусь вниз по темному переулку. Ели честно, то нет никаких мыслей, сплошные эмоции.
Как же это так, а?
Наверное, я сплю. Да, сплю. Тут я спотыкаюсь и падаю, больно ударяясь об асфальт коленями.
Не, не сплю.
Или это чертовски реалистичный кошмар с болью и запахами. А может, я заснул на вечеринке, а меня выкинули в кучу мусора? Знаю я шутки Грега. Вот было бы замечательно! И то, что я видел – всего лишь бредовый сон, ага-ага.
Мечтатель ты, Том.
Я трясу головой, пытаясь привести мысли в порядок. Да, если они такие взбаламученные, нужно потряси головой, и они встанут на место. Боже, о чем это я?!!
Я поднимаюсь, отряхиваю колени и иду к дороге. Оживленная улица – машины, вывески, сверкающие рекламные щиты. Хаос-хаос-хаос.
Везде – в этих огнях города, в голове, в жизни вообще.
Я медленно бреду по улице.
Ох, что-то меня тошнит.
Тут начинает истошно надрываться сотовый. Я вытаскиваю его из кармана и смотрю на дисплей.
Ну конечно, Билл.
- Пошел ты на хрен,- бурчу я и сбрасываю звонок, запихивая сотовый обратно в карман. Ага, на хрен.
Я тихо стону сквозь зубы. Просто потому, что в голове не укладывается, как же так, мой братишка…
Телефон опять начинает орать.
Я вздыхаю и отключаю его.
Вот так. Заткнись.
Ох, что-то меня сильно-сильно тошнит. Волна желчи поднимается от желудка, я быстро забегаю в супермаркет. Слава Богу, что он рядом, спасибо хоть за малые милости. Несусь к холодильнику с минералкой.
Быстро к кассе – у коротко стриженой девушки, сидящей там, на лице восторг и удивление.
Я сую ей деньги и бормочу: - Да, да, я Том Каулитц, но сейчас я занят, и автограф дать не могу.
Хватаю бутылкой и, не обращая на ее «сдачу заберите», вылетаю из супермаркета.
Так, спокойно, вдох-выдох.
Откручиваю крышку.
Водичка, холодненькая водичка, ура.
Пью большими глотками, пытаясь предотвратить позорные позывы тошноты. Сначала начинает тошнить еще больше, но постепенно проходит.
Пол-литровую бутылку я выдуваю буквально за пару минут. Открываю глаза, и чуть не отскакиваю от неожиданности.
Эта девушка у кассы, оказывается, вовсе и не девушка, а парень. Теперь, когда она… то есть он, снял этот непонятный передник, видно отсутствие неких внешних половых признаков.
И этот парень стоит рядом со мной и смотрит совершенно очумевшими зелеными глазищами.
Все это я отмечаю с холодным отстранением, прислушиваясь к своим ощущением – не сжимает ли желудок в очередном приступе тошноты. Ищу в кармане жвачку и высыпаю все подушечки на ладонь, а потом – в рот. Жжет от ментола. Ка-а-а-йф.
- Привет,- выдает парень, наконец.
- Ага,- выдавливаю я в ответ. Уф, вроде бы позорное избавление от всего съеденного за сегодня, откладывается на некоторое время.
- Меня зовут Джей.
- Ага.
Я растерянно оглядываюсь, пытаясь понять, куда это меня занесло. Редкие прохожие, узкая улочка. Когда это я успел сюда свернуть?
- А ты Том.
Феноменально.
- Я знаю,- выходит даже без сарказма, а так очень устало и грустно.
- Ты кепку потерял,- он протягивает мне помятую и грязную кепку. Да уж, любимой кепочке пришел конец,- она у входа свалилась, а когда ты выбегал, то протоптался по ней.
В голосе его столько вины, будто он собственнолично протанцевал на моей кепке ламбаду.
Я принимаю ее из его рук и рассеяно отряхиваю: - Спасибо.
- А?.. Не за что.
Я киваю ему и иду дальше по улице. Закидываю кепку в мусорный бак вместе с бутылкой и думаю, что делать дальше. Позади раздается полузадушенный писк, я удивленно разворачиваюсь.
У парня на лице шок, взгляд прикован к мусорному баку.
- Ты ее выкинул,- хрипит он,- ты ее выкинул!!!
- Ну да. А что еще с ней делать?
Он смотрит на меня. Взгляд непонятный
- Она грязная и козырек помялся,- поясняю я, поражаясь своей тупости. И чего я вообще с ним говорю? Придурочный какой-то. Ладно, я, наверное, не лучше сейчас выгляжу.
Все, нечего задерживаться.
Я иду дальше.
Ох, что за день? Тупой страшный день. Самый кошмарный в моей жизни.

Билл. Мартин. Ох, что-то меня опять тошнит.
Нет, конечно, мир шоу-бизнеса чертовски развращенное место, но мой брат! Мой брат-близнец, черт возьми! Билл!!
Так, спокойнее.
Ну, да, ему, наверное, стало интересно. Почитал то идиотство в интернете, и стало очень любопытно как это бывает между двумя мужиками.
Решил попробовать. С Мартином. С этим то все понятно – всем известно, что Мартин би, к тому же они с Биллом довольно близки.
Фу, близки,- я невольно морщусь.
Да, точно, он просто набрался и не хрена не врубался ни во что. А Мартин и рад стараться, сука. Не нравились же мне эти его взгляды на Билла, нет же, молчал! Ох, и туго придется этому педику, когда я его встречу! Будет морду по кускам собирать.
Так, значит, Билл просто перепил и ничего серьезного. Ха – Бил пе-ре-пил. И за это Том Марти морду набил. Набьет. В смысле набью.
Да и какой из него голубой?! Одевается… х-м-м… специфически, так это же имидж, мать его. Другое дело, что ему это нравится… фигня.
Фигня-фигня-фигня.
- Кгхм,- раздается рядом. Я вздрагиваю и смотрю на парня, идущего рядом. А я и не заметил, пока о Билле думал.
- Чего ты за мной идешь?- раздраженно спрашиваю я.
Он краснеет и сглатывает: - Извини, я просто… может, ты дашь автограф?
Ох, как же сложно жить.
- Есть на чем?- я пытаюсь не говорить это лишком уж зло. Получается с трудом.
Он вытаскивает из кармана узких джинс бумажник и краснеет еще больше, открывая его.
Моя фотка – взгляд, который Билл называет «фанатко-пищательный», хулиганистая улыбка, та самая кепка, сейчас валяющаяся в мусорке, на том месте, где обычно помещают фото девушки или семьи. Да-а-а… у мальчика явные проблемы.
Он протягивает мне фото и ручку, пальцы дрожат, рожа – красная-красная.
- Не психуй ты так,- бурчу я и расписываюсь,- как зовут?
- Э-э-э,- он, кажется, даже имя свое вспомнить не может – так волнуется,- Джей!
- Эджей?- насмешливо осведомляюсь я, скотина этакая.
- Просто Джей,- сипит он.
- « С благодарностью Джею, от Тома», нормально?
Он просто кивает и забирает фото, когда наши пальцы соприкасаются, он впадает вообще в полуобморочное состояние.
Везет мне сегодня. Жесть просто, как везет.
- Джей, мой тебе дружеский совет, найди себе девушку, ладно? Не фанатей ни от кого вообще, это неблагодарное занятие, поверь,- тоскливо говорю я.
Он никак не реагирует.
Я иду дальше. Этот за мной.
- Слышишь, ты так и будишь за мной таскаться?- вздыхаю я и смотрю на него со значением,- у тебя, наверное, дел много. Домой нужно.
- Совсем не нужно,- выпаливает он.
- Родители будут волноваться. Тебе это надо?- предпринимаю я последнюю попытку – что делать, ну не люблю я злостно отшивать фанатов. Могу, конечно, послать если совсем злой, а люди слишком настойчивые и прилипчивые, но сейчас у меня в мозгах полная разруха, а настроение предсмертно унылое.
- Я один живу. Никто волноваться не будет.
- Ладно, фиг с тобой. Только не болтай много, ладно?
Парень энергично кивает и я перевожу все свое внимание на асфальт под ногами.
- А куда мы идем?- интересуется как-его-там, кажется дар более-менее вменяемой речи возвращается. Не сказать, что радостное событие.
- Ну, не знаю, куда идешь ты, а я просто гуляю.
- А я гуляю с тобой,- радостно отвечает он, ух, и наглость не повременила придти. Чертова жизнь, чертовы люди, чертов день. Помечу этот день в календаре и в следующем году запрусь дома и ни за что не выйду.

Нет, все-таки не укладывается в голове – как же это так? Ладно, он был пьян и всё такое, но я даже в пьяном состоянии такого бы не сотворил!
Сволочь Марти, ох и сволочь, ненавижу урода. Интересно, а раз я ушел, они вернулись… к прерванному? Нет,- я вздрагиваю,- совсем не интересно.
… Нет, Билл не смог бы. Он наверняка сейчас пошел домой и ждет, пока я вернусь, да. Да и вообще – с чего я взял, что что-то бы произошло? Он наверняка бы все прервал еще через пару секунд, даже если б я не зашел. Надежда умирает последней.
Ладно, будем думать о худшем. Представим, что Билли голу… голу… б…б…ой. У меня все нутро переворачивается, когда я даже мысленно сие произнес. Так, Том, ты же не гомофоб, да?
Ты вполне нормально общался с Марти, с Креггом, с Цином и еще кучей этих, и ничего. Этих.
Потрясающе.
Значит, все-таки гомофоб. Пора переучиваться,- мрачно думаю я,- пора.
- Чего?- недоумевающее осведомляется голос рядом. Я удивленно смотрю на… э-э-э… как его там?
- Что?
- Переучиваться?
- А. Я сказал это вслух?
- Ну да.
Тупой-тупой-тупой день, сдохнуть бы побыстрее и я вовсе не гомофоб, да-да-да, всё нормально. И я вовсе не психую в ответ на тупые вопросы, не зря же столько интервью давал.
- Пора переучиваться,- повторяю я,- жить.
- Глубокомысленно. А почему?
- Потому что,- лаконично отвечаю я.
- Если расскажешь, то полегчает.
- Клише,- бурчу я,- затертое клише и банальность.
Он смотрит на меня в шоке. Я мимолетно смотрю на него и не могу понять выражения глаз.
- Чего ты там обнаружил?- в моем голосе столько недовольства, что даже мне становится смешно. Совсем чуть-чуть. Злобный, надутый Томми.
- Я думал, что ты особым умом не отличаешься,- после долгой паузы выдает этот. Очень приятно. Вот какого мнения обо мне фанаты.
- То есть я не думал, что ты тупой,- спохватывается он, заметив кислое выражение моего лица,- просто что ты… нормальный. В смысле, что ты знаешь такие слова. Типа «клише».
- Это ненормальное слово?- язвительно бурчу я.
- Нормальное, ну как бы тебе объяснить? Просто если бы ты был умным это было бы слишком.
Я смотрю с недоумением: - Слишком?
Он чуть ли не в отчаянье оглядывается будто нужные слова прячутся где-то неподалеку.
- Понимаешь, все фанаты мечтают о кумирах, таких, чтобы красивые, умные, добрые… Но осознают, что это почти не осуществимо. Что все кумиры просто люди, и, вполне возможно, любимый певец просто пустышка, самовлюбленный человек, которому наплевать на всех. Или очень глупый.
- Надеюсь я не твой кумир,- я почти улыбаюсь – столько серьезности и сосредоточия в его голосе. В ответ он что-то невнятно бормочет. Даже слышать не хочу что.
Я бросаю взгляд на наручные часы. О. Три ночи. Замечательно. Вокруг какой-то непонятный район, две-три машины на дороге, темные окна.
- Всё, конечно, интересно, но нужно уже куда-то идти. Где мы?- спрашиваю я у парня.
Мы останавливаемся.
- А ты торопишься?- эй, наглый какой, уже «торопишься». Ладно, шучу-шучу, пусть живет.
- Извини, но я сегодня с раннего утра на ногах. Я устал и хочу спать,- вернее хочу забиться куда-нибудь и заснуть, наконец, ни о чем не думая. И куда поехать? В три ночи.
Не хочу ни к кому из девчонок, а друзья начнут лезть, почему я не у себя… Блин, еще и все деньги у Билла. Потрясающе. Неужели так сложно взять с собой кредитку или наличку, а Том? Нет же, постоянно боюсь потерять. Есть почему – я постоянно теряю деньги, чем объяснить непонятно. Сотка на месте, всё на месте, а бумажник обязательно выпадет. Куда же пойти? Только не домой. Только не сейчас.
- Эй, ты заснул?- спрашивает парень.
- Я думаю,- я смотрю ему прямо в глаза и он медленно наливается краской. Я усмехаюсь и перевожу взгляд обратно на асфальт,- ты знаешь, где мы?
- Да. Я тут неподалеку живу. А ты хочешь домой пойти, да?
- Не хочу, а нужно,- угрюмо хмурюсь я в ответ.
- А ты не хочешь?- мне в его голосе чудится надежда. Я опять смотрю на него. Ну чего он так смотрит?! Взгляд зашибись непонятный. Не люблю, когда не могу понять эмоции человека по глазам. Вообще, в этом я спец, но сегодня не мой день просто.
- Не хочу,- я смотрю в небо. Вижу звезды – их немного. Небо синее-синее. Вот бы сейчас куда-нибудь далеко-далеко. Где в небе видно тысячи звезд. Что-то совсем замечтался я.
- Может, ко мне пойдем?- на одном дыхании выпаливает он.
- А что у тебя?- я прикидываю положение вещей. Идти мне некуда. Домой не хочу. Этот какой-то странный, но в сущности ничего так. Пойдет. За себя я постоять могу, если что так вмажу, что мало не покажется.
- У меня переночуешь, раз не хочешь домой. У меня есть гостевая комната. Квартира тут недалеко.
- Ну-у-у,- тяну я и пристально на него смотрю. У этого парня что-то с каппилярами на лице – постоянно краснеет. Бывает,- я тебя не стесню?
Он смеется. Да уж, и что его так развеселило. – Дожили,- выдает он сквозь смех.
- Чего?
- Прости, ничего. Конечно, не стеснишь.
- Ну, если ты не против. Только пообещай, что об этом никто не узнает,- требую я.
Он кивает и, кажется, не верит своему счастью. И как тут не заболеть звездной болезнью – я был почти уверен, что только девушкам нравится творчество нашей группы.
- Идем?- он неловко кивает в сторону.
- Пошли. Слушай, мне неловко, но не напомнишь, как тебя зовут?


У него дома очень… мило. Другого слова не подберешь. Обычно так бывает у семейных пар или у девушек, но никак не у парня его возраста. Спокойные тона, мягкая мебель и ковры, все очень так прилично. Я вспомнил свою комнату – валяющиеся повсюду вещи, горы еды на столе. Да уж. Я умею превратить приличное место в свинарник за считанные секунды.
- У тебя уютно,- я сажусь в кресло и откидываюсь на спинку, вздыхая от удовольствия,- мягко и удобно. Вот, что мне было нужно. Он улыбается, прислонившись к дверному косяку: - Хочешь есть? Или налить чего-нибудь?
На секунду возникает желание набухаться вдрызг. Если выпить много-много, очень даже можно забыть обо всем. Нет уж. Это зазывается алкоголизм.
- Нет, ничего не нужно, спасибо.
- Вот твоя комната,- он толкает дверь и я вижу небольшую комнату – одноместная кровать, тумбочка, шкаф, все так очень… по-женски.
- Это комната сестры, она приезжает иногда на каникулах,- поясняет он и тут я понимаю, что он совершенно незнакомый мне человек. Абсолютно. Квартира у него дорогая, как и обстановка в ней, а работает кассиром в супермаркете. Он, наверное, страшный маньяк, обирающий жертв до нитки и жестоко убивающий их. Я фыркаю и зеваю, хорошо, что забирать у меня нечего. Ты идиот, Том,- с отвращением заговорил разум голосом Билла.
Я знаю. Тут не станешь идиотом, когда узнаешь, что твой брат собирался переспать с твоим другом.
- Эй, у тебя опять такое лицо,- тихо говорит Джей.
- Какое?
- Очень грустное. У тебя что-то случилось? Связанное с братом, да?
Я удивленно таращусь на парня. А он то откуда знает?
- С чего ты взял?
- Не знаю,- он пожимает плечами,- мне так кажется. Знаешь, это правда, что если поделиться с кем-то, то станет легче.
- Ага, а еще правда, что вполне возможно, что-то, чем ты поделился, на следующий день окажется в газетах.
Джей вздрагивает, будто я его ударил. Смотрит так, что мне даже стыдно становится, честное слово.
- Ладно, извини,- неохотно бормочу я,- сегодня день хуже некуда. У тебя есть что-нибудь покрепче?
Ладно, была не была.
- Это не лучший способ,- мягко отвечает он, но тут же добавляет,- только виски. Будешь?
- Я страшный хам – завалился к тебе и собираюсь развести на виски,- рассмеялся я. Плевать, напьюсь и забуду обо всем.
Просто отключусь на время.
- Глупости. Это я затащил тебя к себе и теперь спаиваю,- он улыбается в ответ, но глаза как-то нехорошо блестят. Ох, меня сегодня глючит. А может Билл и Марти тоже просто большой глюк, с надеждой думаю я. Ага, большой, страшный глюк.
Я вздыхаю и глотаю виски, даже не морщась.
- Спишь?- делаю удивленное лицо.
- Ага. Будто это сон. Я даже не надеялся тебя встретить когда-нибудь, хотя и был на вашем концерте.
- На последнем?
- Ага,- он кивает и сосредоточено рвет салфетку на кусочки. Маленькие кусочки уже разбросаны по всему столику,- вы молодцы. Классно зажгли.
- Мы всегда классно зажигаем,-бормочу я и жмурюсь – так сильно кольнуло в груди. И чего я так переживаю? Это же не страшно, даже и переспал бы он с Марти, и что? Он же все такой же Билли, мой братишка. Замечательный парень, который не любит случайных связей, который ругает меня, когда я по-гадски обхожусь с девушками (такое было всего два раза, честно-честно!), ненавидит, когда я матерюсь и всегда ждет от жизни чего-то хорошего. Он же все тот же.
Нет, не тот же.
Мартин навсегда изменит его. На-все-гда. Потому что он будет влиять на него так же, как влияю я. Потому что это не будет, как с девушкой – ты ведущий, она ведомая, это будет гораздо серьезнее. Билл, в сущности, легко перенимает чужие привычки. А Марти такой… э-э-э… харизматичный. Урод.
Не думать об этом,- я встряхиваю головой, - не нужно.
Я глотаю виски еще быстрее. Горло немного жжет.
- Эй, эй, эй, не так быстро! – Джей отнимает у меня уже пустой стакан,- тебя же совсем развезет. Наутро будешь жалеть, что напился.
- Плевать.
- Да чего он такого сделал, что ты так грустишь?- недовольно осведомился парень.
- Я еще не так пьян, чтобы рассказывать,- фыркнул я и протянул руку за стаканом, в котором уже плескался заветный напиток.

Да уж, повело меня с пятого стакана. На голодный желудок, да еще и в клубе я порядочно выпил. Ал-ко-го-лик. Я хихикаю, фу-у-у, ХИХИКАЮ! Ненавижу себя пьяного. Джей выпил гораздо меньше и теперь с интересом наблюдает, как я порываюсь встать с дивана
- … Ты только представь их рожи, когда я вошел,- опять тупое хихиканье,- просто представь.
Я вспоминаю представшую передо мной картину, когда я распахнул дверь и смеяться больше не захотелось.
- Он хотел с ним переспать, представляешь? Переспать. Мой братишка и этот козел Мартин,- я вздрагиваю и опять валюсь на диван.
Джей смотрит на меня странно – немного снисходительно, с жалостью и еще чем-то.
Медленно говорит: - И что?
- Как что?!- я в шоке распахиваю глаза и ошеломлено смотрю на него: - Он хотел переспать… с парнем!!
- Ну.
- Что «ну»?!
- Что такого?
Я просто лишился дара речи.
- Ты что, гомофоб?- насмешливо спросил Джей – его застенчивость испарилась вместе с моей трезвостью.
- Нет, но это же мой братик! Мой Билли, черт возьми!
- ТВОЙ Билли?- хмыкнул он в ответ,- он не твой, Том. Он свой собственный. И он захотел парня, и что? Ты хочешь девушек, ему захотелось парня, в чем дело? Это его жизнь.
- Ты что, больной?- почти спокойно вздыхаю я,- этот Марти просто урод. А если он обидит Билла? С девушками легче – если даже он расставался с кем-то, и ему было больно, я мог утешить его, мог помочь развеяться, мог сказать, что нужно. Мог пережить его боль, как свою. А тут так не получится. Я ненавижу Мартина, я не смогу понять, как можно быть с таким…. Таким… в общем таким. Он же парень, понимаешь? Па-рень,- я закрыл лицо руками,- я не хочу, чтобы Биллу было больно. Он все воспринимает очень близко к сердцу. Слишком близко. Он легко привязывается к людям. А Марти вообще не способен на привязанность.
Я замолкаю.
Я, наконец, понимаю, почему меня так сильно трогает все это. Я знаю, что Мартин не тот человек, который нужен Биллу. Он сделает ему больно – я знаю. Просто знаю.
- Вот так,- я отнимаю руки от лица и смотрю в потолок, откинувшись на спинку дивана,- я тебе все рассказал. Легче не стало. Только еще тяжелее.
Он молчит и просто смотрит на меня так, будто первый раз видит. Несчастные салфетки уже горсткой кусочков лежат на столике.
- Самое сложное, что если я скажу ему все это, он же просто рассмеется мне в лицо и скажет, что я просто не способен принять, что он с парнем. Я же знаю его.
- Может быть это просто отношения на одну ночь, откуда ты знаешь?- мягко спрашивает Джей. Я не смотрю на него.
- Нет, у Билла так не бывает. Он любит все усложнять.
- Может, если бы они дошли до конца, он бы понял, что на самом деле ему все это противно.
- Не знаю,- я горько усмехаюсь,- если они дошли до такого, а он так и не оттолкнул Мартина, то вполне вероятно, что его не тошнит от этого. Совсем не тошнит. А очень даже…- я замолкаю.
- Нравится,- заканчивает парень за меня. Я киваю.
- Ладно, можно я пойду спать?- я устало тру лицо и поднимаюсь – уже не покачиваясь. Алкоголь из крови куда-то испаряется.
- Конечно. Я уже все расстелил.
- Спасибо,- с чувством говорю и улыбаюсь ему,- знаешь, если бы не ты…
- Не за что,- он тепло улыбается в ответ,- стало ведь легче, не ври.
Я фыркаю и киваю: - Спокойной ночи.
- Спокойной.
Я был уверен, что мне будут сниться страшные сны, но мне снятся бесконечные поля снега и снежинки, падающие с неба. Я улыбаюсь во сне и не слышу тихих шагов и закрывающейся двери моей спальни. Джей выходит из комнаты и курит на балконе, думая, что сегодня не сможет уснуть.


- Да, не психуй ты,- я слышу раздраженный голос Георга,- придет он на репетицию, куда денется.
- Черт, какого фига он отключил сотку?!!- зло рявкает Билл, я останавливаюсь у самой двери и вытаскиваю сотовый – и правда, забыл включить.
- Не какого фига, а просто хотел выспаться,- спокойно заявляю я, входя в зал, любуюсь ошеломленной рожицей брата,- привет всем, я опоздал всего на пять минут так что нечего так на меня смотреть.
- Да мы не из-за этого,- Густав сидит за установкой и вертит в руках барабанные палочки,- Билл просто уже всех задрал. Я ему говорил, что ты, наверняка у какой-нибудь девчонки, а он никак успокоиться не может. Скажи ему, что я прав.
Билл молчит и внимательно меня рассматривает – я это подмечаю краем глаза, сам делаю вид, что ничего не происходит, и беру свою гитару. Ее тяжесть чертовски успокаивает.
- Ты прав. Я был у девушки,- я зеваю,- вчера познакомился.
- Вот видишь,- торжествующе заявляет Густав и улыбается,- а ты переживал.
Билл упорно молчит.
- Где Дэвид?- спрашиваю я, ни к кому не обращаясь.
- Придет через час, у него какие-то там дела. Так что можно посидеть еще полчасика и начнем,- гитарист заваливается в кресло и открывает бутылку с пепси.
- Том, пощли прогуляемся? Я схожу, куплю себе коку.
- Так уже есть,- удивленно говорит Густав и кивает на столик с напитками.
- Я куплю еще,- с нажимом говорит брат и выходит из комнаты. Я плетусь следом.
Билл заходит в лифт. Я, чувствуя себя полным придурком, захожу следом. Дверь лифта медленно закрывается… Билл нажимает на кнопку «стоп». Бьет прямо в челюсть и хватает за футболку, шипя: - Козел, ты знаешь, блять, я, наверное, переживал!!
Я в шоке даже не сопротивляюсь. Челюсть противно ноет, но вроде он ее не сломал. Чувствую кровь на губе.
- Сука, я всю ночь не спал, думал, что с тобой что-то случилось! Какой же ты, Том, урод!
Глаза брата чуть не плавятся от ярости.
- А может, ты не спал совсем по другой причине,- зло улыбаюсь я,- может Марти не давал?
Я просто не знаю, что тянет меня за язык – я ведь почти успокоился, но стоило увидеть Билла ТАКИМ. Точно так же он смотрел на Марти – только глаза у него горели другим чувством. Совсем другим.
- Скотина ты, Том,- спокойно проговаривает брат и выпускает мою футболку из рук. Отодвигается.
- Знаешь, я думал, что ты всегда примешь меня таким, какой я есть. Только ты. Я ошибался,- в его голосе столько горечи, что мне становится как-то холодно и прошибает чуть ли не до слез.
- Билл, он не то, что тебе нужно. Он же… он же не умеет любить, Билл,- тихо говорю я.
- Причем тут любовь?!Это просто секс! Ты пользуешься девушками, я – парнями. Все просто…
- Подожди,- медленно говорю я,- подожди минутку. Мартин не первый?
- Конечно нет,- раздраженно бурчит в ответ брат, нажимая кнопку лифта. Кабинка едет дальше. У меня такое чувство, будто землю выдернули из под ног.
О, Боже.
Не первый. Конечно нет.
«Причем тут любовь?!Это просто секс! Ты пользуешься девушками, я – парнями. Все просто…».
Все просто. Мой светлый, хороший брат.
Всё просто. Все очень просто.
Кажется, он что-то замечает в моем лице и вся ярость из него мигом испаряется: - Том, с тобой все нормально?
Я смотрю на него и все внутри скручивает такая боль. Так больно. Неужели я не знаю этого человека? Моего братишку, ближе которого у меня никого нет? Значит, я теперь совсем один, потому что мой брат Билл не смог бы так легко сказать « ты пользуешься девушками, я – парнями. Все просто».
Я пытаюсь найти в чертах лица Билла отблеск моего прежнего брата-близнеца, но глаза словно окутывает туман и я не могу разглядеть ни света, который раньше замечал в нем, ни того утешения, которое получал просто глядя на брата.
Больше нет ничего.
Я больше не вижу этого.
- Эй, Том, что с тобой?- испуганно спрашивает Билл. Совсем не «мой Билли». Свой собственный Билл. С жестким блеском в глазах, с такой властностью в голосе, которую я раньше не замечал. Я был слеп и видел в Билле только то, что хотел видеть. Своего младшего братишку, который оказывается совсем уже во мне не нуждается. Ни в моей поддержке, ни в моем присутствии. Почему я так думаю? Просто думаю. Просто знаю.
Проблема в том, что я все еще нуждаюсь в том Билли, которого видел столько лет.
Может быть я глупый и впечатлительный, но у меня чуть в глазах не помутилось – я судорожно вцепился в поручень у стенки кабины.
Двери лифта распахнулись и одновременно брат сжал мою руку: - Том, тебе плохо?!
- Все в порядке,- пересохшими губами улыбнулся я,- все в порядке, Билл.
Медленно отпускаю поручень и выхожу из лифта, чувствуя, как нестерпимо щиплет глаза. Просто грустно, что детство так быстро уходит и, однажды, ты замечаешь, что близкие тебе люди становятся все дальше от тебя. Особенно если этот человек – твой брат-близнец.
Просто очень-очень грустно.

Я сижу у себя в номере и перебираю струны гитары. Музыка получается невеселой, но видимо у меня в ближайшее время только такая и предвидится. Не хочу ни о чем думать.
Хочу просто перебирать струны гитары и думать только о музыке.
Внезапно меня прерывает звонок сотового – музыка бьет по барабанным перепонкам, я нашариваю трубку в кармане и, не глядя, ору: - Да?!!
- Привет,- какой-то парень.
- Кто это?- недовольно спрашиваю я.
- Это Джей,- робко отвечает трубка. Я улыбаюсь: - А, привет, как ты?
Явно приободрившееся и уже радостное: - Все замечательно! Как у тебя?
- В порядке. Пока жив.
Осторожное « а что с Биллом?», встречаю красноречивым молчанием.
- Не помирились?- вздыхает он.
- Помирились.
- Так почему голос такой мертвый?
- Ты был прав. Он далеко не мой Билли.
- А. Дошло. Не грузись ты так. Он все еще твой брат.
- Я больше ему не нужен.
- Ты просто как ребенок,- улыбается, чувствую по голосу,- не будь глупым. Конечно, нужен. Как никогда. Ему, наверняка, очень неприятно, что ты застал его в такой ситуации.
- Марти у него не первый,- мой голос звучит так безжизненно, что я морщусь.
- Не первый?- почти не удивляется Джей,- ну что же, тогда все более определенно. Просто смирись.
- Я ему совсем не нужен, Джей. Он совсем не тот, каким я его видел. Будто пелена с глаз спала. Он уже давно не нуждается в моей опеке, он уже давно самостоятельно все решает, понимаешь? Я. Ему. Не нужен,- раздельно повторяю я, стараясь вдолбить это скорее себе, чем Джею.
- Ты говоришь, как мамашка-наседка.
- Я его старший брат
- Десять минут – не слишком ли мало?
- Нет, не слишком!
- Не злись, ладно?
- Извини,- равнодушно отвечаю я,- просто сложный день.
- Нет, это ты меня извини. Я дурак бесчувственный, прости.
Я удивленно молчу.
- Эй, ты там?
- Я здесь. Слушай, может, встретимся?- неожиданно для себя предлагаю я. Вот какая фигня – я нашел себе жилетку, которая никому ничего не растреплет, и теперь бессовестно этим пользуюсь.
Молчание. Кажется, он задохнулся.
- Не умирай,- советую я,- ты еще молод, успеешь.
- Конечно,- орет трубка так, что я даже отвожу руку подальше,- давай встретимся! Где?!
- Не кричи, пожалуйста. Можно я вечером зайду к тебе?- беспардонный я, знаю. Но ничего – ему же в кайф, так причем тут я? Злой, хитрый Том, которому просто нужна дружеская поддержка, которой, увы, ни от кого не дождешься.
- Конечно, приходи! Я приготовлю что-нибудь!
- Нет!- уже я ору,- даже не думай. Никакой еды. Никакой выпивки. Я принесу пиццу, ладно?
- Договорились. Буду ждать.
- Еще бы,- хмыкаю я и беспардонно бросаю трубку. Какой же я козел.
Кстати, последние слова о пицце – это чтобы все не напоминало.. э-э-э… что-то непонятное, учитывая странное отношение Джея ко мне. Полноценный ужин – это было бы слишком.
Я задумчиво перебираю струны гитары и закрываю глаза, пытаясь не думать, где сейчас Билл.

- Привет!- я сую в руки сияющему Джею коробку с пиццей и прохожу в квартиру.
– Привет!- радостно отвечает он и несет коробку в кухню – я иду за ним, - как у тебя дела? Что сегодня делал? Что Билл? Вы разговаривали?
Да уж, я немного чумею от такого града вопросов и сажусь на стул у стола – очень мягкий и аристократичный стул, очень красивый резной стол. Не-на-ви-жу такой стиль. Развертываю конфетку и кидаю фантик возле вазы с цветами – ну, конечно не фонтан, но все же. Хотя как-то видно, что здесь человек живет.
- Так,- я пытаюсь восстановить последовательность вопросов,- нормально, почти ничего, Билл в порядке, да, ровно пять фраз: «доброе утро», «все нормально», « бери выше», «дай салфетку», «до встречи».
- Грустно, конечно,- все также позитивно хмыкает Джей,- но пройдет. Помиритесь, уж поверь.
- Верю,- недовольно бурчу я,- только когда?
- Когда-нибудь,- очень легкомысленно и очень отвлеченно звучит, правда?
- А ты что делал? – интересуюсь я и лопаю очередную конфету.
- Ходил на работу, потом домой и ждал тебя. Всё.
- У тебя вообще друзья есть?
- Конечно,- как-то натянуто говорит он,- их очень много.
- А почему ты с ними не отдыхаешь?
- Я же с тобой сегодня.
Тут мне становится стыдно. И в самом-то деле. Может я ему планы сорвал или еще что, может он планировал сегодня встретиться со своими, а я…. Он просто любит нашу группу и я пользуюсь этим, как скотина последняя.
- Чего ты замолчал?- беспокойно спрашивает Джей,- я что-то не то сказал?
- Нет, все в порядке. Просто мысли,- я неопределенно пожимаю плечами и быстро меняю тему: - а у тебя девушка есть?
Странный вопрос, знаю, но о чем-то же надо говорить? А то что-то напряжение зашкаливает – странно, со мной так редко бывает.
Да уж, не срабатывает – Джей напрягается еще больше: - Нет, нету.
- А чего так?- удивляюсь я. Скоро у него не останется вообще конфет в доме, я, чувствую все съем.
- Расстались,- звучит это очень так равнодушно. Видно, что девушка сильно обидела,- а у тебя?
Я смеюсь: - Какая девушка? У меня времени нет. И сил. И вообще мне и без нее хорошо. Для меня постоянная девушка, как камень на шее – это же будет так сложно. Истерики, что я не могу проводить с ней много времени ревность, недоверие,- меня от такой перспективы аж передергивает,- нет, это не для меня.
Джей улыбается – зеленые глазищи сверкают в свете люстры как-то странно. Очень по-кошачьи: - Знакомо по интервью. Но, все равно, неужели не надоедают эти бесконечные интрижки?
- Интрижки,- я фыркаю,- ну ты загнул. Не интрижки, а девушки. Эти бесконечные девушки мне не надоедают. Хотя, нет. Бывает иногда, но редко.
- О, ну это уже интересней. Все-таки надоедает. Это подает некую надежду, что ты таки не полный…- он замолкает.
- Что, «не полный»?- я с улыбкой вскидываю брови,- договаривай.
- Ну… ты же обидишься.
- Нет уж… не дождешься, давай, говори,- пристально смотрю на него – мне и правда интересно, как он меня назовет. Вскидываю брови, и не отводя взгляда, откидываюсь на спинку стула,- ну?..
Он странно краснеет – как-то пятнами, опускает взгляд, неловко дергает рукой и локтем задевает банку с кокой. Она падает на стол и проливается – я рефлекторно отдергиваюсь.
Джей вскакивает и выпалив: - Сейчас уберу,- несется в кухню.
- Ты идиот,- радостно заявляю ему,- вот ты кто. Криворукий придурок.
Он – уже появившись в дверном проеме с рулоном салфеток в руках, обижено на меня смотрит. Недовольно бормочет: - Ну, спасибо…
- Эй, ты чего?- удивляюсь я, со странным чувством отмечая чуть нахмуренные брови и слегка надутые губы – мне становится весело на душе, не знаю почему – просто у него это не кажется глупым и странным. Почти девчачье выражение лица смотрится гармонично – почти так же, как бывает у Билла. Опять Билл. Морщусь и пытаюсь не развивать тему.
- Ничего,- он как бы улыбается, но видно, что обиделся.
- Да, ладно… я ж по-дружески. Мы с ребятами всегда так прикалываемся… ну в шутку обзываемся. Разве у тебя так не принято?
- Нет, но я привыкну, не обращай внимания.
Я фыркаю: - Ну еще один трагик на мою голову. Ладно, не буду я больше обзываться, раз уж ты так остро реагируешь.
- И вовсе не остро,- без особой уверенности отвечает он и кидает мокрые салфетки в пакет.
- Расскажи что-нибудь о себе,- предлагаю я, и откусываю от пиццы, зажмурившись от удовольствия.
- Что обо мне рассказывать… родился в этом городе, здесь и живу, закончил школу, работаю в супермаркете от нечего делать…
- Ты закончил школу?- чуть не поперхнувшись, переспрашиваю я.
- Ну да,- спокойно продолжает он,- так вот, отец работает в Нью-Йорке, он бизнесмен, мама проживает в Париже. Всё, что я умею – глупо прожигать жизнь на деньги отца. Больше никаких талантов нет.
Всё это – отстраненно-веселым голосом. Чувствую некое подобие разочарования – я ожидал историю пооригинальнее.
Да уж… он уже школу закончил.
Я бы сейчас только в одиннадцатом был. А я то думал, он меня года на два младше.
- Ну, неплохо,- пододвигаю к нему поднос с пиццей, пытаясь выдавить из себя ободряющую улыбку, так как вижу, что он по непонятной причине подавлен,- полно свободного времени.
- Это совсем не круто,- грустно улыбается Джей.
- Думаешь круче носиться с гитарой по сцене и сдыхать от загруженности графика? Это тоже совсем не круто.
- Может быть,- он, слегка поморщившись, улыбается,- каждому свое. Кстати, у меня вопрос.
- Задавай.
- В твоей жизни есть люди, за которых ты бы отдал жизнь, не задумываясь?- неожиданный вопрос. Слишком быстрый перепад.
Не задумываясь, выдаю: - Конечно, есть. Билл. Мама… Бабушка с дедушкой, Андреас… да много кто.
- Билл все-таки на первом месте.
- Естественно,- в глазах парня сосредоточенное внимание, будто бы он проводит какие-то расчеты, будто бы изучает меня… по спине почему-то пробегает холодок,- Билл всегда на первом месте.
И в этой фразе всё.
Билл – всегда первый. Всегда – лучший. Для всех, включая меня.
Так было, есть и будет, а самое смешное – это почему-то только заставляет еще больше любить брата, стремящегося быть идеальным.
Ведь так непросто всегда стараться идти выше других.
Или… для Билла это просто?... Я не знаю, я совсем ничего не знаю, я так запутался и никто не поможет разобраться!
- Удивительная позиция,- опять эта странная улыбка, которую я не могу понять. И этот взгляд. Так не смотрят на почти-друзей. Не смотрят и всё.
- Завязывай так пристально меня разглядывать,- смешок получается каким-то слишком нервным,- мне не по себе,- тут же улыбаюсь, пытаясь сгладить фразу.
Джей улыбается в ответ и внезапно срывается со стула.
- Подожди, я же хотел тебя кое о чем попросить!- орет он уже из другой комнаты, пока я пытаюсь отойти от этой реактивной скорости.
- Ты можешь немного сбавить энергию? Я за тобой не успеваю…
Уже тут – в руках гитара, очень похожая на мою, только без надписей и эмблемы группы.
- Сыграешь мне?..
Я вздыхаю и мычу: - И тут то же самое… опять играть…
- Если не хочешь, не надо,- быстро проговаривает он, улыбка гаснет и исчезает с лица,- я просто подумал…
- Ладно, ладно, давай ее сюда.
И через секунду, отодвинувшись на стуле от стола, я ощущаю в руках знакомые формы инструмента.
Подкручиваю колки, привыкая к чужой гитаре, пробегаюсь пальцами по струнам.
Новая гитара – как толком не знакомая девушка, которая создана для тебя – минута разговора и вы уже понимаете друг друга с полуслова.
- Ну, что тебе сыграть?- смотрю на Джея, устроившегося на стуле и от восторга чуть не хлопающего в ладоши.
Да, и это он меня старше. С этим шоу-бизнессом я ощущаю себя гребанным стариком.
- Что-нибудь грустное. И романтичное.
- Из репертуара?..
- Нет. Что-нибудь самое твое любимое.
- Тогда ты услышишь, возможно, будущую нашу песню. Я недавно сочинил. Посвящается глупой штуке под названием жизнь,- на моих губах появляется улыбка, и я знаю, что она самоуверенная и очень сценичная, ничего не поделать – рефлексы.
Первые аккорды.
Закрываю глаза.

…
Когда я понял, что Билл для меня – совсем другое? Когда узнал, что на весах ценностей все люди – по одну сторону, а Билл – по другую? И понятно, какая сторона перевешивает.
Может быть это было…
….

Утро.
Пробуждение не похоже на обычное – нет ни привычного ощущения немного ноющей головы, ни усталости, разлитой по телу, не смотря на долгие часы сна. Удивительная легкость во всем теле. Так странно – в последнее время, из-за адской загруженности просыпаться так сложно, а сейчас – просто проснулся и все, и спать совсем не хочется.
Просто лежать и наслаждаться теплом тела рядом. Так хорошо… так странно уютно, нежно, сладко, как никогда – просто чувствовать.
Кто она?..
Вздыхаю и поворачиваюсь боком, не открывая глаз, обнимаю человека, лежащего рядом и удобно утыкаюсь носом в мягкую шевелюру, пахнущую фруктовым шампунем – моим любимым и туалетной водой. Так.
Билл.
Открываю глаза. И в самом деле – я обнимаю сладко спящего братца и ему, кажется, это очень даже в кайф – уткнулся носом куда-то в район шеи и теперь щекочет горячим дыханием.
Теперь – вспомнить, как он тут оказался.
В голове неохотно всплывают картинки – ночь, я вроде бы сквозь сон слышу шепот: «Том, там гроза… мне страшно. Можно лягу с тобой?»..
И вроде бы я откинул одеяло и ответил что-то положительное.
- Ты не спишь?- тихий шепот сквозь зевок.
- Не-а,- незамедлительно отвечаю я. Думаю, собирается ли он отодвигаться… так не хочется этого почему-то.
Очень уж хорошо лежать вот так вот и вдыхать родной и знакомый аромат.
На улице еще не исчезли тучи, оставшиеся от грозы и я вижу капли, стекающие по оконному стеклу, но у меня такое чувство, словно по всему телу скользят теплые лучики солнца.
Так удивительно.
Так… хорошо.
Но Билл не двигается с места – только лениво перекидывает руку через меня и обнимает. Вздыхает и устраивается поудобнее – прижимается очень теплой щекой куда-то в район груди. Тихое и расслабленное: - Я слышу, как бьется твое сердце.
Пропускаю сквозь пальцы темные волосы – когда они не зафиксированы этим ужасным лаком, они очень мягкие и шелковистые. Так много девушек побывало в моей постели, но ни у кого из них не было таких волос, как у Билла – которых хочется касаться, пропускать сквозь пальцы, наслаждаясь легкой прохладой. И неважно, что их столько раз красили, фиксировали всякими средствами – для меня, наверное, так будет всегда. Ведь это мой брат. Билл.
- И как же оно бьется?- тихо хмыкаю я, опять закрывая глаза.
Почему-то хочется глупо улыбаться.
- По-утреннему,- сонно отвечает брат,- будто бы солнечно…
- Как это?..
- Не знаю… просто пришло в голову… на улице так хорошо… солнышко светит… так давно его не было…
Мне хочется ответить, что это не так и на улице еще накрапывает дождь, но он уже засыпает.
И я, проваливаясь в теплый, сладкий сон, почему-то тоже думаю, что сегодня очень солнечное утро.
Так, как никогда.
…
нет, еще до этого…
…
Рождественская ночь. За окном падают снежинки – одна за другой в бесконечном хороводе.
Мне совсем не спится. В голову лезут всякие странные мысли – мы становимся слишком известны.
И уже сейчас Билл становится всё дальше для меня.
Замечаю изменения в его стиле – если раньше он хотя бы немного был схож, пусть мелкими деталями, но теперь всё это стирается – всё больше изящных украшений, всё больше чересчур тесных вещей, больше краски на глаза, больше странного блеска в них.
Я понимаю, Йост тоже настаивает, но я не могу закрывать глаза и на поведение Билла.
Вчера я увидел, как он подкрашивает губы блеском.
Я стоял у входа в его комнату и не мог выдавить и звука.
Наконец он улыбнулся своему отражению. Так, что сразу стало понятно, что ему нравится – ведь Йост ни слова не говорил о блеске, иначе я бы узнал это. Такая мелкая деталь, но она врезалась мне в сознание настолько четко, что до сих пор, закрывая глаза, легко вижу картину – Билл у зеркала, самодовольная улыбка на блестящих губах и тот самый, новый взгляд, которых мне непонятен.
- Том?- удивленный голос, он развернулся и автоматически приложил ладонь к губам – прикрыл. На щеках выступил румянец, и он еще больше стал похож на девчонку – особенно учитывая отсутствие макияжа на глаз и волосы, слегка завивающиеся на концах.
Да уж…
Ему неудобно. Опустил взгляд.
И мне становится жалко брата. Глупо жалко за то, что он стесняется, а значит, считает, что он неправильный до сих пор.
Прямо как в детстве.
Я выдавливаю улыбку и встряхиваю головой – так, Том, хватит… ведь это Билли. И ты всегда знал, что он непохож на других и это означает лишь то, что ты любишь его еще больше. И должен бороться ос всем, что делает ему больно. Заставляет его вспоминать наше детство, полное унижений из-за его отказа следовать общепринятым правилам.
Я прошел в комнату и, не зная, что еще сделать, обнял его. Вот так вот глупо – поверх руки, прижатой к губам и другой, бессильно сжимающей злосчастный флакончик жидкой субстанции. Крепко-крепко. И закрыл глаза, ведь он не обнял в ответ. Просто позволял обнимать.
Почему-то стало жутко обидно.
Отпустил. Развернулся и вышел из комнаты.
И теперь вот лежу и не могу уснуть.
Натягиваю одеяло на голову и зарываюсь лицом в подушку. На душе жжет непонимание – ведь я сделал шаг, пытаясь показать, что мне все равно, как он выглядит.
И все мои подколки – просто приколы… он ведь тоже частенько прикалывается над моим стилем.
Но я знаю, что он иногда остро принимает всё это. Случается. И вчера был именно такой случай… видимо я сделал что-то неправильно.
Черт…
Чертчертчерт.
И сегодня он весь день будто избегал меня. Сколько уже такого не было?..
А ведь Рождественская ночь. Мы никогда не ссорились на Рождество… да разве это ссора. Что-то невразумительно непонятное.
- Том… Томми,- тихо.
Сдергиваю одеяло с головы и натыкаюсь на взгляд темных глаз. Стоит у моей кровати – в пижаме и зябко ежится от холода.
- Что?- чувствую себя полным идиотом. Как он так тихо зашел?..
Он садится на край кровати.
Отводит взгляд в сторону.
- Прости меня…- шепот, почти неслышный даже в тишине комнаты.
- За что?- невольно я тоже говорю тихо-тихо.
- Я вел себя как идиот со вчерашнего вечера.
- Неважно,- я через силу улыбаюсь,- все нормально.
- Нет ненормально. Я хочу объяснить!- и опять это замерзшее движение плечами.
Я подвигаюсь к краю кровати. Он тут же забирается под одеяло – неуверенно улыбается. Мы так давно не лежали вместе. Просто так, разговаривая и прикалываясь.
Вздрагиваю, чувствуя прикосновения холодной кожи.
Он прижимается лбом к моему плечу. Утыкается холодным носом. Мне всегда так смешно и странно, что у него, когда он мерзнет, сначала леденеет именно нос.
- Просто мне было так стыдно… мне просто стало интересно, как это будет выглядеть. Ведь на девчонках это красиво. А когда ты вошел… я в жизни не чувствовал себя таким идиотом. А когда ты еще и обнял меня, я чуть не расплакался. Просто… ты такой замечательный, а я просто придурок.
- И правда – придурок,- я улыбаюсь, чувствуя себя и в самом деле – старшим,- да хоть чем красься. Всё это неважно. Главное, чтобы ты был собой… мы всегда были…
- Неправильными?..
- Нет. Наоборот,- я фыркаю и спускаю пониже на подушку.
Хочется спать.
- И самом деле… мы, наверное, и есть правильные…
- Ага,- я зеваю – больше ничто не мешает мне заснуть. А завтра будет самое замечательное утро в году.
- Я останусь?..
- Конечно… только одеяло не забирай всё.
- Ага…
Сквозь сон слышу его тихое «спасибо».
Кажется, бормочу что-то похожее на «за что?».
Ответа я не слышу, провалившись в сон.
И мне снится, как мы утром проснемся и я подумаю, что это утро – самое счастливое в моей жизни.
Как и любое утро с Биллом.

….
Нет. Гораздо раньше…
Наверное, еще с самого рождения.
Тысячи, миллионы воспоминаний – вся моя жизнь так плотно переплетена с его, что я уже не знаю, где начинаются его мысли и кончаются мои. И не его ли это пульс бьется под моей кожей?..
Я думал так.
И ошибался.
Как же так получилось?..
Это всё я. Моя вина. Я не увидел ничего, не понял, не догадался. Возможно – делая ему этим больно.
Прости меня, Билл. Прости за мою слепоту, за то, что не знал, что ты не доверяешь мне до конца, за то, что так сильно ошибался в тебе и себе. За мою глупость.
За мое желание видеть в тебе лишь то, что я хотел видеть.

Рука опускается.
Струны замолкают.
Всё.
Вымученно улыбаюсь и поднимаю взгляд на Джея.
Он сидит, прикрыв лицо руками. Плечи подрагивают.
- Эй, ты что, плачешь?- шок.
Он мотает головой, но руки от лица не убирает.
Поднимается и выходит из комнаты. Я все так же глупо пялюсь на прикрывшуюся за ним дверь.
Да уж…
Ничего не понимаю.
Горечь в душе смывается удивлением.
Что это с ним?.. Ладно бы я расклеился – судя по острому щипанию в глазах, я был уже на грани. И если бы таки расплакался, то потом ненавидел бы себя до конца жизни.
А с ним то что?

Его нет уже пару минут. Я, наконец, поднимаюсь, решив, что времени, чтобы успокоиться ему хватило. Должно было хватить.
Поднимаюсь и иду в кухню.
И в самом деле тут – стоит на балконе и курит. Подхожу и кладу руку ему на плечо – он вздрагивает. Оборачивается.
Беззащитный взгляд, а с глаз еще не спало покраснение от слез, розовые приоткрытые губы, длинные ресницы опускаются – не может терпеть мой пристальный взгляд.
И он просто до дрожи напоминает Билла, тогда, когда у него был срыв – от всей этой шумихи вокруг нас, от утомительных бесконечных концертов, которые он любил, но просто не мог отдавать так много себя.
Наверное, я на автомате обнимаю его. И говорю: - Только слез разводить не нужно. У меня на это аллергия.
И воспоминания о брате путаются, переплетаясь с настоящим.
Я так скучаю. Мы не видимся с ним толком второй день, а мне уже до боли хочется подойти, сказать хотя бы что-нибудь, да хоть треснуть, что ли, что угодно, лишь бы – рядом. Но я не подхожу. И сегодня, поймав его такой вот беззащитный и обиженный взгляд, отвернулся.
Джей обнимает в ответ. Вдыхает. Немного дрожит – я чувствую. И, странно, у него сбивается дыхание – по определению таких вот дел я мастер.
Пора уже отпускать его, а то шваркнется в обморок. Я фыркаю и разжимаю объятия.
- Всё, расслабился?- улыбаюсь, заметив на его скулах яркий румянец,- полегчало?
Прочищает горло, взгляд опущен: - Да, спасибо, Том… ты прости…
- Всё, забыли,- пожимаю плечами,- бывает.
- Да уж… бывает,- эхом отзывается он. И, наконец, смотрит на меня – во взгляде нет больше того выражение, которое так напомнило Билла,- и ты играл потрясающе… просто… слов нет.
- Спасибо,- кривлю губы в усмешке,- не зря, значит, столько лет играл.
- Может вернемся в комнату?.. Тут прохладно.
- Ага. Идем.

Музыка раздается где-то на середине фильма, бьют по ушам басы и карман начинает мелко дрожать.
Джей в это время на кухне – ждет, пока поп-корн приготовится.
На дисплее сотового короткое: «Билл». Всего четыре буковки, а сердце все равно начинает биться немного быстрее. И это тоже удивляет.
- Да,- бросаю в трубку. Там – молчание пару секунд.
- Том, ты где?
- У девчонки… а что?- я не знаю почему говорю неправду. Просто вырывается. Ну не говорить же, что с другом! Иначе вопросов будет уйма.
- Может подъедешь?..
- Куда и зачем?
- Домой. Просто… поговорим,- почему-то эта фраза, произнесенная почти умоляюще, выводит меня из себя.
- Извини,- получается слишком жестко,- я не могу рушить все свои планы лишь потому, что тебе захотелось поболтать.
- Том, ты со мной разго…- входит Джей, в руках огромная тарелка с попкорном. Замолкает.
- Том… ты там с кем?- тут же спрашивает брат.
- Я же уже говорил! Извини, Билл, я занят.
- Подожди, не клади трубку! Когда ты вернешься?
- Я не знаю. Ночью. Утром. Посмотрим… только не жди меня.
- Я не буду,- как-то безнадежно произносит он,- пока, братишка.
- Пока,- и я нажимаю «отбой». Вот так вот.
Всё просто.
- Том,- начинает Джей. Я улыбаюсь и делаю звук телевизора громче.
- Неважно. Ты пропустил самое интересное… перемотать?..

Я прихожу поздно.
На часах – три тридцать. На губах блуждает улыбка – до сих пор.
Глупые комедии, поп-корн, много-много смеха - и тоска немного притупилась. На время.
Эта зараза еще вылезет – это точно.
Прохожу в темный коридор квартиры – тишина. Спит уже.
Закрываю дверь – как можно тише и, сбросив кеды, чтобы не топать, иду в кухню.
Немного сока - и на боковую. Каждая клеточка тела приятно ноет – я еще прошелся по ночному городу, вдыхая прохладный воздух и вглядываясь в витрины, чтобы насладиться ощущением хорошего настроения.
Его силуэт у окна – темная неподвижная тень.
Даже не оборачивается.
Мне пофиг, что он ждал, понятно? Пофиг.
Всё равно. Да.
Твою мать. Не хочу, чтобы было жалко. Он не доверял тебе, Том,- напоминаю себе, понимая, что сейчас тупо подойду и обниму его,- он скрывал от тебя так много. Он плевал на твои чувства, плевал, что тебе важно знать о нем все, что ты готов принять его любым.
А вот он не готов понять этого.
А может… это я осознал только недавно.
Он молчит.
Тишина медленно заполняет кухню – плотная, вязкая, от которой трудно дышать.
- Зачем ты так?- его голос звучит как-то надломлено.
- Как?- глупо спрашиваю, наконец, стряхнув оцепенение, подхожу к холодильнику и достаю упаковку, отпивая прямо из горла.
- Я думал, что ты любишь меня.
Фраза заставляет замереть на секунду. Ставлю сок на стол.
- А я разве не люблю?- как бы удивляюсь, глядя на напряженные плечи. Обхватывает себя руками. Хочет согреться.
Сигаретами не пахнет, только потому, что форточка открыта, впуская прохладный воздух улиц.
И непонятно, сколько выкурил, вглядываясь в темноту за окном. Сколько ждал, что я приду. А ведь ему нельзя.
И под форточкой нельзя стоять лишь в одной черной футболке.
Какой же я идиот.
- Не любишь,- его голос почти не слышно.
Черт его знает, о чем думает. Я уже вообще не знаю, чего от него ожидать.
Все слишком запуталось.
Значит, нужно распутывать,- вздыхаю и, решившись, делаю несколько шагов вперед.
И обнимаю – он совсем худенький. Хрупкий.
Шепчу, почти касаясь губами уха: - Неправда.
Утыкаюсь лицом в плечо, обтянутое черной тканью. Ну и черт с этим. Со всем.
Не могу я долго на него злится. Пусть обидно – до сих пор, но ведь он Билл.
Ему можно всё,- и от этой мысли немного горько.
Он выдыхает. Почти со всхлипом.
- Эй, ты чего?- удивленно отодвигаюсь.
Он резко разворачивается и вжимается в меня, сцепив руки за спиной, а щеки у него мокрые – я чувствую.
- Ты идиот,- зло шепчет он, сжимая мою футболку в горсть пальцами, немного царапая ногтями,- придурок гребанный.
И, вопреки словам, сжимает еще крепче – может быть, чтобы я не видел его слез.
- Это ты дурак,- проговариваю я, и обнаруживаю, что сам чуть не плачу. Охренеть весело.
И хочется петь от счастья.
Просто потому что больше не нужно строить из себя обиженного всем миром.
Почему так вышло, что моя жизнь зависит только от одного человека? Ведь не должно быть так, что только оттого, что Билл рядом – всё кажется в тысячу раз лучше.
И понимаешь, это лишь тогда, когда ссоришься. Когда боишься потерять.
Хотя…
Не хочу по-другому.
Наконец, я вздыхаю и отстраняюсь, улыбнувшись. Не поднимает голову – темные пряди прикрывают лицо.
- Эй, братишка,- я фыркаю,- всё, у нас мир. Я был идиотом и осознаю это.
Не говорю про его вину. Просто… не время. Боюсь напороться лишь на очередную ссору, нет уж, хватит.
Потом. Как-нибудь. Когда обида немного отпустит, и я смогу сказать, почему был так обижен, спокойно, без лишних эмоций, которые, я уверен, прорвутся, если начать разговор сейчас.

Он молчит. Черт, неужели я окончательно разучился понимать его?!
Всего несколько дней. А такое чувство, будто пропасть между нами росла годами.
Убираю его волосы назад – придаю беспорядка, откидывая их, чтобы увидеть выражение лица. Он не сопротивляется, лишь поднимает голову и смотрит мне в глаза.
И фиг поймешь, что там у него – тусклый ночной свет из окна падает на мое лицо, слегка затеняя его. И он все-таки легче может увидеть, что я чувствую.
Ведь я всегда был открыт для него.
Внезапно на его губах появляется улыбка. Легкая, странная, может быть – немного горькая.
- С кем ты был?
- С другом,- врать бессмысленно.
- С другом?..
Понимаю причину такой растерянности. У нас все друзья – общие. Да что там все… из друзей вне группы – только Андреас, с которым в последнее время и то толком не общаемся.
А из просто знакомых нет таких людей, с кем бы я мог зависать чуть ли не до четырех ночи.
- Ага. Мы недавно познакомились,- подхожу к столу и сажусь на стул, придвигая сок к себе.
- Где?
- Просто на улице. Он наш фанат, прикинь?
Секундная заминка: - Надо же… не думал, что ты сможешь подружиться с фанатом,- получается у него как-то натянуто,- а почему тогда про девчонку соврал?
- Ты меня бесил. Да и вообще весь мир. А Джей реальный парень, он тебе понравится. Будет с кем о шмотках поболтать,-фыркаю,- все таки карма у меня.
- В смысле?- спрашивает он, но чувствуется, что думает он о чем-то своем.
- Ты, Андреас и Джей – примерно из одной компании,- притворно жалобно заявляю,- ну когда же я заобщаюсь с нормальным репером, а?..

- В смысле?- спрашивает он, но чувствуется, что думает он о чем-то своем.
- Ты, Андреас и Джей – примерно из одной компании,- притворно жалобно заявляю,- ну когда же я заобщаюсь с нормальным репером, а?..
- Никогда. Тебе будет с ним скучно,- брат, наконец, улыбается и садится напротив.
- Категорично то как,- бурчу я,- слушай, мы так в темноте и будем сидеть?
- Ага,- кивает он, - так лучше. Да и вообще, светает скоро.
- Значит, пора спать,- подвожу я и итог и зеваю,- наконец-то спать.
- Такое чувство, что тебя кто-то заставлял сидеть у этого Джея до четырех часов утра,- недовольно тянет Билл,- что вы вообще там так долго делали?
- О, это было незабываемо,- откидываюсь на спинку стула и мечтательно улыбаюсь, надеясь, что он таки разглядит выражение моего лица,- просто нечто…
Кажется, он замечает. Просто чувствую.
- Телек мы смотрели, идиот,- весело заявляю я,- а ты что подумал?..




- Может, не нужно?- напряженно предлагает Джей, легко потянув меня за рукав толстовки.
Как идиоты топчемся у дверей студии, не решаясь зайти. Вернее – это он не решается, а я
почему-то очень терпеливо объясняю, что «надо».
- Билл хочет с тобой познакомится. Нужно же ему знать, с кем я общаюсь.
- Зачем?- уже немного раздраженно проговаривает он,- вовсе не обязательно…
- Обязательно,- наконец, проходим в холл.
В лифте он молчит. Нервно одергивает черную футболку и поправляет куртку.
- Расслабься,- фыркаю я,- там только Билл, Густ и Йорки. Просто посидишь часик, а потом поедем в клуб.
- В клуб?- офигевает он, - а в клуб зачем?
- Слушай,- вздыхаю,- ты мне ведь друг теперь, верно?
- Ну… да,- осторожно отвечает Джей и переводит взгляд с зеркала на меня.
- Если бы здесь был Андреас, мы бы и его взяли. Но Андреас все-таки больше друг Билла, чем мой. Короче, ты идешь и точка.
- Странная у тебя логика,- улыбается и запускает пятерню в волосы, наводя еще больше беспорядка.
- Я вообще не такой, как все,- весело улыбаюсь и глупо таращу глаза, состроив рожицу. На Билла всегда действовало.
И – цель достигнута, он смеется и слегка толкает меня вперед, когда дверь лифта открывается,- Двигай. Только знай – я изначально был против.

В зале только Георг и Густ - судя по звукам из подсобки, Билл там что-то ищет.
- Привет, друг,- что-то больно Йорки радостный сегодня,- ты опоздал на…- взгляд на часы,- двадцать минут. Билл уже начал нервничать и пошел менять микрофон.
- Дейв будет?- я тяну Джея и он, наконец, входит в комнату. Бросает на меня недовольный взгляд. Да-да, мог быть и Дейв, ну и что? И нечего так на меня смотреть.
- Нет, вроде. У него дела какие-то там. А с кем это ты?
Шуршание в подсобке замолкает и выходит Билл со старым, черным микрофоном. Надо же… уже почти непривычно видеть его в руках брата.
- Знакомьтесь – это Джей,- с улыбкой подталкиваю его вперед,- Джей, это Йорки, Густ и мой брат – Билл.
- Бл*ть, как официально,- морщится Билл, и я изумленно замолкаю. С ним реально что-то не то. Внимательно оглядывает Джея с ног до головы – какой-то слишком высокомерный взгляд скользит с ног до головы, задержавшись на огромной пряжке джинсов, какой-то побрякушке на шее и остановившись на взлохмаченных пшеничных волосах.
И только тут мне приходит в голову, что ведь Биллу может понравиться Джей. Вот черт.
Ведь правда.
Есть в Джее что-то такое. Напоминающее Билла. Женственность, эти взгляды непонятные, привычка прикусывать губу – я ее у нормальных парней не замечал.
Иначе чего бы он так враждебно его оглядывал?..
Помню в детстве Билл всегда смотрел на девчонок, которые ему нравились, немного хмурясь, стесняясь высказывать симпатию, в то время как я раздаривал улыбки направо и налево.
Хрен его знает, что будет сейчас.
Это бред просто какой-то.
- Называй меня герр Каулитц,- хмыкает Билл и поднимается на сцену.
Джей тихо вздыхает – я слышу. Смотрит на меня с видом: «Я же говорил, что не стоило приходить».
- Не обращай внимания. У него бывает,- тихо проговариваю я и ободряюще улыбаюсь,- я с ним потом поговорю.
- Не гони, а?- дергает плечом,- забей. Не за чем. Я примерно такого и ожидал.
- Почему это?
- Эй, хватит там шептаться!- раздраженно проговаривает эта маленькая сволочь со сцены,- Том, гитару в руки и вперед. Ты, между прочим, репетировать пришел, а не…
Договаривать я ему не даю – как же меня бесит, когда он смотрит на меня так. Презрительно, раздраженно, будто бы я не его брат, а вообще чужой человек. Когда он в последний раз так смотрел на меня?.. - Хватит, достал уже. Если у тебя плохое настроение, срывай его на других.
- Пошел ты,- зло щурится брат,- давай, Том, не хрен тут расслабляться. Из-за тебя нам и так придется задержаться на двадцать минут.
- Почему-то раньше тебе задержаться в студии было вовсе не влом!
- Всё, парни, успокойтесь,- громко произносит Густ и, улыбаясь, говорит Джею, явно чувствующему себя далеко не в своей тарелке,- очень приятно, Джей. Не обращай внимания, у Каулитцев такое бывает.
- Джи, ты посиди пока, ок?- сокращенное имя очень легко слетает с языка,- через час закончим и поедем.
- Ты что, его и в клуб с нами берешь?! – ох, Билл, заткнулся бы, а. Да что с ним такое?!
- Да, бл*, Джей едет с нами! И если тебя это еб*т, то это твое дело,- да, он вывел меня из себя. Вдох-выдох.
Спокойнее.
- Меня… еб*т?- очень тихо произносит он,- нет, Томми, меня это вовсе не еб*т.
По позвоночнику пробегают мурашки. И хрен знаешь, чем они вызваны.
Что-то такое в голосе брата… странное.
Кажется, я схожу с ума.
- Да не поеду я,- устало произносит Джей,- не хочу, Том. Я же сразу сказал…
- Ладно. Тогда и я не поеду. Терпеть вот этого,- кивок на Билла,- с таким настроем еще несколько часов… нет уж. Давайте быстрее закончим уже и разъезжаемся.
Когда раздражение уходит и я смотрю на Билла, с какой-то невероятно бешенной энергетикой поющего уже порядком надоевшие строчки, приходит сожаление.
Ну почему мы опять поссорились?!
Как же это достало.
Я устал-устал-устал.
Я не хочу ссорится, Билл. Вовсе не хочу.

- Куда теперь?- спрашивает Джей, когда мы выходим из здания.
- Может все-таки с нами?..- делает последнюю попытку Йорки,- Том, ну с кем я там буду прикалываться? Знаешь же этих…
- Нет, не хочу,- твердо заявляю я,- потом как-нибудь. Нет уже никакого настроения пилить в клуб.
- Билл же жалеть будет, когда отойдет…
- Тогда и помиримся.
- Часто вы ссориться стали, Каулитцы,- почему-то во множественном числе произносит Густ.
- Да, сам знаю… ничего. Образуется всё.
Билл, не оглядываясь, садится в машину и, наверняка, тут же отворачивается к окну, глядя на другую сторону улицы. Бл*ть, что ж так сложно.
- Давайте, парни, до встречи… и приятно было с тобой познакомится, Джей. А с тобой, козел, мы еще рассчитаемся… забыл, что проспорил выпить три бутылки неразбавленного виски в прошлый раз? Не надейся, что я забуду… в следующий раз, когда едем в клуб ты не отвертишься!- ржет Георг, перед тем, как сесть в машину.
- Пошел ты!- смеюсь я в ответ.

Когда машина отъезжает, напряженная улыбка спадает с моего лица.
- Извини,- Джей ежится от холодного ветра, застегивая тонкую куртку.
Скоро зима. А казалось – только вчера было наш День Рождения.
Так странно осознавать, что у кого-то День Рождения не «наш», а только «мой».
Жизнь, поделенная на двоих. Я слишком часто думаю, что когда-то наступит момент и нам придется окончательно порвать «наш» и разбить на двоих. Это называется взрослая, самостоятельная жизнь. И от этого сжимается сердце и не хватает воздуха, чтобы дышать, когда думаю, как брат будет возвращаться домой, а там вместо меня кто-то другой. С кем он будет смеяться, говорить, обнимать и любить.
Любовь бывает разной, это да, но часто одна затмевает другую.
Когда появляется кто-то, кого можно любить, частенько подзабываешь о других людях. Просто не хватает тебя, чтобы одинаково дарить себя всем.
- Фигня, это ты извини. Я не думал, что он так,- автоматически отвечаю я, глядя туда, где исчезла машина.
- Куда пойдем?
Прохожие уже оборачиваются на меня. Какие-то девчонки восторженно перешептываются, стоя неподалеку. - По домам. Жалко, что так получилось. Зря только из-за меня все свои планы расстраивал,- улыбнуться не хватает сил. Хочу домой. Хочу спать. Хочу запереться в квартире и просто посидеть одному.
Мы всегда с Биллом ходим в клубы вместе. Всегда. Ходили.
- Да не было никаких планов. Планировал почитать что-нибудь, чем и займусь,- подбадривающая улыбка на меня не действует.
- Ладно… Я пойду,- на улице холодно. Небо – серо-синее. Вечернее.
Почему-то нападает такая животная тоска, что хочется орать.
- Ага. Ты только не грузись, ладно?- почти просит Джей, глядя из-под челки,- не думай…
- Не думаю,- я киваю и иду в сторону дома.
По дороге у меня много раз просят автографы и я пишу что-то на листках, фотографируюсь и улыбаюсь.
Одна девочка даже плачет, когда я сжимаю хрупкое плечо под плотной тканью куртки и улыбаюсь камере. И что-то шепчет покрасневшими от слез губами, сжимая мои пальцы, но я ничего не понимаю в бессвязном бормотании слов незнакомого языка – по-моему французского. Слышу только часто повторяющееся мое имя.
На меня дышит ее безнадежностью, да и моей – я же знаю, что еще немало страданий доставлю ей, даже не подозревая об этом.
Мы, люди, вообще часто делаем больно, даже не думая об этом.
Киваю охранникам в ответ на их приветствие и прохожу в холл. Пахнет каким-то чистящим средством – как и всегда. Они постоянно чистят им ковер, чтобы через какое-то время какой-нибудь ребенок опять уронил на него мороженое или нечаянно разлил колу.
Странное состояние – тысячи деталей сливаются в что-то раздражающе тоскливое, даже аромат духов прошедшей мимо девушки удушает, а ее улыбка просто выводит из себя. Но все равно изображаю ответный оскал.

В квартире темно. Я не включаю свет и сразу иду в спальню, по пути скидывая вещи – прямо на пол, не глядя. Падаю на простыни, пахнущие свежестью уже только в джинсах, расстегивать и стягивать их нет сил. Почему-то ужасно хочется спать.
Ну, понятно почему. Все эти дни на сон как-то времени не хватало… Если б пошли в клуб, то нахлестался бы там энергетиков и усталости, как не бывало.
Что сейчас и делает Билл, скорее всего.
А может – болтает с каким-нибудь парнем.
Ха-ха. Может, потом они с ним идут куда-нибудь, где никого не будет и… как тогда. С Марти.
Черт-черт-черт. Накрываю голову подушкой и сжимаю зубы – со всей силы.
Лучше не думать. А то я никогда не усну.
Может, он, тот самый парень, сейчас прижимает Билла к стене, как я - девчонок.
Бл*, я специально, что ли?!
Или даже целует. Моего брата. Билла.
Вот сука то, а?- от таких мыслей стягивает что-то в животе и тянет.
Всё, не думать об этом. Скорее всего, они сейчас ржут с Густом и Йорки над чем-нибудь.
Да. Он вовсе не обнимает этого парня и прикасается.
Черт, я когда-нибудь засну?!

Просыпаюсь от ледяных прикосновений к коже и оттого, что кровать прогибается под двойным весом.
Распахиваю глаза, а он уже пригрел руки у меня на груди и уткнулся холодным носом в плечо – очень привычно было когда-то. Давно.
- Какого хрена?- с чувством спрашиваю я, глядя в потолок. Сон – что-то ужасно противное, все еще опутывает мозг, и я толком не могу врубиться, почему Билл залез ко мне в постель.
Молчание. Только тихое сопение и огромная пряжка его ремня ужасно холодит и впивается в бедро.
- Бл*ть,- тихо ругнувшись, поворачиваюсь – размазавшиеся темные пятна под глазами, на губах – остатки блеска, волосы спутаны. На улице светает уже.
- Козел,- заявляю я,- Билл, ты сволочь.
Умиротворенное молчание. Можно было бы спихнуть пьяного брата с кровати, отомстить за все тупые мысли, от которые я так долго не мог уснуть… но не могу. И именно поэтому, тихо матерясь, стягиваю с не просыпающегося брата футболку, пропахшую клубом, пальцами, неловкими со сна расстегиваю побрякушки и ссыпаю их на прикроватную тумбочку. Расстегиваю пряжку ремня, он мычит что-то сквозь сомкнутые губы, но глаз не открывает, вытаскиваю ремень из петель, кидая куда-то в сторону кресла. Ладно, и так сойдет, тащить его в ванную нет сил и вообще… я, вроде бы, на него злился и обижался.
Тряпка я, вот кто. Почему, когда он на меня злиться, у меня такое чувство, будто я сейчас сдохну от тоски, и когда он бесит до жути, все равно хочется обнять?! Младший брат, черт возьми. Гребанные десять минут виноваты.
Откидываюсь опять на теплую подушку и накрываю нас одеялом. Он тут же прижимается ко мне и обнимает. Вредно ему пить.
Когда он закидывает ногу на бедро, я окончательно чувствую себя в коконе Билла. Окутывает своим теплом, своим дыханием, запахом алкоголя – вовсе не противным, мятной жвачки и сигарет. Да уж, если бы девушка пахла всем этим, я бы не стал с ней никогда встречаться больше, но Билл – другое дело… да и куда от него денешься?
Спать совсем не хочется.
Билл вздыхает и легко трется носом об мое плечо.
- Ты не спишь, что ли?- спрашиваю я, получая в ответ многозначительное молчание.
- Не сплю,- тихо и хрипловато выдавливает он, наконец.
- Знаешь, притворятся нечестно,- обиженно заявляю я,- какого хрена я тогда тут тебя раздевал? Мог бы и сам…
- Не хотел сам,- лаконично.
- Лентяй,- прячу растерянность, которая почему-то появляется после его слов. Скорее после этого странного тона. Добавляю зачем-то: - Ты пьяный.
- Ага. Это клево. Могу делать, что хочу и мне все равно.
- Придурок.
- Сам такой,- он, кажется, не замечает, как лениво водит пальцами по груди – как, бывает, задумавшись, поглаживает обивку сидений в машине. Наслаждаясь гладкостью. Почему-то от его прикосновений разбегаются горячие мурашки.
Внезапно немного влажные губы касаются моего плеча.
- Сдурел?- с интересом осведомляюсь я и немного отодвигаюсь – прохладная ладонь на секунду соскальзывает с груди, но тут же возвращается на место.
- Ну,- утвердительно и коротко отвечает братец и придвигается ближе.
- Откуда такая любовь?
- Ты вкусно пахнешь,- и будто в подтверждение своих слов глубоко вдыхает воздух,- м-м-м…- и он опять делает это! Касается губами – в этот раз моей щеки и шепчет, – сладко.
Ладонь расширяет территорию поглаживаний теперь немного ниже.
- Ты прекратишь или нет?- раздраженно осведомляюсь я, чувствуя, как предательское тепло начинает концентрироваться внизу живота.
- Зачем?
- Бл*ть, я, конечно, все понимаю, братская любовь и все такое, но с утра это как-то не в тему!
- Неет… с утра, как раз таки в тему.
Я поворачиваюсь на бок и натыкаюсь на расфокусированный взгляд темных глаз. Бледный, только на скулах яркий румянец – с ним так всегда, когда выпьет. Губы приоткрыты.
- Да… Не просто пьян, а пьян в стельку.
Он прикрывает глаза и на губах возникает улыбка – типа, «ты, братец, как всегда прав».
- Знаешь что?- спрашивает он с очень странной интонацией.
- Что?- вырывается невольно. Почему-то воздух полон какого-то напряжения, и я не могу понять, в чем дело, дыхание срывает – на секунду – это он касается пальцами шеи – проводит медленно-медленно от местечка за ухом ниже.
На лице напротив – такое удовольствие, полная поглощенность, глаза все еще закрыты, словно он полностью сосредоточен на кончиках пальцев, вырисовывающих непонятные узоры на моей коже.
Почему-то происходящее кажется сном. Не может быть, чтобы у меня вставало оттого, что Билл, просто гладит мою шею, просто оттого, как поблескивают розовые губы и влажная полоска зубов между ними, оттого, что у него на скулах нежный румянец, и он как-то странно дышит – неровно, я чувствую.
«Когда я последний раз с кем-нибудь спал? Давно это было. В этом все дело. Да, именно так».
- Я сейчас что-то сделаю, и ты не будешь сопротивляться, понял?.. Всё из-за тебя,- тихо проговаривает он,- это всё ты.
И он придвигается ближе, закидывая, ногу мне на бедро, слишком близко, слишком тесно и…
Когда он целует меня, мне кажется, что реальность трескается. Так просто – как трещины на льду и сыпется ледяная крошка, сверкающая на весеннем солнце.
Кажется, что сердце останавливается. А потом бьется быстрее и быстрее.
Нежные губы на вкус, как детство – шоколад или яблоки, которые росли в саду, или корица, которую мама добавляла в пироги, или солнце, тающее на кончике языка медовыми каплями. Пальцы скользят по обнаженной спине и слишком жарко, слишком горячо от тела, которое так близко, что ближе уже некуда.
Влажный язык проскальзывает между моих губ и касается - так, что кажется, будто я умру. Просто возьму – и умру.
Как падение – только если падать вверх.
И мне окончательно сносит крышу.
Я целую в ответ, обнимаю, и он тихо стонет, выгибаясь на кровати и так здорово, что бьет дрожь, так сладко, что пронзает насквозь, не хватает воздуха, не хватает мыслей, не хватает всего – хочется еще и больше.
Наконец, он отрывается от моих губ и ощущение потери просто невыносимо, трется об меня, тихо постанывая, но не отодвигаясь.
А я уже совсем не контролирую себя, целую в шею, прикусывая кожу – такую сладкую, и так божественно пахнущую им, касаясь языком – как хочется, и у него бешено бьется сердце, словно пытаясь вырваться из груди.
- Том-Том-Том,- будто заклинание.
Смотрит – совершенно сумасшедшие глаза, туманные от желания, красные-красные, распухшие губы и от этого еще сильнее горит внизу живота.
- Билл…
Билл. Билл. Билл.
Брат. Мой брат, мой младший братишка!
Что за херня?!! Это же Билл!!
Это его я только что так целовал, будто трахну прямо здесь и сейчас и это он так стонал, будто вовсе не прочь…
Черт!
Бл*ть, бл*ть, бл*ть!!
Чувствую, что меня захлестывает ужас, он же пьян, а я, как я мог… могу…
Он замечает изменения на моем лице и тянется ко мне опять.
- Нет!- я одергиваюсь и едва не падаю с кровати. Соскакиваю с нее и дрожащими пальцами натягиваю кеды, шнурую, чувствуя, что чуть не слезы подкатывают к глазам.
- Том, пожалуйста!- в голосе почти отчаянье, он протягивает руку ко мне – я совсем забыл снять кольца с тонких пальцев.
Я быстро одеваюсь, выхватывая из шкафа первые попавшиеся вещи, в голове такой хаос, какого не было никогда в жизни. И все еще хочется до одурения, просто взять и вернуться, обнимать, сжимать, целовать… черт-черт-черт!!
- Том!- я оборачиваюсь на мгновение – он не поднимается с постели, сидит, подобрав под себя ноги и смотрит совершенно больными глазами,- не уходи, пожалуйста, не оставляй меня! Том, это я виноват, я клянусь, я просто пьяный, прости меня, ну прости!
Разбитый, словно растерзанный – я, когда целовал, запустил пальцы в волосы, жесткие от лака, но все равно их ощущение было так приятно, и расплывается красное пятнышко на его шее – это все я.
Меня, в самом деле, трясет – чем я лучше тех парней, с которыми был Билл, напившись в клубе, того же Марти, который, наверное, так же жадно цеплялся пальцами и так же хотел… черт возьми, я никогда не хотел ничего подобного с парнем! Особенно с моим Биллом, тем Биллом, с которым я всегда был вместе, спал в одной постели в детстве, вытирал злые, обиженные слезы – в школе, смеялся над глупыми шутками на двоих, и немножко ревновал к маме, и ко всему миру. Ревновал.
От этого слово будто небо обрушивается на плечи всей тяжестью.
Ревность.
Чувствую, что вот-вот, совсем как Билл, когда удивляется, прижму ладонь ко рту.
Я вылетаю из комнаты в коридор, к входной двери, слышу, как зовет меня Билл.
Уже сбегая вниз по лестнице, не дождавшись лифта, слышу его панический крик: - Том, подожди, Том!

Ревность.
Ключевое слово.
Именно это я и чувствовал, когда застал Билли с Марти – то, что зажгло в груди злое, нехорошее чувство, желание убить того, кто так по-хозяйски дотрагивался до моего брата.
Ключевое слово – моего.
С самого детства.
Только моего Билла – не маминого и уж точно – не отчима, ведь не они, когда им было совсем-совсем мало лет, держались за пальчики брата в детском дворе и были готовы встретить мир – непонятный, большой и в котором, оказывается, так много других детей.
И уж точно не они бросались в драку на любого – неважно насколько превосходящего габаритами, стоило только кому-то обидеть младшего брата. И тот тоже всегда бросался – никогда за себя, всегда – ради меня.
Не они держали холодные ладони в своих перед концертами, грели ледяные пальцы дыханием, не обращая внимания на ехидные взгляды персонала.
Вовсе не они боялись – до спазмов, сжимающих грудную клетку и темных кругов перед глазами, что придет кто-то и разрушит все. Заберет Билла, не оставив мне ничего.
Я болен. Я ненормальный.
Это неправильно. Не должно быть так. Но, черт возьми, именно так и есть! И нужно это как-то… принять.
Боже, пусть Билл не помнит, этот вечер, он же пьян, ну, пожалуйста!
И самому становится мерзко от своих мыслей – какой же я трус, никогда не смотрю правде в глаза, всегда прикрываюсь чем-нибудь и при этом требовал правды от Билла.
Как можно требовать правды от кого-то, если я сам себе врал?!
Мир сходит с ума – с каждым днем проваливается в свое безумие все дальше, словно снежный ком с горы – все дальше и больше.
Все началось с той злосчастной ночи на вечеринке, в которую я встретил Джея.
Джея. Может, это я сошел с ума?..
Ведь я искал в нем что-то, напоминающее брата – и понимаю это только сейчас. Да во всех людях. Постоянно.
Самое страшное – в девушках. Весь этот бред про полногрудых блондинок… просто когда-то казалось круто говорить так, а потом прилипло настолько, что не оторвешь.
А я ведь всегда предпочитал хрупких брюнеток – улыбчивых, красивых, непосредственных, таких, которые напоминали бы Билла. Просто так казались… ближе. Лучше… Как я запутался, я просто не понимаю ничего, не-по-ни-ма-ю! Это все просто бред, я сошел с ума, я просто свихнулся.
Как же все это напоминает тот вечер! Опять иду по улицам, только уже утреннего города, и опять едва не тошнит от непонимания и тоски.
Остается только внезапная встреча с еще кем-нибудь, в ком опять буду выискивать чужие черты.
Черт возьми, как замкнутый круг. Давит-давит-давит, слишком много мыслей, слишком много чувств и спуталось так все, что не расплетешь.
Куда же?..
И опять – некуда идти. Да и незачем.
Не нужно мне утешения. А понимания я все равно не получу. Мне бы ясных мыслей и знать, что делать дальше.
Опять прятаться и делать вид, что ничего не было?..
Но ведь не забуду же.
Ничто уже не будет, как раньше – и это страшно. Так, что едва не бросает в дрожь.
Медленно розовеет горизонт. Почти не видно за бесконечными рядами домов. Хорошо, что город все еще почти спит – воскресенье и мало кому нужно с утра идти куда-то.
И это все странно – моя жизнь перевернулась с ног на голову, а мир все живет дальше, как раньше. И нет никому дела, сколько человек сейчас так же не могут понять, почему все изменилось. И почему ничего уже не вернуть обратно.
Ладно. Замкнутый круг, так замкнутый круг.
Я иду к Джею.

Когда я дохожу до его дома, ноги гудят – оказалось, что в джинсах совершенно нет денег, как и сотового, забытого на прикроватной тумбочке.
К тому же – я забыл одеть кепку, как то вылетело из головы.
Я пытался не особо разглядывать себя в витринах, пока шел – даже знать не хочу, что творится у меня на голове, повезло еще, что не распустил дреды перед сном, иначе прохожие бы наверняка убегали от меня, едва завидев.
Почему-то от этой мысли вырывается нервный смешок – представляю, что будет, если меня заснял какой-нибудь особенно бдительный фотограф. Том Каулитц рано утром идущий по улицам города – без кепки, без очков, без охраны – вообще, в полном одиночестве.
И вот теперь стою у закрытой двери.
Не открывает даже после третьей трели дверного звонка, а я пытаюсь заткнуть совесть.
Ну и что, пусть раннее утро. Если бы он пришел ко мне, я бы не злился. Мы же друзья, верно?..
К друзьям можно. На то они и друзья.
Наконец слышно, как щелкает что-то в двери и она открывается.
На пороге – сонный, растрепанный Джей в одних джинсах.
- Том?- на лице такое удивление, будто бы он ожидал увидеть кого угодно, но не меня.
- Привет,- натянуто улыбаюсь,- как дела?- ничего умнее, я, конечно, придумать не мог.
- Почему ты… ой, прости, проходи,- наконец, отодвигается и пропускает меня в комнату, а я чувствую себя совсем не в своей тарелке.
- Извини, что я так рано…
Он аккуратно прикрывает дверь своей спальни и, развернувшись, улыбается: - Я всегда тебе рад.
Но мне чудится напряжение в его взгляде, да и в выражении лица есть что-то… странное.
- Проходи в кухню, налей там себе что-нибудь. Я через секунду, ладно?..
- Ага… спасибо.
- Блин, ты иногда убиваешь своей вежливостью,- сверкает улыбкой перед тем, как войти в спальню. Замечаю краешек не застеленной постели и, внезапно, меня обдает жаром. Черт!.. Он же не один.
Какой я идиот! Идиот-идиот-идиот!
Как-то не подумалось, что в это время у Джея может быть девушка.
Ну вот… приперся и все испортил.
Прохожу в кухню, достаю из холодильника пепси и сажусь за стол, пытаясь не особо терзаться совестью. И козел же я, все-таки.
Банка пустеет уже наполовину, когда заходит Джей – с влажными после душа волосами и уже полностью одетым.
Забавно, у него волосы немного темнее, чем обычно и кажутся мягкими такими. У Билла так же после душа.
Черт, я перестану думать, когда-нибудь?..
- Извини, что я так пришел. Просто как-то получилось, что ты только…- запинаюсь.
- Ну ты что?.. Я же говорю, я всегда тебя рад видеть. И хорошо, что пришел,- быстро говорит он и улыбается в подтверждение своих слов – открыто, тепло,- ненавижу утро. Может в этот раз оно будет получше, чем обычно.
- Почему ненавидишь?- удивленно спрашиваю я,- я вот люблю. Новый день… новая жизнь.
- Да ну. Слишком серо. И сожаление приходит. О прожитом дне,- вздыхает и дергает плечом,- тупость, в общем-то. Но всегда грустно с утра.
- Ааа… ну да. У меня тоже так бывает. Обычно после того, как проведешь ночь с той, с кем не надо было,- кривлю губы в улыбке и тут же замолкаю, поняв, что сболтнул лишнее.
Удивленный взгляд: - Ты меня с каждым днем все больше изумляешь. Ты что забыл,- улыбка только в глазах,- ты же мачо. Мачо этим не страдают.
Моля очередь удивляться: - Ну ты, Джей, даешь… я думал ты меня достаточно узнал.
- Просто не хотел делать поспешных выводов. Помнишь – это было бы слишком. Кумиры не должны быть и в жизни идеальными. Это больно,- его тон неуловимо меняется и в нем, в самом деле – горечь.
Да что за хрень?!! Что за день такой тупой?! Чувствую я скоро и сам буду утра ненавидеть.
- Мы же решили, что я не твой кумир.
- Думаешь?.. – поворачивается ко мне, странно улыбаясь,- идем.
- Куда?..
- В спальню ко мне,- говорит, уже выходя с кухни.
- Но там же кто-то есть.
- В ванной...
Мне показалось или это было «он»?.. Я, в самом деле, с ума сошел.
Я ни разу не был в его спальне. Как ни странно, но это так - он всегда запирал ее, да и желания ее разглядывать у меня не было.
Комната светлая – в кремовых тонах, как, в общем- то, и вся квартира.
Первое, что я осознаю – то, что в ванной шумит вода и все стены обклеены какими-то фотографиями. Джей проходит к письменному столу и облокачивается о край, сложив руки на груди и внимательно глядя на меня в ожидании реакции. Я в ответ смотрю только на него – ну, и…?
- Ну и чего?..- цепляю взглядом постеры, висящие на стенах, и совершенно выбивающиеся из обстановки комнаты.
О, Боже.
- Это что…я?..- выходит как-то сипло и задушено.
Ну, не каждый день видишь, что чуть ли не вся комната твоего друга увешана твоими фотографиями. Все – с одной стороны, так, чтобы, не войдя в комнату, не было видно.
Большие и мелкие, те, что печатаются в журналах. Я-я-я, в разных ракурсах, улыбающийся, хмурый, с группой – не очень много, в основном – только я.
- Че за хрень?.. Не понимаю…
- Понимаешь,- странная улыбка, а в глазах – что-то темное и тоскливое, я вижу,- а если нет – то ты просто слепой дурак.
Затихает вода в ванной. Кто-то там что-то роняет и, выругавшись, ставит на место.
- Ты же помнишь… Фотография в бумажнике. Ты же видел ее, Том. Я то думал, что ты поймешь… но ты не хочешь видеть.
- Почему именно сейчас?… Когда и так фигово,- качаю головой, разглядывая все эти фотографии.
- А когда? Мне показалось это судьбой… именно сейчас, когда он тут. И ты тут. Забавно, да? И еще… чем дольше оттягиваешь, тем хуже. Уж лучше сейчас – раз… и чтобы окончательно.
- Чтобы я окончательно сошел с ума?..- силюсь улыбнуться, но нет, улыбка гаснет, едва появившись на губах.
- Чтобы все окончательно – разрешилось.

Смотрим друг на друга – я напряженно, он… я не буду читать его глаза. Не буду.
Дверь ванной открывается и взгляд притягивает туда, словно магнитом.
И в первые секунды, когда я смотрю в лицо этому парню, у меня просто пропадает дар речи.
- Марти?!!- он улыбается. Но я то вижу, то, что пылает в его глазах. Ненависть.
- Марти?- в голосе Джея удивление,- Том, его зовут Ганс.
- Боюсь, что не Ганс,- качаю головой, с удивлением подмечая низко сидящие реперские штаны, пирсинг в губе, еще бы дреды и я бы точно сказал, что он копирует меня.
- Нет, Том, именно Ганс,- ухмыляется тот и подходит к кровати, одевая широкую футболку,- только вот я уже сомневаюсь, что меня так зовут… слишком долго изображал других людей,- горько кривит губы и смотрит прямо на меня,- а все ты, Том Каулитц. Сука,- спокойно добавляет он и бросается на меня – я даже не успеваю сориентироваться, когда удар обрушивается прямо в челюсть.
- Ганс, ты что, двинулся?!- орет Джей и оттаскивает Марти, но поздно – теперь уже моя очередь бросаться на него.
Я ничего не понимаю – это да. Но этот урод мне еще за Билла ответить должен.
- Том, бл*дь, а ты то куда лезешь?!
- Не лезь, Джей!- орет этот, но я ему особо не даю – бью со всей силы.
- Все, хватит,- влезает между, лезет и лезет и это ведь не девушка у которых обычно не хватает особой решимости лезть между двумя дерущимися парнями, а пусть и хрупкий с виду, но парень.
- ВСЕ!!- толкает Марти, тот зло на него смотрит – губа разбита в кровь, я шмыгаю носом.
- Успокойтесь, бл*, идиоты!! Ни хрена не понимаю! Какого черта, Ганс?!!
- Какого черта, значит?- опять зло улыбается – эффект портится из-за того, что кровь,- ты спрашиваешь еще. Эта сука отобрала тебя у меня, Джей, а ты спрашиваешь, какого черта.
Ну надо же. Как горько это прозвучало. Если бы он не заехал мне в нос, я бы может быть его пожалел. Хотя… вряд ли.
- Ганс, мы же говорили об этом,- мягко проговаривает Джей,- зачем же ты…
- Ты посмотри, во что я превратился!!- переводит взгляд на меня,- любуйся, Том, кто я есть. Гребанная тень. Подражатель. Никто. Ничто. А ведь я был собой, я был, но вы сделали из меня ЭТО,- брезгливо тянет свою футболку,- твоя работа, Джей. И твоя, Каулитц.
- Но я ведь не заставлял тебя,- тихо. Блин, пойти мне, что ли?.. Я здесь явно лишний… хотя для начала нужно выяснить, какого хрена этот урод врал про свое имя?
Блин, а ведь все эти полгода я считал его именно Марти. А он нас обманывал. Всех.
- Почему ты не сказал свое настоящее имя?- в ответ смотрит на меня – в лице непередаваемое количество эмоций.
- Я решил отомстить тебе, Каулитц. Ты – моего Джея, я – твоего брата. Чтобы ты почувствовал, каково это…
- Не понимаю… когда мы познакомились, я вообще Джея не знал!
- Зато он тебя… знал.
- Не понимаю.
- Бл*, Каулитц, я, конечно, знал, что ты тупой, но не настолько же! Сделай выводы – все эти гребанные плакаты, моя одежда, эта дрянь на моей губе, ей уже, между прочим, год! У меня даже дреды, бл*, как у тебя были!
- Заткнись,- зло одергивает его Джей.
- Ну нет, теперь ты заткнись! Том, ты просто реально меня поражаешь порой своей слепотой!- он уже почти кричит,- у тебя, бл*, своя вселенная, где все по-твоему! Ты кроме себя никого не видишь… никого. И при этом ты умудряешься так всем жизнь подпортить, у тебя, дар, бл*, такой видимо!
Внезапно он останавливается и глубоко вдыхает. Успокаивается, прикрыв глаза.
- Знаешь, я ведь когда с вами познакомился, я просто хотел посмотреть… какой ты. Не для того, чтобы разубедить Джея, а просто, чтобы понять, неужели… он не зря так… любит тебя. Так одержим. И знаешь, после знакомства я понял, что, Каулитц, ты самый слепой человек на этом свете. И на этом недалеком идиоте помешался Джей.
- Ганс…
- Джей, сейчас я буду говорить, а вы помолчите, понятно?! Давно хотелось высказаться. Очень давно… Ты, Том, даже что творится с братом-близнецом не замечаешь. Насколько же надо быть,- сжимает кулаки,- насколько надо быть… ты же даже в себе ни хрена не замечаешь,- щурится, глядя мне в глаза,- ты бы знал, как забавно было за вами наблюдать. Если приглядеться… все эти прикосновения, эти «Билли»-«Томми», «обними меня», все эти ужимки… я думал, что вы все-таки спите вместе, а когда понял что нет… моему удивлению не было границ. А потом дошло – Билл все понимает, он хочет, но видимо ты, просто, как всегда, ничего не замечаешь. Тогда я и решил немного поиграть. Показать, что значит – знать, что любимый человек с другим. Но я не успел. Не оценил Билла правильно… он ведь тоже с виду та еще поверхностная шлюшка. Но это с виду, потом я понял. Он в тысячу раз лучше тебя, Том, он лучше чувствует, лучше видит, а ты своей глухотой и слепотой ко всему делаешь людям лишь хуже. Из-за тебя он стал спать со всеми этими парнями, из-за тебя Джей просто помешан, из-за тебя, Каулитц,- голос Марти срывается на шепот,- всё ты.

Вранье. Вранье-вранье-вранье. Билл вовсе не из-за меня… Нет, конечно, нет, нет, нет. Не может так быть.
Хочется зажать уши, но поздно – он уже все сказал. Тяжело дышит, глаза бешенные.
Джей глупо прижимает ладонь ко рту. Билл тоже так делает иногда. Только все равно по-другому. Вроде бы одинаковый жест, а все равно – другой.
- Том…- не надо, Джей. Просто молчи.
Парень напротив, кажется, слегка теряется. Ждет моей реакции, а ее нет.
Пытаюсь осознать, что он только что сказал.
Значит Билл все это время… Полгода. Мы знакомы с Марти… Гансом… неважно, в общем, уже полгода. И он заметил, что мой братишка относится ко мне не так… по-другому. А я нет.
И может это длится больше, чем полгода. И Билл молчал. Все это время.
Совсем ничего не понимаю…
Почему он просто не сказал сразу?.. Мы бы что-нибудь придумали. Всегда придумываем.
А я, когда мы ту фигню в Интернете отрыли еще и морщился и делал вид, что меня сейчас стошнит. Так кто же знал… кто же знал.
Что это может оказаться совсем по-другому. Да и тогда… скорее для вида было.
На самом деле вовсе не противно было, просто… непривычно. Думать так.
Ведь это Билл.
Вот от мысли, что с Густом или Йорки и в самом деле затошнило, помню. С Биллом – нет.
- Я, наверное, пойду,- произношу тихо,- вы, ребят, простите меня. Я и в самом деле, наверное, просто скотина. Извини, Джей. И ты… Ганс.
Медленно поворачиваюсь.
Ловлю взгляд своего отражения в зеркале на стене – потерянный, какой-то… слишком блестящий. Бледное лицо, губы трясутся, даааа… У меня и руки, кажется, дрожат. Жалкое зрелище.
Как ему, наверное, было больно.
Мне бы было. Если бы я хотел… что-то другое от Билла, а он бы ничего не понимал. Я бы касался по-другому, а он бы совсем не врубался.
Ведь он всегда ко мне ластился – я вовсе не так часто. Часто именно он подходил и обнимал, за руку брал, бывало – чмокал в щеку. Помню, как странно было, когда он поцеловал меня в плечо – ощущение… странное. Какой-то неправильности.
А я ведь еще немного стеснялся слишком открыто все это проявлять.
Как ему, наверное, было больно. Какой же я идиот… последний идиот на этой Земле.
И вот сейчас. Бросил его. Одного.
После того, что произошло.
- Том,- тихо, за спиной. Оглядываюсь – надо же, я уже в коридоре, на пути к лифту.
- Что?- он, кажется, едва не плачет. Вижу мелькнувшую тень в открытой входной двери – спорю, Ганс сейчас умывается, пытаясь унять злость. Или растерянность. Или горечь. Не только я сегодня, возможно, потерял кого-то.
- Я тебе позвоню, да?- почти отчаянно, заглядывает в глаза, тянет ладонь – взять за руку. Автоматически отодвигаюсь.
- Том… мы ведь можем быть просто друзьями. Просто… я ведь не претендую… Я ведь сразу почти понял, Том, послушай! Помнишь, помнишь, ты тогда играл на гитаре для меня? Ту мелодию… И я понял тогда, что… не будет ничто так, как я хочу. Совсем не будет. Я тогда окончательно понял, что Билл – это твое единственное. А я… просто я,- вот-вот слезы потекут, уже плещутся в светло-зеленых глазах,- все-таки хватает меня за руку – ладонь горячая, сухая.
- Прости меня, Том, прости,- внезапно налетает – обнимает, прижимается. Крадет последние минуты, я знаю, что это такое.
Прижимается губами к моим – я не сопротивляюсь. Они у него немного солноватые, но я почти не ощущаю их вкуса, может быть оттого, что это просто прикосновение губ к губам, но скорее – я просто не тот, кто ему нужен. А он - вовсе не тот, кто нужен мне. Теперь, я знаю, что значит, когда совпадаешь. Когда человек тебе очень нужен и именно поэтому – пьешь дыхание, ловишь ощущение каждого миллиметра кожи, касающейся чужой, каждый призрак движения.
- Прости меня, Том,- в последний раз выдыхает мне в губы и отстраняется, закрыв глаза. Щеки у него мокрые и из-под век струится.
- Это ты прости меня, Джей. За все.
И я ухожу.

POV Джей.
И он уходит.
А я понимаю, что это все. Конец.
Конец сказки, у которой просто не могло быть счастливого конца. Закрываются двери лифта, а я бессильно закрываю лицо ладонями, потому что просто задыхаюсь от слез.
Потому что меня всего трясет, и скручивает всё внутри, так туго, что кажется, я уже никогда не научусь жить. И будто завтра больше не будет уже.
Он ушел навсегда,- бьется в голове,- навсегда, Джей, навсегда. Ты больше не увидишь его….. вот так.
Больше не коснешься.
На губах – все еще его тепло.
И он больше не вернется, Джей. Он ушел. Ты отпустил его. Потому что просто не мог иначе.
Бессильно прислоняюсь лбом к стене, касаясь мокрыми ладонями холодной поверхности.
Вот так вот.
Я мог бы кричать, что лучше бы никогда не встречал его, ведь тогда было бы в тысячу, в миллион раз легче.
Но это не правда. Потому что я знаю, я запомню каждую секунду, проведенную с ним навсегда, запомню его навсегда.
Самый красивый, самый добрый, самый близкий и далекий, которого так хочется коснуться, но ведь нельзя, иначе все рухнет. Воздушные замки и карточные домики, я всегда строил свою жизнь именно так, а теперь все рухнуло и дотлевают осколки моего настоящего.
Я ведь с самого начала знал, что все так и получится. Но ведь надежда всегда живет до последнего, и все равно верил – может быть, мечты все-таки сбываются. Ведь он оказался именно таким, каким я хотел, чтобы он был.
Но вот только совсем не моим.
Ведь я знал, что не достоин такого. Слишком много грязи было в моей жизни, слишком много глупостей я совершил, которые стоили многим огромных страданий.
И что значит раскаянье?..
Я помню, как отец говорил, что все сделанное в этом мире возвращается. Я не верил.
Теперь знаю, что это – чистая правда, ведь это я сейчас пытаюсь сохранить остатки разума и не натворить что-нибудь.
Например, разбежавшись сигануть с балкона или пустить тонкие полоски порезов по рукам, опустившись в горячую воду ванной.
Он больше не вернется. Никогда. Иллюзия счастья была короткой.
Джерри рассказывал, помню, что у каждого человека есть крылья. Он перетягивал жгутом руку и тихо говорил о том, что у каждого свой способ расправить их – некоторым для этого нужно немного «зелья», некоторым – любовь, а некоторым смерть. И мне казалось верхом цинизма говорить о таком, вкалывая очередную дозу в вену, но теперь то я понимаю, что он имел ввиду.
Некоторым нужно убить себя, разрушить все до основания, чтобы суметь ощутить свои крылья за спиной. А некоторые просто рождены с ними, ведь любимый человек всегда рядом. Я думаю, Тому и Биллу крупно повезло.
Им повезло так, как редко кому везет.
Сохраните свои крылья,- тихо шепчу я, но губы толком не слушаются из-за слез,- не теряйте их.
Не теряй их, Том,- шепчу я, и чувствую себя окончательно – мертвым.

Pov Том.
В квартире светло от солнца. Мы всегда любили простор и свет, поэтому и выбрали квартиру с огромными окнами и купили минимум мебели.
Он стоит у окна и смотрит на просыпающийся город, в комнате чуть слышна музыка из его наушников – поставил на полную громкость.
И я почти знаю, о чем он думает. Все-таки какими мы глупыми были.
А вот мое приближение чувствует интуитивно – разворачивается.
Из-за красноватого света солнца из окна, он будто бы Ангел. И мне на долю секунды кажется, что я даже вижу крылья за его спиной, сотканные из света.
Почему будто бы, Том?..
- Я знал, что ты вернешься,- выдыхает и выдергивает наушники, бросается ко мне – и вот я обнимаю, сжимаю хрупкое, тонкое, теплое, близкое и – мое-мое, только моё.
- Прости меня, Билл,- от него умопомрачительно пахнет им. Так сладко и хорошо,- я был таким придурком, я совсем ничего не понимал.
- Не надо, не говори, потом, потом, всё потом.
- Ты послушай, просто. Я люблю тебя, понимаешь?..
- Конечно,- смеется сквозь слезы,- естественно, Том. Я просто… я знал, что все будет хорошо. Это ведь ты. И я.
- Да,- улыбаюсь и чувствую, что сам сейчас тупо разрыдаюсь. Ну уж нет, на сегодня слез достаточно.
Черт со всем этим. Пусть мир катится куда хочет, пусть все думают, что хотят, пусть делают, что хотят. Мне, если честно, просто все равно.
Может, он любит меня немного не так, как все думают и принимают.
И может, да уж чего там «может», я тоже люблю его по-другому.
Сильнее. Больше. Да кто его знает, как, но я то теперь понимаю, что это и есть самое главное. Самое важное.
Я много раз слышал, что любовь дарит крылья. Неправда.
Любовь просто помогает ощутить их.
Мы расправили свои крылья, Билл.
Теперь мы умеем летать, братишка.

Эпилог.

Хрупкий светловолосый юноша курил, глядя на просыпающийся город.
Барабанил тонкими пальцами по подоконнику и смотрел, как едут машины по дорогам-артериям.
Он думал о том, что жизнь продолжается.
А за его спиной горели крылья, сотканные из ярчайших созвездий снов и реальности.


Конец.

хорошо написано))))мне конец понравился)молодец

Эмм... Мне кажется, или я действительно становлюсь фанатом твоего творчества??;) Суперски, просто нет слов))) По-моему, здесь даже какие-либо комментарии излишни... Классно. Вот просто классно. Ничего лишнего, ничего недоделанного или недописанного. МОЛОДЧИНКА)))

Tommy_the_best, спасибо)) я старалась, чтобы был Хэппи))
Дульсинея_Табосская, биг сэнкс)) ну, надеюсь, что не кажется, так как я рада присутствию такого замечательного пч)))
я рада, что понравилось)) вообще фик должен был получиться побольше, но я решила, что так вообще затянеццо, вот(=

полностью еще не прочитала, но уже могу сказать, что мну нра(несколько моментов прочитано). оч хорошо написано=)