Вчера вечером тихо шепчущее кухонное радио у нас в лаборатории меня привлекло конструктивной деструкцией звуков. Сделал погромче и точно: передача, рассказывающая про какую-то немецкую трэш-металлическую группу. Круто. Вот и на кухонное радио приходят новые времена с шумовой завесой рёва и скрежета. Я рад. А потом начался концерт по заявкам. В котором Евдокия Васильевна из города спасска-дальнего (голос диктора, зачитывающего эти поздравления, будто он что-то говорит престарелым идиотам впавшим в детство, чуть-ли не агукает в медицинских целях) поздравляяяет с юбилеем свою двоюродную сеструуу, Марию Семеновну из анучинского района, с юбилеем. Мария Семёновна оказывается 40 лет верой и правдой проработала в каком-то там порту... здравствуйте Евдокия Васильевна... молчание несколько секунд... - Здравствуйте, (кричит в трубку с той стороны). Передавайте ваши пожелания, Евдокия Васильевна, своей двоюродной сестре. -Желаю конечно же прежде всего здоровья, долгих лет жизни... И главное, имена у них у большинства: Семён Семёныч, да Евдокия Петровна. Может я очень злой, но такая классика.
        Я использую в жизни 2 лекарства - противоядия от грязи, пошлости, тупости, катакомбенности, повседневности окружающего бытия. Первое лекарство - уход в себя. У человека есть шанс не сойти с ума среди шизофреников, если он - врач. Нужно построить между собой и этим миром прозрачную стену осознания, интеллектуального разложения грязи на элементарные молекулы, тогда ты уже будешь химиком, исследователем. Это первое, что я проделал ещё в старших классах. Да так проделал, что сейчас как ни стараюсь, не могу пробиться сквозь эту стену и соприкоснуться с первозданной, сырой, первичной реальностью. Это некая интеллектуальная сублимация, переработка разумом. И второе - творческая сублимация, переработка чувствами. Конечно, это не прямое принятие в себя, как мы принимаем эмоционально своё, а скорее интеллектуально-эмоциональная переработка. Я собираю звуки города на семплы для электронного коллажного индастриала, посмотрите на эти кучи мусора, на эти руины, на этот железобетон, на эти обшарпанные фрактально растресканые стены, это ж всё настоящий индастриал. Какие текстуры. Первозданный хаос природы. Лет ч-з 300 на земле такого не останется, каждый разрушенный от старости дом среди лесов будет Меккой фотографов. На западе такого уже не осталось практически. Там тоже возможна творческая переработка, но сам смысл её другой, другая цель. Идеальный искусственно созданный городской ансамбль тоже можно творчески переосознать в фотографии, и фотографии давно перещёлканных, всемирно известных мест продолжают год от года становиться всё интереснее. Там цель такого творчества - исключительно поиск и выражение себя, т.к. с внешним миром и так всё в порядке. Здесь - ты цветок растущий на куче дерьма и питающийся его соками, конечно, разложенными до молекулярного уровня, так что они уже становятся молекулами твоих цветочных соков. Вчера я стал записывать не только звуки электричек, продавцов газет, смываемого унитаза, но и звуки радиоконцерта по заявкам, теленовостей, рекламы, комментаторов хоккея. Теперь жалею, что слышал и не записал долгий рассказ бабульки на остановке о том, как она выбирала могилку для какого-то своего родственника и во сколько тысяч рублей ей обошёлся каждый эпизод похорон, как матом, хриплым тупым давящим на перепонки голосом весело орала свои истории пьяная молодая девка в тамбуре переполненной электрички... Замечательные семплы, эмбиент ежедневности, прогнанные ч-з фильтры, порезанные на множество кусочков, развешанные в звуковом пространстве электронной ритмической гармонии, аппликации из звукового мусора, они, эти звуки, звучат в моём сознании уже исключительно как семплы. Это сублимация чувствами. С помощью сублимации разумом я могу разложить услышанные звуки, слова, фразы, голоса, интонации, жесты, облик на социо-культурологические составляющие, провести сравнительную характеристику этих менталитетов, психотипов, поведенческих паттернов с подобными им в других временах и культурах. Понять, как они появились и во что позже, в следующих поколениях, эволюционируют. Я препарирую эти создания на тончайшие гистологические срезы и, как паразитолог, с восхищением смотрю как они, в виде маленьких червячков, извиваются у меня под микроскопом. Постороннему наблюдателю будет просто противно. Но я могу отличить каждого червячка с точностью до вида и даже до отдельной популяции, могу провести его генетический анализ и выстроить древо его эволюционных отношений хоть до самого человека, могу увидеть под конфокальным микроскопом, как движется цитоплазма в его клетках, могу точечными мутациями выключать или наоборот включать в нём нужные мне гены и постичь на его примере фундаментальные законы развития многоклеточных, я - мастер. Мне отнюдь не противно теперь смотреть на этих червей.
        Телевизора у меня нет, хотя подумываю купить ТВ тюнер хороший на свой ноут. Чтоб можно было записывать хорошие фильмы и передачи с канала Культура. Например, вот нигде не могу найти в сети записи передач "Оркестровая яма" и "Партитуры не горят".  Смотрел телевизор до самого утра раньше, когда вписывался на несколько дней пожить к Л.Г., понаблюдать за её живностью, пока они всей семьёй уезжали. Тока в последние разы освободился от этой зависимости. А раньше просто проводил многочасовой скрининг телеэфира. Правда выборочный. Смотрел рекламу, пока повторяться не начнёт, интересно было, что представляет собой современная русская реклама, и ночами смотрел в основном американские фильмы, такие, в тёпло-сепиевых тонах, с приглушённой озвучкой. Т.е. нечто максимально удалённое от реальности. Вообще, переключая каналы только услышу прямую русскую речь, не русский перевод английской речи, мгновенно переключаю. И то, та доля секунды, которая остаётся в памяти перед переключением - противна. Особенно не переношу местное, приморское телевидение. Саму картинку, сам звук, сами сюжеты, заставки. Определяю на вид мгновенно, передёргиваюсь. А вот заставки центральных каналов радуют, стильно. Оттягиваются молодые компьютерщики - дизайнеры, 3D аниматоры.
        Люблю американские боевики. Грязи там давно уже нет. Драки стали чем-то вроде танца, вершина - это матрица, ещё Эквилибриум изобрели оригинальную драчку, но эстетика поворотов трёхмерных сцен матрицы и полётов в драке повлияли на всю последующую фантастику-экшн, уж кто после Нео не приземлялся с большой высоты на одно колено... Кровавая резня в 300 спартанцах тоже не плоха. И настолько, насколько мне нравится посмотреть американский боевичок, настолько же мне противны русские фильмы. Я вижу там что-то отвращающее, грязное, отталкивающее, даже если ничего такого по сюжету не происходит. В самих интонациях, эмоциях. Нет, я смотрел ночной дозор, неплохо. Меня потряс фильм "Приходи на меня посмотреть" - вроде фильм 90-х, а классика! Но это не изменило моего общего восприятия. Когда я на сервере БПИ вижу новый фильм, я сразу смотрю на строки с именами режиссёра, актёров, если вижу русские имена даже не читаю аннотацию, сразу прохожу мимо, даже не рассматриваю потенциально в качестве фильма, который я мог бы посмотреть. Думаю это от того, что в западных фильмах любая грязь уже творчески сублимирована до спецэффекта, до некоей зрелищной абстракции, это текстура, это ремикс, коллаж, это как художественно-грубая кирпичная стена в дорогом интерьере квартиры за несколько миллионов долларов в центре Wall Street. Или художественная имитация трещин на дорогой раме. В русских фильмах, в виду недостаточного качества материала и отсутствия общего богатого и стерильного антуража эта грязь - действительно, увы, просто грязь...