Лялю и Ратмира всегда соединяла незримая нить. И в момент гибели сына мать почувствовала, что с ее ребенком случилась страшная беда.

– Я всегда чувствовала сына на многие расстояния, знала, что с ним, – рассказывает Ляля. – Помню, как он на «Фабрике» обжег руку, когда жарил картошку, – у меня аж сердце разболелось, хотя я даже не знала и только потом, вечером, увидела это по телевизору.
В тот страшный для меня день я, как обычно, позвонила Ратику перед сном, часов в двенадцать. Он сообщил, что вышел из клуба, что сейчас он с друзьями идет в кафе кушать, а потом поедет на студию. Спокойно легла спать – вдруг проснулась полтретьего ночи от какого-то толчка и больше не смогла уснуть. Названивала ему, названивала, а телефон молчал целых два дня. Позже мне сообщили о трагедии...

Ляля Шишкова до сих пор заходит по привычке в магазины мужской одежды, а покупая себе продукты, задумывается, чем бы угостить сегодня сына.

– Странно только, что сынок мне не снится совсем, ко всем друзьям, братьям приходит, а ко мне – нет. Но никому не понять материнского горя! Я никогда не смогу осознать, что навсегда потеряла сына. Я даже мысли не допускаю, что больше его не увижу.
[380x524]