Рыбная ловля - беспечное занятие. Но в руках вы держите орудие, могущее лишить жизни. Игра в шахматы - безобидное развлечение. Но оно внушает мысли о смертельном поединке (1). Нельзя не видеть: из всех дел самое приятное - ничегонеделание, а безыскусность выше самой тонкой изощренности.

      Пора цветения трав, когда поет иволга и склоны гор одеваются в зеленый наряд, - это обманчивая видимость нашего мира. Когда деревья обронят в воду свою листву и скалы будут стоять оголенными, тогда людскому взору воистину явится доподлинное естество Неба и Земли (2).

      Годы и месяцы тянутся долго, а суетливый человек сам себя торопит. Небо и Земля простираются широко, а низкий человек сам себя стесняет. Времена года повинуются непреложному закону, а человек докучливый не перестает сомневаться и всю жизнь пребывает в суете.

      Чтобы угодить человеку, не требуется многого. Сад на подносе (3) может доставить нам удовольствие. Чтобы любоваться пейзажем, не нужно отправляться далеко. Луна, глядящая в окно, может повергнуть нас в восхищение.

      Услышав удар колокола в ночной тишине, пробуждаешься от сна, в котором видишь сны (4). Созерцая отражение луны на глади вод, прозреваешь себя вне себя (5).

      В щебете птиц и жужжании насекомых хранится тайна послания от сердца к сердцу (6). В красках цветов и узорах трав проступают письмена святой правды. Тот, кто предан учению, должен в самом себе постичь движущую силу Неба и душою стать, как чистая яшма, дабы сердцем откликаться каждому существу.

      Люди умеют читать книги, состоящие из письмен, и не умеют читать книгу, не имеющую письмен. Им ведомы звуки лютни, имеющей струны, и не ведомы звуки лютни без струн (7). Если жить мертвой видимостью вещей и не внимать жизни духа, поймешь ли, что такое книга без письмен и лютня без струн?

      Сердце, в котором исчезло желание обладать чем-либо, - это бездонные небеса, прояснившиеся после ненастья. Если рядом оказываются лютня или книга, ты попадаешь в Каменные палаты Киноварной горы (8).

      Приятели и незнакомцы сходятся на пир и без удержу предаются веселью. Но вдруг иссякает вода в часах, гаснут светильники, рассеиваются благовония и остывает чай, разлитый в чашках. Тогда в душу закрадывается грусть, и пропадает охота веселиться. Вот так мы живем в этом мире. Почему люди не оглянутся на свою жизнь пораньше?

      У того, кто постигнет суть вещей, в одном вершке сердца сойдется лунная дымка Пяти озер (9). Тот, кто прозреет исток всех превращений, заключит в объятия великих мужей всех времен.

      Даже горы и реки и вся земля обратятся в прах. Что же говорить о прахе, рожденном от праха? (10). Даже тело во плоти и крови - это тень. Что же говорить о тени, отбрасываемой тенью? (11). Если не стяжать высшего знания, не наступит и просветления в сердце.

      Жизнь человека - что искра, высеченная из кремня. Как бы ни старался человек светить ярче других, мрак он все равно не рассеет. Мир людей - что рожки улитки (12). Как бы ни боролись за главенство его обитатели, разве дано им обладать вселенной?

      Выгоревшая лампада не осветит тьму. Порванная одежда не согреет. И то, и другое - только видимость. Когда тело подобно высохшему дереву, а сердце - мертвому пеплу, поневоле окажешься в плену пристрастия к пустоте (13).

      Решившись остановиться, остановись не медля. Ведь если ждать благоприятного часа, то и женитьба не уменьшит забот, и уход в монахи не прибавит мудрости. Когда-то один человек сказал: "Хочешь уйти - уходи не мешкая. Если дожидаться до времени, оно никогда не настанет". Вот воистину замечательное суждение!

      Если хладнокровно смотреть на горячность, то узнаешь, что поспешность горячных людей бесполезна. Если от суеты обратиться к праздности, то узнаешь, что удовольствие праздной жизни самое прочное.

      Тому, кто смотрит на богатство и знатность как на плывущие облака, нет нужды скрываться в горных ущельях. Тот, кто не питает слабости к красивым пейзажам, часто во хмелю слагает стихи.

      Тот, кто соперничает с другими и полагается на мнение других, не замечает всеобщего опьянения. Тот, кто дорожит бесстрастием и думает только о себе, не сможет стать одиноким трезвенником (15). Говоря о таких людях, Будда учил не связывать себя вещами и не связывать себя пустотой. И тело, и сознание должны быть предоставлены самим себе.

      Продолжительность времени определяется нашим восприятием. Размеры пространства обусловлены нашим сознанием. Поэтому, коли дух покоен, один день сравнится с тысячей веков, а коли помыслы широки, крохотная хижина вместит в себя целый мир (16).

      Потеряй, а потом потеряй желание потерять (17). Тогда, выращивая цветы и сажая бамбук, станешь другом Небывалого учителя (18). Забудь то, что уже не забывается. Тогда, возжигая благовония и заваривая чай, не будешь ждать юношу в белых одеждах (19).

      Тот, кто умеет быть довольным судьбой, живет в мире блаженных, а тот, кто не умеет, - живет в мире обыкновенных людей. Тот, кто постиг исток всего сущего, несет в мир жизнь, а тот, кому он неведом, несет в мир смерть.

      Если тянуться к сильным мира сего и искать покровительства власть имущих, то несчастье навлечешь на себя немалое и грянет оно скоро. Если хранить свой покой и оберегать свою свободу, то наслаждение получишь самое чистое и продлится оно долго.

      Вдоль горного ручья, поросшего соснами, пройдись в одиночестве с посохом в руке. Замрешь и почувствуешь: облака наполнили складки ветхого халата. Подремли с книгой у окна, заросшего бамбуком. Проснешься и увидишь: луна забралась в истертое одеяло.

      Страсти обжигают, подобно пламени. Но стоит мелькнуть мысли о болезни, и душа уподобится хладному пеплу. Мечты о славе и наградах сладки, как мед. Но стоит подумать о смерти, и они покажутся безвкусными, как воск. Поэтому тот, кто всегда печалится о смерти и думает о болезнях, сможет отринуть иллюзии и вечно помнить о праведном пути.

      Дорога, на которой люди соперничают друг с другом, узка. Отступить на ней один шаг, значит на шаг дать себе больше простора. Густой аромат недолговечен. Стоит сделать его чуть слабее, и он будет устойчивее.

      Тот, кто в минуту волнения не поддается суете, несомненно, взрастил чистоту духа в часы покоя. Тот, кто в свой смертный час не теряет самообладания, несомненно, постиг суть вещей при жизни.

      Наслаждаясь уединенной жизнью в лесу, не ведаешь ни славы, ни позора. Идя стезею истины, не ведаешь ни пристрастия, ни отвращения.

      Жару в доме не нужно устранять. Устраните раздраженность жарой, и ваше тело будет вечно находиться в прохладных покоях. Бедность не нужно гнать прочь. Прогоните обеспокоенность бедностью, и ваше сердце вечно будет пребывать в чертогах радости и довольства (20).

      Сделав шаг вперед, подумай, сможешь ли ты отступить. Тогда избежишь участи бодливого барана, чьи рога застряли в стене (21). Прежде чем начать какое-нибудь дело, прикинь, сможешь ли завершить его. Тогда не уподобишься тому, кто взялся проехать верхом на тигре.

      Когда жадному человеку преподносят золото, он недоволен тем, что ему не поднесли яшму, а когда его производят в гуны, негодует на то, что ему не пожаловали титул хоу (22). Хотя он могуществен и богат, ему нравится казаться нищим. Тому, кто знает, как жить в довольстве, похлебка из лебеды покажется слаще отборного риса, холщовый халат - теплее лисьей шубы, удел податного человека - завиднее судьбы царедворца.

      Обладать славой хуже, чем держаться вдали от нее. Преуспевать в делах хуже, чем пренебрегать ими.

Те, кто жаждут покоя уединения, созерцают "белые облака над далекими вершинами" (23) и проникают сокровенное (24). Те, кто увлечены блеском жизни, любят чарующие песни и соблазнительные танцы и забывают об усталости. Но только мужи, познавшие себя, не жаждут покоя уединения и не увлечены блеском жизни. Они не делают ничего, что вносило бы разлад в их душу.

      Взгляни на одинокое облако, вырастающее из горы: что ни предпринимай, а с пути его не свернуть. Взгляни на светлое зеркало, висящее в небе (25): как ни старайся, а с места его не сдвинуть.

      Непреходящий вкус таится не в душистых винах, а в горохе и воде. Печальные думы рождаются не в мертвой тишине, а среди звуков свирелей и струн. Надобно знать: густой аромат не продержится долго. Благоухание того, что лишено аромата, - единственно подлинное.

      Чаньские наставники учили: "Если тебе хочется есть - ешь. Если тебе хочется спать - спи" (26). О высшем смысле поэзии говорят: "Описывая то, что видишь перед собой, говори обычными словами". Самое возвышенное пребывает в самом обыденном. Самое трудное кроется в самом легком. Тот, кто одержим идеями, далек от истины, а тот, кто не умствует, близок к ней.

      Воды реки бегут, не останавливаясь ни на миг, а на берегу не слышно ни звука. Так постигаешь безмолвие среди шума. Горы высоки, а облака минуют их, не встречая преград. Так открываешь тайну погружения в беспредельное.

      Горные леса - место возвышенного уединения, но стоит принести туда страсти, и оно уподобится базарной площади или царскому двору. Каллиграфия и живопись - изысканные занятия, но стоит заразиться алчностью, и они уподобятся рыночному торгу. Когда сердце не запачкано, мир желаний - царство блаженных. Когда сердце опутано страстями, страна радости превратится в океан страданий.

      Когда живешь в шуме и суете, забываешь даже о том, о чем нетрудно помнить. Когда погружаешься в тишину и покой, вспоминаешь даже то, что забыто за давностью лет. Нельзя не видеть: покой и суетность далеко отстоят друг от друга; помраченность и ясность ума ни в чем друг с другом не сходятся.

      Завернувшись в рогожу, спать в горной хижине среди облаков и снегов: так можно сберечь бодрость духа. Осушая чашу вина с листочком бамбука, слушать шум ветра и любоваться луной: так можно отряхнуть от себя прах мира сего.

      Знатного вельможу встреча со старцем, живущим в горах, сделает возвышеннее. Рыбаков или дровосеков встреча с именитым царедворцем сделает суетнее. Надобно знать: пышное не одолеет скромное; низменное не поднимется до возвышенного.

      Мудрость отрешенности от мира заключена в умении жить в гуще этого мира. Чтобы убежать от света, не нужно рвать с людьми. Правда сердца в том, чтобы предоставить ему свободу. Не нужно подавлять желания и делать сердце подобным "мертвому пеплу".

      Это тело всегда находит отдохновение в праздности. Кто может обременить нас почетом или позором, приобретениями или утратами? Это сердце всегда находит удовольствие в покое. Кто может смутить нас истиной или ложью, выгодой или ущербом?

      Когда слышишь за бамбуковым пологом лай собак, и крики петухов, чувствуешь себя в заоблачной стране (27). Когда слышишь за окном кабинета стрекот цикад и карканье ворон, познаешь мир безмолвия.

Если я не хочу славы, зачем мне отказываться от высоких чинов и наград? Если я не желаю карьеры, зачем мне страшиться превратностей службы?

      Когда созерцаешь горные леса и бегущие по камням ручьи, сердце, замутненное мирской грязью, постепенно очищается. Когда вчитываешься в древние каноны и разглядываешь картины старинных мастеров, дух мирской пошлости мало-помалу рассеивается. Поэтому благородный муж, хотя и не предается легкомысленному любованию вещами, смотрится в мир, как в зеркало, и так исправляет свое сердце.

      Весеннее цветение природы слишком волнует душу. Лучше внимать прохладному ветру и белым облакам осеннего дня, когда в воздухе носится аромат орхидей, а вода прозрачна и светла, как небосвод. В такую пору и душа, и тело становятся чище.

      Тот, кто, не зная ни одного иероглифа, изведал поэтическое настроение, постиг истинный смысл поэзии. Тот, кто не выучил ни одной гатхи (28), но проникся духом чань, познал суть чаньского учения.

      Когда сознание деятельно, оно может принять тень от лука за змею, а камень в траве за лежащего тигра. Все, воспринятое таким образом, не несет в себе жизни. Когда сознание покойно, каменный тигр может преобразиться в морскую чайку (30), а кваканье лягушек - в прекрасную музыку. Вот здесь и заключен подлинный исток всех явлений мира.

      Пусть тело будет подобным отпущенной с привязи лодке, которая то плывет по течению, то застревает в затонах. Пусть сердце будет подобным засохшему дереву, которому не грозит, что его будут резать ножом или покрывать лаком.

      Услыхав пение соловья, люди улыбаются, а услыхав кваканье лягушек, морщатся. Когда они видят цветок, им хочется ухаживать за ним, а когда они видят чертополох, им хочется вырвать его. Это значит, что они судят о вещах по их видимому облику. Если смотреть на все в свете Небесной природы, то какое существо не будет возвещать своим голосом о правде жизни в себе и не будет являть своим обликом красоту жизни?

      Горевать о том, что выпадают волосы и редеют зубы, значит верить умиранию обманчивой видимости. Слышать, как поют птицы, и видеть, как распускаются цветы, значит постичь истинную природу всего сущего.

      Когда тобой владеют страсти, волны будут вскипать даже на поверхности замерзшего пруда и ты, даже находясь в горах и лесах, не увидишь покоя вокруг тебя. Когда ты взрастил в себе пустоту, удушливая жара тебе будет прохладой и ты, находясь на рынке или при дворе, не услышишь окружающего тебя шума.

Тот, кто много накопил, многого лишится. Поэтому умудренность богача не сравнится с неведением бедняка. Тому, кто взобрался высоко, будет больно падать. Поэтому опытность знатного человека не сравнится с невозмутимостью простолюдина.

      Когда читаешь "Книгу Перемен" (31) у окна в рассветный час, видишь, как роса на соснах вспыхивает каплями киновари (32). Когда беседуешь о канонах за столиком в полдень, слышишь, как звуки каменных пластин (33) откликаются шорохом ветра в зарослях бамбука.

      Цветок, поставленный в вазу, уже не будет жить. Птица, посаженная в клетку, уже не насладится волей. А вот в горах цветы, как попало растущие на лугу, пленяют своей красотой, а птицы, привольно кружа в небесах, находят в этом неизбывную радость.

      Люди в мире не сомневаются в том, что их "я" это и есть они сами, поэтому они одержимы страстями и заботами. Когда-то один человек говорил: "Я больше не знаю себя самого. Откуда ж мне знать, в чем ценность вещей?" (34). Говорят и так: "Если знать, что это тело - не я, как смогут заботы мной овладеть?" Вот слова, прямо указывающие на истину.

      Взгляни на молодость глазами старика, и в тебе поубавится жажда приобретений и побед. Взгляни на сияние славы глазами человека, разбитого болезнью, и тебя оставят мысли о роскошной и красивой жизни.

      Превратности судьбы не нужно принимать слишком близко к сердцу. Яофу (35) говорил: "Тот, о ком прежде говорили, что это я, ныне уже другой. А я, о котором еще не знают сегодня, станет неизвестно кем в будущем". Тот, кто будет всегда помнить эти слова, сможет освободить свое сердце от всех пут и оков.

      Если хотя бы раз оглядеться хладнокровно посреди горячности и суеты, ты избавишь себя от многих горьких раскаяний. Если посреди безразличия и разочарования появится хотя бы одно увлечение, ты познаешь истинный вкус многих вещей.

      Если где-то есть счастливая страна, наперекор ей тут же появится страна несчастий. Если есть красивый вид, против него непременно возникнет уродливый пейзаж. Только если довольствоваться обыкновенной пищей и любоваться невидными красотами, можно жить в покое и радости.

      Из высокого окна можно видеть, как облачная дымка кутает голубые горы и изумрудные потоки; так постигаешь совершенство мира. В бамбуковой роще можно слышать, как пение птиц приветствует и провожает времена года; так познаешь взаимное забытье себя и мира (36).

      Если знать, что успех сулит поражение, то жажда успеха не будет слишком сильной. Если помнить, что все живое смертно, потребность беречь себя не отнимет слишком много сил.

      В старину один подвижник сказал: "Тень от бамбука подметает ступени, не сдвигая с места ни пылинки. Лунный луч достигает дна пруда, не оставляя в воде следа" (37). Конфуцианский ученый говорил: "Вода течет стремительно, а поток вечно покоен. Цветы опадают так быстро, а в помыслах нет смущения" (38). Если люди будут всегда помнить об истине, заключенной в этих словах, ничто не сможет потревожить их покой.

      Когда в тишине до слуха доносится шум сосен в лесу и журчание ручья среди камней, постигаешь безыскусную музыку Неба и Земли. Когда видишь луг, утопающий в тумане, и облака, плывущие в воде, словно развертываешь живописный свиток природы.

      Когда видишь бурьян на руинах цзиньской столицы (39), хочется обнажить меч и ринуться на бой. Когда ты зарыт в северном предместье (40) на съедение лисам, жалко денег, потраченных на похороны. В народе говорят: "Диких зверей можно укротить, человеческое сердце укротить трудно. Глубокое ущелье можно наполнить, человеческое сердце насытить трудно". Этому верится.

      Если в сердце не гуляют ветер и волны, то, где бы ты ни был, тебя будут окружать голубые горы и зеленые рощи. Если ты поймешь, что небесная природа все поддерживает и вскармливает, то повсюду вокруг тебя будут плескаться рыбы и парить коршуны.

      Если чиновник в высокой шапке и с широким пояссом однажды увидит, что простолюдин в соломенной накидке и бамбуковой шляпе живет счастливо, он, верно, ему позавидует. Если богач, восседающий на толстых коврах и широких подушках, однажды увидит, что ученый, сидящий за грубым столиком под бамбуковым навесом, живет в покое, он, наверное, захочет быть таким же. Для чего же люди "гонят огнем быков и пускают лошадей по воздуху?" (41).

      Рыбы резвятся в воде и там забывают друг о друге (42). Птицы парят на ветру, но не знают, что такое ветер. Поняв это, можно сбросить с себя бремя вещей и до конца дней своих наслаждаться безыскусностью жизни.

      Лиса спит в разбитом кувшине, зайцы бегают среди развалин: таким в конце концов станет место, где сегодня поют и пляшут. Роса блестит на пожухлых цветах, туман кутает увядшую траву: так выглядит ныне поле древней битвы. В расцвете и упадке нет постоянства, сила и слабость уходят без следа. Думы об этом могут сделать сердце человека подобным хладному пеплу.

      Пусть тебя не смущают награды и унижения. Со спокойным сердцем смотри, как распускаются и опадают цветы в саду. Пусть появление и исчезновение не пробуждают в тебе дум. Безмятежно смотри, как плывут в небесах облака.

      В ясную погоду при светлой луне всякой твари небесной вольно летать где угодно, но мотыльки бросаются в огонь свечи. У чистого родника среди зеленой травы вольно есть и пить всякому зверю, а совы кормятся тухлыми мышами. А сколько в мире людей, которые ведут себя подобно глупым мотылькам и совам?

      Тот, кто, вступив на плот, думает о том, как сойти с него - прирожденный мудрец (43). Тот, кто, сидя верхом на осле, ищет осла, подобен чаньскому наставнику, не познавшему просветления (44).

Могущественные люди горделивы, как драконы. Честолюбивые люди воинственны, как тигры. Если хладнокровно взглянуть на них, они предстанут муравьями, суетящимися вокруг падали, или мухами, слетевшимися на запах крови. Суждения о правде и неправде встают, как рой пчел. Мнения о приобретениях и утратах топорщатся, как иглы ежа. Хладнокровно отнесшись к ним, их можно соединить, как металлы сплавляются в плавильном котле или снег растапливается в горячей воде.

      Обуздывая желания, познаешь страдание жизни. Полагаясь на естественность, познаешь радость жизни. Когда узнаешь, что в жизни можно страдать, разбиваешь оковы грязных страстей. Когда узнаешь, что в жизни можно радоваться, зеркало мудрости само предстанет воочию. Так познается истинная ценность всех вещей в этом мире.

      Да не останется в нашем сердце ни малейшей увлеченности вещами: пусть оно будет подобно огню, растопившему снег, и солнцу, растопившему лед. Да будет простираться перед нашим взором залитый светом необъятный простор: пусть он будет подобен сиянию луны в чистом небе, и волны будут хранить ее отражение.

      Поэтическое настроение всего сильнее на мосту Балинцяо. Едва начнешь там декламировать стихи, как лес и горы подхватывают напев. Дикая природа всего очаровательнее на берегах озера Цзинху (46). Стоит прийти туда в одиночестве, как горы и потоки в дружеском согласии развертываются перед путником чередой прекрасных видов.

      Птица, которая долго томилась на земле, непременно взлетит высоко. Цветок, который распустился первым, непременно рано отцветет. Поняв это, можно не переживать из-за неудач и не стараться всех опередить.

      Когда от дерева остается только корень, видишь, что красота его кроны - бренная слава. Когда человек лежит в гробу, понимаешь, что потомки и богатства - сущие пустяки.

      Истинная пустота не пуста. Доверяться видимым образам неправильно. Отворачиваться от видимых образов тоже неправильно. Как же, спрашивается, Учитель мира (47) поведал истину? "Будучи в мире, будь вне него. Потворствовать желаниям - страдание. Пресекать желания - тоже страдание". Эти наставления каждый из нас должен претворить в своей жизни.

      Человек, жаждущий прослыть бескорыстным, откажется от владения царством с тысячью колесницами, а скряга будет биться за один медяк. Эти двое далеки друг от друга, как звезды от земных глубин, но страсть первого к славе не отличается от любви второго к богатству. Сын Неба погружен в заботы о государстве, нищий выпрашивает чашку похлебки. По своему положению они далеки друг от друга, как облака в небе и грязь на земле, но чем отличается волнение в мыслях от волнения в голосе?      Если сполна изведать сладость и горечь этого мира, то, какие бы бури ни бушевали вокруг, ты и бровью не поведешь. Если до конца проникнуть в человеческое сердце, то, даже если тебя назовут быком или лошадью (48), ты будешь в ответ кивать головой.

      В наше время люди всячески стараются устранить поток мыслей. Но в конце концов мысли устранить невозможно. Нужно лишь не держаться за прежние мысли, не стремиться навстречу мыслям приходящим, а постоянно продлевать свое настоящее. Тогда сам собою постепенно войдешь в царство Вечного Отсутствия.

 Когда мысли сами собой находят отклик в сердце, мы словно живем среди благоухающего сада. Только та вещь подлинна, которая соответствует своему естеству. Стоит попытаться хотя бы немного улучшить то, что нас восхищает, и все очарование погибнет. Почтенный Во (50) говорил: "Мысли доставляют удовольствие, когда они приходят внезапно. Ветер становится чист, когда он вольно гуляет на просторе".