Посмотрела фильм Кончаловского "Дядя Ваня". Смоктуновский, Бондарчук, Зельдин, Купченко, Мирошниченко. Странно, но спектакль Карбаускиса оставил больше впечатлений. Хотя что тут странного: мало того, что его точка зрения мне близка, так еще и живое, непосредственное действо задевает куда сильнее, чем картинка на пленке. Декорации похожи: светлое дерево, пространство, большие окна. У Карбаускиса - разные ручки на входной двери, у Кончаловского - дверь, никак не желающая закрываться. Одно только: Карбаускис выстраивает логическую схему, синтезирует нужные ему движения, реакции, смыслы, но актеры у него живые, в чувствах их героев не сомневаешься: они любят, тоскуют, ревнуют, мучаются. У Кончаловского люди - манекены, слова, которые они произносят, оставляют в недоумении: отношения обозначены, но их самих нет. Навел на эту мысль внезапно возникший вопрос: а за что Соня (Купченко) любит Астрова (Бондарчука)? В возможности любить Астрова-Назарова я почему-то ни капельки не сомневалась. А здесь - пустое, до жути холодное пространство между персонажами.

Вот нашла интересную ссылочку про фильм:
http://www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0087.shtml