В декабре по традиции снижаю градус выспренности.

Планку высокого стиля, служащего для меня в основном защитой от дурака. Но при этом я не настолько самонадеян, чтобы выдавать свою манерность, которая приведёт меня когда-нибудь разве что к вершине маньеризма, за высокий стиль.

Потому что сбрасывая упомянутую планку, я неизбежно скатываюсь к амикошонству (франц. ami «друг» и cochon «свинья»).

Просто же быть развлекательным и доступным, без крайностей, мне не удаётся, потому что я умный.

Я бы никогда не написал про "дырку в попе", как известный автор, рейтинг которого поднимают не очень притязательные женщины.

Точнее, может быть, и напишу, но цитировать будут не дырку.

Но я стараюсь изо всех сил быть понятным себе и другим. И теперь, в оставшиеся три недели этого года, обещаю себе приложить все усилия, чтобы не быть глубокомысленным. Хотя это невозможно.

Всё кажется мне аллюзиями на тему моих мыслей. Я хватаюсь за остатки литературы - бумажные артефакты, которые встречаются мне в вагонах метро у стройных и сосредоточенных женщин. И если за последнее время я не добыл ничего, то это оттого, что женщины сидели слева, а левый глаз у меня был подбит в драке и плохо видит, или естество читательницы занимало меня больше.

Современную литературу я не читаю. У меня мезальянс с ней. На даче Чехова держу под кроватью и этим довольствуюсь.

VS недавно заставила меня задуматься, когда спросила: "Что мне почитать?" Почитай, говорю, Колядину: вернула в литературу массу архаизмов - например, "елда" и "манда", получила "Русский букер". "Колядина? Фамилия не внушает доверия", - поморщилась VS, и смотрю - закачивает "Молот ведьм" на свою электронную книгу.

Мне так бывает страшно влюбиться в другую женщину. Нет, это невозможно.

Потому что везде у нас завелись жучки. Много жучков, но мало скарабеев. Вот какой-то башкирский чиновник запретил в интернете мемуары Муссолини. Не надо смеяться, я специально поторопился посмотреть: мемуары унылые и негипнотичные, в смысле влияния даже на экзальтированных потомков. Примерно то же, что дневники Геббельса. Скука. И главное - экстремизма не больше, чем в самом слове "фашизм", и уж точно меньше, чем в сурах Корана (http://www.liveinternet.ru/users/2669395/post143317122/). Но зато теперь башкирский чиновник - то ли Ахмет Асхатов, то ли Асхат Ахметов - звезда регионального масштаба. И думается, освоены определённые государственные деньги башкирскими языковедами.

Башкирский чиновник в запрете сем равен вельможе, sic!

[700x525]