Вечер окутал небо дымкой.
Ветер жестоко правил вид.
Деревушка, успевшая за несколько сотен лет стать городом, еще таила свои темные, невзрачные улочки и тропинки, свои нетронутые пруды, безлюдные пустоши.
Девушка устало опустилась на деревянную скамью под плачущим деревом. Если верить гороскопам - под ее собственным деревом.
Довольно близко от нее жужжат машинные моторы, шины колес трутся о согретый солнцем асфальт. Но мысли девушки слишком далеки. Они окутаны легкой дымкой воспоминаний, словно сегодняшнее вечернее небо. Сменяя друг друга со скоростью ветра, независимо от желания хозяйки, мысли путаются, теряются и растворяются, еще не успев как следует окрепнуть.
Тишина. Пустая, бездвижная, звенящая, мучающая, пугающая, давящая... Под ней гнутся деревья, рвутся и тяжело падают на землю еще зеленые листья, перед ней смолкают птицы, в ней теряются люди, рушатся судьбы, губятся жизни.
Но девушку она не трогает, не гнетет. Потому что опершаяся на ствол дерева девушка, прикрыв глаза ладонью, сейчас не в ее власти. Она во власти другой тишины другого мира.
И там тишина не такая. Абсолютно не такая.
Сладость... Тепло... Нежность... Он...
Девушка с легким стоном вновь возвращается в реальным мир. Она слышит, видит, дышит и думает... Думает только о том, что ее прекрасная история закончилась. Наконец закончилась. Так просто. Без мук, без сцен, без обид и криков...
Ей сейчас не нужно улыбаться, ни перед кем, не за чем... Она это знает, и потому ее губ не касается дрожь. Так же, как и всего ее лица. Она не плачет, потому что недавно уже успела вылить все из себя. Потому что - довольно.
Девушка успокаивает саму себя. Мысленно. Моляще. Зная, что по-другому нельзя.
Больно. А кто говорил, что будет легко? Эта жизнь для сильных. Для врущих. Для наглых. Для бесчувственных.
И что тогда забыла здесь она? Наверно по-этому она не часто возвращается в этот мир. Наверно по-этому она предпочитает 18 часов в сутки проводить в своих тайных грезах, в воздушных замках, где все гораздо проще, где через любую стену в любой момент можно пройти и провести за собой кого-то еще. Где можно все повернуть вспять, переиграть, повторить еще, еще и еще...
Где она действительно живет. ЖИВЕТ, а не бесполезно существует.
Несколько месяцев назад одно ее видение стало реальным.
Несколько месяцев назад она была так счастлива.
И в течение всех этих нескольких месяцев она не мечтала, потому что жила. Несколько месяцев ее мир был накрепко склеен с общим миром.
Но несколько месяцев - это не вечность. И они прошли так быстро...
И вот она опять мечтает. Сидит на лавке в тихом и пустынном месте, в отдаленном уголке своего любимого, но с каждым днем все более потерянного ею, города. Она мысленно возвращает время вспять, мысленно проигрывает одну главу своей жизни вновь и вновь. И вот все вокруг меняется перед ее взором.
Тишина уступает место воющему ветру, играющему с длинными ветвями ивы. Ее любимого дерева. Ее дерева.
Ветер приносит с собой дурманящий сладчайший запах мака. Ее цветка.
И она понимает, как слились в ней эти природные творения. Она чувствует, что может добиться всего, что может дарить блаженство и удовольствие ближним, завлекая своим существом, как это может только мак. Чувствует, что подарив себя другим, сама, опустив голову, будет также уныло молчать, как может только плакучая ива над оставленным птицами озером.
Вдали гудят машины. Но девушка не слышит их. Только одну. Шорох и еле уловимый скрип тормозов. Машина остановилась, распахнула водительскую дверь, выпустила наружу своего пленника.
Девушка напряглась. Ей не нужно подтверждения глаз и ушей. Они итак знает, что это ОН. Он вернулся. Сегодня. Специально для нее. Совершив долгий перелет, вырулив из Москвы, выстояв в пробке перед Рублевкой, проехав половину Можайского шоссе, он остановился здесь, не доехав еще чуть более пяти километров до ее дома. Почувствовал, что она здесь. И вот он идет к ней.
Девушка замирает.
Она - легкий шорох его шагов.
Она - тихий свист его каждого вдоха.
Она - улыбка на его губах.
Ветер приносит его запах. Как обычно, ничего не изменилось. Ничего. Кроме времени.
И потому она знает, что, как и всегда, он немного постоит за ее спиной.
И потому она верит, что, как и всегда, он присядет на скамью рядом с ней.
И потому она не выпускает из своих воспоминаний ту простую фразу, которую он, как и всегда, скажет ей...
Девушка не открывает глаз, потому что боится, боится потерять его опять, боится отпустить раньше, чем сама успеет в это поверить. Быстрее, чем в ее памяти он успеет сказать пару слов, которые она хотела бы повторять еще, еще и ancora, ancora...