Это цитата сообщения мальчик_в_розовом Оригинальное сообщение

глава

Глава.

- Люсь, а ты на кого учишься? – спросил меня Толя, когда его друзья ушли. Мы продолжали находиться на кухне, только я мыл посуду, а он сидел смотря задумчиво в окно.
- Психолингвистика, - кинул я как-то безразлично. Потом задался вопросом, интересно, а кто он? Неужели он даже получил высшее? – А ты?
- Инженер-конструктор. Диплом получил, досрочно, - хвастливо, по-детски, произнес он, - сейчас в одном КБ тружусь.
- А что проектируешь?
- Двигатели! – он был задумчив и смотрел куда-то в окно. Как психолог я умел читать людей. Зачатки их мысли. Но как человек, я всегда пытаюсь отклониться от этого. Знать, что думает другой очень сложно. Знать, как думает другой, в частности, о тебе больно. Но сейчас мне было не сложно, не больно, а не понятно. Почему он меня анализирует. Психология инженеров, вообще, технарей очень сложная. Они все пытаются обобщить, разложить на составляющие, всему придать гост, подвести к стандарту. А мы, точнее, многие из нас, психологов, знают, что человек это сложная целостная система, которую нельзя делить на части. Человека нельзя поделить на части и какую-то часть заменить, как неисправную деталь. Сделанную по госту. Душа зависит от тела, как и тело от души. Хотя, сейчас и есть технологии по пересадке органов, это не душа. И изменение психики людей после трансплантации органов меняется. А психика это не только физиология, но и сам человек, как индивид со своим мнением, ощущениями, восприятием и пр.
Толя думал обо мне. К нему потихонечку стали приходить осознание действительности, хотя и алкоголя в крови было очень и очень много. Но вместе со своими обычными мыслями, к нему стали приходить и другие. Какие именно? Этого я не знал, но точно уверен, что в нем что-то сломилось. Считается, что человеку, такому, как гопник, нельзя сразу раскрывать какое-то положение дел. Нельзя сразу менять его, или выкладывать то, чего он просто не замечает. Человек может сойти с ума. Это огромный удар. По средствам одного удара, у него может случится еще один удар….
- Люсь, а сколько тебе лет? – снова вышел он из своих мыслей.
- 19
- Люсь, ты еще такой маленький. – произнес он с теплотой в голосе, - ты еще подросток. Зачем тебе это…
- Зайчик, мне нужно то, что мне нужно. Как и тебе нужно то, что нужно тебе.
Толя, уже как-то насупился, посмотрел на меня из подлобья и произнес:
- Ей, педик, я с тобой не заигрываю. Я с тобой по-хорошему. А ты себя ведешь, как настоящий пидор!
Мы засмеялись. Вдруг, я высказался:
- А ты поживи жизнью пидора, тогда сам будешь вести себя, как пидор! – я помолчал пару секунд, потом продолжил: - Твой знакомый Люся устал жить добреньким ангелом. У меня тоже есть боевая стойка, я сейчас в ней. И боюсь, на долго. Ты воспринимаешь жизнь через силу, у тебя появляется уважение тоже через силу. Понимаешь?
- Я секу только одно: ты расстроен, как и я. Пидор твой мудак! Я бы его…
- Тольк, - как-то через чур по-свойски обратился я, - спасибо, но у каждого свои проблемы. Я все равно хорошо к нему отношусь, просто у нас все зашло в тупик! А их него выйти можно только… только, только…
- Не ботань! Епти.
Мы сели в той комнате, что принято называть гостиной.
- Давай что-нибудь веселое посмотрим?
- У меня только ужасы.

Первый фильм в списке был «Тайный профессор» о каком-то профессоре –немце, который проводил полфильма опыты над людьми, а потом еще полфильма испытуемые мстили всему человечеству в наши дни. Ближе к концу я вцепился в покрывало и подушку, что Толя положил свою сильную руку мне на плечо и прошептал:
- Я защищу тебя от всего мира!
Это прозвучало как-то пафосно. но в этом что-то было. Тот же самый парень, который пошел бы против гей-парада, кто может и далек от идеологии скинхедов или мракобесов, но поддержал бы их, если бы они обратились к нему, сейчас обещал спасти и защитить именно от таких же, как и он. Не знаю, в чем причина его слов. Может, на уровне подсознательном он чувствует мою слабость, какую-то незащищенность, может, мягкую мужественность, которая чем-то сравнима с женственностью, которая подсознательно заставляет, приказывает – защищать слабого. А может, это всего лишь пьяные бредни о которых он и помнить-то не будет завтра.
Хотя, возможно, найти вот такого вот парня, кторый стал бы защищать меня от всего мира или , на худой конец, давал бы мне ощущение стальной защищенности, то я был бы счастлив до кончиков волос. По всему телу проходила бы теплая эйфория, которая нежно ласкалабы каждую клетку, переедая аксонам и дендритам потенциалы удовольствия.
Я прижался к парню и чуть слышно произнес: «мир агрессивен от нас, а мы от слабости».
Я ощущал его тепло. Пульсирующую кровь в шеи, стучащий моторообразный механизм с КПД 100%, я чувствовал, что ему также погано, как и Евгению.
Следующим фильмом стала японская «картина» «Дом восковых фигур».
Третьим фильмом стал «Белый шум». Мы все сидели вместе. Он держал меня, прижав к себе, а мне даже не хотелось отодвигаться от него.
- Пора спать ложиться! – произнес я. – Завтра всем на работу, в иститут.
- Ага. – произнес он. Я чувствовал, что его сердца предательски бьется не только в груди… Но также я чувствовал, что не хочу того о чем думает он. Это не честно по отношению к нему самому. Мы пьяные и не понимаем всего происходящего. Нет. Нет. Нет.
- Да, - поддержал он, - тебе во сколько завтра вставать?
- Не знаю. Давай, кода ты вставать будешь, тогда и…
- Хорошо. Спокойной ночи, Люся.
ОН медленно вышел из комнаты, а я подумал, что завтра срочно нужно раздобыть новую одежду. Да и прочее. Например, зубную щетку.
«Слава Богу, - подумал я, - что могу работать репетитором русского языка».
В это время в комнату вошел Толя, на нем были семейные трусы, подчеркивающие все его достоинства. Он мягко и даже ласково сказал:
- Значит так, полотенце в ванной, а вещи, носки-трусы найдешь в шкафу в моей комнате.
- Спасибо, но у нас разные размеры.
- А еще на нас баллон катите… - пробурчал он, потом чуть громче продолжил: - Это вам, гомикам, все жить мешает, - в голосе были сонные нотки, - а мы одеваем и носим. – Помолчав, он продолжил: - Завтра денег дам – купишь!
- Только, давай об этом завтра? Спать пора!
- Хорошо! – он с закрытыми глазами шлепая босыми стопами пошел в свою комнату.