"НП", 23 апреля 1999 г.

Интересно, как должна выглядеть мама всех казахстанских радиофизиков - ионосферная мама?..  Мария Петровна Рудина - светлая, почти прозрачная, и как будто сама излучает ионы. Трижды я добивался встречи, трижды она мне отказывала - и вот утешительный приз за настойчивость: несу домой три наливных яблока с ее дачи

 Марии Петровне Рудиной  - 86 лет, но она отлично помнит яблочные дни 1961 года - начало космической эры. В то время вся страна распевала: «И на Марсе будут яблони цвести», но для радиофизика из Томска они распустились на Каменском плато под Алма-Атой, где Марии Петровне предстояло организовать первую из трех наземных магнитных ионосферных станций.

В годы войны на территории Казахстана работала только одна станция, дающая прогноз распространения коротких и длинных радиоволн. Теперь же, с началом исследования околоземного космического пространства ставилась задача расширить сеть обсерваторий, изучающих ионосферу, магнитное поле Земли, а также интенсивность солнечного и космического излучения. Так, на научных картах появился треугольник «Алма-Ата - Караганда - Ново-Казалинск», а при Академии Наук КазССР был открыт сектор ионосферы (позднее преобразованный в Институт ионосферы), руководителем которого на ученом совете избрали Рудину.

Первая партия аппаратуры пришла из московского Института земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн (ИЗМИР), а сотрудников для своего сектора Мария Петровна подбирала сама, в основном из числа школьных учителей-физиков. Кое-кто из самых первых наблюдателей, например, Нина Федоровна Солоницына, по сей день работает в Институте ионосферы.  

Старожилы вспоминают, что раньше гулять в районе Каменского плато было неуютно и небезопасно: лысые холмы кишели ядовитыми змеями. Мария Петровна этого не застала, к ее приезду на горе уже цвели сады, но некоторые из яблонь посажены руками Рудиной и ее сотрудников. Первые несколько месяцев заведующая сектором прожила в бараке на берегу горной речки. Президенту Академии наук Канышу Сатпаеву пришлось долго уговаривать Марию Петровну переехать в благоустроенную квартиру.

- Никому я так не благодарна, как Канышу Имантаевичу! У нас с ним общие географические корни - оба учились в Томске. Для меня его фамилия была броней, а для чиновников - паролем. Так как все три станции строились одновременно, мне приходилось много ездить по республике и помимо научных вопросов решать хозяйственные проблемы - заниматься поставками оборудования, поиском подсобных помещений и т.п. И если в некоторых руководящих структурах меня встречали настороженно, стоило назвать имя Сатпаева, как отношение менялось, все начинали улыбаться, и оказывалась любая поддержка - транспортом, ресурсами... И в райкомах, и в обкомах этого человека знали и уважали. Когда я шла на прием к Сатпаеву, он - президент Академии! - встречал меня на лестнице, галантно сопровождал до кабинета, сам придвигал стул с обычной присказкой: «Присаживайтесь, уважаемая Мария Петровна, будем разговаривать». Это изумительно внимательное отношение к людям поневоле передавалось его ближайшему окружению, тот же главный бухгалтер Кувшинов так относился к финансированию наших станций, будто они - объекты первостепенной важности и мирового значения.

Прорывы в науке, разумеется, были, достаточно пролистать вестники Академии наук, чтобы представить себе, какой объем работ был выполнен казахстанскими радиофизиками в первое космическое десятилетие. Сколько раз я проезжал мимо высокогорной (3340 м) космостанции, не зная, что именно здесь с помощью мю-мезонного телескопа и нейтронного супермонитора регистрируют интенсивность космических лучей. Школьником я облазил вдоль и поперек 12-метровый радиотелескоп «Орбита», не подозревая, что это огромное зеркало фиксирует радиоизлучения Солнца. Да и пресловутым тендером на частоты наши телерадиокомпании во многом обязаны ученым Института ионосферы. Только в воспоминаниях Марии Рудиной с каждым годом все больше белых пятен истории, годы не щадят даже системную память физиков и математиков. Мария Петровна так и не смогла вспомнить, в каком году она вышла на пенсию. 

Окна ее квартиры выходят на здание Академии наук, помощи от которой ветеран труда, отдавший 54 года служению казахстанской науке, конечно же, не получает. Пенсия, слава Богу, не маленькая, да и дочь помогает в хозяйстве. С мужем, физиком-ядерщиком Сергеем Чанышевым, Мария Петровна вместе уже 63 года, недавно он попал в больницу с переломом шейки бедра, теперь за дедом ухаживает приехавший из Москвы внук.

На 85-летие Марии Петровны Рудиной сотрудники Института ионосферы подарили ей грамоту, адресованную «любимой маме и бабушке».

А рукопожатие у нее до сих пор крепкое, как у мужчины.

@ Алексей Гостев