Когда дедушка с бабушкой увезли его на дачку, многие разошлись...
А некоторые остались попить чайку.
Его папа устал и пошёл в спальню.
А мы сели побаловаться чайком... с тортиком...
20-ти летние арманьяки, пахнущие коньяком франции и различные напитку веселящие душу человека - не для меня...
Я посмотрел на его маму, вспоминая как давно я уже смотрю на неё? Лет наверное 20-ть, или чуть меньше того.
посмотрел - и подумал, надо засучить рукова, а так как руковов на моей глубоко-синей вербльюжей футболке не было - соответственно и сучить было нечего, короче - я стал мыть посуду.
"...мне так не удобно", сказала она подходя ко мне.
"Дорогая, ты лучше меня знаешь что бывает - не удобно..."
На этом наше препирательство касательно мытья закончилось.
Во время третьего акта - акта мытья фужеров - коньячный не выдержал биения моего сердца в отражении рук и брызгами вонзился в мягкую нежную кожу.
Кровь фонтанами брызнула к звёздам и обрущиваясь водопадами с\готова была сметать любые препятсвия на своём пути...

"Ой!", сказала она, на возьми, обработай.
"Зачем?", вопросительно глядя в только ей принадлежащие глаза спросил я, мысленно уносясь в своё кровавое детство, где наверное дня не проходило без падений, лазаний, катаний, прятаний, взрываний, и пр.

Она одолела меня и я вынужден был сдаться. Обработал рану одним, затем другим средством, и более не был допущен до мытья...

Рана до сих пор не зажила...
[400x259]