Пока я возился с костром, боковым зрением заметил метнувшееся в сторону воды тело. Когда мы подъезжали к месту, то у себя в навигаторе видел, что отметка глубины в -1 м. отстояла от берега довольно таки далеко. Тело, в лице главного возмутителя спокойствия Жеки, благополучно плюхнулось в воду, активно размахивая руками и загребая трусами песок со дна, также благополучно направилось в сторону середины Волги. Что в этом месте глубина маленькая, и тянется довольно таки далеко, Жека сообразил метрах в пятидесяти от берега. Это стало понятно, когда раздался мат-перемат. Девчонки пошли помыть голову. После проведения водных процедур, все дружно пристроились вокруг импровизированной поляны, стали дегустировать пиво, припасённое кем-то вино. Мы с Илюхой пристроились на пенке, возле костра, не подалёку от мангала, он занялся приготовлением шашлыка, я поглядывал за костром, и без особых раздумий дегустируя водочку.
С Волги, с небольшими промежутками дул вполне прохладный бриз, солнце заходило за горизонт, у соседей началась дискотека. К дискотеке подъехал мотоцикл, которым рулил парень, походу тоже хорошо расслабленный, а в коляске сидели мелкие девчонки, одна в коляске, другая сверху. Это надо было просто видеть эту картину с мотоциклом. Как он приехал на своё место постоя, девчонки безо всяких эмоций сидели в коляске, так же они подъехали к дискотеке, постояв с пол часа, тупо пялясь на танцующих, также они развернулись, и уехали обратно. Девчонки так и сидели как бабы на чайник, ну вообще ни каких эмоций, хотя вроде признаки жизни подавали.
Солнце уже давно зашло за горизонт, дискотека вскорости утихла, часть из той дискотеки, побрела в палатку, которая стояла напротив нашего места, и по ходу догнавшись водкой, вспомнили, что наглость, это второе счастье. Из той компании в нашу сторону выдвинулась делегация, в количестве двух человек, молча постояв у нашей кучки дров, один из них схватил палено, и, не обращая ни какого внимания на наши протесты, молча, пошел к себе. Второй почесав репу, также, но уже пустой, молча, ринулся обратно, увидав, что с нашей стороны тоже собирается делегация. Вот тут то и пригодились способности возмутителя спокойствия Жеки. Подняв кипишь, и, получив «цу», он схватил бревно, и потащил его обратно. Услыхав в лесу до боли знакомый стук топора, и памятуя о том, что из той же компании, кто-то брал у меня топор, но возвращать его не торопился, взяв у кого то из наших фонарь, я пошел выручать его. Как оказалось, у топора сменился владелец, причём не первый, и после непродолжительных разборок, право владения вернулось к его хозяину. Оставив топор под честное слово, я вернулся обратно, доедать шашлык и допивать водку.
Потихоньку наши ряды начали редеть, и народ потихоньку стал расползаться по палаткам и машинам. Осталась только одна стойкая девушка. Единственный, кого не брала ни водка, ни пиво, ни клюковка, это был снова Жека. Когда ему стало скучно, он ушел к соседям, песни петь, они и так всю ночь пели «У моей любви, села батарейка». Потом он принес эту самую музыку с собой, к нам, но через некоторое время, его попросили отнести её обратно, потому как у нас всё-таки был свой междусобойчик, и было кому петь. После того как он вернулся, опосля относки музыки, успев там ещё потусить, его послали за топором, нам нужно было тоже подкидывать дрова в костёр. Потихоньку, соседи утихомирились, успев прийти и попросить нас выключить музыку. Нам ведь тоже хотелось не в тишине скучать. Когда кончилась водка, и дело дошло до клюковки, я уже и сам начал носом клевать. Потому недолго думая, поставил свою палатку, и культурно ретировавшись, забрался в неё.
Поскольку уснул я уже на рассвете, то и проснулся, почти днём. Весёлые соседи ещё пытались спать. Проснулась только семейка, что обитала не подалёку у берега. Глава семейства разводил костёр и готовил завтрак. У него даже приспособа железная была, что бы вешать котелок или чайник. И каждый раз, он её доставал и вбивал у костра. Не смотря на то, что моя палатка находилась на приличном расстоянии от их костра, когда он забивал свою приспособу, то казалось, что он мою палатку к земле прибивает. Народ стал потихоньку выбираться из своих жилишь, и думать о завтраке. Дрова в костре, как и положено сырым дровам, полностью не прогорели, и я сходил за сушняком, дабы разжечь их. Девчонки выпросили у того самого соседа чайник, и дело кончилось тем, что он любезно согласился его и вскипятить. Не смотря на то, что чайник был достаточно большой, его содержимого оказалось мало, пришлось доставать котелок, и кипятить воды ещё.
Завтрак был очень плотный, прям как вчерашний ужин, из закромов были извлечены всякие вкусности и сладости, в том числе пироги. Но, не смотря на это, появилась идея доесть шашлык, что ночью не осилили. Дрова в мангале, по подлому не хотели разгораться, не помогала даже жидкость для поджига. Но всё-таки мы с ним справились, и приготовили шашлык, а пока ждали, время подошло к двенадцати, и фактически завтрак, плавно перетек в обед. Настало время собираться, и конечно, гвоздём программы, была укладка палатки. Не смотря на тренировку прошлым утром, эта задача оказалась не такая уж простая. Как выяснилось, помимо хитроумного способа укладки, она ещё и стрелять умеет, и в зависимости от размера владельца, может прямо по зубам. К сожалению, в этот момент я уже выключил камеру, надеясь, что с ней таки удалось справиться, и запечатлеть этот момент не удалось.