Отошла на минутку поднять трубку, увязла в получасовой послечайной трескотне.

От искусственного загара ноют щеки, а с пола в ванной манит гора грязного послеотпуского белья. Добрые люди (все люди добрые (с) отключили холодную воду, а без холодной воды так же тяжко как и без горячей, но еще и стиральную машинку не заведешь...

А ведь когда-то я, как великий мыслитель Ондатр, писала о бренности всего сущего. А теперь прямо сущность всего бренного...
Бренное послеобеденное, бренное будничное, буднично вечернее, вечерне сумеречное, сумеречно тусклое...

А в Австрии сейчас килотонны снега валят на хрупкий бледно-каменный Зальцбург. В кромешной тишине, прямо с тяжелого темного неба...

От нашего маленького городка прямо до Загреба ходит электричка. И автобус до Венеции... Как же все рядом...
И еще, наверное самое главное, во всей поездки было то, что обычная немецкая тарабарщина стройненько складывалась в слова и предложения, реплики понимались, а на ответы шла реакция... Собрала все вывески и прочла все меню... Не забросить бы теперь, на радостях то.

Дочитала "Дневник Анны Франк". Без обычного просиживания в парках за шуршащей страницами книгой, а темноте гостиничных номеров, ибо кто знает приятно ли было видеть австрийцам такое напоминание. Тем более что книга на английском.
Думала все о том же "эгоцентризме по Пиаже". Странно, жила еврейская девочка, писала, пряталась с семьей от нацистов в складском помещении где-то в Амстердаме, целовалась с мальчиком Питером, ругалась с матерью, плакала, истерила... А потом ее убили. А я листаю ее дневник...
Странное ощущение от книги, которую с самого начала чисто психологически восприняла исключительно художественной. А оно вон оно как...

Мужчина, с больной спиной и аллергией, умелся таки вспоминать юность в компании давних другов.
Посмотрю фильму, выложу фотки, потрещу по фейсбуку...
Авокадо страдальчески машет с подоконника подсохшими на кончиках листьями. Вырву к чертям и посажу мохнатые фиалки, если не оклемается.
А то устроили мне тут пансионат для хилых и сирых.