Рисунок
И когда мне захотелось рисовать
и руки мои потянулись
к бумаге и краскам,
как руки голодного тянутся к
черствому хлебу,
Я взял акварельные краски, бумагу
и кисти,
и, замысла своего
пока еще не зная сам,
Я стал рисовать три руки,
растущие из земли,
три руки,
обращенные к небу,
к беззвездным ночным,
чернильно синеющим, небесам.

Я не жалел ни труда и ни сил,
ни бумаги, на акварели,
то ультрамарин, то охру и умбру
поочередно беря.
И одна рука получилась маленькой
и почти изумрудно-зеленой,
как лист в апреле,
а вторая чуть больше
(зеленое с красным),
а третья большая
и красная,
как последний лист сентября.

Я творенье свое разглядывал,
еще не совсем понимая,
что бы это все означало,
Но после я понял, вглядевшись
внимательнее
в эти руки,
растущие как деревца,
что они последовательно означали
собою – начало,
и – продолженье начала, и –
приближение конца.

И все это выразилось теперь
с отчетливостью такою,
как утреннее облако отражается
в тихой рассветной реке.
И я понял, что замысел,
который движет нашей рукою,
выше, чем вымысел,
который доступен нашей руке.

И поэтому вовеки не будет наш
труд напрасным,
а замысел –
праздным,
и будет прекрасным дело,
которое избрем,
и все наши годы – лишь мягкие
переходы
между зеленым и красным,
перемены погоды между
апрелем и сентябрем.

[622x466]