Это цитата сообщения kot_Baun Оригинальное сообщение

Теплые дни.

В Питере родилась идея и первая половина данного рассказа.


Урожай этого года был хорош, все поле заросло золотой кукурузой. Мальчик семи лет, пробирающийся через высокие, залитые солнцем стебли, оглянулся, услышав голос своей сестры.
- Майкл! Тебе не кажется, что мы уже ушли достаточно далеко?
- Определенно, Микаэла, - ответил мальчик. – И пойдем еще дальше.
- Куда же? – удивилась Микаэла.
- Вперед! – крикнул Майкл, и, рассмеявшись, побежал по полю.
Микаэла побежала следом. Наконец, дети устали и легли на мягкие колосья. Майкл жевал травинку, по дальнему концу которой полз красный жук. Микаэла наблюдала, что же жук будет делать дальше. Насекомое доползло до пальца Майкла и спрыгнуло на землю. Перехитрило девочку.
В чистом голубом небе пролетела стая белых гусей.
- О, птицы куда-то двинулись, - заметила Микаэла.
- На юг, - пожал плечами Майкл.
- В сад тети Розы, за яблоками, - отрезала Микаэла, и поднялась на ноги. – Пошли! – заявила она брату и легко пнула его в бок.
- Ах! – театрально вздохнул Майкл, однако поднялся и побрел вслед за сестрой.

Майкл и Микаэла Митчелл были близнецами. Их отец работал помощником капитана на торговом судне, а мама преподавала историю в одном из городских колледжей. Брат и сестра были с золотыми, цвета спелой кукурузы, волосами, оба веселые и упрямые, словно бесы. Они становились центром любой компании, будь то школа, колледж, музыкальный класс или школа рукопашного боя.
На начало этой истории им по 22 года, Майкл работает помощником коронера (судебного пристава), а Микаэла играет на саксофоне в небольшом кафе на углу третьей и пятой линии.

У Майкла закончился рабочий день. Коронер только что прогнал его домой, и теперь он сидел за рулем своего «Рено», потягиваясь как ленивый кот и допивая кофе из полицейского автомата. Кофе был на редкость приятный. Молодому человеку пришла в голову мысль, что нужно заехать в кофейню.
Кафе «Лост Анджелс» находилось на углу третьей и пятой линии. Майкл подъехал туда к восьми часам.
Внутри кофейни висели на стенах всевозможные музыкальные инструменты: гитары, испанские и итальянские, тромбоны и виолончель, и скрипка. В теплом полумраке угадывались небольшие дубовые столики и зеленые кресла с очень мягкими сиденьями.
- Майк сегодня играет? – спросил он у бармена, присаживаясь за стойку. В кафе почти не было свободных мест.
- Конечно. Она наш талисман, - ответил бармен, которого, как и всех барменов на свете, звали Тони. – Сейчас выйдет, вот увидишь.
И действительно, не успел Майкл заказать себе кружку пива, как на небольшую сцену вышла красивая девушка в черных брюках и ботинках, в черном топике и надетой поверх топика расстегнутой белой рубашке. Рукава рубашки были закатаны по локоть. Непослушные золотые локоны она убрала в хвост. В руках у девушки был саксофон.
Майкл помахал ей, Микаэла кивнула и произнесла в микрофон, глядя на него:
- Посвящаю эту мелодию моему брату, которого я очень люблю.
И заиграла музыка.

За одним из столиков сидел Джек Феликс. Он пил виски, все глубже погружаясь в рабочую меланхолию. Проект, над которым он работал, вместо ожидаемой прибыли оборачивался большими убытками, что не могло его радовать. Но музыка, игравшая в кафе, перевела мысли мужчины в другое русло. Он вспомнил свою бабушку, и солнечный день в деревне, и пронзительный запах стаканчика с малиной, и бесхвостого пса Лея, который покусал его, а потом принес Джеку косточку, будто заглаживая свою вину. Джек вспомнил лето 91-го, когда он с друзьями спускался по горной реке на байдарке, и не было ни работы, ни денег в карманах, а только ветер, вода, да в голове свобода. Когда он едва не женился, но она исчезла, предпочтя ему другого.
И все это переполнило его сердце, как переполняет фарфоровую чашку крепкий каппучино, как вылезает за пределы чашечки пена глиссе, как запах мокко всегда окутывает пьющего кофе. Джек выдохнул, закрыл глаза, открыл и посмотрел на сцену.
Никогда еще он не видел такой красивой девушки, и музыки такой не слышал.

- Ну привет, - весело сказала Микаэла, присаживаясь за стойку рядом с Майклом.
- Привет, - откликнулся Майкл. – Вот, решил заглянуть к тебе. Как дела?
- Отлично, - улыбнулась Микаэла, и улыбка ее была удивительно согревающей. – Мне предложил записать альбом продюсерский центр.
- А это не опасно? – поинтересовался помощник коронера.
- Они уже нашли звукозаписывающую компанию, в четверг у меня запись, - ответила Микаэла
- Понятно, - кивнул Майкл. – Значит, все хорошо?
- Скорее, отлично. Ты сам как?
- Я симметрично, - усмехнулся Майкл. – Трупики, склепики, гробики. Маньяки и брошенные мужья, иногда одни превращаются в других. А вообще, мне нравится моя работа. Чувствую себя полезным.
- Замечательно, - она взяла его руку в свою и начала выводить на раскрытой ладони сложные геометрические узоры. – Что планируешь в будущем?
- Пфф, не знаю, - честно ответил Майкл. – Поглядим. А ты?
- Симметрично, - вновь улыбнулась Микаэла, и подмигнула брату. – Извини, мои часы бьют полночь. Пора возвращаться на сцену.
- Иди, - кивнул Майкл, и легонько оттолкнул сестру.
Она усмехнулась, и вновь поднялась над зрителями. Музыка заиграла снова.

За дальним столиком, в зале для курящих, сидел хмурый Гвен Твейн. Он хмуро курил сигарету за сигаретой и хмуро выводил на салфетке схему за схемой. Гвен пытался просчитать варианты выхода из кризиса своей небольшой компании. И раз за разом с отчаянием понимал, что выхода нет. От того, чтобы порвать салфетку в клочья, Гвена остановила музыка, льющаяся со сцены. Он недоуменно поднял глаза и пригляделся. Кафе было погружено в полумрак – все, за исключением сцены. На сцене у тяжелых багровых занавесок играл клавишник, гитарист и скрипач, а в самом центре небольшого приподнятого пространства находилась девушка, в черном костюме и белой рубашке с закатанными рукавами. И с саксофоном в руках. Гвен засмотрелся. Он заказал еще коктейль, и вдруг развеселился. Бесшабашно разорвал салфетку, выбросил ее и твердо решил начать бизнес – и жизнь – заново. У него так мало времени, у него рак, он понимает это но все еще не признается себе. Гвен решил, что настала пора отдохнуть, если уж Господь дает ему такую возможность. Он разошелся. Подозвал официанта, заказал себе вкусных пирожных. Что ж, себя надо радовать, пока есть время. И нужно купить подарок жене. Обязательно. И придумать что-нибудь, чтобы жена научилась жить без него. Это обязательно должно быть что-то теплое, и смешное. Гвен задумался. А потом взял со стола салфетку и вновь принялся чертить, рисовать, выдумывать, время от времени смеясь и удивляясь самому себе.

- Мне нравится, - сказал Майкл, когда Микаэла вновь подошла к нему.
- Конечно, тебе всегда нравилось, как я играю, - фыркнула Майк, и заказала себе стакан колы. Майкл отметил, что рубашка на сестре вымокла.
- Долго тебе еще, мм, играть? – спросил он.
- Пока петух не свистнет. То есть не крикнет, - проговорила Майк, не отрываясь от колы.
- То есть всю ночь, - покачал головой Майкл. – А потом весь день спишь?
- Нет, учусь.
- Ты же закончила университет, - удивился Майкл.
- Да, безусловно. Но учиться можно не только в университете, - она рассмеялась, наблюдая задумчивое выражение его лица. - Если честно, я сдаю на права. Мм, на вождение грузовика.
- Зачем? – Майкл посмотрел на нее с восхищением.
- Через пару месяцев собираюсь сбежать в отпуск, поезжу по стране. Хочу взять напрокат фургончик, а на него нужны права вождения грузовиков. Вот и пытаюсь поставить семитонную фуру в узкий коридор параллельной парковки.
- Ты мой герой, - кивнул Майкл.
- Симметрично, - она ущипнула брата за нос и вновь вернулась на сцену.

Он пил третью чашку каппучино, и все равно хотел спать. Кристофер Норд усмехнулся, подумав, что лицо его будет утром выглядеть жутко. А ведь он должен встретить ее у вокзала. Свою будущую жену, правда, она в том сомневается. Она его прогоняет, раз за разом. Но он не уснет, нет. Он ее встретит, да. Сквозь мутный туман в голову пришла тонкая, хрупкая мелодия лета. Лета и снега, и зимнего солнца. Он вспомнил ее движения, ее слова, ее смех и жесты. Уткнулся носом в чашку. Мелодия не прекращалась, переходя от весенней капели к осеннему листопаду. Кристофер поднял глаза. А, девушка. Красивая. Веселая, наверное. И кажется, не жестокая. Кристофер засмотрелся на сцену, пытаясь понять, снится ему саксфонистка или нет. Музыкальный инструмент будто рассказывал ему историю, светлую и теплую, как утренняя роса и ночная прохлада одновременно. Кристофер вздохнул. Ведь не стоит гоняться за тем, кому ты не нужен. Любовь должна быть взаимна. А иначе это не любовь.
Он поставил чашку, вздохнул, оплатил счет и вышел из кафе. Все должно заканчиваться вовремя. Кристофер поймал такси и поехал на вокзал. Встречать ее, а потом домой. Спать. Высыпаться. Чтобы потом проснуться в другом дне и другим человеком.
Мелодия все продолжала цеплять внутри него тонкие струны.

Джеймс Морнинг скомкал еще один лист своего ежедневника. Снова не получалось встретиться с сыном. Работа требовала его постоянного присутствия, а мальчик, должно быть, совсем забыл, как выглядит его отец. Они не виделись больше тринадцати месяцев. И жена… она скучает, он видел это в ее глазах при прошлом разговоре. Но он опять должен мчаться на другой конец галактики. Это его судьба, черт побери.
Музыка отвлекла Джеймса. Он острым взглядом посмотрел на сцену. «Интересная девушка, - подумал капитан Морнинг. - Может, если бы она умела водить корабли, я взял бы ее в команду. А впрочем, к черту, Энни отлично справляется, и хватит. Вторую атомную бомбу отряд не выдержит». Джеймс усмехнулся, посмотрев на саксофонистку.
«А, к черту, пошло все к черту", - решил капитан. Он расплатился, затем надел свою фуражку, застегнул форму и вышел. Он ехал домой, к семье. И провались оно все к чертовой бабушке, но он их увидит сегодня же.

Близилось утро, посетители медленно расходились. Микаэла вновь подошла к барной стойке. Майкл смотрел на нее и улыбался уголками глаз. Она благодарно сжала его руку. Близнецам не нужны слова, чтобы понять друг друга.
- Простите, - услышала Микаэла приятный голос. Она обернулась.
- Да?
- Скажите, вы не хотели бы продолжить эту ночь завтраком в зимнем саду, на двадцатом этаже в центре города?
- А вы нахал, - озорно улыбнулась Микаэла. – Но честно говоря, мне это нравится. Как вас зовут?
- Джек Феликс. Честно говоря, я никогда еще не слышал такой музыки. Могу я узнать ваше имя?
- Микаэла Митчелл, - ответила Микаэла.
- А этот молодой человек, очевидно, ваш муж? – спросил Джек.
- Я ее брат, - ответил Майкл, допивая кофе. – Майкл Митчелл.
- О, тогда вы, очевидно, хотите меня ударить, - озорно усмехнулся Джек.
- Еще нет, - хитро прищурился Майкл.
Он поднялся со своего места, забрал шляпу и застегнул куртку.
- Пока, Майк, - подмигнул он сестре. – Удачи, Феликс, - кивнул он мужчине.
- Спасибо, - кивнул Джек в ответ.
- Удача вам пригодиться, - заявила Микаэла, когда Майкл вышел. – Ну что ж, если подбросите мой саксофон и меня домой, можем по дороге и позавтракать в каком-нибудь летнем саду. Или осеннем. Или весеннем.
- Но не зимнем? – уловил иронию Джек.
- Определенно, - заявила Майк, и первой вышла в придержанную для нее дверь.


[200x369]