Как и обещала, буду рассказывать про свадьбу. В конце-концов - вам смешно, а мне душевное облегчение.Вообще, честно скажу, более пошлое мероприятие, чем свадьба сложно себе представить. Причем, совершенно по барабану каков размер бюджета, затраченного на сие событие - в конце все равно получится лубок (ну если, конечно сразу не сваливаете в путешествие). Итак, пять лет назад, как и всякая умная невеста, затащившая жениха в загс, я облегченно вздохнула и принялась рассуждать на тему <как Это будет>. <Это> виделось мне примерно так:
1. Во-первых, без пышного платья (потому, вроде как (?), нахуй мне не вперлась эта многотысячная хламида).
2. Во-вторых, без выкупа невесты (потому что, что может быть пошлее съемок зассанного подъезда хрущевки(?))
3. В-третьих, тамада будет приличным (последнее означает, без пожеланий <всегдашней радости в судьбе> в стихотворной форме).
4. Я буду трезвой. (Ага, блажен, блин, кто верует). <Невеста в джинсах>, пропала сразу же после того, как я просмотрела свадебный каталог. - Мама, а ты знаешь, мне наверное, пойдет белое. Эта фраза послужила сигналом к открытию свадебного марафона. Поиски начались со скромного ателье <у дома> и закончились в крупном салоне на Ленинском. Слоновая кость, без рюшечек, огромная фата и двухметровый шлейф - 1000 доллеров плюс перчатки в подарок.
Единственное, что я не прикупила - это розовощекие младенцы к шлейфу, причем кровавая расплата не замедлила себя ждать. Может у них там, в Англиях, невесты всю дорогу стоят на постаментах и пернуть бояться. Наши невесты, как минимум скачут по Воробьевым, как максимум отплясывают во дворе у дома. Вот особливо Воробьевы помню. Шлейф мой перли две, к тому времени уже изрядно поддатые подружки, которые произносили только две фразы:
- Как же ты со своим платьем заебала (фраза нумер один)
- Только не смей захотеть ссать (фраза нумер два)
Естественно, от такого неблагонравия, мой мочевой пузырь переполнился, и я начала визжать, что если меня не проводят до сортира, я нассу прямо под себя,
да еще и наваляю от жалкости. Бог мой, этот поход в сортир в шесть рук я буду помнить, наверное, до гробовой доски... Первая стояла спереди, и держала подол над головой, вторая гарцевала у бачка, пытаясь спасти шлейф от некрасивой фекальной смерти, а третья командовала процессом, пытаясь состыковать мою жопу с унитазом. Ну да это лирика.
Без выкупа тоже не обошлось. Пока я скакала по парикмахерским, народ пил горькую, в ожидании молодой, и к моменту моего появления, в их головах четко сформировалась мысль <затак отдать не по-людски>. Довольно быстро, меня запихали в спальню, спиздили туфлю, и приказав сидеть не отсвечивая, ломанулись в подъезд. Ничего сверхъестественного не произошло. Дементий мой, он и в Африке Дементием останется. Через час, когда весь имевшийся в доме шампунь был выжрат, толпа ломанулась ко мне обратно с воплями <а где твой муж, мы его уже ждать заебались>.
- В пизде, - ответила им порядком разнервничавшаяся я. - Не сцыте, щас прискачет.
Как оказалось, я была недалека от истины. Бухавший всю ночь накануне молодожен, благополучно проебал букет невесты. Угу, забыл на кухне перед выездом. Естественно, флористическая беготня заняла уйму времени, и к тому моменту, когда меня начали <выкупать> до загса оставалось минут 20. Все эти 20 минут, я поглядывала на часы, и с ужасом думала о том, что будет если мы
опоздаем. До кучи в самый последний момент выяснилось, что тот, кто спрятал туфлю, давным-давно ушел в астрал, и найти мою обувку нет никакой возможности.
- Суууки, - взвыла я. - Вы же сейчас мне всю жизнь разрушите.
- Ну у тебя вот кроссовочки еще есть, - немедленно нашлась бабушка.
- А лапти у нас не завлялоьс? - грозно спросила у нее я.
Ответа не последовало, потому что в этот момент кто-то заорал <Невеста> с бабушкой, головку и зубки, не вертеться снимаю>. Позже, просматривая кассету со съемкой, я отдала должное этому <снимальщику>. Съемка загса, и всей этой торжественной церемонии заняла минут 5 от силы. А вот вся беготня по хрущевским кущам и последующее нажиралово в ресторане запечатлены <от и до> - ни одна пьяная харя не скрылась от всевидящего ока Саурона. Ну да это тоже лирика.
В загсе ничего интересного не было. Пожалуй, только два момента помню. Первый, это когда молодой пустил слезу, расписываясь на брачном свидетельстве, и я
поняла что он уже нажрался. А второй с кольцами. Я из жадности, выбрала себе ювелирку с брулем, размера намного большего чем палец. Супруг, опять же, из жадности, купил крохотулечное колечко <впритирку>. Поэтому в момент обмена, мое кольцо болталось на руке, точно хулахуп, а Димино кольцо пришлось вкручивать, что заняло н-ное количество времени и несколько скомкало церемонию.
Ну а теперь о главном. О нажоре. Я уже писала, что мы с Димой ничего и никогда не делаем одновременно, и всегда соблюдаем строгую очередность. Поэтому первую партию взял он. Вообще, нахуяриться ДО ресторана было разумным, т.к. его позора не видел никто, кроме меня, и кучки самых близких друзей. Особенно рассказывать не буду. Да там и рассказывать-то нечего. Как он с галстучишком на бок, визжал водителю <мало бибикаешь, скотина> это не интересно. И как пиздюлей пытался дать фотографу, так что их растаскивать начали - это тоже не Кустурица. И даже как нищенку чуть не накернил, так что она наш брак до седьмого колена прокляла, это все смехуечки. Почему? Да потому что по сравнению с моим аншлагом все Димины бенефисы - дерьмо собачье.
Я, как и все приличные барышни, напилась постепенно, и совершенно незаметно для публики, а виноватого в этом моем поступке знаю лично. Да, это все фотограф-сука. Если бы не он, то, может, все бы хорошо закончилось. Надо сказать, на улице было хоть и ясно, но порядком холодно (осень). Платье у меня получилось открытое, и никаких накидок <сверху> не предполагалось. Так вот, эта гнида объективная, периодически стаскивала с меня наброшенный сверху пуховик, и выпихивала куда-нибудь <на полянку>, дабы запечатлеться под сводами дерев. Ебствественно, зубами я отстукивала как заяц-барабанщик, и добрые друзья постоянно таскали мне горячительные напитки <шоб не околела раньше времени>. Так вот к ресторану я приехала не только заебанная действом, и злая как собака, но и порядком <готовенькая>. Отхватив 3-4 свадебного пирога, и не оставив супругу никаких шансов на главенство в семейной жизни, я приняла поздравления, и засела за стол. Пара бокалов вина, чуть-чуть шампуня, и понеслась... В первом акте из меня поперла Катечкина. Выцепив свою лучшую подругу, и уединившись с ней в сортире, я громко сказала ей: Тань, мы чужие на
этом празднике жизни. Тащи водку, а потом дадим пизды тамаде - чего-то он со стихами заебал. Именно так, слово-в-слово. Так как Таня, уже на Воробьевых начинала чувствовать некую прискорбность от торжеств, то она довольно быстро свалила и появилась с литровой бутылкой водяры. То, что молодая частит в сортир, было замечено довольно поздно, и нас засекли только в тот момент, когда
половина бутылки была выпита. Навалять тамаде не получилось. Правда, я все равно успела, подойти к каждому гостю и предложить оставить массовика без денег, но это, как вы понимаете, мелочи. Гости смущались, краснели и отводили взгляд в сторону, а некоторые поглядывали на дверь. От такой несправедливости мне стало еще горше, и я немедленно затребовала выпить еще. Вот тут они допустили Первую Стратегическую Ошибку. То есть вот если бы в тот момент даме налили, то она бы опала с вероятностью 99 и 9 процента. Но даме не налили, а
вовсе даже предложили выпить кофе, и начинать трезветь.
- Ах так, сволочи, - громко сказала им я. - Я тогда жениться вообще не буду.
Ну вас на хер с вашей свадьбой. Тоже мне, захомутали...
Почувствовав неладное, женская часть населения, включая маму, бабушку, свекровь, и вообще всех <взрослых родственниц>, немедленно скрутила меня и отвела в банкетный зал по соседству. Осознав свой звездный миг - аудитория собрана - я присела на стульчик, и начала вещать, сопровождая все это дело кровавыми слезами. Чего конкретно я им говорила, не помню. А того, кто напомнит, убью. Но рожи у них были перекошенные, и какие-то молочно-бледные. По завершении второго акта <вся правда>, я решила <уйти в ночь>, и воспользовавшись всеобщей ошарашенностью таки съебнула в неизвестном направлении, оставив родственников в состоянии легкого ахуя.
Спустя 30 минут меня изловили в каком-то переулке, и потащили назад в ресторан.
К тому моменту, уже всем окружающим, включая официантов, было ясно, что невеста дура, блядь и алкоголичка, и подходить к ней ближе чем на 10 метров опасно для здоровья.
- Знаешь, ее наверное надо увозить, - сказала мама супругу. А то еще чего-нибудь произойдет.
Угу... Произойдет...
Дальше... дальше как в замедленном кине. Меня пихают в такси, я вяло сопротивляюсь, предлагаю выпить еще, и вернуться на Воробьевы, но за мной закрывают дверь, и ни одна тварь не хочет разделить моего душевного подъема. Но и это еще не все... Самое главное впереди.
Доехав до дома, и выгружая подарки из машины, я обнаружила что среди прочей дряни затесался ящик молдавского винишка.
- А давай еще выжрем, - немедленно предлагаю я свежеиспеченному супругу.
И вот заметьте, сейчас, спустя пять лет, повторись подобная ситуация, супруг самолично откроет мне бутылку, предпочитая не связываться. Но это все с опытом, с опытом...
- А вот нихуя тебе не дам, - сообщает мне пьяненький муж, - и демонстративно оставляет ящик в подъезде.
- Это потому что ты сука, и нихуя меня не любишь, - незамедлительно отвечаю я. - Дай-ка мне свидетельство о браке. (Первый совет будущим молодоженам: ламинируйте, ламинируйте, и еще раз ламинируйте!)
- А вот нахуя тебе оно? - настораживается молодожен.
- Я его порву в клочки и съем, - сообщаю ему я, и трагически закатывая глаза добавляю, - Я тут подумала, наш брак - ошибка.
- Я тоже подумал, что я вляпался, - немедленно отвечает мне насупивший брови муж.
- Только идиот женится на такой пизданутой как ты.
- Это я-то пизданутая? - вопрошаю я, страшно закатывая глаза. - Ты на себя-то давно смотрел?
Кто из нас кому заехал первым я не помню. Предполагаю, что все-таки я. Спустя три секунды мы дрались как в кине. Страшно, кроваво, включая руки, ноги, зубы и посторонние предметы. Над городом вставало робкое осеннее солнце, а мы молотили друг-друга, норовя заехать по морде, или куда-нибудь еще <повиднее>. До сих пор изумляюсь - как это соседи не вызвали милицию, потому что бой был шумным, и с офигительным звуковым сопровождением <пидорас-блядищща>. А вот дальше я не помню ничего. То есть абсолютно ничего.
На следующий день, Дима очнулся первым, и принялся будить меня. В совершенно разъебанной квартире, мы валялись на кровати в одежде, и изумленно считали синяки.
- У меня даже на жопе кровоподтек, - расстроилась я. - Ты что, мне пендаля, что ли отвесил?
- Нет, - вздохнул он, - это когда ты мне в голову целилась, подскользнулась и упала на угол шкафа.
- Правда что ли? - изумилась я.
- Ага, - вздохнул он.
А дальше, мы одновременно вскочили, и принялись искать свидетельство о браке. Скомканная бумажка валялась на полу у стола.
- Уффф, ты все-таки его не съела, - облегченно вздохнул муж.
- Ага, не съела.
И вот где-то в районе этой фразы нам стало ужасно смешно. Конечно же, слезное примирение с вытекающими. К слову, за пять лет совместной жизни эта была первая и последняя наша драка.
А история эта... Ну сначала, не рассказывали, стеснялись. Потом уже избранным, со смехом. А сейчас сей рассказ попал в разряд <знатно отожгли>. И вы меня хоть
убейте, что-то во всем этом было романтичное. Не знаю почему, но вспоминается с умилением. Во всяком случае, мне будет что рассказывать внукам, это точно"