Часть 4


Гладиатор двигался по песку изящно, как танцор. И противников уничтожал столь же изящно. И четко. Безжалостно. Ни одного лишнего жеста. Короткие проблески двух клинков в руках, четкий узор крови на песке. В своем белом он казался фигурой, отлитой искусным мастером из серебра – не человеком.
Наконец, остались двое. Обезоруженные, они лежали на глади арены, и лезвия лениво прикасались к их шеям.
Айс ждал.
Золотоволосый император любовался танцем смерти. Когда все закончилось, поднялся с трона, оглядывая толпу. Улыбнулся. Ему не нужны поверженные рабы. Уверенный жест. Смерть.
Гладиатор закрыл глаза. Вздохнул. Пора...
Потом одновременно случилось несколько вещей. Айс обернулся к трибуне императора, улыбнулся, отступил от проигравших на шаг, картинно преклонил колено... и пожил мечи на песок, скрестив их лезвия.
С грохотом упала решетка на одной из «львиных ям», и несколько рычащих хищников выпрыгнули на песок. Почему-то пробежали мимо безоружного гладиатора, бросились на стражников.
Воспользовавшись суматохой, Айс покинул арену... и словно растворился.
Император поднялся, отдавая короткие приказы. Одним из них был:
- Задержать любой ценой. Сразу же ко мне. Я хочу, чтобы он был жив.
Он приказал привести начальника тайной полиции.
Восстания начались одновременно во всех близлежащих провинциях, и, через пару часов, в более дальних регионах.
Гладиатор словно растворился в воздухе – его не было нигде, хотя стража и тайная полиция переворошили каждый камешек, каждый кустик, каждый сантиметр земли.
Бунты распространялись со скоростью пожара. Организованные бунты, а вовсе не спонтанные, как раньше.

Только через неделю после того боя, императору сообщили о поимке.
Гладиатора должны были доставить ближе к вечеру, в закрытой повозке и в сопровождении едва ли не легиона солдат – его трижды пытались освободить.
Усталость Императора выдавали только тени под глазами. Он продолжал так же улыбаться, и спокоен был его взгляд. Белоснежная туника, алый плащ, но венца не было, легкий ореол волос цвета чистого золота был достойной заменой.
Неделя прошла в попытках остановить восстание, вспыхнувшее в провинциях. Это удавалось. С трудом. Император был в бешенстве.

Одна из камер в нижнем ярусе дворца, уже под землей. Закрытый каменный мешок.
Посреди камеры поставили тяжелое кресло. Пленника приковали к стене.
Брайт легкой походкой вошел в камеру. Гладиатор выглядел моложе, чем на арене, его сильно избили. Казалось странным, что он мог победить. «Бунт на арене. Бунт вокруг».
Император сел в кресло, отослал стражу, некоторое время просто наблюдал за пленником.
Гладиатор висел в цепях, отдыхая по возможности. Лицо было пустым и нечитаемым. Безразлично-холодным. Кровь из рассеченной брови сползала по виску и щеке, напоминая полоску слез.
На появление императора он не отреагировал.
Стражники докладывали, сам он пытался сбежать два раза. Первый побег не удался только случайно – подвело здоровье, до реки не дошел лишь шага.
Левое запястье опухло и покраснело. То ли сломано, то ли растянуто. Но гладиатор не издал ни звука, когда его приковывали. Да и сейчас молчал.
Пару секунд император хранил молчание, о чем-то задумавшись.
Потом несколько раз сблизились белоснежные ладони. Тихий приказ.
Лекарь явился, словно из-под земли, перевязал раны пленника. Рабы принесли вино. И опять все исчезли из камеры, словно были лишь сонмом молчаливых призраков.
Брайт встал, налил кубок вина. Подошел. Осторожно убрал от лица пленника слипшиеся от крови светлые пряди. Заглянул в глаза, поднес к губам кубок с вином.
Ресницы не шевельнулись. Никакой реакции. Словно холодом веет от его фигуры.
Потом голова медленно поднялась, отстраняясь от кубка.
И все так же – молча.
Тихий смех. Император отошел, поставив кубок на подлокотник кресла. Вернулся к пленнику, спокойно, тепло глядя ему в глаза.
- Почему?
Неохотно дрогнули ресницы. В глазах что-то мелькнуло, но слишком быстро, чтобы успеть разобраться.
Выражение обжигающего презрения и ярости появилось на лице. Короткие мгновения внутренней борьбы, почти смятение.
- Вы... убили моего отца... – тихо и хрипло от долгого молчания.
Император вспомнил, ещё при разговоре с полицейскими, о ком шла речь. Ещё один непокорный.
Равнодушно, все тем же теплом встречая вспышку бешенства.
- Он был наказан. Ты хотел умереть сам?
Ледяной взгляд в ответ.
- Мне больше нечего вам сказать, - тихо и ровно.
На секунду прикрытые глаза. Теплая рука касается щеки юноши, движется к виску. Потом исчезает.
- Ты имел право на месть. Скажи… у тебя есть желания перед смертью?
Зажмурился на миг. Отер щеку о плечо – непроизвольная брезгливость.
- Да, есть, - снова спокойно.
Император не отпускал взглядом глаз пленника. Он улыбнулся, немного грустно. Мальчишка… Мстит за отца… Он должен убить его.
Брайт стоял, невольно любуясь Айсом. Легкий, изящный, светлый…
- Могу я его узнать?
Лицо гладиатора снова стало отстраненным и безразличным, а глаза – спокойными и безмятежными.
- Сразитесь со мной, - мягко. – Если выиграете... - улыбка, пожатие плеч.
Громкий смех, запрокинутая голова. Император ещё раз окинул взглядом фигурку у стены. Убить его сейчас… так просто… Брайт вспомнил холодную ярость в светлых глазах. Губы легко коснулись лба пленника.
- Хорошо. Чуть позже. Когда ты будешь готов к бою.
Раб отдернулся от его прикосновения. Глаза закрылись. Опять расслабиться в оковах. Ждать, снова ждать. Сколько придется.
Голос императора был неожиданно теплым.
- Как только ты будешь в порядке… Скоро все закончится, - ладонь скользнула по светлым волосам.
Он позвал стражу, отдавая приказы относительно пленника.
Айс сначала не отреагировал, только дрогнули ресницы. Потом поднял взгляд.
- Благодарю... И... Не трогайте меня... – тихо, как-то нервно.
Глаза закрылись. Он снова замкнулся.
Император вышел.

Прошло десять дней. На все это время император заставил себя забыть о юном пленнике. Но в последний день перед боем переложил все дела на военный совет. В полдень спустился в камеру, где содержался пленник. Вошел туда один, без стражи. И без оружия.
- Приветствую тебя.
Взгляд, похожий на лед под ярким солнцем.
- Приветствую и вас... Пора? – взволновано.
Император смотрел на юношу спокойно, улыбнулся светло.
- Если ты готов.
- Готов, - быстро. Поднимается, легко и плавно.
- Хорошо. Пойдем.
Император легким жестом поманил его за собой.
Стражники сопровождали их неотступно. Они вышли во внутренний двор дворца.
Охрана рассредоточилась по двору. Стены снаружи были окружены стражниками.
- Какое оружие ты предпочитаешь?
- Те клинки, которые были у меня на арене, сохранились? А впрочем... Полуторный облегченный, если не возражаете...
Короткий приказ и принесли оружие и щиты.
Император сбросил плащ, сам оставаясь в тунике. Для себя он выбрал полуторный меч. Только более тяжелый. И легкий щит. Коротко отсалютовал, выходя на середину образовавшейся площадки. Склонив голову набок, улыбаясь, наблюдал за юношей.
Бывший гладиатор провел пальцами по клинку. Рука сама поймала баланс... Напоил меч своей кровью – по предплечью и лезвию потекли кровавые полоски. Вытер сталь, протер кровь с руки.
Щита он не взял. Встал напротив императора, в полутора корпусах. Ответно отсалютовал.
Короткая пауза. И атака. Отбита. Пируэт, ускользнуть... Контратака. Отбита. Звон столкнувшихся клинков. Потом глухой хлопок – щит отразил удар. В сторону... Увернуться. Слабая улыбка на губах.
Некоторое время император просто проверял реакцию и подвижность противника, не атакуя, только защищаясь. Во взгляде промелькнула невольное восхищение. Атаковал сам. Легко, уверено. И ещё. Встречая достойное сопротивление. Скользил по кругу, выискивая слабые места в обороне Айса. Время, казалось, исчезло.
Быстрее... Сохранять дистанцию... Атака. В голову, в запястье, в правое колено, в голову, в живот, в плечо, бок. Долгая комбинация. Сталь срезала кусочек ткани с плеча императора. Отскочить... Увернуться. Ветер уносит светлую прядку. Еще быстрее...
Стражники, не шевелясь, неотрывно следили за боем. Две светлые фигуры стремительно перемещались по освещенной ярким солнцем площадке в странном танце. Кровь уже несколько раз проливалась на песок. Атаки гладиатора были неукротимы. Император был сосредоточен. Бой длился полтора часа.
Было видно, что гладиатор начал уставать.
Очередная атака Айса. Они оказались совсем рядом друг с другом. Клинки со звоном скрестились. Встретились взгляды.
Секундная неподвижность. Император делает короткое рассчитанное движение. Клинок противника ломается у основания. Шаг назад и меч Брайта оказывается у горла Айса.
Закрыть глаза... Все?.. Холодная сталь у горла... Назад, перекатиться по песку. Отбросить рукоять. Лезвие в руке... Просто лезвие... Острая сталь... Атаковать без паузы. Скрежет железа. Чужая кровь на острой режущей кромке – кровавая полоса выше колена на ноге императора. Режет ладонь... Не важно. Суженые глаза. Успокоить дыхание...
Тихий усталый голос императора:
- Безумец, - он продолжает битву, не обращая внимания на рану, не показывая удивления.
Наконец, меч императора совершает круговое движение, вырывая обломок лезвия из руки гладиатора. Кусок стали отлетает к ногам стражей. Император отбрасывает щит. Сбивает противника с ног, прижимая к земле.
Непроизвольная судорога тела. Впившиеся в плечи окровавленные руки. Бешенство во взгляде. Глаза закрываются. Тело расслабляется. Пальцы разжимаются, руки с глухим хлопком падают в песок. Айс откидывает назад голову и просто смотрит в небо. Глаза вновь безмятежные и холодные. Только зрачки немыслимо расширены. И содрогается грудная клетка.
Император отпускает его, легко поднимается, не выказывая усталости, не обращая внимания на боль.
Смотрит на юношу на земле.
- Что дальше?
- Ты выиграл, - ровный голос, не шевелясь.
Смотрит в глаза снизу вверх.
Тихий вдох. Брайт не может оторвать взгляд от изрезанных ладоней. Потом поднимает Айса на руки. Приказывает позвать лекарей. Относит его в один из ближайших залов. Укладывает на ложе. Смотрит спокойно, вопросительно.
Закрытые глаза. Ни движения, ни реакции. Он лежит в точности так, как уложил его на ложе император. Не шевелится все время, пока лекарь вымывает песок из ран, накладывает лечебную мазь, делает перевязку.
Лекарь отходит.
Потом ресницы поднимаются. Айс смотрит в потолок... Просто смотрит...
Император жестом отпускает лекарей. Его раны теперь тоже перевязаны. Подходит, садится рядом на край ложа. Подносит к губам Айса бокал вина. Тихо:
- Выпей. Это ведь ты устроил то, что сейчас творится в империи, да?
Послушно пьет. Смотрит – глаза льдистые, ничего больше не выражающие. Ни слова в ответ. Просто – смотрит.
Такой же тихий вопрос:
- Как тебя зовут?
- Микаэль, Мишель, Айс, - ответ следует мгновенно. Голос совершенно лишен эмоций. Простое перечисление.
В синем взгляде императора появляется странное выражение. Равнодушие, горечь, боль, привычное тепло быстро сменяют друг друга.
Золотистый песок, яркое солнце, изящная светлая фигурка в крови - все это все ещё перед взором.
Некоторое время император смотрит на Микаэля. Потом спокойно просит:
- Поцелуй меня.
Ресницы на мгновение взлетают вверх, как крылья бабочки. Но ничего не успевает отразиться в глазах – веки опускаются. Гладиатор приподнимается на ложе и осторожно целует. Одними губами. В уголок губ.
Император обнимает его за плечи, притягивает к себе, прижимает к плечу. Только бы бывший гладиатор глаз не видел. Сбитый ритм сердца.
- Ты… теперь… сделаешь все, что я скажу?
Голос прозвучал неожиданно хрипло, безжизненно. Нехорошо. Не надо бы так. Но улыбаться сейчас сил нет.
- Ты выиграл. Моя жизнь принадлежит тебе, - все так же ровно. – Тебе она не нужна? - ровно. Только щеки пылают румянцем. Но это не важно...
Судорожный вздох. Воздух получается набрать не сразу. Невольно вырвалось, одними губами:
- Что же ты делаешь…
Брайт осторожно прижимает юношу к себе.
- Я хочу… чтобы ты жил, - теперь ровно, голос вернулся.
- Как пожелаешь. Ты выиграл... – ни тени интонации. Глаза смотрят в одну точку. Спокойные, сосредоточенные. Безразличные. Внутри пусто. Пустота заполняется льдом.
- Только теперь понимаю, что проиграл. Кажется, лучше бы ты убил меня... - руки невольно опускаются, освобождая Микаэля.
Короткая улыбка.
- Если бы я убил тебя... Если бы я убил тебя, потом было бы то же самое. Безразлично. Только тогда... тогда моя жизнь принадлежала бы богам... – тихо и легко.
- Прости. Я слишком хочу жить, - горько, насмешливо. - Ты останешься со мной. Станешь… одним из моих телохранителей.
Император отстранился, закрыл лицо руками, опершись локтями о колени.
- Хорошо... – взгляд. Голос обретает жизнь. Новая маска. Рука касается плеча. - Это не стоит твоей грусти, - тихо, ласково.
Где-то внутри разверзается бездна Холодная, темная. Так медленно…
Потом император убирает руки от лица. На лице светится все та же теплая улыбка. Глаза прикрыты. Потом завеса ресниц убирается. Немыслимо яркий взгляд. Светлый - солнечными лучами. Губы касаются руки на плече.
- А что же стоит, по-твоему?
Сияющая улыбка в ответ
- Дождь, когда хочется солнца и лета... Тишина вокруг, когда нужны голоса... Волчий вой, который понимаешь сердцем... Да мало ли что? Ты – воин... Воины никогда не сожалеют о свершенном. Не должны. Так мне говорили... Прости.
Ладонь двигается, замирает напротив сердца. От нее идет тепло, от которого даже ледяная бездна внутри начинает подтаивать. И в глазах гладиатора свет. Почти настоящий.
- Ты прав, - император устало качает головой. Там… военный совет… Скоро. Надо будет… собраться. Ладонь накрывает руку на груди.
- Микаэль…
Несказанные слова застревают в горле.
Во взгляде появляется чувство, похожее на благодарность.
Тьма внутри исчезает. Почти. Сжимается до маленького шарика, затаившегося где-то глубоко.
- Мне идти с тобой? – мягко. Голову на бок. Почти искреннее веселье. Светлые льдистые волосы растрепаны, обрезанная мечом прядка завивается смешным колечком на щеке. - Надо иногда отдыхать, император... – неуверенно, но при этом и твердо.
Все. Пора.
- Твои раны… отдохнуть надо бы тебе, - император тихо рассмеялся, осторожно приобнял юношу за плечи. Легко, весело, просто:
- Я – император. Отдохну потом. Тебя проводят в твои покои.
Микаэль молча кивнул.
- Я остановлю восстание, если хочешь.
- Если ты можешь сделать это - сделай. Я… Там люди… Они… не при чем.
- Я вернусь завтра к закату, - тихо. Взглянул вопросительно.
Император улыбнулся. Сдержано кивнул. Позвал начальника стражи. Отдал необходимые приказы. Повернулся к юноше.
- Я буду ждать тебя. Тебе дадут все необходимое, что попросишь.
- Я приду... – тихо.
Он ничего с собой не взял. Так и ушел, пешком.

Утром следующего дня восстание закончилось. Исчезли бунтовщики.
К обеду иностранные государства, с которыми начинались проблемы на границе, прислали посольства с подарками, извинениями и компенсацией.
На закате Микаэль тихонько проскользнул в замок.
Более бледный, чем всегда, с жутким синяком на левой щеке.
А в остальном совершенно обычный.
- Не ищи их... пожалуйста... Они не доставят тебе больше проблем... – неуверенно попросил императора, когда они встретились.
Император осторожно привлек его к себе.
- Хорошо. Как скажешь. Обещаю, что этих людей не будут искать. Пальцы замерли в миллиметре от кожи, над кровоподтеком. - Теперь мы можем немного отдохнуть. Благодарю, Мишель.
Бывший гладиатор качнул головой. Слабо улыбнулся.
- Не стоит... – расслабляясь в объятиях. – Твой судья за взятки выносит смертные приговоры невиновным... – вроде бы не в тему. Боль не отражается ни на лице, ни в глазах. Ровное тихое дыхание.
- Он будет казнен. Завтра же. А теперь… пошли… ты отдохнешь.
Император повел его в покои, где ждали лекари, горячая ванна, ужин.
Смех, уже в самых покоях.
- Не...
Он не успел договорить. Стражник объявил о приходе гонца от начальника полиции города.
Гладиатор равнодушно разделся, залез в ванну. Закрыл глаза, позволяя себе немного отдохнуть.
Брайт приказал отвести гонца в приемные покои и направился туда сам в сопровождении охраны.

Посланец преклонил колено.
- Император, судья Моран убит. Ему отрубили руки и ноги. Его тело было вывешено в полдень на южной стене и расклевано воронами полуживым. Никто из горожан ничего не видел... – четко и ровно.
Брайт рассмеялся, отпустил гонца.
Вызвал начальника полиции. Приказал назначить нового судью. И закрыть дело.
«Придется назначить на эту должность нового человека» - короткая мысль, видя взгляд полицейского.
Потом вернулся в покои, все ещё улыбаясь.

Один из рабов втирал масло в бледную кожу, разминал мышцы на спине Микаэля, осторожно обходя раны. Несколько новых, длинных, через всю спину, как от кнута. Старые... Приятный запах смягчающего и ранозаживляющего масла витал по покоям. Раб на столько увлекся, что не заметил прихода императора. Его глаза были прикованы к обнаженной спине.
Один из лекарей ждал в стороне, подготовив повязки. На пострадавшей щеке юноши лежал компресс со льдом и специальной мазью. Его глаза были закрыты.
Император сделал знак рабам продолжать свои занятия. Подошел к ближе.
- Великолепная работа. Только… в следующий раз, прошу… доложи мне сначала.
- Как скажешь... – не открывая глаз. – Прости.
Раб вздрогнул, тут же сосредоточился на работе.
Его руки переместились с плеч на поясницу, потом ниже. Мускулы расслаблялись под полупрозрачной кожей на глазах. Лекарь терпеливо ждал.
- За что ты извиняешься? - император подошел ближе, провел по светлым волосам рукой. - Ты сделал все безукоризненно. Я только хочу быть готов к твоим действиям.
- За то, что не предусмотрел твоего желания... – тихий непроизвольный стон – массажист на самом деле искусен. – Я учту, - снова ровно и спокойно.
- Я сам не всегда понимаю свои желания, улыбнувшись беспечно. Император отошел, сел в кресло, спокойно дожидаясь, пока рабы закончат работу.

Наконец евнух отошел от юноши, вернулся, осторожно протер сухим полотном влажную кожу, уступил место лекарю. Когда юноша встал, евнух накинул ему на плечи простую белую тунику с серебряной вышивкой. Подал сандалии. Айс завязал их сам.
Лекарь проверил, как действует мазь, убрал компресс. Низко поклонившись, слуги покинули покои.
- Прости, что заставил ждать. Ты, наверное, голоден? – внимательный взгляд.
Удивленные глаза Императора. Тихий теплый смех.
- Хватит извинений, Микаэль, - тихо, опустив ресницы. - Боюсь, я готов ждать тебя. Столько, сколько тебе понадобится. Подем. Стол накрыт
- Как пожелаешь... – тень недоумения в глазах, совершенно искреннего непонимания. Секундная пауза, улыбка.
Брайт будто стряхивает с себя какое-то оцепенение, опять светло улыбается.
Они сели за стол напротив друг друга.
- Съешь что-нибудь?.. – снова улыбка, скинув пару прядок на левую щеку – синяка почти не видно. Только волосы и глаза. – Так полагается... - морщинка между бровями, немедленно пропадающая, едва он осознает ее наличие. Айс отводит от императора взгляд, явно погруженный в свои мысли. - Мы будем ужинать вместе?
- Если ты этого захочешь, - император опять улыбается, заметив выражение лица Мишеля. - Мое поведение озадачивает тебя?
- С радостью... – растерянная улыбка. – Немного... Я не понимаю, чего ты хочешь, - мягко. Секундная пауза, потом – смущенно: - Так заметно?
- Не очень. Ты хорошо умеешь скрывать свои чувства. Что же касается меня… - во взгляде императора промелькнула грусть. Он налил Микаэлю вина.
- Не более чем влюбленный глупец. И сам не знаю, чего хочу. Не хочу только… заставлять тебя что-то делать. Но… Не обращай на это внимание. Я скоро справлюсь со своими эмоциями.
Он сделал пару глотков из своего бокала. Брайт смотрел на юношу, склонив голову на бок
Удивление на столько искреннее, что отразилось на лице.
- И кто эта девушка? – вопрос сорвался с губ раньше, чем он успел взять себя в руки и промолчать.
Мелодичный смех в ответ.
- Я тебе позже скажу. Ешь, - император сам принялся за еду.
Микаэль на секунду закрыл глаза. Лицо снова стало бесстрастным и спокойным.
Протянул руку, взял персик с блюда, откусил. Облизнул сок с губ.
- Пожалуйста, прости мне мою несдержанность. Это не мое дело, - тихо.
Глоток вина. Еще какой-то фрукт. Кажется, мандарин. Пальцы сами собой очищают кожуру. Разбирают на дольки. Вкусно... Рассеянная улыбка на губах, сложная комбинация в голове. И еще – почему-то – эхо смеха императора, исчезнувшее, как только Айс осознал его наличие.
- Ну почему же. Можешь спрашивать меня о чем угодно. Я постараюсь ответить, - тихий теплый голос. Император опять вернулся к трапезе, невольно любуясь собеседником.
Короткий взгляд в ответ. Эмоции больше не читаются. Улыбка, короткий поклон.
- Как пожелаешь... - Айс снова недоумевал. Только на сей раз на нем это никак не отражалось. Ну, хочется императору смотреть на него беспрерывно – пусть смотрит... Интересно все же, кто эта девушка?.. Бывшему гладиатору не нравилась сложившаяся ситуация. Он не понимал предлагаемых ему намеков. Император забавлялся... Это не страшно. Просто... Вздох. Ладно, придется разбираться в этом самому. Он в задумчивости облизнул пальцы от сладкого, с кислинкой, сока. Потянулся за ежевикой почти нетерпеливо. Заставил себя сдержаться... Стал есть медленно, по одной ягодке. Так, что со стороны казалось, словно ест неохотно. И все равно сок любимой ягоды пачкал губы.
Лишь на какое-то мгновение в глазах императора вспыхнуло странное выражение. И тут же погасло. Непринужденно откинулся на спинку кресла.
- Ты, наверное, устал… Ушел без отдыха… Благодарю за то, что избавил меня от необходимости самому решать эти проблемы.
Отрицательно качнул головой.
- Я отдохнул, - тихо. - И... не нужно меня за это благодарить. Бессмысленные смерти... - он опустил взгляд. Снова поднял. - Не нужно, - ровно и мягко.
Протер салфеткой губы. Снова глоток вина, потянулся.
- Все было сделано почти идеально. Не многие из моих людей были бы способны на такое, – тепло и искренне.
- «Почти» не считается, - весело. – У тебя хорошая полиция... стала... как ты за нее взялся, - уже ровно.
- Да. Я выстроил систему и понадеялся на её надежность. Нельзя так расслабляться, - Брайт улыбнулся, покачав головой. Задумался. Все. Дел на сегодня больше не осталось. Встал, поманил юношу за собой, выходя на балкон.
Айс взял бокал вина. Мгновенно поднялся, воздержавшись от дальнейших комментариев. Вышел вслед за императором. Прислонился спиной к стене.
Внизу раскинулся город. В синей ночи сверкали огни факелов. Город казался отражением звездного неба. Император подошел к перилам, некоторое время просто любуясь этим зрелищем. Ветер теребил золотистые волосы, мерцавшие в свете факелов, алый плащ.
Обернулся к Мишелю. Яркий сияющий взгляд.
- А они и не знают, кто был причиной всему. Многие из них.
Спокойный взгляд. Причудливая игра огня – все лицо юноши в тени, только один глаз и висок ярко освещены; белеет туника во тьме.
- Да?.. – полувопросительно.
- Надеюсь, что да, - тихий вздох.
- Знание – сила... Информация – провоцирует... Им не нужны проблемы, - пожатие плеч. Шаг в сторону. Во тьму.
Император опустил голову, отвернулся, задумчиво теребя лепестки одной из роз, оплетающих балкон. Потом тихо позвал:
- Иди сюда.
Микаэль скользнул ближе, избегая света, держась среди теней.
- Да, император, - шепнул тихо, смотря на город внизу.
Тонкие пальцы коснулись подбородка юноши, приподнимая голову. Внимательный задумчивый взгляд в глаза.
Ответный взгляд - спокойный, выжидательный.
Легкая улыбка, рука скользнула по серебристым волосам. Тихо:
- Скажи, о чем ты думаешь сейчас, помогая мне.
Изумление, на секунду промелькнувшее на лице.
- О том, как лучше делать свою работу... – растеряно.
Брайт на секунду отвернулся, закрыв глаза, приобнял Мишеля за плечи.
- Пойдем. Завтра будет новый день. Мне понадобится твоя помощь. А сейчас - спать. Я провожу тебя, - в последних словах прозвучала неуверенность.
Легкая улыбка.
- Может, наоборот, император? Уж если я твой телохранитель? – ласково.
Синие глаза опять стали задумчивыми. Тихий смех.
- Знаешь... Мы дойдем до твоей спальни. А потом я тебе объясню кое-что, - увлекая Мишеля за собой.
Подчинился молча. Прошел вместе с императором по коридорам. Распахнул дверь в свою комнату. И с изумлением взглянул на предоставленные ему покои.
- Зачем? Или всем твоим телохранителям предоставляются такие? – удивленно.
- Нет. Не всем. Ложись.
Император отпустил его, стал у входа, прислоняясь к стене.
Явная растерянность на лице новоявленного телохранителя. Секундная, тут же убранная с лица.
Юноша быстро оглядел покои, обернулся к императору, остановившись у столика с фруктами.
- Хм... ты хотел что-то мне сказать?
Тихий смех, неожиданная нежность в глазах.
- Скажи, что ты думаешь обо мне?
- Ты странный... и смеешься красиво, – мгновенный ответ. Пауза. Взгляд. – Ты играешь со мной? – неуверенно, но безразличие уже возвращается на лицо.
Император опустился на пол, все так же прислоняясь к стене. Обхватил колени руками. Поймал взгляд юноши, спокойно, твердо глядя ему в глаза.
- Нет. Как ты думаешь, почему я принял твой вызов?
Глаза резко закрылись. Пальцы левой руки сжали край стола, побелев от напряжения. На белой повязке проступило красное пятно.
Когда Айс заговорил, голос звучал исключительно по-деловому.
- Понятия не имею. В той ситуации... В той ситуации подобные действия были нелогичны. По логике вещей ты должен был либо убить меня на месте, либо попытаться добыть информацию, либо и то и другое вместе, но в обратном порядке. Так что, видимо, согласился ты, повинуясь эмоциям, - пожатие плеч. Тело медленно расслабляется. – Для объективной оценки твоего эмоционального состояния на тот момент у меня не хватает данных, - отстраненный взгляд.
Брайт невольно рассмеялся. З
- Прости. Я не хотел делать тебе лишний раз больно. Но лучше все выяснить сразу. Знаешь... Ты был великолепен на арене, так холоден там, в камере. Так строг сейчас. Я люблю тебя, Мишель. Я не принял бы твой вызов, если бы не любил. После... боя... - голос императора звучал совсем уж тихо, - мне хотелось только одного... Чтобы ты жил. Сказав, что ты будешь моим телохранителем, я сказал первое, что пришло в голову. Потом, мне нужна твоя помощь, сейчас я понял... Я не хочу, не буду тебя ни к чему принуждать. Не бойся. А мои чувства... Какая ерунда! Просто иногда я буду вести себя немного странно. Когда не смогу с ними справиться.
Он замолчал, прижался лбом к коленям.
- Любишь... меня? – юноша настолько растерян, что не следит за лицом.
Калейдоскоп эмоций, водоворот. Потом:
- А девушка?
Император поднял голову, поднялся легким движением. Подошел близко, заглянул в глаза. Спокойно, уверенно. Нежность во взгляде. Говорить теперь легко.
- Я люблю тебя. Мне не нужен больше никто. Прости.
Осторожно взял руку Мишеля, поцеловал запястье. Замер, склонив голову.
Долгая пауза. Странный взгляд.
- Тебе нужно отдыхать, - очень ласково, не отнимая руки.
Айс совершенно расслаблен; спокойные безмятежные глаза. Неуверенно коснулся щеки второй рукой. Прикосновение сначала легкое, не робкое, но словно проба. Проверка реакции. Потом ладонь прижимается к щеке императора сильнее, горячая и сухая, перечеркнутая бинтами посередине.
- Иди спать... – тихо.
Брайт медленно поднял взгляд, коснулся губами его запястья.
- Да. Ты тоже. Не думай сейчас о том что я сказал, - улыбнулся. Отстранился, отпуская руку.
- Спи спокойно, Мишель. До завтра, - одними губами, - любимый.
Повернулся. Вышел из комнаты.
- До завтра... – мягко.

Когда император уходит, Айс отходит к окну и смотрит в небо.
Звезды… Он смеется. Ему кажется, он сошел с ума.
И еще на периферии сознания опять звучит смех императора. Эхом…