Это цитата сообщения Argentia Оригинальное сообщение

Что вы скажете человеку на крыше?

*статья с сайта mysuiside.ru, на авторство не претендую*

Главное, что нужно уяснить — это существование общих черт в поведении всех самоубийц. Все исследования такого поведения, имеющиеся на сегодня, указывают как минимум на два состояния, практически универсальных для психики людей, готовых покончить с собой, особенно в ключевой — финальной — фазе.
Во-первых, потенциальный самоубийца чувствует себя изолированным, непонятым окружающими. Отсюда — ощущение абсолютного одиночества, брошенности, мысли, такие как "Мне никто не поможет".Ощущения эти постоянно усиливаются самим самоубийцей: чем крепче его уверенность в правильности его выбора (самоубийства), тем сильнее будет отказ от постороннего вмешательства., который, в свою очередь, усилит чувство изолированности. По мнению самоубийцы, никто не способен измерить глубину её/его страдания, никто и никогда не был так подавлен, оскорблён, унижен, предан, не находился в таком отчаянии и/или ярости. Нет такого человека, который был бы способен представить, что с ней/ним происходит. Более того, самоубийца уверен, что попытка остановить его приведёт лишь к продолжению страдания. Продолжать жить для него значит страдать. Именно поэтому человеку, который действительно хочет помочь, лучше всего держаться на расстоянии вытянутой руки. В таком случае самоубийца остаётся один, и в то же время рядом с кем-то, кто способен его понять.
Во-вторых, потенциальный самоубийца радикальнейшим образом сужает восприятие мира. По мере приближния своего конца, он ограничивает свою восприимчивость к внешнему влиянию до полной анастезии. Для человека, чей палец зажат в тисках, мир стремительно сужается до пальца и тисков. Есть только зажатый палец и тиски, и ничего более. Точно так же для самоубийцы существует только его боль и причина, приведшая к ней. Всё остальное не имеет значения.
Описанными состояниями, разумеется, не исчерпывается бесконечное число факторов, ведущих к роковому шагу в каждом отдельном случае. Тем не менее, мы можем утверждать, что чувство изоляции и сужение перспективы — наиболее характерные элементы в описании феномена самоубийства. Исходя из этих двух характеристик, можно построить примерное руководство, базирующееся на двух основных отношениях, дополняющих друг друга.
1)О_т_н_о_ш_е_н_и_е у_ч_а_с_т_и_я. Спасатель (так будет далее называться человек, пытающийся отговорить самоубийцу от осуществления своего намерения) должен объявить, что готов полностью встать на место самоубийцы, в полной мере сопереживать его боли и его положению.
Такое отношение — единственно правильный ответ на чувство изоляции. Отношение участия противостоит отношению конфронтации, когда спасатель старается убедить самоубийцу, что его намерение неправильно и неприемлемо. Как мы увидим далее, такое убеждение необходимо, но если подход спасателя состоит только в нём, он обречён на провал. Прежде всего, спасателю нужно встать на сторону спасаемого, чтобы ослабить его чувство изоляции. Для этого он должен проявить полное участие, вплоть до готовности принять точку зрения самоубийцы, что смерть — единственный выход из сложившегося положения. Только так мы сможем надеяться, что самоубийца вообще будет слушать что-либо из того, что спасатель намерен сказать.
2)О_т_н_о_ш_е_н_и_е п_о_б_у_ж_д_е_н_и_я. После того как спасатель достиг правильного отношения к спасаемому — то есть отношения полного участия — приходит момент озвучить, чётко и ясно, доводы против самоубийства. Самое время напомнить потенциальному самоубийце о вещах, к которым она/он слеп из-за своей временной невосприимчивости к чему-либо, кроме своей собственной боли. Рассказать о страданиях, которые он доставит своим шагом любящим его людям, о доступных ему других, кроме смерти, способах справиться с проблемой, о другой возможности уменьшить страдания и о том, что решение о самоубийстве основано на заблуждении.
В то время как отношение участия противопоставляется испытываемому самоубийцей чувству изоляции, отношение побуждения призвано расширить его поле зрения. К сожалению, большинство так называемых спасателей ограничиваются простым объявлением понимания и сочувствия и не пытаются донести до сознания самоубийцы какую-либо альтернативу его намерению.
Оба отношения — участия и побуждения — находятся в диалектической связи друг с другом: чем полнее участие одного человека в проблеме другоого, тем более он способен к побуждению последнего, и наоборот. Так, поставив себя на сторону потенциального самоубийцы и выразив ему свою готовность к пониманию, мы получаем в ответ его внимание к нашим анти-суицидальным посланиям. Напротив, осмеливаясь поколебать его решимость, мы демонстрируем, что наша поддержка — не просто глупое поддакивание, но гораздо более значимое одобрение кого-то, кто так же, как и спасаемый, имеет мужество находиться в оппозиции.