Кот больше не охраняет амбар от мышей.
Фокстерьер не гонит лису. Свечи,
в общем то не для света.
Двое мускулистых атлантов держат
балкон на весу. Соседний держится сам.
Обратим вниманье на это.
Функциональность, старик, - это скорее
ХХ век. "Даешь державе угля" - ну и где
держава и уголь?
Эта штука ни для чего, просто не спутайте
низ и верх. Разверните вот так и поставьте
в угол.
Полированный кусок дерева играет роль
деревянной стены. Электрический камин
раздельно мерцает и греет.
Эмблемы вещей на просторах великой
страны бездействуют и практически
не стареют.
У нищего и вправду нет ног, но все равно
здесь обман и подлог, точнее, гигантская
роль на семь дней в неделю.
У слияния рек, на перекрестке больших
дорог я пытаюсь понять, что происходит
на самом деле.
Лизинг деривативов? Франчайзинг всего
того, что его не прошло франчайзинг
по недосмотру?
Болванчик кивает фарфоровой головой -
немного бессмысленно, зато с улыбкой
и бодро.
Нефть и кровь. Ток невидимых артерий
и вен. Единицы и много нулей. Новый мир
воздвигается легким касанием клавиш.
Остальное - дизайн. Остальное висит вдоль
стен. Наблюдаешь, улыбаешься и киваешь.
Третья река в ржавчине некрасивых труб -
там, где нетни горбатых мостов, ни берегового
гранита, - как бормотанье, как невнятный
лепет из детских губ, протекает, как жизнь,
незаметна и скрыта.
Невидимая река, еще тройка окраинных
рек - среди автобаз, изнанок железных дорог,
гаражей и заводов.
Мертвый башенный кран, как скелет
динозавтра. Растерянный человек.
Под железным мостом тяготенье земли
толкаетзеленую воду.
Где отступает дизайн, там лепечет невнятная
жизнь. Но сколько не напрягай ушей,
не разберешь месседж.
Что ж, понемногу греби, осторожно держись,
а потом разберутся, сколько ты значишь
и весишь.
На просторном диване кот принимает позы
кота. За это его кормят, гладят и любят.
Река течет под мостом. Машины текут с моста.
Вокруг неопознанные существа смеются,
почти как люди.

Леонид Костюков