В нашем слове "мы" появились новые грани. Мы ужинаем в моей квартире - впервые за два месяца, я готовлю ему ужин, а он смотрит мне в глаза и улыбается, наливая в те самые особенные бокалы, что мне дарили на день рождения в Белоруссии, мое любимое шампанское.

Мы занимаемся сексом на том самом моем синем диване, я прекрасно помню еще то время, когда я плакала от безысходности и думала, что моя жизнь закончилась. И он говорит "Черт, а ведь это было чертовски сексуально". Ну то есть заниматься сексом, не плакать. Ко всему в жизни надо уметь приспособиться. То есть вот я выросла на столько, что мне нравится готовить ему мясо по-французски, пасту под соусом карбонара и покупать пончики с шоколадом на завтрак.

При этом, он надувает сто шариков, покупает килограмм персиков, сам готовит ужин - из тех блюд, что умеет, - и согласен провести отпуск в лучшем городе на Земле, хотя и не любит его чудовищно.
- А как же море?
- Я вижу его в твоих голубых глазах - каждый раз, когда смотрю в них.

Я пишу М. "Я бы ни за что не поверила в то, что он не любит меня, если бы не слышала это своими ушами...". На что моя мудрая М. отвечает "Успокойся, детка. Он поступает как и все влюбленные идиоты. Значит он влюбленный идиот. Скажи ему в лоб, что он любит тебя. Пусть привыкает к этому чувству..." А я смотрю на его ужасно красивую бывшую и не понимаю, что он делает рядом со мной.

Знаешь, это такое чувство, - потому что он всегда обнимает меня во сне. У него очень грустные глаза в последнее время. Но он отмечает наши маленькие годовщины вместе, хотя и не любит этого, он соглашается ехать со мной куда угодно, лишь бы мне было хорошо.

А я забираюсь на свой синий диван с ногами, которые всегда мерзнут.
И очень боюсь, что она снилась ему опять.