Недавно мне рассказали про памятник Набокову в Монтрё, где он, облокотившись на спинку стула, пытается играть с передними ножками, как бы балансируя между падением и устойчивостью. Если подумать, то это максимально возможная жизненная позиция человека умственного труда. было бы неправильно считать, что памятник культивирует инфантильность, потому что за наблюдаемой неустойчивостью стоит куда более важный сюжет - Набоков ощупывает ногами пол под стулом, то есть в состоянии намеренной неопределённости ищет твёрдую почву. Как ещё можно найти основание для жизни, если не быть свободным от исходной стабильности?