В колонках играет - Tristania - Wormwood

Ну вот, ещё тут кое чего... Так-то полная чушь, но выложить можно. Давно ещё написал... Наз-ся "Бессонница".


Бессонница.


Тем, кто был пьян, было без разницы, но большей части публики уже надоели царящие на сцене блэйкеры. Десятая группа подряд. Похожая музыка, хриплый голос поёт непонятно о чём. Но тем, кто в пьяном угар пихался у самой сцены, было безразлично.
- Пойдём уже отсюда, Ань, - кричал он ей, но она всё равно ничего не разбирала на фоне тяжёлой музыки.
- ЧЕГО-О-О?! Я не слышу тебя!!!
- Пошли, выйдем на пару минут, мне надо в туалет…
- КУДА-А-А? – вопила она ему почти на ухо.
Александр редко посещал заведения подобного толка, больше «классические» концерты какой-либо одной группы, на организованной площадке, поэтому ему было здесь как-то не по себе. Один бы он вряд ли сюда заявился, но вот Аня… Она чувствовала себя тут как дома. Видимо поэтому так громко кричит, привыкла просто, думал Саша.
Саша жестами показал ей, что хочет ненадолго отойти, на самом деле в туалет он не хотел, ему просто хотелось какое-то время побыть в относительной тишине. Аня поняла Сашины жесты и в ответ кивнула головой куда-то в сторону, иди, мол, сам, раз тебе надо.
Отлично!
Александр принялся быстро и раздражённо пробираться к выходу, распихивая и отодвигая экзальтированных и подпитых поклонников блэка, дэдухи, хардкора, альтернативы, панка, готики и всего прочего.
- Осторожнее, - вскрикнула маленькая девушка, на которую он случайно наткнулся.
- Ой! Прости, пожалуйста, - сказал Саша, заботливо положив ей руку на плечо.
- Ничего страшного, - сказала девушка и улыбнулась.
- Куда прёшь, пидор! Совсем, бля, ничё не видишь? – заявил другой пострадавший, на которого Саша налетел почти у самого выхода.
«Шёл бы ты на хуй, гандон», - ответил про себя Саша пьяному короткостриженному зрителю.
Выйдя из зала, Саша сел на подоконник, и закурил. За окном было четыре часа ночи. Глубокая и нежная, июльская ночь. Просыпать такие ночи жалко. Но проводить их тут? Тоже что-то не то, думал Саша. Эта тёмно-синяя упоительная предрассветная тьма и этот шумный, пропитанный дымом коридор создавали какой-то странный контраст. Там, за пыльным, треснутым стеклом широкого окна была какая-то спокойная глубина, которую, как казалось Александру, никто кроме него не видит. Как бы он сейчас хотел провести это время где-нибудь в другом месте… Там, под открытым небом, созерцая молчаливую и вечную природу. Эта ночная прохлада, эта утренняя дымка, это бесконечно глубокое небо, такое же красивое, как Анины глаза…
А стоит ли? Аня-то тут причём, ей больше интересны эти шумные, опустошающие мероприятия, зверская музыка, пиво и слэмящаяся припанкованная толпа. Ей гораздо веселее провести так всю ночь и потом, прейдя домой, вырубиться от усталости, ничего не замечая вокруг себя. А Саша романтик, он представляет, как они проведут ночь одни вдвоём, например, на крыше высотного здания. Как они вдвоём будут смотреть на звёзды, любоваться ночным пейзажем города, искренно рассказывать друг другу что-то (пусть даже полную чушь). А потом, по утру, опять же вместе, встретить рассвет вместе с туманным, просыпающимся городом. И он нежно-нежно обнимет её и поцелует. Она положит ему на плечо свою голову, и они, ещё какое-то время, просидят так, не говоря друг другу не слова. Просто наслаждаться моментом, наслаждаться любовью…
«Почему же всё не так?», - сказал Саша про себя, но слова эти разразились в нём диким криком.
- Почему, бля, всё не так? - сказал он уже вслух, яростно кинув бычок в мусорную корзину.
- Что-то случилось? – очень смущённо и, как бы, «с наездом», обратился к нему какой-то толстяк, залатанный весь в кожу с ног до головы.
Саша ничего не ответил.
- Да пошли! – осаживала его девушка, что вела его под руку. Толстый парень явно слегка выпил и решил повыпендриваться.
- Не! Он сказал мне что-то! Ты, бык, что ты мне сказал?! Отморозок! Я таких как ты вообще нихуя не уважаю!
«Бля, отлично, очередной дебил, куда не плюнь – одна гопота», - говорил Саша сам себе.
Он решил просто не замечать придурка и повернулся к нему спиной, демонстрируя определённое призрение к толстяку. Но жирному, видать, это ой как не понравилось. Наверное, поворот к нему спиной означал то же, что и плевок в лицо, потому, что жиртрест отпихнул в сторону девушку и набросился сзади на Александра. То, что центнер мяса несётся не него сзади, Саша не видел, так как очень сильно углубился в свои мысли. Разбираться и вступать в бессмысленные словесные дебаты с подобными личностями Саша тоже не считал нужным. За секунду до того, как пьяный хряк-металлист схватил Сашу за плечи, Саша поднёс к губам только что зажжённую сигарету. Рокер ухватил его сзади обеими руками и пытался повалить на пол, но Саша с трудом устоял, ухватившись в его толстые волосатые запястья.
Девушка завизжала, выкрикивая его имя.
- Не надо! Что ты делаешь!
Но подойти он не решалась. Видно опасалась своего бой-френда ничуть не меньше, чем Саша.
- Отцепись гандон жирный! – задыхаясь, говорил Саша.
- Сейчас я тебе покажу, кто из нас гандон, сука!
И показал бы, ведь весовые категории были разные. С одной стороны Саша, а с другой – центнер, если не больше, мяса и жира, плюс ещё килограммов пять металлических цепей. Но жирный, всё же, так и не дожал парня своим весом. Саша довольно ловко перехватил зажженную сигарету, которая всё ещё была в его руке, и прижёг ей своего неприятеля прямо в харю, чуть ниже глаза. Толстяк с диким, истинно поросячьим, визгом, отскочил назад, взявшись руками за лицо. Его подруг не поняла в чём дело, так как находилась за его спиной. Она просто встала как вкопанная с апатичным удивлением на лице. Видимо подобный случай ничуть её не удивил, наверное, не в первый раз. Сигарета какое-то время держалась на его лице. Саша, видимо, очень сильно её притушил. Выигранное время Саша использовал для того, чтобы развернуться, и, встав в стойку, оценить положение.
«Так, обездвижен на пару секунд сковывающей его болью, ещё и на колени упал, потому, что пьяный и координировать свои действия не может. Чтобы встать у него уйдёт ещё какое-то время. Вокруг мета происшествия скопилась толпа из нескольких человек, но никто ничего не собирался делать. С левой стороны холла, там, где лестница на второй этаж, слышался топот тяжёлых ботинок. Охрана клуба. Но какое-то время у меня ещё есть – хрюндель так легко не отделается».
- Ах ты, сука! – завопил толстяк, пытаясь встать. – Сейчас я тебе…
Но Саша не дал ему это сделать, пнув ногой прямо в пузо. Удар не отнял у него всю энергию и не вывел из равновесия. «Когда я зол, я дерусь как лев!», - раздалось у Саши в голове с торжествующим пафосом. Жирный опять упал на колени. Одной рукой он схватился за живот, а другой – опёрся о пол.
- Будешь знать, как выёбываться! Толстый пидор! – крикнул Саша, отвесив ему крепкий и точный удар ногой в голову.
Толстый растянулся на полу, но, встать, тем не менее, пытался, доставая из своего сапога складной нож-бабочку. Но раскрыть, а тем более, воспользоваться им он бы не успел. Охрана была уже рядом – подхватывала Александра под руки. Саша уловил краем глаза, как рокер прячет нож обратно.
- Что тут, блядь, творится?! – выпалил командным голосом человек в светло-зелёной форме и табличкой на груди, с надписью: НАЧАЛЬНИК ОХРАНЫ.
Подруга толстого помогала ему встать на ноги. Ни она, ни он ничего не объясняли.
- Я не виноват не в чём, это всё он вот, - спокойным голосом говорил Саша.
И ему видимо поверили. Вид у него был трезвый, и сам он выглядел довольно прилично. Наверное, даже очень прилично для этого заведения. Эти детали, видимо, внушили доверие охранникам, привыкшим довольно часто иметь дело с экзальтированной, панкующей молодёжью. Ведь в этом клубе подобные мероприятия проводились каждую неделю.
Охранники отпустили Саше руки.
- Приличный вроде парень, а ведёшь себя так же, как отморозки эти.
Саша не сразу вышел из яростной прострации. Рядом стояли ещё человек пять, наблюдавших всё зрелище от начала и до конца.
- Он первый полез. Вон тот вон, - выкрикнула, показывая пальцем на побеждённого кабана, молодая девчушка, лет шестнадцати, с символикой Cradle Of Filth на футболке.
- Да-да… - вторил ей долговязый, длинноволосый парень не совсем трезвым голосом, только, судя по символике, являющийся уже поклонником Children Of Bodom.
Охранники молча озирались по сторонам, ничего не отвечая на комментарии.
- Убери отсюда это говно! – деловым тоном сказал начальник охраны подруге этого самого говона.
Она, ничего не отвечая, подняла его на ноги и повела в лево, в сторону лестницы, ведущей на первый этаж, где гардероб и выход.
Охранники пошли за ними, больше не задерживая Александра ни на минуту.
- Тебя, бля, тоже это ждёт, если буянить будешь. Вылетишь отсюда на хуй, - сказал Александру последние слова нежности уходящий хранитель порядка.
У Сани сразу перевело дух… Наблюдавшие сцену неформалы, потихоньку разошлись, обсуждая неожиданное весёлое зрелище и уважительно посматривая на Сашу.
Нервозно-расслабляющая ночь буйного металлического веселья продолжалась своим ходом.
Саша пошёл по холлу в сторону туалета. Уже там, стоя у зеркала, он заметил, что жирный пидор, распорол ему своим перстнем щёку. Это, видимо, случилось в тот момент, когда Саша пустил в ход своё секретно раскалённое оружие.
- Ух, блядь, - возмущался победитель, рассматривая в зеркало свою боевую рану.
Так-то царапина не глубокая, но длинная, от рта и почти до брови. Очень не удачно… Да…
Саша смыл с раны кровь, потом оторвал кусок туалетной бумаги и приложил его к разрезу.
Нервная ночь. Хотя, я даже что-то не помню, когда в последний раз кого-нибудь отпиздил. Драться Саша не любил, так как был порядочным, миролюбивым и добрым. Наверное, последнее качество было развито в нём так сильно, что трудно было сразу сказать хорошее оно или плохое. Саша ничуть не отрицал, что смог бы потом нормально общаться с этим самым толстым парнем, иронично вспоминая «вчерашнее недоразумение». Зла Саша никогда ни на кого долго не держал, никому не мстил. Так что и этот поотпитый боров мог, в душе, быть хорошим человеком. Но добро должно, всё же, быть с кулаками… Саша не мог похвастаться тем, что всегда решал подобные конфликты такими методами, просто сегодня его лучше было не доставать…
Аня. Триумф от победы сразу же рассеялся подобно утреннему туману, когда герой вспомнил о своей готичной принцессе.
Толстяк не дал ему окончательно додумать эту ситуацию. Отвлёк.
Саша облокотился о раковину и, закурив сигарету (воистину – меч Грэйсвандер, способный победить дракона), принялся думать об Ане и решать: остаться тут, чтобы проводить её утром домой, терпя попутно равнодушное молчание, или свалить прямо сейчас, вызвав тем самым у себя чувство вины.
Но думать ему долго не пришлось.
Девушка направлялась к двери с буквой «М». Когда она её приоткрыла, трое молодых людей обратили внимание на это маленькое несоответствие:
- Девушка, а вам не сюда, сказал один из них.
Она обернулась в сторону обратившейся к ней личности. Это был гот, как и двое других его друзей. Но этот был с длинными, гладкими волосами, покрашенными в чёрный цвет, расшитой облегающей сорочке и в платье до пола. Гот-андрогин. Она слышала о таких, как он. Парень вызвал у неё ироничную милую улыбку:
- Ну, значит, мы вместе с вами дверями ошиблись.
Двое его готичных друзей весело заржали:
- Жжёшь, девка!
- У, стёб!
Саша сидел с сигаретой в руках, когда Аня неожиданно зашла в мужской туалет. Саша сразу даже и не поверил глазам, что это она. Так не ожидал её увидеть, хоть и пришли они в это заведение, как бы, вместе.
Чёрная обтягивающая кофточка с явно выделяющейся белой молнией, облегающая стройные бёдра тёмно-серая юбка, тёмные колготки, подчёркивающие не менее стройные и красивые ноги, заканчивающиеся высокими «камелотами», - Саше очень нравилось, как она одевается, хотя он ей говорил, что это слишком вызывающе, даже вычурно.
Она молча подошла и встала рядом с ним, потом достала из сумочки пачку вишнёвого «Captain Black» и, вытащив длинную коричневую, сигарету закурила.
Хоть многим и очень не нравится вид курящих девушек, Аню сигарета очень подчёркивала, что ли. Её правильные черты лица, маленький острый подбородок, изящные розовые губы, контрастирующие с тёмными большими глазами, пепельно-серыми волнистыми волосами и мрачным макияжем, - ко всему этому очень шла сигарета. Она была ей, что ли, к лицу.
Помещение уборной меньше чем за минуту пропитал вишнёвый аромат «капитана».
Саша был очень приятно удивлён, что сюда пришла Аня. Но виду решил не показывать, вроде как просто продолжал флегматично курить, сосредоточив взгляд в одной точке.
Аня тоже молчала долгое время, но потом, всё же проронила:
- Концерт не особо… Голова уже болит.
- Хм… Я-то наоборот думал, что тебе понравилось.
- В смысле?
- Не оторвать от туда было.
Аня виновато направила взгляд в пол. Потом, через какое-то время ласково шепнула, сложив свою голову на Сашино плечо:
- Прости…
Саша не ожидал от неё такого. Они знакомы уже три недели, но такую он её ещё ни разу не видел, поэтому не знал, как ей ответить. Извинение его обезоружило. Вместо этого он легко, еле заметно, поцеловал её в лоб.
Но она это почувствовала – её как будто передёрнуло…
Какое-то время они молча стояли и курили. Саша, докурив свою сигарету, затягивал Анин «капитан».
- А как ты меня тут нашла?
- Мне девочка с «Крэдлами» на футболке сказала, что ты сюда зашёл. Я… я пошла тебя искать, а тебя нет нигде. Потом слышу – там говорит кто-то, что драка была, и вроде тебя описывают. Я говорю: «Где он»? А мне та девчонка и… Вот… Тут вот оказалась, - она говорила как-то нервно, видно, что отходила от переживания.
Саша подтвердил её слова и подробно рассказал о случившемся. Слушая, его Аня улыбалась, но думала немного о другом, ей, на самом деле, хотелось, чтобы Саша рассказал эту историю быстрей, чтобы скорее сказать ему кое-что.
И вот Саша закончил подробнейшее описание этой, случившейся с ним, коллизии.
- Интересно, я даже не подозревала, что с тобой может такое случится. Драка, надо же…
- Считаешь, что я на это не способен?
- Нет, просто, не подозревала…
- Может, ты не знаешь меня по-настоящему, - немного помолчав, ответил Александр.
- Может.
Какое-то время они снова просто молча стояли.
- Не знаю, какой ты, на самом деле, поэтому и веду себя как малолетняя дурочка…
- Ну, знаешь, - принялся утешать её Саша, - просто та драка…
- Нет! Драка не имеет к этому никакого отношения… просто я… я так холодно к тебе отношусь, не смотря на то, что ты со всей душой ко мне…
Аня расплакалась. Саша обнял её, и она продолжала рыдать, уткнувшись в его плечо.
- Саша, - говорила она сквозь слёзы, - прости меня, я такая дура…
- Ань, ты чего? Всё же хорошо… Ты не дура, я сам немного виноват, - Саша не представлял такого расклада и, поэтому ему стало жутко не удобно…
Он хотел ей сказать что-то такое, тёплое, милое, но не мог придумать что именно. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. У неё был очень милый и добрый вид. Она нежно провела рукой по разрезу не Сашиной щеке. Вместо слов он просто поцеловал её в губы. Потом ещё раз… Потом Аня и Саша очень долго стояли так, страстно целуя и обнимая друг-друга, времени для них уже просто не существовало.
В уборную навалил народ, наверное, был перерыв, поэтому Саша и Аня решили удалиться оттуда.
Долгое время они стояли около окна и наблюдали рассветный город, алый нежный свет просыпающегося Солнца, лазурно-тёмные верхушки деревьев, на фоне рассветного неба. Всё оказалось так, как хотел Саша…
- Пойдём домой? – спросила вдруг Аня.
- Ну… а ты хочешь?
- Я? Я - как ты.
- Ну, можно ещё тут поторчать. Группы ещё остались?
Аня кивнула головой вниз.
Саша уже не хотел идти домой, он был бы не против ещё немного выпить и оторваться под жестокую музыку, естественно, вместе с Аней…
- Пошли тогда в зал, - сказала Аня, нежно взяв его под руку.
- Идём…
Они взяли пива и пошли в концертный зал, представляющий собой площадку, на которой толклась не совсем трезвая и уже уставшая публика, и сцену, где «настраивалась» очередная группа.
Они встали вдвоём в самом углу, с краю ото всех. Сейчас для них никого не было, кроме друг друга.
Но «поколбаситься» никому не удалось. Вышедшая через пятнадцать минут группа просто не позволяла это сделать.
На сцену вышел коллектив, играющий очень мелодичный, медленный и красивый готик-дум. Такая музыка пробуждала в душе всё самое хорошее и тёплое, а Саша и Аня в этот момент наслаждались обществом друг друга, поэтому им эта атмосфера была приятнее вдвойне. Приятная, не сравнимая ни с чем меланхоличность… каждый гитарный риф прокладывает путь всё дальше и дальше в глубину твоего собственного сознания… Магические звуки плачущей скрипки открывают обратную сторону всего окружающего, более мрачную, более тёмную, более романтичную… Сейчас они, двое молодых людей, представлялись себе как одно единое, сросшееся тело, плавающее в одном из слоёв нирваны, где волшебная атмосфера готик-дума существует как воздух на нашей планете…
Хорошо, что мы не ушли, думал Александр, без этих пятнадцати-двадцати минут, что мы слушаем эту группу, вечер бы был немного не тот. И, всё же, как я раньше пренебрегал музыкой… Никогда бы не подумал, что пара песен способна так сильно во мне что-то разжечь… хотя музыка ли это? Сейчас меня греет и нечто другое…
Он покрепче обнял Аню, которая стояла, прислонившись к нему спиной, и поцеловал её в шею. Она покачивалась в такт музыке, закрыв глаза и облокотившись на Сашу. Он почувствовал, как Аня вздрогнула после его поцелуя, он будто бы вернул её с небес на землю.
- Какая хорошая группа! Первоклассный готик-дум! Тебе понравилось?
- Да… конечно же… - отвечал Саша находясь в восторге, не меньшем чем она.

Вообще, они оба сейчас напоминала двух влюблённых, безумно счастливых вместе, но не знающих, что с этим счастьем, пока что, делать… Так оно, собственно говоря и было. У каждого из них в сердце горело яркое пламя взаимной чистой любви. Но не тот, не другой не знали на сколько это пламя сильно и обжигающее внутри у себя самого, но пламя в сердце своей половинки оно видели во всей его красоте и жгучести, только говорить об этот каждый тоже стеснялся… Собственно говоря, типичная любовь и есть… Наивная, земная, сильная и, увы, скоротечная…
Они бы разлюбили друг друга со временем, но сделать они этого не смогли. И Саша, и Аня хотели в ту ночь остаться счастливыми вместе если не на всю жизнь, то очень-очень надолго, а получилось – навсегда.
Двое влюблённых выходят из ночного клуба. Аня держит Сашу под руку, сложив свою голову ему на плечо.
- Куда сейчас? – говорит Саша.
Аня молчит.
- Проводить тебя до остановки? Трамваи уже, наверное, ходят…
- Ты чё, сдурел! – восклицает Аня и шутливо тыкает его в бок. – Какие трамваи! Куда проводишь?!
Она смеётся.
- Поедем сейчас ко мне, - продолжает Аня ухмыляясь.
Саша очень обрадовался такому раскладу:
- А как туда добраться?
- Ну… отсюда – не знаю как… Надо подумать, ох… А думать я уже не могу, всё болит, - она улыбается, ластясь к Саше как кошка.
Он подбирает её, волосы, свисающие на лицо, и целует в губы.
- Ну, добираться-то как будем?
- Не знаю, - отвечает ему Аня, весьма отстранённым голосом. Её сейчас вообще мало что волнует, душа и сердце занято одним.
Из машины с включенными фарами, расположенной в десяти метрах раздался голос:
- Вас ребята подбросить куда?
- О, вот и добрались, - продолжает смеяться Аня весёлым, пьяненьким голосом.
- Подкиньте до Радиограда, Осенний проспект…
- Сто пятьдесят…
- Не, давайте за сотню…
- Не, так дело не пойдёт. Меньше, чем за сто двадцать пять, точно не довезу. Мне дороже выйдет.
Аня отрывается от Саши и принимается рыться в своей сумочке.
- У меня сто только, - информирует её Александр…
- Сто двенадцать! – это всё, что у нас есть, - радостно сообщает Аня водителю, закончив рыться в своей сумке. - Не оставьте нас тут умирать!
- Ладно. Везти вас через весь город за такие деньги смешно просто, но больно уж у тебя, приятель, девушка славная, - обратился водитель к Саше кокетливым голосом. – Садитесь!
Они, посмотрев друг на друга и улыбнувшись, сели в машину.

День был в самом разгаре. Огромный мост, возвышающийся над шестиполосной автострадой, - большая дорожная развязка, напоминающая лепестки цветка. Гладкий асфальт, скопление машин – затор, вызванный дорожной аварией. Милиций, скорая помощь, водители машин, репортёр, снимающий всё на камеру…
От автомобиля, въехавшего на приличной скорости в опору моста, осталась только куча железа. Спасатели пытаются извлечь из-под обломков останки водителя и двух пассажиров…
Железные обломки разберут через пару часов, врач констатирует мгновенную смерть, а водителя и их двоих, таких молодых и таких влюблённых, уже не будет на свете…
Они так хотели остаться вместе до конца жизни… что ж?
Злая ирония, в каком то плане, осуществила их мечты…
Когда автомобиль разбился, они спали. Возможно, и он и она думали во сне друг о друге, наслаждались своей большой, разделённой любовью…
Смерть. Но они были счастливы, встречая её… Может так счастливы, как никогда в своей жизни…

***