Настроение сейчас - замучаешься читать

Buon giorno – слово, вызывавшее во мне хохот на протяжении недели, а сейчас совершенно иначе. Итак, после того как меня выгнали из посольства Италии, после двухнедельных разбирательств с бухгалтериями, факсами и интернетом – я получил все же визу. Надежда, что все это сказка, что я никуда не полечу, что мирно буду сидеть и поплёвывать в потолок – сдохла, уступив место нарастающей панике. Последний день на работе перед уездом прошел, мягко говоря, странно, напоминая прощание навсегда.

Подготовка к путешествию состояла в заказе такси до Шереметьево2, посещения парикмахера, поиска сувенира и приобретения русского бухла. Меня тоже насторожил последний пункт, потому бухло, дабы не везти итальянцам черти что, решено было дегустировать. По мере поглощения коньяка командировка превращалась в тихий ужас, эффект усиливался по мере получения электронных писем от Марио (приглашающая сторона), повествующих о том, что меня никто не встретит, и, в принципе, я славно самостоятельно сумею дотопать ножками. На этом этапе, переполнившись жалостью к себе, написал сыну своего начальника: «Твой папа послал меня в жопу!!!», - что мне аукнулось уже после возвращения. В результате дегустация затянулась и в пять часов, садясь в такси, я чувствовал и выглядел не лучшим образом.

“Мы все умрём” – единственная фраза, которую хотелось произнести при загрузке в самолет. Часа через четыре, стоя на железнодорожном перроне аэропорта возле Рима, я раздумывал каким концом запихнуть билет в компостер. Преодолев сомнения, пробив билет, сел в поезд. Тут же приперся француз, который на ломанном итальянском озадачил меня вопросом: «свободно ли место?». На что я ему покивал, что, возможно, было неправильно, но воспитание мне не позволило покрутить пальцем у виска. Минут пять спустя, тот же вопрос прозвучал от коренного жителя этой страны. Сил на кивания не осталось, потому я тупо уставился на француза с застывшей мыслью на челе: «Ну, давай, полиглот, полный энтузиазма, ответь ему что-нибудь!». Француз что-то пролепетал... Только, по-видимому, уже не на итальянском, так как вопрошавший уставился на меня в ожидании ответа. Такого поворота событий я не ожидал… Захотелось потыкать пальцем в сторону двух русских теток, которые на пол вагона вопили о том, какие у них грандиозные планы. На помощь пришла итало-говорящая женщина, неподалёку наблюдавшая эту сцену. Вот тут я окончательно осознал, что «си-си» - не есть вожделенная часть женского тела, а всего лишь «да-да». Наконец поезд тронулся, и я уставился в окно. Изредка улавливая на себе взгляды француза, полные энтузиазма, доброжелательности и радости, которые на тот момент я абсолютно не разделял, поскольку, по своему мнению, попал в двухнедельную жопу.

Довольно скоро оказался на станции Термини г.Рима. Памятуя о том, что мне, во что бы то ни стало нужно именно сегодня добраться до пункта назначения, не накосячить и не попасть в сомнительную историю, - я на полном серьезе требовал в кассе именно билет, именно до Тор Вергады и именно на поезд. Я скрупулезно изучил расписание, даже загрузился не в первый состав, а на тот который действительно отправлялся и в нужном направлении. Надо отметить, что я потупил возле двери вагона, которая, как выяснилось, открывалась после нажатия кнопки. Спокойно усевшись, до меня снова доклепалась коренная жительница на тему: «свободно ли место»… Ответом было: «эээээ…» с приглашающим жестом. Слава Богу, реакцией удовлетворилась и не пыталась более о чем-то спрашивать. Единственное, посмотрела на меня как на полнейшего тормоза, в чем, собственно, я и без неё не заблуждался. Вот только для её возраста решать матан второго курса – как-то мелковато.

Немного насторожили пролетающие мимо железнодорожные станции. Очевидно, что принтер накануне командировки окончательно оборзел, заявив о кончине всех картриджей, и то, что я, в еле живом состоянии, пытался перерисовать с экрана монитора преспокойно осталось валяться в Троицке (хотя это весьма слабо напоминало карту). Решено было тупо, как рекомендовалось, отсчитать две остановки от пункта отправления.

Меня ни капли не смутило, что остановка была не той, которая требовалась. Потому вооружившись билетом, отправился к каким-то мирно общающимся бабулям. Далее тыкая в название остановки, пытался что-то вещать на английском. В результате меня отвели к расписанию, где сбагрили на попечение их внучки. Общение было на уровне: тыкаем пальцами, пялимся друг на друга и говорим на разных языках. Зато по мере «разговора» я осознал свою ошибку - в расписании указывались те станции, на которых поезд останавливается, а не те, которые он минует. Скажи мне, что я обрадуюсь вопросу: «Do you speak English?», - поржал бы. Тут было не до смеха, поскольку полный стопор случился, когда я попытался выяснить, где мне достать билет. А тут возникла активистка-итальянка, которой впервые пригодились знания английского языка. Дико благодарен ей за то, что она, чуть ли не за руку отвела в кассу (магазин, слабо ассоциирующийся с местом, где можно купить железнодорожный билет), купила билет и, пожелав кучу чего-то смутно понятного, посадила обратно в поезд. Опасаясь пропустить нужную станцию снова, тусил в тамбуре, где встретился с контролером. По ходу, я не первый идиот который ему повстречался на жизненном пути, потому на вопрос останавливается ли поезд на нужной мне станции, он скрупулезно перечислил все станции, на которых производится остановка. Из его поучительного перечисления я извлек лишь то, что умахал раза в три дальше.

Наконец, я высадился где надо! Удивительно, но вылез из всего поезда только я один. Тут же возникла проблема связанная с определением месторасположения улицы Ферми. Судя по путеводителю, который смутно всплывал в моей памяти, следовало топать вверх по этой улице около километра. Поскольку ни расположения, ни направления я понять не мог, то, не колеблясь, двинулся к стае курящих девушек. Проявив удивительную смекалку, не стал мучаться выбором объекта домогательств - подошел к ближайшей. В этот момент осенило, чтоб дабы было попонятней, нужно достать приглашение с адресом и названием организации. По мере поиска я стал прямо эпицентром общего внимания. Разглядывали со слабо выказываемым интересом и неприступным видом. Бумага была найдена. Бедняжечка прямо поперхнулась табачным дымом, услышав вопрос на английском. Видать, не только у меня с ним плохо. До безобразия меня порадовала ее реакция: о сигарете было моментально забыто, секунд 30 прямого взгляда на меня (по-видимому, для уверенности, что не мираж), поворот головы к другим девахам (которые уже саркастически ухмылялись) и последующее вспоминание английских слов. Как ни странно, помимо направления движения я даже выяснил сколько времени шагать. Зарулив все-таки немного не туда, в итоге я добрался до места назначения и встретил Марио.

Марио - молодец, он примерно представлял мои глубочайшие познания английского, потому самостоятельно нашел моего коллегу (чем сильно упростил первое общение). Хотя в последствии мы вполне друг друга понимали. Далее следовало ознакомление с нейтронным генератором и вручение мне талона на обед. Непонятным образом талон был утерян и решено, дабы не ставить никого в затруднительное положение, не посещать сие мероприятие. Не все прошло успешно, потому вынужден был сознаться в утере и топать хавать в сопровождении конвоя. Обед удался, и я едва передвигался явно обожравшись. По окончанию рабочего дня меня и Алексея повезли показывать мое место обитания.

Процедура «бронирования» жилья состояла в написании моим начальником письма Алексею следующего содержания:
«Привет, Алексей!
Так как ты сейчас там? Я решил попросить тебя помочь с поиском жилья на время командировки во Фраскати моего аспиранта. Я посылаю его Марио для проведения экспериментов в Римском университете на две недели с 5-го по 17-е ноября.
Тут у нас были проблемы сначала с поиском денег, потом с оформлением и получением визы, но это все вроде прошли и он вроде бы на 99% выезжает в срок. Он час назад приехал из посольства - документы приняли и дадут визу 31-го. Основная проблема у нас в том, что он едет, что называется, сверх программы, все расходы оплачиваем мы, причем мы не укладываемся в смету. На гостиницу ему денег просто не хватит, поэтому хорошо бы найти какой-нибудь bed-and-brekfast подешевле или общежитие. Ему не привыкать, он живет в общаге на Пучковых. Единственно, что меня сильно беспокоит - это его не самое лучшее знание английского, а итальянский вообще ноль. Поэтому самому ему искать жилье я бы не очень рекомендовал. У тебя же, как я полагаю, есть опыт в этих вопросах. В дальнейшем я также просил бы, чтобы ты сориентировал его как-то на местности. Первый раз за границей - видно, что боится. Парень он хороший, пиво пьет, лишнего не говорит. В работе он у меня сейчас правая рука. Как там у вас с погодой? Здесь умеренно прохладно, но у нас не топят - мерзнем.
Вроде все, пока, жду помощи.»

Начальник, надо отдать ему должное у меня – супер! Потому я в какой-то мере успокоился, поняв что ночевать придется не на вокзале.

Итак, мне сняли комнату на втором этаже частного дома. Съездив, договорившись об оплате и познакомившись с хозяйкой, Марио нас покинул и мы с Алексеем отправились во Фраскати. Экскурсия была краткой и состояла в показе мне дороги до супермаркета. Понятно, что там я закупился едой и местными винами. Расстояние между жильем и магазином около двух километров по холмам и по взгорьям. Дойдя обратно, решено было раскупорить бутылочку за приезд. Но на кухне не было штопора. Тщетные попытки выколупать пробку привели к тотальному поиску штопора на всем этаже. В процессе осмотра неожиданный «дзынь!!!» прервал идиллию. Разошлась змейка в рюкзаке Алексея и 0,75л. «Примитиво» оказалось на полу моей комнаты. Запах по комнате распространился обалденный. Следующие двадцать минут собирали осколки и мыли пол. После чего обратились к хозяйке за штопором. Выпив по бокалу, решено было расставаться. Но на выходе нас поджидала хозяйка, решившая презентовать нам к вину домашней пиццы. Пицца была хороша. Где-то через час мы распрощались. Далее меня ждал безмятежный сон.

Продрав глаза около восьми обнаружил, что вылезать из под одеяла абсолютно не можется. Десть минут сомнений и рывок из кровати к одежке. Ощущение что сразу попал на улицу. Трясясь как осиновый лист дочапал до умывальника, где узнал, что и горячая вода начинает течь далеко не мгновенно. Закипятив водичку в кастрюльке, получил свой чай и отправился на работу. Понятно, что чапал я поначалу разинув варежку. Жутко интересовало: «залезают ли итальянцы на пальмы?». Если б у меня росла, то я б непременно залез. Постоянно радовали кедры в здоровых кронах которых, судя по гулу, крылатых созданий под тысячу должно бы быть. Раздражало отсутствие тротуаров и прикалывали живые изгороди.

В этот день предполагалось первую половину дня повалять дурака (чтение их публикаций), а во второй отправиться с Марио до римского университета и знакомиться с тамошним коллективом. Билет на питание мне дали непосредственно перед обедом и отпустили до столовой одного. После ланча мы поехали до университета. Какими правилами дорожного движения там руководствуются водители я так и не понял… Тебе машут ручкой - ты едешь, ты машешь – ты кого-то пропускаешь. О помехе справа если кто-то там и слышал, то точно никогда не использовал. По дороге традиционно мне рассказывали план сегодняшних/завтрашних мероприятий (в зависимости от направления движения – на работу/с работы соответственно), складывалось впечатление, что натаскивают попугая.

Итак, лаборатория состояла где-то из 6-8-ми человек. Постоянно требовалось контактировать с проф. Марком, тремя его аспирантами и еще одним солидным мужиком, занимающимся, в основном, оптикой. Ажиотаж у аспирантов вызвал моментально. Ну, как же! Русского привезли! Хорошо, что не в плен. До этого приезжала девушка из Беларуси, но, какая досада, уже уехала. Порадовало, что поначалу они только глазели, и лишь самый смелый из них вел со мной беседы (я, как и он свободно понимали друг друга, исключая некоторые ситуации изложенные ниже). Профессор, хоть и весьма здорового роста, оказался не столь страшным как мог бы, но взрывал мой мозг английским. Первую неделю я выл. Из головы вылетали такие элементарные слова, как использовать, брать, проводить и т.п. Особо смешно было им наблюдать, как забыв слово (которое я точно знаю) я зависал на некоторое время со звуком «Ээээээээ…». Успокаивали фразами забей (take it easy) и не волнуйся. При особо долгом невозвращении памяти ходил за словарем. Позже я набрался используемым ими словарным запасом и чувствовал себя более комфортно. А к следующей неделе я перестал зацикливаться на словах и искал обходные варианты произносимого довода или предложения. Хотя Марко с поразительной стабильностью выносил мой мозг, особенно поначалу. Сперва Марк накидывался, к примеру, с вопросом: «А для чего мы это будем делать? Какие перспективы? Мы некоторым доверяем, но о них потом ни слуху не духу?!». Получив от меня ответ-мямлю, утыкался в комп с обиженным видом. Вторым этапом я подходил к нему, с предварительно придуманными предложениями и необходимыми словами, выписанными на бумажку. Начиная со слов «Я не понимаю почему вы… Извините меня, но… » (его имя я выучил через неделю), проговаривал все задуманное. Марко хорошело, он добивал меня еще парой каких-нибудь вопросов и довольный куда-нибудь утопывал, либо тащил меня на проведение экспериментов с просмотром и анализом результатов.

Три аспиранта же держались стаей, соблюдая субординацию перед профессором. В основном, они дружески друг друга задевали и, дабы мне было повеселее, пытались вести разговоры на английском. Довольно часто мы вместе посещали кафе, чтобы попить кофе. Перед приобретением напитка я обычно оказывался в центре заведения, где самый говорливый начинал задавать мне вопросы на отвлеченные от науки темы. Все б было хорошо, если бы его английский не превращался в какую-то странную языковую смесь, воспринимаемую мной с бешенным трудом. Осознав, что это служит исключительно для привлечения внимания остальных присутствующих, впоследствии я отвечал, что не понимаю, а не пытался перебирать все знакомые слова примерно соответствующие произнесенному. Ситуация кардинально изменялась, если находились мы не в кафе. Тут я их отчего-то сразу понимал. Хотя мышление оставалось на неправильном уровне, к примеру, услышав «бузи», первая реакция - просклонять (типа бузить, бузик, бузим), только вторая с заменой букв, что весьма сложно при слабом знании английского ( оказалось бизи). К завершению командировки они весьма расслабились и даже в шутку предложили мне стать блондинкой при помощи растворителя, которым они травят металлы. Установка катодолюминесценции с микроскопом и цифровой камерой – это обожаемое ими устройство. Когда прибор использовали, то более всего походило на детский сад. Всем хотелось покрутить ручки, поклацать кнопочки, повертеть образец под самыми немыслимыми углами и в итоге превращалось в продолжительный шум и гам.

По завершению рабочего дня меня привозили во Фраскати и я топал либо в магазин, либо домой. На проходной, при ожидании выдачи паспорта мне обратно, охранник три раза произнес слово: «сечей?». Поскольку голова уже выла от непонятного, то возникла мысль: «Он что дебил? В паспорте ж написано – русский. Сравнил имя/фамилию на бумажке с паспортными, и отдал бы мне документ. Что тут сложного?! Что ему от меня нужно? Не знаю я слова: «сечей»!!!». Предположив вслух, что «сечей» - есть ни что иное, как Сергей, я получил свой паспорт обратно.

Трудовой день закончен, приготовление жратвы, ужин и сон. На второй день, появилось дополнительное одеяло в комнате, а на третий ко мне переехал обогреватель – эх, не зря я ныл Марио, что холодно.

Жильцов-квартирантов помимо меня там было двое. Одного я видел лишь раз. Он пять минут объяснял мне на итальянском языке, чтобы я не включал воду, пока он принимает душ. Бешенных трудов стоило не ржать как лошадь. То, что именно с водой ничего не надо делать я понял довольно быстро (он тыкал пальцем на кран), но вот как он изображал принятие душа… Стоя в трусах, корча физиономию, изображая напевание песенки, натирания себя мылом с последующим тыканьем пальца в сторону ванной, он довел меня до восторга. Потом он попытался (уже сходив в душ) узнать откуда же я. Он понял, что я из России, но вот что рядом с Москвой есть город Троицк – объяснить не удалось, сошлись на Москве. После этого я его не видел.

Вторым квартирантом был уже совсем старый дедуля, но у него были даже какие-то отдаленные зачатки английского. Он знал слова молоко, это, здравствуйте, вода, положить, доброй ночи. Он с великой ответственностью решил меня приобщать к итальянской культуре. С помощью этих шести слов (по уезду он повысил навык – не зря ж я у него на английском переспрашивал, догадываясь о значении) и жестов, он объяснял мне правильное ведение хозяйства. Делал он это постепенно. Для начала ознакомил с системой выключателей света, продолжил повествованием о кухонной утвари, потом пошла речь о процедуре мойки посуды, приготовления еды, выноса мусора. Где-то дня через три он меня даже наказал за непослушание. Оказалось, что кастрюля, в которой я кипятил воду для чая, была его собственностью и я ее не должен трогать. Все это я должен был извлечь из рассказа о том, как он кипятит в ней молоко. Но наказание было супер! Повергло в шок. Он забрал из туалета туалетную бумагу. Дня через четыре вернул, по-видимому, я исправился. По его совету я как-то поперчил спагетти. Поскольку я не запомнил сколько нужно, то бросил пол чайной ложечки этой перцовой настойки. Есть я смог со слезами и соплями, предварительно влив в сковородку бутылку томатной пасты. Способ чистки посуды меня не порадовал и потому я его упразднил, занимаясь мытьем в его отсутствии. Ежедневно проводилось обучение меня итальянскому. К сожалению, безрезультатно. Для меня и до сих пор секрет почему я должен понять значение слова, если повторить мне его 50 раз. Удавалось обучаться лишь тем словам, на значения которых тыкали пальцем и то ненадолго, вследствие моей короткой памяти. В целом старичок не напрягал, а когда я уже принял винца, то даже радовал.

Напрягал меня хозяйский петух. Слышать ежедневно его вопли я начал сразу после обретения тепла в спальне. Это был сумасшедший петух-будильник и орал он где-то рядом. До этого я таких извергов не встречал. Начинал орать он ровно в четыре и далее с промежутком в пять минут продолжал до семи. После семи никакая смена погоды, никакое другое явление природы, даже вопли соседских братьев по разуму не заставляли его так истошно вопить. Усугублялось это тем, что вставать необходимо было в восемь. За час тишины я успевал крепко заснуть и вторичное пробуждение проходило с огромным трудом. Все остальное не представляло проблем и жилось вполне спокойно. Единственное, что мысль: «Блин, да что я все раком то хожу?!», сказывалась на количествах ударов моей головы о потолок. Потом я попривык и знал, что если не долбанулся башкой об крышу утром, то вечером выхватишь в двойном экземпляре.

Первая неделя прошла в Римском университете, а Алексея не видел. Потому я потихоньку работал, ползал в магазин (не было случая, чтоб меня там что-то не спросили) где после произнесенного «я не понимаю» на меня пялились все присутствующие. Так наступили выходные. Решено было пойти исследовать сначала Фраскати, потом Рим. Акция «Нажремся и не услышим петуха!» была обречена на неудачу. Я опять проснулся в четыре, но, допив остатки вина, отрубился раньше семи. Далее пошлялся по городу. С непривычки от горно-холмистой местности заболели ноги. И в гору больно и с горы не легче… Перемещение боком не удалось.

Примерно по той же схеме наступило воскресение. Но меня ждал сюрприз. Воскресение- день, когда ничего не работает. Город словно вымер, изредка проезжали автомобили. Один водитель, приняв меня за местного, решил вызнать как куда-то проехать (ответ очевиден). Потому я снова исследовал Фраскати, что пригодилось мне в дальнейшем, но я так и не попал в Рим.

Ко вторнику я все же связался с Алексеем и вызнал номер его мобильника. Он был весьма рад меня слышать, потому решено после работы, часиков в шесть встретится. 13 октября мне глубоко врезалось в память. Началось все как обычно по расписанию. Но после обеда приехал Марио, которому необходимо было протестировать усилитель. Наблюдая их безуспешные манипуляции с техникой, я начал подозревать, что не успею. Потому помогал всем, чем мог! Закручивал винтики… На что Марио говорил спасибо, с выражением лица: «Ой, какой у нас умный песик!». Когда они начали впятером искать отвертку, то нашел её я. Вручение инструмента аспиранту вызвало нешуточное ликование, что подтвердило мои догадки за кого примерно меня тут принимают. Дело в том, что Марио никогда не был замечен в больших задержках на работе и скорее наоборот. А тут задержка в 30 минут. Далее выясняется, что, заехав на территорию университета, выехать мы не можем (нет пропуска для шлагбаума, а заезжали по чужому, но он уже уехал). Славно, что кто-то еще работал. Нас с горем пополам выпустили. На дороге домой мы попали в пробку. За две недели её там никогда не было. Все же доезжаем до ENEA. Словам Марио, что он должен задержаться на работе я уже не удивился. Представляя как мне покрыть пешком 2 км до места встречи в горку, за пять минут, подхожу за паспортом к охране. Когда мне тыкают в пустое место бланка, где должен был расписаться Марио, охреневая от счастья пытаюсь объяснить. Все же моё судорожное повествование о том, что нужный человек только что въехал на территорию, что я не знаю где его искать (и особенно где вы меня будете искать, если пошлёте за ним) – подействовал и я услышал «ok, tomorrow». Дальше бегом в гору. Добежать вовремя я не успел. Но, созвонившись, мы встретились.

Изложил всю историю в то время, как подходили к супермаркету. Словам «я сегодня приношу неудачу» - Алексей пока не поверил. Стоим в очередь кассу, ждем. Стоим 5 минут (перед нами до сих пор один покупатель). Стоим 10 минут, очередь не движется, но начинается оплата чеками, понимаем что надолго и идем в другую очередь. Стоим столько же, покупатель перед нами опять только один. Начинается разговор кассирши с покупательницей, из которого выясняется (Алексеем), что скидка бабуле не положена, так как до нужной суммы не набрано пол евро. Понимаем, что надолго и идем в следующую очередь. Мне уже все равно, наблюдаю за спутником. Минут через пять подходит наша очередь (перед нами нет покупателей), просто пик торжества! Кассирша встает и уходит. Думаю, что Алексей готов был согласится с моей версией о приношении неудачи. В итоге все же купили, дошли, поели, попили, поехали в бар «Джеронимо» по приглашению друга Алексея - Олесий (аналог Олега, как мне объяснили, не знаю как пишется, но звучит как-то так). Выступала группа, исполняющая репертуар Битлз. Весьма интересно и приятно было слышать. Понятно, что в процессе прослушивания шло обсуждение и распитие. Поскольку, раз уж меня отрекомендовали как поглощающего пиво, то следовало поддержать репутацию и перепробовать имеющееся. В итоге мне оно абсолютно не понравилось (либо кисловатое, либо никакое, но точно без своеобразной пивной горечи) и заканчивал я коньяком. Уходя, Олесий встретил друзей с которыми продолжительно общались. По мере узнавания, что мы русские, девушка с которой был его друг стала на меня откровенно пялится с выражением лица «Уххх, тыыыы…». Почему-то не на Алексея, не на Михаила. Может быть я чего-то не понимаю, но длилось это столь долго что я всерьез уже подумывал как на английском, не теряя сарказма, сказать: «Ну, ты еще подойди и пальцем потыкай…». Меня довезли до дома, где звонким лаем был встречен одним из хозяйских песиков. Вообще смысл существования всех собак Италии заключается в том, чтобы тихо подкрасться к тебе с другой стороны забора и рявкнуть чуть ли не в ухо. Это именно цель жизни, поскольку один раз я услышал скорбный вой тявки, имеющей неосторожность пропустить меня вдоль забора.

Утро было жутким. Нет, петуха я не слышал… Но вот: еще пол часика, еще 10 минут, да ну его Марио, подождет, в Троицке значит можно опаздывать, а здесь нельзя… Кое как опоздал на часик, но никто не расстроился.

Четверг – последний день в Римском университете. Следовало провести эксперименты, обсудить результаты и проставится (самое сложное, пожалуй). В бодром настроении провели эксперименты, пообщались с Марко. На данном этапе он производил полу взрывы моего мозга, потому я мог еще мыслить. Но под финиш он позвал своего сотрудника, занимающегося оптикой, для обсуждения результатов. Это был сюрприз. Башка задымилась. Единственное что я смог после этого парня произнести: «сегодня последний день я в вашем университете и мне б хотелось…». На самом деле мне вообще уже ничего не хотелось. Потому, сами итальянцы и разливали, и говорили и радовались.

На следующий день я находился в институте Марио, где поплевывал в потолок (чтение статей) и ничего ровным счетом не делал. Прощаясь с ним, не смог сдержать радость и чуть ли не прыгал. Собственно, именно тогда и узнал, что он собирается к нам в Россию. Кажись, что встретим мы его, как и он меня, поскольку заявку подают месяца за два до ожидаемого приезда. А начальник этот момент как-то упустил… Вечером в русской кампании мы отметили мой уезд, я получил инструкции как доехать до Рима и что я могу успеть посетить. Позже с Олесией и Алексеем отправились в тот же клуб. Но на этот раз мы сидели слишком близко к колонке (выдолбило правое ухо) и репертуар группы был ужасен (хотя, возможно это только мое мнение). Поскольку я явно начал скучать, то попробовал виски, коньяк, а под завязку пиво. Пиво было похоже на крепкое. Как понял Алексей (со слов Олесия), называлось оно то ли двойной ячмень, то ли двойной солод. У калитки дома меня не встретил гулкий лай. Когда я открыл ворота, стая из 4-х собак выбежала на улицу и бесследно нырнула в подворотню. Пронаблюдав это, я посвистел. Потупил. Позвал: «Эй, собааааачки! Куда же вы??!!!». Предположил, что в Италии собаки только итальянский понимают. Подумал: «Ну не торчать же всю ночь тут, хоть и как-то не хорошо получилось». Затолкал за калитку какую-то рядом ошивающуюся псину, которую до этого никогда не видел, пошел спать.

Пробуждение было ужасным. Жутчайшее похмелье. В семь вломилась хозяйка с просьбой дать телефон такси, которое за мной заедет. Как позже выяснилось она решила, что уехать я должен в семь утра, а не вечера. Мысль только одна, но емкая и многократная «В попу Рим; я не могу встать; это невозможно; меня не убьют за то, что был в Италии, но не посетил Рим, вот если встанешь, то точно умрешь.» Не помню как, но я встал. А дабы не рисковать ограничился лишь Колизеем и его окрестностями, хотя мог бы успеть до собора святого Петра. Далее достопримечательности, фотографирование, куча туристов, прибытие домой. Такси, самолет, такси, метро, автобус, пиво.


P.S. Командировочное задание было выполнено в полном объёме, лифт здания в котором бухгалтерия сломался после того как я в него зашел. Прискорбно, что до сих пор итальянцы не дождались от нас ответа…