Глава 20.
ВСТРЕЧА

- Вон тот, - пояснил он, - малень-кий.
Дом и вправду был очень мал, в два этажа, и лепился к другому, большо-му. Однако он был красив, а над чер-ной дверью, окаймленной светлым деревом, обычно висела сверкающая медная табличка. Но сейчас еще с уг-ла Питер увидел, что таблички больше нет, а на окнах гостиной нет занавесок. Больше того, в уголку окна белело маленькое объявление, сооб-щавшее, что домик сдается.
Питер сел перед дверью и часто заморгал, чтобы скрыть слезы. Он знал, что сейчас его не утешит и умывание. Ему так хотелось пока-зать Дженни, какая красивая у него мама, а маме и папе - как сам он ло-вок, не то что прежде, когда няня переводила его за ручку через улицу.
Дженни подсела к нему и сказала:
- Ох, Питер, люди всегда так!.. Уходят, бросают нас...
Она сама чуть не заплакала, но сдержалась, и принялась умывать его так нежно, что Питер разрыдался. Ему стало невыносимо больно, что он напомнил ей о ее беде, он принялся умывать ее, и тогда разрыдалась она. Так нарушили они повеление мистера Блейка: жалобное и громкое мяуканье потревожило местных жителей. В большом доме открылось окно.
- Не надо, киски!.. - сказал кто-то. - Идите отсюда, не могу...
Из окна высунулась хорошенькая девушка, длинные каштановые воло-сы свесились вниз. Это увидел сквозь слезы Питер; но Дженни увидела что-то другое и вздрогнула, словно то был призрак. Потом она застыла с поднятой лапкой, глядя вверх.
Глаза у девушки округлились, за-светились, и она закричала:
- Дженни! Дорогая моя! Подожди! Не уходи, я сейчас...
Головка исчезла, по лестнице про-стучали шаги, дверь распахнулась, девушка схватила кошку и стала ее целовать, громко причитая:
- Дженни, Дженни!.. Это ты!.. Я тебя нашла... Нет, это ты меня на-шла... Какая ты умная... Дорогая моя, дорогая, миленькая...
Дженни обвилась вокруг ее шеи жи-вой горжеткой и замурлыкала гром-че самолета. В доме открывались окна, Бетси кричала кому-то:
- Мама, мама! Дженни ко мне вернулась! Она меня нашла! Иди сю-да, посмотри!..
Высокая женщина спустилась вниз. Питер снова вспомнил свою маму, и сердце у него сжалось. Из окон глядели люди, и Бетси им кри-чала, как Дженни потерялась три года назад, а теперь нашлась. Питер слушал ее, и боль его сменялась радо-стью. Насколько он понял, дело было так: пока здесь кончали ремонт, се-мья жила в гостинице; В то самое утро, когда они должны были въе-хать в квартиру и собирались пойти за Дженни, Бетси тяжело заболела, ее увезли в больницу, а мать была при ней. Когда же опасность минова-ла, Дженни в покинутом доме не на-шли.,
Питер стал переводить это Дженни, но рассказ не произвел на нее особого впечатления.
- Мне все равно, - сказала она. - Главное, что мы с ней вместе. По-нимаешь, я могу простить ей что угодно...
Питера удивила такая поистине женская точка зрения, и на секунду кольнуло предчувствие одиночества, но он подавил его, не желая думать ни о чем, кроме счастья своей подру-ги. И тут Дженни сказала ему:
- Нам будет хорошо, они тебя по-любят...
Однако ни Бетси, ни ее мама его не замечали. Когда первое волнение улеглось и девочка пошла в дом, Пи-тер двинулся за нею, но мать ее, уви-дев большого белого кота, мягко подтолкнула его обратно и произнес-ла:
- Нет, нет, ты уж прости... Мы не можем взять всех кошек. Беги домой!
И, как тогда, вначале, дверь за-хлопнулась, а Питер остался один на улице. Правда, на сей раз из-за двери донесся крик: "Питер, Питер!..", - и вслед за ним потекли волны Джен-ниных мыслей: "Не уходи, подожди! Иди в дом 38 и жди меня. Они не по-нимают про нас. Главное, не беспо-койся".