Глава 14.
В ГЛАЗГО

К тому времени, когда "Графиня" причалила в Глазго, Дженни оправи-лась и похорошела. Ребра у нее уже не торчали, мордочка округлилась, от-чего стали меньше ушки, а шкурка сверкала и пушилась на славу. Если бы Питера спросили сейчас, он бы че-стно ответил, что Дженни прекрас-на. Более того, она была изысканна, и все в ней - слегка раскосые глаза, гордая маленькая головка, ушки, уд-линенность линий - свидетельство-вало об истинной породе.
Однако после того, как они юркну-ли на берег, Питер стал замечать и другие перемены. Собственно, еще на корабле Дженни все чаще молчала и сидела, глядя вдаль. На берегу она поначалу оживилась, хотя самому Питеру здешние доки показались та-кими же, как в Лондоне. Но Дженни нашла в них какие-то отличия, а главное, сразу начала учить его. За-нялись они мусорными ящиками. Вся штука в том, объясняла Джен-ни, чтобы ходить вокруг ящика, сно-ва и снова вставая на задние лапы, пока крышка не откроется. Питер освоил быстро это искусство. К то-му же он научился опознавать бро-дячих собратьев по едва заметной вмятине на переносице - именно но-сом они приподнимают крышки.
Открыв крышку, они по запаху оп-ределяли состояние отбросов и пры-гали внутрь. Вскоре Дженни приду-мала усовершенствование: они пови-сали рядом на ящике, тот кренился вбок и с грохотом падал наземь, вы-валивая содержимое.
Научился Питер и подстерегать у ресторанов, когда начнут сгружать отбросы в особый контейнер, На землю падали куски мяса или рыбы, очистки от овощей, кожура фруктов, огрызки хлеба и пирожных, а кошки все это ели. Привередливый прежде, когда был мальчиком, кот Питер полюбил морковку и лук, дынные корки, цветную капусту, репу, коче-рыжки, загадочные остатки коктей-лей и, соревнуясь с чайками, выужи-вал из воды пароходные объедки. Все это было нелегко, но Дженни пред-ставлялось вполне естественным, и она не жаловалась, хотя и грустила. Родственники ее все не попадались, да Дженни и не искала их. И вот одна-жды, сидя под мостом в серый пас-мурный день, Питер сказал:
- Дженни, мне бы так хотелось, чтобы мы стали чьими-нибудь кош-ками...
Слова вырвались сами, он знал, как ненавидит Дженни людей; но она по-чему-то не рассердилась, только дол-го смотрела на него, потом открыла рот, закрыла снова. Питер чуть бы-ло не начал развивать свою мысль, но тут раздался дикий лай, и три ог-ромные собаки вылетели из темно-ты.
Лязгнули зубы, Дженни крикнула: "Питер, беги!.." - и стремглав рину-лась куда-то. За ней промелькнул страшный пес, а другой навис над ним самим. Позже он помнил только широкую грудь и маленькую змеиную головку. Пасть у пса была открыта, когти страшно скребли по камням. Питер рванулся вверх и полез куда-то.
Он карабкался все выше и выше с невероятной быстротой, сквозь дождь и туман, пока лай и хрипение не затихли далеко внизу. Когда до не-го уже доносился лишь неясный шум машин, он посмел приостановиться, дрожа с головы до пят, и понял, что висит на переплетении стальных по-лос. Не видя ни неба, ни земли, он отчаянно вцепился в эти полосы всеми четырьмя лапами.