Мы встретились бы в каком-нибудь лондонском пабе, закутались бы в один толстый синий шарф и отправились бы гулять по аллеям и красным двухэтажным автобусам. Спустя некоторое время мы замкнули бы наши квартиры, выбросили бы ключи в Атлантический океан и отправились бы жить в какую-нибудь горную деревушку. Там бы у нас росла недалеко от дома ива, а в клумбе под окном - духи рыженьких веснушчатых семилетних мальчиков. Они заглядывали бы в наши окна и тоненько пели бы песни про ветер в крапинку.

Иногда ты бы меня спрашивала:

- Хочешь, я приготовлю тебе гляссе?

А я бы отвечал:

- Но я же ненавижу гляссе.

А ты бы тогда говорила:

- Тогда вылей демонстративно с недовольным видом его себе на грудь, а я оближу.

Я бы в ответ похабно улыбался и притягивал тебя к себе за волосы, а ты бы закатывала от наслаждения глаза и не пыталась вырываться.

Когда бы нам стукнуло 26, мы бы отправились в кругосветное путешествие автостопом. Ты бы переодевалась стоя в кабриолете на полном ходу, а я бы рисовал закаты.

Мы надолго бы остановились в Индии. Там, выцарапывая на древних буддистских памятниках наши имена, ты бы хохотала, когда бы я грубо задерал твою длинную юбку. А по ночам, лежа у костра, ты рассказывала бы по порядку свои сны из детства.

Вернувшись из путешествия, мы устроились бы в небольшом домике на периферии какого-нибудь большого города. Ты покупала бы картины неизвестных художников и вешала бы их на стенах вверх ногами, а я бы рвал тебе тюльпаны с соседских лужаек на глазах у самих владельцев - они не смели бы сказать ничего против - у меня слишком большой шрам на лице.

А когда бы нам исполнилось по 38, однажды вечером ты предложила бы написать на папирусных листах, привезенных некогда нами же из Египта, наши сиюминутные желания. Мы сели бы за стол друг напротив друга. Точнее, я - на стул, а ты - на стол. Ты очень любила бы на столе.

Так уж вышло, но я бы как раз в утро того дня проиграл бы почти все наше имущество на лошадиных скачках, надеясь выиграть денег на замок в Исландии для тебя, а ты бы, как назло, как раз в то утро решила бы, что нам хватит жить. Так что ты написала бы "вскрыть вены", а я бы - "повеситься". А дальше, забрызгав все кругом кровью, у нас был бы последний дикий секс на маленькой шатающейся табуретке (петля - каждому своя). И, уж поверь, кончили бы мы одновременно.