ЦКБ.
Два года назад в районнной поликлинике мне сказали, что я здорова.
Позже платный врач осмотрел меня и ужаснулся: гайморит, фронтит, отит, менингит, фарингит и прочие прелести, связанные с лобными и гайморовыми пазухами, слизистыми оболочками горла и костями черепа.
"Требуется срочная госпитализация".
Вообще я была не болезненным ребёнком. Нечасто и легко болела, до того случая, однако склонность к перерастанию обыкновенного насморка во что-то более серьёзное всё же имелась.
ЦКБ, как раскиданные посреди жиденького леса кирпичики с окнами и крылечками, облепленные февральским мокрым снегом, выглядели жалко и пустынно.
Одинокие люди, чёрный асфальт дорожек, пробивающиеся сквозь липкий снег бурые разваливающиеся листья, чёрные стволы деревьев, лениво шевелящих голыми ветками.
Витражи в холле больницы.
...Помню пыльную палату, соседку по палате, тёмные коридоры, "комнату для игр" с тренажёрами, похожими на констрикторы.
Также помню совмещённые ванну и душ, единственные в корпусе. Ржавая змея душа, обхватывающая трубу, вся в потёках белёсая ванна.
И полотенца. Простыни с тёмными пятнами крови неизвестного происхождения.
Помню трубки в вене, как каждое утро приходила медсестра и вливала посредством шприца внутрь меня что-то леденящее, отчего сильно кружилась голова и хотелось пить.
Помню, как на четвёртый день в вене образовался тромб. Как глубокой ночью катетор переставлял хирург: снова операционный стол, яркий свет, надо мной - божественно прекрасное, светлое, доброе лицо медсестры, сжимавшей мою руку.
Хирург исколол всю руку. Напрасно. Оставили до утра. А утром трубку вставили в другую руку.
И тот чёрный фонтан крови, с еле слышным шипением вырвавшийся из руки, когда медсестра вынула иглу.
Помню "кукушку" - процедуру, когда мне вливали какую-то гадость в нос и рот, и при этом я должна была повторять один и тот же слог в одной и той же тональности, ни на секунду не умолкая. Иначе жидоксть залилась бы в горло.
Помню ещё, с какой радостью вырвалась из больницы в московскую весну, в крылатское, где зима уже понемногу уступила место лету.
Как было трудно ходить.
___________________________
С тех пор каждая болезнь для меня - предвестник каких-либо изменений. Каждый раз, выходя из дома, я ощущаю мир по-новому. Идя по земле, дыша городским воздухом, смотря на прохожих, я понимаю, что это - не моё. Это чужое, а я тут - гость.
И в тот мир мне уже не вернуться.
Последний миг перед рождением заново. В иной мир, чистый без меня.

Настроение сейчас - задумчивое