Это цитата сообщения Оригинальное сообщение

Цитаты из любимых произведений



«…Среди сокровищ в лиловой тени розовых скал обменялись жадными ласками. Духовное и телесное сливалось в нашей любви в такой совершенной мере, какая и не снилась. Я чувствовал, как ее мысли текут через мои... Чаша моих чувств наполнилась до краев… Свет моей жизни, огонь моих глаз, грех мой, душа моя… Там на мягком песке мы валялись все утро в оцепненном исступлении любовной муки и пользовались всякими благословенным изъяном в ткани времени и пространства, чтобы притронуться друг к дружке. Ее руки сквозь песок подползали ко мне, придвигаясь все ближе и ближе, а затем ее колено отправилось в тоже длинное путешествие. Эти несовершенные прикосновения доводили наши здоровые тела до такой степени раздражения, что даже прохлада голубой воды, под которой мы продолжали преследовать свою цель не могла нас успокоит»…
Кто твой герой, Долорес Гейз?
Супермен в голубой пелерине?
О, дальний мираж, о, пальмовый пляж!
О, Кармен в роскошной машине!
Гумберт Гумберт
В. Набоков «Лолита»


«…Мое имя на самом деле очень красивое и не имеет никакого отношения к своему русскому смыслу. «А Хули» по китайски означает «лиса А». По аналогии с русскими именами можно сказать, что «А» — это мое имя, «Хули» — фамилия. Что я могу сказать в свое оправдание? Меня так звали еще тогда, когда слов «а хули» вообще не было в русском языке, и самого русского языка тоже. Кто мог подумать в те дни, что моя благородная фамилия станет когда нибудь бранным словом? Имени, кстати, тоже достается, даром, что одна буква. Идешь по улице, видишь очередь и вздрагиваешь: A ? X …й на. Альфа банк экспресс. Впрочем, говорил же Людвиг Витгенштейн, что в мире есть только имена. Обижаться не на кого…
… Мы, лисы, счастливые существа, поскольку у нас короткая память. Мы ясно помним только последние десять двадцать лет, а все, что было раньше, спит в черной пустоте, о которой я уже говорила. Но оно не исчезает совсем. Прошлое для нас — как темная кладовая, из которой мы можем при желании извлечь любое воспоминание, что достигается особого рода усилием воли, довольно мучительным. Это делает нас интересными собеседницами. Мы многое можем сказать почти по любому поводу; кроме того, мы знаем все главные мировые языки — было время выучить. Но мы не расчесываем болячку памяти без необходимости, и повседневный поток мыслей у нас практически такой же, как у людей. То же касается и нашей рабочей личности — она делает лису неотличимой от бесхвостой обезьяны…
…Я выеду в самый центр пустого утреннего поля, соберу в сердце всю свою любовь, разгонюсь и взлечу на горку. И как только колеса велосипеда оторвутся от земли, я громко прокричу свое имя и перестану создавать этот мир. Наступит удивительная секунда, не похожая ни на одну другую. Потом этот мир исчезнет. И тогда, наконец, я узнаю, кто я на самом деле...».
В. Пелевин «Священная книга оборотня»

“..Я люблю этого человека. Точно. (Лед, как и должно быть, – холодный, розы, как и прежде, – красные.) И любовь меня куда то уносит. Но вытащить себя из этого мощного потока невозможно. Ни единого шанса. Кто знает, вдруг несет меня в совершенно особый, неизведанный мир. А может, это – опасное место. И там уже притаилось нечто (некто?…), и оно глубоко, смертельно ранит меня. Наверное, я потеряю все, что имею. Но пути назад уже нет. Остается лишь одно – довериться потоку. Пусть даже такой человек – "Я", сгорит в нем дотла, навсегда исчезнет, пусть…
.. В твоих текстах есть много прекрасных, очень выразительных мест. Например, читая твое описание морского побережья в мае, я слышу ветер, чувствую запах моря, ощущаю нежное тепло солнца на своих руках. А когда ты пишешь о маленькой прокуренной комнате, в которой висит табачный дым, я на самом деле начинаю задыхаться от нехватки кислорода. Даже глаза режет. Так писать не каждому дано. В твоих строках есть жизнь, естественное течение, внутренняя сила. Твои слова как будто сами способны дышать и двигаться. Просто у тебя сейчас еще не выходит соединить одно с другим так хорошо, чтобы из этого получилось единое целое. Но это не повод взять и захлопнуть крышку рояля…
…Что такое одиночество? Оно похоже на чувство, которое накрывает тебя, когда в дождливый вечер стоишь возле устья большой реки и долго долго смотришь, как огромные потоки воды вливаются в море…
…Человек должен хоть раз в жизни оказаться в кромешной глуши, чтобы физически испытать одиночество, пусть даже задыхаясь при этом от скуки. Почувствовать, как это – зависеть исключительно от себя самого, и в конце концов познать свою суть и обрести силу, ранее неведомую…
– Я ужасно хотел тебя видеть, – говорю я.
– Я тоже. Очень хорошо это поняла, как только перестала тебя видеть. Стало вдруг так ясно, как если бы передо мной выстроился парад планет. Ты мне очень нужен. Ты – это я, а я – это ты… Знаешь, я, кажется, все таки перерезала чье то горло – вот только где, не помню. Заточив кухонный нож, с каменным сердцем. Как это делали в Китае, когда строили ворота, – символически. Понимаешь, о чем я?
– Думаю, что да.
– Приходи сюда за мной…

…Я вылезаю из постели. Отодвигаю старую, выгоревшую занавеску, открываю окно. Высовываюсь наружу и смотрю на еще темное небо. В небе висит месяц: совершенно точно – вид у него какой то заплесневелый. Это хорошо. Значит, мы с ней в одном и том же мире и смотрим на один и тот же месяц. Мы словно связаны друг с другом одной и той же нитью. Точно. Мне только нужно тихонько потянуть эту нить на себя…».
Харуки Мураками «Мой любимый sputnik»


«…- Неужели вам никогда не приходило в голову, что у этого жалкого
клоуна есть душа, живая, борющаяся человеческая душа, запрятанная в
это скрюченное тело, душа, которая служит ему, как рабыня? Вы, такая
отзывчивая, жалеете тело в дурацкой одежде с колокольчиками, а
подумали ли вы когда-нибудь о несчастной душе, у которой нет даже этих
пестрых тряпок, чтобы прикрыть свою страшную наготу? Подумайте, как
она дрожит от холода, как на глазах у всех ее душит стыд, как терзает
ее, точно бич, этот смех, как жжет он ее, точно раскаленное железо!
Подумайте, как оно беспомощно озирается вокруг на горы, которые не
хотят обрушиться на нее, на камни, которые не хотят ее прикрыть; она
завидует даже крысам, потому что те могут заползти в нору и спрятаться
там. И вспомните еще, что ведь душа немая, у нее нет голоса, она не
может кричать. Она должна терпеть, терпеть и терпеть... Впрочем, я
говорю глупости... Почему же вы не смеетесь? У вас нет чувства юмора?...»
Этель Лилиан Войнич. «Овод»


«-Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека...
- Когда он зажигает свой фонарь — как будто рождается еще одна звезда или цветок. А когда он гасит фонарь — как будто звезда или цветок засыпают. Прекрасное занятие. Это по-настоящему полезно, потому что красиво…
-Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь…
-Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил…
-Себя судить куда труднее, чем других. Если ты сумеешь правильно судить себя, значит, ты поистине мудр…
- У людей не хватает воображения. Они только повторяют то, что им скажешь… Дома у меня был цветок, моя краса и радость, и он всегда заговаривал первым…»
Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»




«..Земля помогает нам понять самих себя, как не помогут никакие книги. Ибо земля нам сопротивляется. Человек познает себя в борьбе с препятствиями…
.. В этом море тьмы каждый огонек возвещал о чуде человеческого духа. При свете вон той лампы кто-то читает, или погружен в раздумье, или поверяет другу самое сокровенное. А здесь, быть может, кто-то пытается охватить просторы Вселенной или бьется над вычислениями, измеряя туманность Андромеды. А там любят. Разбросаны в полях одинокие огоньки, и каждому нужна пища. Даже самым скромным - тем, что светят поэту, учителю, плотнику. Горят живые звезды, а сколько еще там закрытых окон, сколько погасших звезд, сколько уснувших людей...
… Величие всякого ремесла, быть может, прежде всего в том и состоит, что оно объединяет людей: ибо ничего нет в мире драгоценнее уз, соединяющих человека с человеком.
Работая только ради материальных благ, мы сами себе строим тюрьму. И запираемся в одиночестве, и все наши богатства - прах и пепел, они бессильны доставить нам то, ради чего стоит жить.
Я перебираю самые неизгладимые свои воспоминания, подвожу итог самому важному из пережитого, - да, конечно, всего значительней, всего весомей были те часы, каких не принесло бы мне все золото мира. Нельзя купить дружбу, дружбу товарища, с которым навсегда связали нас пережитые испытания.
Нельзя купить за деньги это чувство, когда летишь сквозь ночь, в которой горят сто тысяч звезд, и душа ясна, и на краткий срок ты - всесилен.
Нельзя купить за деньги то ощущение новизны мира, что охватывает после трудного перелета: деревья, цветы, женщины, улыбки - все расцветила яркими красками жизнь, возвращенная нам вот сейчас, на рассвете, весь согласный хор мелочей нам наградой.
Не купить за деньги и ту ночь, которая мне сейчас вспоминается, - ночь в непокоренном районе Сахары…»
Антуан де Сент-Экзюпери «Планета людей»


«…Люди, как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны... ну, что ж... обыкновенные люди... в общем, напоминают прежних... квартирный вопрос только испортил их...
…Штаны коту не полагаются, мессир, - с большим достоинством ответил кот, - уж не прикажете ли вы мне надеть и сапог? Кот в сапогах бывает только в сказках, мессир. Но видели ли вы когда-нибудь кого-нибудь на балу без галстуха? Я не намерен оказаться в комическом положении и рисковать тем, что меня вытолкают в шею!
…Речи мои представляют отнюдь не пачкотню, как вы изволите выражаться в присутствии дамы, а вереницу прочно упакованных силлогизмов, которые оценили бы по достоинству такие знатоки, как Секст Эмпирик, Марциан Капелла, а то, чего доброго и сам Аристотель.
…Помилуйте, королева, разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!
- Ну, теперь все ясно, - сказал Воланд и постучал длинным пальцем по рукописи.
- Совершенно ясно, подтвердил кот, забыв свое обещание стать молчаливой галлюцинацией, - теперь основная линия этого опуса ясна мне насквозь. Что ты говоришь, Азазелло? - обратился он к молчащему Азазелло.
- Я говорю, прогнусил тот, - что тебя хорошо было бы утопить.
- Будь милосерден, Азазелло, - ответил ему кот, - не наводи моего повелителя на эту мысль. Поверь мне, что всякую ночь я являлся бы тебе в таком же лунном одеянии, как и бедный мастер, и кивал бы тебе, и манил бы тебя за собою. Каково бы тебе было, о Азазелло?
-Не шалю, никого не трогаю, починяю примус, - недружелюбно насупившись, проговорил кот, - и еще считаю своим долгом предупредить, что кот древнее и неприкосновенное животное.
…Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится.
..Рукописи не горят.
…Никогда и ничего не просите Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!
...тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды... пропал Ершалаим - великий город, как будто не существовал на свете...
.. .Единственное, что он сказал, это, что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость.
... трусость, несомненно, один из самых страшных пороков... нет, философ, я тебе возражаю: это самый страшный порок.
…Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!
Так поражает молния, так поражает финский нож!
…За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!
За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь!
…Боги, боги мои! Что нужно было этой женщине?! что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонечек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами? Не знаю. Мне не известно. Очевидно, она говорила правду, ей нужен был он, мастер, в вовсе не готический особняк, и не отдельный сад, и не деньги. Она любила его, она говорила правду.
…Слушай беззвучие, - говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал под ее босыми ногами, - слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, - тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придет те, кого ты любишь, кем ты интересуешься и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут петь тебе, ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я…»…
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»