Захотелось опубликовать.



Писатель Андрей Геласимов: "Я хочу гордиться страной - почему это вас удивляет?"



В Зимнем саду петербургской гостиницы "Астория" назван лауреат премии "Национальный бестселлер"

Беседовала Наталья Кочеткова, 10 июня 2009 г.

В этом году лауреатом премии, вручавшейся уже в 9-й раз, стал прозаик и переводчик Андрей Геласимов - за роман "Степные боги". О том, что такое честь офицера и чем россиянам следует гордиться в своей стране, сразу после вручения премии с писателем разговаривала обозреватель "Недели" Наталья Кочеткова.

вопрос: Перед вручением "Нацбеста" я обсуждала с коллегами возможный исход премии. Варианта возникло два: "частный, личный" - если победит Снегирев, и "внешний", государственный - если победит Геласимов. Согласны с таким видением вашего романа?

ответ: Нисколько. Вы видите внешние обстоятельства: если едут поезда с эшелонами, то это государство едет воевать. Следовательно, книга, в которой едет эшелон с солдатами, - это "государственная" книга. Это не так. "Степные боги" все равно частная книга, лично мной прожитая моя маленькая война. Война моего деда. Она не имеет к государственности никакого отношения.

в: Тогда почему роман касается именно Великой Отечественной, к которой сейчас так часто стали возвращаться?

о: Мне нужно было найти материал, с которым я бы имел тесный контакт. Каждый пишет, как он дышит, - этой военной темой я дышал. Как любой мальчишка, воспитанный в 1970-е. Мне снились сны про войну - я воевал с немцами. Время подошло об этом написать, мне нужно было это выписать - для себя.

в: У меня тоже дед воевал, но мне не снилась война по ночам...

о: Вы - девочка. Мальчики по-другому воспринимают военную историю и медали. И то, что во многих семьях есть деды, которые воевали, - это нас объединяет. Нас многое разъединяет, а это объединяет.

в: Вы - за георгиевские ленточки на сумках и автомобилях?

о: Да.

в: Почему?

о: Нужно помнить.

в: Но мы не помним о Бородине, не помним о Куликовской битве, мы много чего не помним. Почему именно Великая Отечественная?

о: Придумают что-нибудь - будем тоже привязывать ленточки. Потом все равно же помним. Я живу в Томилинском лесопарке, рядом со мной есть Николо-Угрешский монастырь. Я туда вдоль Москвы-реки езжу на велосипеде. И местный монах мне показывал: вот здесь собирались русские воины перед Куликовым сражением. Здесь. У меня мурашки по коже бегут. Я помню! Для меня это место крайне важно. Я туда приезжаю, и сыну говорю: здесь собирались.

Мне все равно, другие помнят или нет, - я до сих пор воспринимаю гибель русской эскадры в Цусимском сражении как личную трагедию. Это моя личная драма, когда весь флот погиб за два-три часа боя.

в: Что еще из отечественной истории для вас важно?

о: Вальс "На сопках Маньчжурии". Был такой человек Илья Шатров - концертмейстер Мокшанского полка. Полк попал под Мукденом в окружение, и они практически все погибли. Единственным оставшимся в живых офицером был концертмейстер Илья Шатров. Он поднял солдат в последнюю атаку - они бросились на японские пулеметные гнезда и вырвались из окружения, вынеся флаг. От полка осталось очень мало людей и флаг.

Шатров, вернувшись домой, написал эту мелодию. Критика ее не приняла - написали, что это упадническая музыка и пораженческие настроения. А мелодия стала визитной карточкой России на весь ХХ век, так же как и "Прощание славянки".

В 1970-е Шатров судился с фирмой грамзаписи "Мелодия". Потому что они на лейблах писали: "старинный русский вальс". Без автора. А автор был жив - он воевал в Великую Отечественную. Шатров элементарно хотел, чтобы его знали.

Мне не важно, отмечают люди или не отмечают, - я отмечаю, внутри себя. Я думаю о них.

в: Еще о чем?

о: О том, что будет дальше. О том, что мы нормальные. Было ощущение в 1990-е, что мы фрики. Я же иняз закончил - у меня в этом смысле сдвинутое сознание, много очень английской культуры и американской литературы. Все время происходило сопоставление: в стране коррупция, развал... Меня это парило конкретно. Сейчас все нормально. Мы просто другие.

в: Какие?

о: Не европейцы. Блок правильно написал: "Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы. / Попробуйте, сразитесь с нами!" Эта фраза много открывает. Я, когда писал "Степных богов", понял одну штуку: я принадлежу к народу, который очень трудно или вообще нельзя победить. И мне от этого на сердце хорошо.

в: Нет в этом противоречия - европейская культура в голове и такая безоглядная любовь к своему народу?

о: Так писатель Фолкнер любит Америку - я у него научился. Как он описывает юг США, деревенскую жизнь: вот они самогон гонят из кукурузы, вот воруют, вот контрабанда, вот кого-то зарезали. Все это с такой любовью к почве, soil, такая сила. И это очень правильное отношение к своей земле, своему народу. Он, кажется, в нобелевской речи сказал - писателю достаточно почвы размером с почтовую марку, просто на ней надо прочно стоять.

Хороший писатель, между прочим. Мужик хороший. Пьяница, правда. Когда я читал "Шум и ярость", сначала по-русски, в плохом переводе - переводчик явно многого не понял, потом на английском, где все понятно. Сидел, помню, ребенка качал в коляске и так поднимал голову к люстре и говорил: its'just a book, don't forget about it. Потому что у него вихрь, в него проваливаешься. Он гордится своей страной. Я хочу гордиться своей - почему вас это удивляет?

в: Недавно в интернете поднялся большой шум вокруг реплики одного уважаемого колумниста, утверждавшего - если кто хочет гордиться Толстым и Достоевским, Менделеевым и Чайковским, победой над немецким фашизмом, Королевым и Гагариным, то тогда пусть стыдится разделов Польши, красного террора, Ленина-Сталина, раскулачивания, ГУЛАГа, и Катыни. Так как быть? Гордиться?

о: Я горжусь. Тут надо одну вещь объяснить. В свое время я пытался поступить в военно-морское училище. Я должен был стать офицером. Не прошел по здоровью. У меня отец много лет на подводной лодке прослужил, капитан второго ранга. Я тоже хотел быть морским офицером - не получилось. Я много в детстве слышал всяких историй, которые происходили в Совгавани.

Совгавань - небольшой город под Владивостоком, где стоит наш флот, в том числе база подводных лодок. Была такая история: заходила "Малютка" (это небольшая лодка) в гавань и почему-то затонула на входе. Когда лодку подняли, все моряки уже погибли. Последним от выхода был командир. Это к вопросу о чести офицера. Все матросы были ближе к выходу, они ждали, что их поднимут и они начнут выходить, а командир был последним. Это важно.

в: А вы не думали написать роман про то, что случилось с подлодкой "Курск"?

о: Нет. Мне это не важно. Погибли люди. Я не хочу разбираться, кто виноват. Я крепко верующий человек. Все, что случается, - случается по воле Господа. Значит, так было надо. Так говорили самураи: мы отсюда не уйдем, если надо умереть - значит, так надо. Значит, надо было погибнуть этим людям. Не знаю, почему. Горе страшное. Но это входит в общую концепцию мира. Господь так решил, значит, это надо принять. Во мне нет Ивана Карамазова, который говорит: я мир Божий не принимаю. Все, что происходит в России сейчас, - коррупция, национальные и государственные проблемы, возрождение имперского сознания, - я все принимаю. И позитивное, и негативное. Это как любовь: человек, которого вы любите, может вам изменить. Это входит в общий game play.

(http://www.inedelya.ru/pisateli/article8016)